Глава 11
Утро пятницы. Все идет своим чередом, и мы с Лисси снова на кухне, пьем кофе.
— Думаешь, он появится?
— Да.
— Ты о нем что-нибудь узнал?
— Только то, что рассказал тебе.
В четверг, покинув банк, я потратил два часа на изучение Томаса Джефферсона, уроженца Симко, владельца «Джефферсон девелопмент». Потребовались лишь несколько минут поиска в Интернете, чтобы узнать следующее: мистер Джефферсон недавно объявил о намерении построить отель и казино на реке Огайо, которые должны были составить конкуренцию комплексу «Хорсшу Саутерн Индиана».
— Откуда он мог узнать о тебе?
— Единственное, что приходит в голову, — рекомендация миссис Блэнкеншип.
— Ты ее об этом спросил?
— Нет.
— Почему?
— Подумал, если она захочет меня оповестить, то сама скажет.
— Почему из всех специалистов по кредиту в Луисвилле она выбрала именно тебя?
— Ты действительно хочешь это знать?
— Хочу.
— Ей понравилась моя внешность.
— Вот как…
Лисси делает глоток кофе. В последние несколько дней мне нравится выражение ее глаз, когда она смотрит на меня. Любовь там всегда присутствовала, но теперь появилось кое-что еще. Уважение. Может, я стал больше себя уважать, и это отражается в Лисси.
— Опиши мне еще раз ее шляпу.
Я повторяю рассказ, и она смеется. Затем говорит:
— Насчет шляпы я все равно тебе не верю.
В среду и четверг я занялся составленным ею списком домашних дел, мелким ремонтом, который откладывал целый год. Я также заехал в автомастерскую, чтобы заменить масло в машине и купить запасное колесо. С учетом обещанной прибавки жалования подписался на пакет кабельных каналов, куда входил и спортивный — моя мечта на протяжении не одного года.
Лиззи смотрит на часы и спрашивает:
— Когда ты сегодня собираешься на работу?
— Думаю, часам к одиннадцати. Достаточно, чтобы заставить Оглторпа попотеть.
— Не дави не него слишком сильно. Он уже уводил твоих клиентов.
— У меня всё под контролем.
— Когда ты сегодня вернешься?
— Часов в шесть, а что?
— Это шутка?
— Ах да. Концерт…
— Мы должны выйти из дома не позже половины восьмого.
— Не проблема.
Глава 12
На часах половина первого, и я сижу рядом с мистером Джефферсоном в лимузине, а не у нас в офисе.
Полчаса назад он вошел в банк, протянул Оглторпу заявку на кредит и сказал:
— Мистер Оглторп, если у вас нет возражений, я приглашу мистера Блинчика сыграть в паре партию в гольф против моего партнера Бена Симко и нашего финансового директора Тони Блэра.
— Тони Блэр, — повторил Оглторп. — Как премьер-министр.
Джефферсон кивнул.
— Долго ли будет рассматриваться моя заявка на кредит?
— Если через Бадди, как вы предпочитаете, то полные десять дней, а если можно обойти его, решение будет принято сегодня к вечеру.
— Соблазнительно, — сказал Джефферсон. — Но я могу подождать.
Томас Джефферсон поехал со мной в итальянский ресторан, где мы взяли в дорогу сэндвичи-панини, затем подъехал лимузин, а моя машина осталась на стоянке у ресторана.
Мы с Джефферсоном единственные пассажиры в лимузине. Справа тут расположен мини-бар и телевизор, а слева — необыкновенно длинное сиденье, которое изгибается и плавно переходит в сиденье напротив. Для удобства в лимузине предусмотрена третья дверца — там, где заканчивается сиденье. Со своего места я вижу затылок шофера и фуражку с золотым позументом.
Сотня точек оптоволоконного освещения на потолке меняет свой цвет от пурпурного до голубого, синхронно с пластиковой трубкой, обрамляющей окна. Когда голубой снова сменяется красным, я кладу ладонь на тонкую кожу сиденья и думаю о том, сколько времени требуется богачам, чтобы привыкнуть к такой роскоши.
— Хотите бурбон? — спрашивает Джефферсон.
— Нет, спасибо.
Мы сидим молча, а красная подсветка на потолке становится голубой, потом зеленой, потом желтой, а потом снова темно-красной. Впечатляющее зрелище, никогда прежде мною не виданное, но через какое-то время оно надоедает, как фоновая музыка в банке. Разумеется, сидя в лимузине, не обязательно наблюдать за подсветкой. Можно смотреть в окно, что я и делаю, замечая, как мы проезжаем через ворота аэродрома Гленвуд. Вот мы на бетонной площадке, медленно катим к самолету «Гольфстрим», ослепительно белому, с вишневой полосой.
Аэродром Гленвуд? Самолет «Гольфстрим»?
— Куда вы меня везете?
— Попробуйте догадаться.
Я пробую, но на ум ничего не приходит.
— Меня порекомендовала вам миссис Блэнкеншип?
— Кто?
— Уитни Блэнкеншип. Наследница. Богатейшее семейство в Кентукки.
Он пожимает плечами:
— А, вы об этой Уитни Блэнкеншип…
Видя, что я встревожился, он прибавляет:
— Жаль, но не имел удовольствия быть представленным.
— Тогда что, черт возьми, тут происходит?
Лимузин останавливается. Шофер выходит и становится у дверцы со стороны Джефферсона. Тот поворачивается ко мне и смотрит прямо в глаза.
— Буду с вами откровенен, — говорит он. — Сегодня мы не играем в гольф.
— Правда?
Мужчина качает головой.
Я выглядываю в окно и вижу, что кабина самолета открыта и из люка на землю спущен трап. Мужчина в униформе — наверное, второй пилот — неподвижно стоит у трапа и ждет. Чего ждет?
Я снова поворачиваюсь к Джефферсону:
— Думаете, я вот так просто запрыгну в самолет, понятия не имея, куда направляюсь? Я даже вас не знаю!
Джефферсон вздыхает, но ничего не говорит.
— Послушайте, я ценю то, что вы для меня сделали, сохранили мне работу и все такое, но я не могу лететь с вами. У нас с женой планы на сегодняшний вечер.
Мужчина отмахивается от моих слов:
— Вы вернетесь задолго до начала концерта. Более того, вы с Лисси поедете на него в этом лимузине.
Я в полном недоумении. Он знает о концерте? Знает, как зовут мою жену? У меня просто нет слов. Я смотрю в его серо-голубые глаза, на бриллиантовые запонки и думаю, что хотя Джефферсона и не назовешь самым страшным парнем в мире, но в его присутствии мне как-то неуютно.
— Ганнибал.
— Прошу прощения?
— Мы летим в Ганнибал, штат Миссури.
— В Ганнибал?
— Совершенно верно. Сорок минут туда, сорок обратно и два, максимум два с половиной часа там. К пяти доставим вас на стоянку у ресторана, где осталась ваша машина, а в половине шестого вы будете дома. Перкинс заедет за вами в шесть. На шесть пятнадцать для вас заказан столик в «Джузеппе» — поужинаете и поедете на концерт.
— Должно быть, вы шутите! Я не могу себе этого позволить.
— Лимузин мой, а вечером стоимость ужина в «Джузеппе» покажется вам пустяком.
— Неужели? — Я закатываю глаза. — Почему?
— Потому что мы летим в Ганнибал.
— Это вы так сказали.
— Готовы?
— Что там такого, в этом Ганнибале?
Джефферсон стучит в окно костяшками пальцев, и Перкинс открывает дверь с его стороны. Прежде чем выйти из лимузина, Джефферсон наклоняется ко мне и шепчет:
— Ваш миллион долларов.
Глава 13
Самолет набирает высоту. Электронная карта на дисплее показывает нашу скорость, высоту и ожидаемое время прибытия в Ганнибал. Несколько минут назад мне сообщили, что мы направляемся туда, чтобы забрать мой миллион долларов. Все согласно списку желаний, составленному мною в ночь на понедельник.
— Как такое возможно?
— Вы заполнили анкету, — отвечает Джефферсон.
Я сержусь, и это, по всей видимости, отражается на моем лице:
— Вы хотите сказать, что любому, кто заполнит анкету, гарантируется исполнение желаний?
— Нет. Только небольшой доле процента.
— Тогда почему я?
— Желания должны быть исполнимыми.
— Но мой список нереален.
— Почему? — спрашивает он.
— Первый пункт в моем списке — трахнуть Джинни Кидвелл.
Томас Джефферсон скрипит зубами.