Джон Кэмпбелл
Острова в космосе
Пролог
В начале двадцать второго века доктор Дж. Ричард Аркот, прославленный как «величайший из ныне живущих физиков», и математик Роберт Мори, его блестящий ассистент, изобрели так называемый «молекулярный двигатель движения», использующий случайную энергию тепла для получения полезного движения.
Инженер-конструктор Джон Фуллер помог им построить летательный аппарат с таким двигателем, чтобы получить возможность найти и захватить таинственного воздушного пирата, чьи грабежи серьезно нарушали работу трансконтинентальных авиалиний.
Пират Уэйд был гениальным, но страдающим неврастенией химиком, открывшим, помимо всего прочего, секрет невидимости. После того, как он излечился от своей психической неустойчивости с помощью современных психомедицинских методов, Аркот взял его на работу, помогать в создании межпланетного корабля для полета на Венеру.
Венерианцы оказались гуманоидной расой похожих на людей существ, использующих для общения телепатию. Несмотря на их сходство с землянами, голубая кровь и раздвоенные большие пальцы делали нас с ними достаточно разными, и это могло бы вызвать недоверие и расовые трения, если бы обе планеты не объединились в общую оборонительную сеть против Черной звезды.
Черная Звезда, она же Нигра, была мертвым, выгоревшим солнцем, окруженным планетной системой, очень похожей на нашу. Но ее обитатели были вынуждены использовать свою науку, чтобы производить достаточно тепла и света, необходимых для выживания в черных холодных глубинах межзвездного пространства. В их нападении на Солнечную систему не было ничего злого или угрожающего, они просто хотели заполучить звезду, которая излучала бы свет и тепло. Поэтому они атаковали нашу Солнечную систему, не понимая, что нападают на равных им по интеллекту существ.
У землян и венерианцев было еще одно преимущество перед ними. Нигранцы провели долгие тысячелетия, борясь с окружающей природой, и у них не было времени воевать между собой, поэтому они ничего не знали о том, как вести войну. А вот жители Земли и Венеры знали это слишком хорошо, поскольку у обеих планет была долгая история войн.
Так что нигранцев ждало неизбежное поражение — они были отброшены назад к Черной Звезде. [См. "The Black Star Passes", Ace Books, F-346.]
Война была окончена. Жизнь стала скучной. Но Аркот, Уэйд и Мори все еще ощущали вкус приключений.
I
Трое мужчин сидели за столом, заваленным графиками, набросками математических функций и книгами, полными тензорных формул. Рядом со столом стоял интегральный калькулятор Мансона-Брэдли, который один из собеседников использовал для проверки некоторых уже выведенных им уравнений. Результаты, которые они получали, как будто бы указывали на нечто гораздо большее, чем ожидалось.
Эти результаты были поистине удивительными для всех троих.
Зажужжал интерком, прерывая их работу.
Доктор Ричард Аркот протянул руку и повернул выключатель.
— Говорит Аркот.
Лицо, мелькнувшее на экране, было деловым и решительным.
— Доктор… Аркот, здесь мистер Фуллер. Мне приказано проверить всех ваших посетителей.
Ричард кивнул.
— Пошлите его наверх. Но с этого момента я не общаюсь ни с кем, кроме своего отца, председателя межпланетной комиссии или мистера Мори-старшего. Если они придут, не трудитесь звонить, просто отправьте их наверх. Я не буду принимать звонки в течение следующих десяти часов. Понятно?
— Можете не беспокоиться, доктор Аркот.
Физик отключил связь, и изображение исчезло.
Не прошло и двух минут, как над дверью вспыхнул свет. Аркот нажал на кнопку, и дверь скользнула в сторону. Ричард взглянул на вошедшего и заговорил с притворной холодностью:
— Припозднившийся Джон Фуллер. Ты что, сел на самолет, летящий не в ту сторону? Тебе понадобился целый час, чтобы добраться сюда из Чикаго.
Фуллер печально покачал головой.
— Основную часть времени я потратил на то, чтобы пройти мимо ваших охранников. Добраться до семьдесят четвертого этажа здания «Трансконтинентал Эйруэйз» труднее, чем украсть Тадж-Махал. — Пытаясь подавить усмешку, он низко поклонился. — Кроме того, я думаю, что вашему королевскому высочеству будет полезно немного подождать. Вам платят пару миллионов в год за то, чтобы вы возились в лаборатории, пока честные люди зарабатывают себе на жизнь. А если вы случайно наткнетесь на какой-нибудь полезный гаджет, вам еще больше увеличат зарплату. Вас называют учеными и тратят ресурсы двух миров, чтобы дать вам все, чего вы хотите — и извиниться, если это не получится сделать в течение двадцати четырех часов. Без сомнения, вашим величествам будет полезно подождать.
С высокомерной улыбкой Джон уселся за стол и принялся спокойно перебирать лежащие перед ним листы бумаги с уравнениями.
Аркот и Уэйд засмеялись, Роберт Мори промолчал. С печальным выражением лица он подошел к окну и посмотрел на сотни стройных, изящных аэрокаров, которые парили над городом.
— Друзья мои, — сказал Мори почти со слезами, — я представляю вам великого доктора Аркота. Эти бесчисленные машины, которые мы видим, были созданы, благодаря одной его идее. Просто идее, заметьте! А кто придал ей математическую форму и сделал ее вычисляемой, а следовательно, полезной? Я это сделал! И кто разработал расчеты для межпланетных кораблей? Тоже я! Без меня они никогда бы не были построены! — Он резко повернулся, как актер, играющий короля Лира. — И что я за это получаю? — Роберт обвиняюще ткнул пальцем в сторону Аркота. — Что я получаю? Его называют «самым блестящим физиком земли», а меня, который проделал всю тяжелую работу, называют «его помощником-математиком». — Он торжественно покачал головой. — Это жестокий мир.
Уэйд, сидевший за столом, нахмурился и уставился в потолок.
— Если вы сделаете свои расценки более точными, они будут более надежными. В новостях говорилось, что Аркот — «самый блестящий физик системы», а вы — «блестящий ассистент-математик, проявивший большой талант в разработке математических расчетов для новой теории доктора Аркота».
Произнеся свою речь, Уэйд принялся раскуривать трубку. Фуллер постучал пальцами по столу.
— Ну же, клоуны, кончайте с этим и расскажите мне, почему вы вызвали трудолюбивого человека из-за его чертежного стола, чтобы он пришел в вашу игровую комнату. Что у вас в рукаве на этот раз?
— О, это очень плохо, — сказал Аркот, удобно откидываясь на спинку стула. — Нам очень жаль, что вы так заняты. Мы подумывали о том, чтобы посмотреть, как выглядит Антарес, Бетельгейзе или Полярная звезда вблизи. И если нам не будет слишком скучно, мы можем сбегать в гигантскую туманность Андромеды или еще куда-нибудь. Непохоже, что ты сильно занят. Ты мог бы помочь нам, спроектировав корабль и заработав себе на билет. В жестком купе.
С этими словами Ричард посмотрел на Джона и грустно улыбнулся.
Глаза Фуллера сузились. Он знал, что ученый шутит, но знал также, насколько далеко он способен зайти в своих шутках — и сейчас его слова звучали так, словно он действительно имел все это в виду.
— Послушай, учитель, — ответил Джон, — человек по имени Эйнштейн сказал, что скорость света — это максимально возможная скорость, больше двухсот лет назад, и никто до сих пор не представил никаких доказательств обратного. Установил ли Господь новый закон для скорости?
— О нет, — покачал головой Уэйд, взмахивая трубкой важным и величественным жестом. — Аркот просто решил, что ему не нравится этот закон, и сам придумал новый.
— Подожди минутку, — перебил его Фуллер. — Скорость света — это свойство пространства!
Насмешливая улыбка Аркота исчезла.
— Ну вот, теперь ты все понял, Фуллер. Скорость света, как и говорил Эйнштейн, является свойством пространства. Что произойдет, если мы изменим пространство?
Джон моргнул.
— Изменим пространство? Как это?
Аркот указал на стакан с водой, стоявший рядом.
— Почему в воде все выглядит искаженным? Потому что лучи света искривляются. А почему они искривляются? Потому что по мере того, как каждая световая волна перемещается из воздуха в воду, она замедляется. Электромагнитные и гравитационные поля между этими атомами достаточно сильны, чтобы увеличить кривизну пространства между ними. А что произойдет, если мы обратим этот эффект вспять?
— О, — тихо произнес Фуллер. — Я все понял. Изменяя кривизну окружающего вас пространства, вы можете получить любую скорость, какую захотите. Но как насчет ускорения? Потребовались бы годы, чтобы достичь этих скоростей при любом ускорении, которое мог выдержать человек.
Ричард покачал головой.
— Взгляни еще раз на стакан с водой. Что происходит, когда свет выходит из воды? Он снова мгновенно ускоряется. Изменяя пространство вокруг космического корабля, можно мгновенно изменить его скорость до возможного в этом пространстве значения. И поскольку каждая частица ускоряется с одинаковой скоростью, мы не почувствуем этого, как не чувствуем ускорения, вызванного гравитацией в свободном падении.
Фуллер медленно кивнул. И внезапно в глазах у него блеснул огонек.
— Я полагаю, ты уже придумал, где взять энергию, чтобы привести в действие такой корабль?
