Бульдог тихонько тявкнул в знак поддержки. Друид встряхнул головой и совсем не по-девичьи нахмурился.

— Ты прав, мой друг. Надо сосредоточиться, — сказал он голосом Сейры. — Мои силы не безграничны, поэтому делаем все быстро и без лишнего шума. Я смогу поддерживать оборотные заклинания не более двух-трех часов. Если нас раскроют, я тут же верну прежние облики, а ты будешь командовать отступлением. Схему замка не забыл?

За завтраком, когда старик описал свой план, тролль был недоволен отведенной ролью домашнего животного, однако, вспомнив о скорости перемещения собак, быстро согласился: ведь обычные тролли почти лишены способности бегать, прыгать и беспричинно резвиться. Абракадабра решили заколдовать сразу в шахте, чтобы в случае чего поправить платье, а тролля видоизменять уже ближе к городу, и лететь на двух метлолетах. Отбытие состоялось через черный выход, оставив Химер скучать около главного.

Преодолев оставшийся путь до Кронвейра пешком, Сейра и Буся ступили на подъемный мост. Колдунья заблаговременно, еще на месте посадки, окружила себя и пса Мантией Невидимости, так что для местных лесных тварей оба путника остались совершенно незамеченными.

Взойдя на подъемный мост через ров, Сейра свернула магический покров, и из дверки в воротах тут же выскочил скелет с огромной алебардой.

— Кто такие? Откуда? Цель прибытия? — выпалил он, сверля пришельцев пустыми глазницами.

— Повелительница Драхмы к Владыке Мурляндии, — властно прищурившись, ответила колдунья. — Доложи немедленно!

— Приказано через эти ворота никого без пароля не пускать. Вы знаете пароль?

— Я знаю такое количество паролей, что тебе и не представить.

— Значит, не знаете. Вы можете пройти в общественную часть города через Южный Лаз.

— Я через лаз? Ты в своем уме, суповой набор? — Сейра угрожающе стукнула посохом по мосту.

— Оскорбление слуги короля при исполнении обязанностей карается законом Мурляндии, — невозмутимо выдал скелет.

— И что ты со мной сделаешь? Отшлепаешь? — Скрытая сущность Абракадабра ужаснулась неприкрытой кокетливости колдуньи.

— Теперь вы пытаетесь со мной заигрывать? Бесполезно, я — мертвый, — разумно заметил стражник, поворачиваясь, чтобы уйти.

Дверь скрипнула и захлопнулась прямо перед его носовым отверстием. Посох Сейры полыхнул изумрудным пламенем, на личико колдуньи набежала угрожающая тучка.

— Даю тебе пять ударов сердца, которого у тебя нет, чтобы стать гостеприимным и вежливым. В противном случае я верну тебе сердце, но лишь затем, чтобы тут же вырвать его вместе с тем жалким остатком жизни, который в тебе еще теплится.

Буся, оценив стиль изложения, одобрительно зарычал. Скелет укоризненно покачал головой:

— А теперь вы мне угрожаете.

— Пять.

В тот же момент мерцающая полупрозрачная змея метнулась от посоха к его субтильному тельцу, обвила и подняла в воздух. Алебарда выпала, воткнувшись в доски моста. Стражник бился в конвульсиях. В этот момент ворота распахнулись, обнаружив на пороге дюжину скелетов-лучников с натянутыми тетивами. Болтающийся в воздухе исхитрился указать белым пальцем на колдунью:

— Попытка вторжения, приказываю уничтожить!

Двенадцать стрел соскользнули с луков, но лишь для того, чтобы моментально развернуться и пригвоздить своих бывших хозяев к створкам ворот. Никакого ущерба скелетам это, конечно, не нанесло, однако если вы когда-нибудь вытаскивали стрелу из собственного позвоночника, то прекрасно знаете, насколько это хлопотливое занятие. Сейра сняла с посоха хвост колдовской змеи и привязала его к тяжелому медному кольцу на воротах, оставив стражника висеть в объятиях магии, после чего, гордо вскинув головку, вошла в город.

* * *

Жерло тоннеля виляло шершавыми стенами, уводя Рагнара все глубже и глубже. Калитка осталась далеко позади, вновь запертая и скрытая от случайных взглядов. Узоры, покрывавшие вход в Хрустальный Зал, пришли в движение после поворотов Меча и, проводив пришельца, затянули проем в стене. Переход закрыт. Возможно, навсегда. Однако тревожное предчувствие не давало викингу покоя, словно он забыл сделать что-то важное.

Рагнар стал насвистывать веселую песенку, но эхо так сильно искажало и без того неидеальное исполнение, что мелодия получалась зловещей, и это занятие пришлось бросить. Не хотелось признаваться самому себе, но с каждым шагом становилось все более очевидно, что Выбранный заблудился. Повороты и развилки сменяли друг друга, стараясь ничем не отличаться от предыдущих. Факел, раздобытый у Эдварда и такой же замороженный, как друзья викинга, освещал камни под ногами и делал темноту впереди еще более непроглядной. Хоть он и светил слабее обычного, мерцая сквозь ледяную скорлупу синим светом, но при этом мог продержаться дольше. Рагнар потерял счет времени почти сразу после того, как потерял направление. Несколько раз он пытался вернуться назад, что еще больше запутало его в горных недрах. Викинг зачем-то положил на пол все еще мокрый трофейный плащ и, присев на него, закурил. Если не найти ориентиры раньше, чем заколдованный факел все же догорит и темнота сомкнется вокруг, то шансов на спасение практически не останется. По-рыбьи двигая губами, Рагнар выпускал изо рта колечки дыма, размышляя о том, что в сложившейся ситуации было бы не стыдно немного испугаться. Тем не менее он чувствовал себя подозрительно спокойно, словно все происходящее — не более чем очередная байка, рассказанная в таверне кем-то незнакомым про кого-то вряд ли существовавшего. С детства Рагнар знал, что он особенный, что смерть не может забрать его случайно, просто проходя мимо. Он должен выполнить нечто, ради чего появился на свет. Что-то такое, что ждет его впереди, прячась за углами предчувствий. Глупо, конечно, так думать, тем более с уверенностью, но он ничего не мог с собой поделать, четко веря, что застрявшая в горле рыбья кость — не его участь. Пещеры меж тем рождали звуки, которые, улавливаясь обострившимся слухом и преломляясь воображением, рисовали монстров и стонущих чудищ.

Прошло еще какое-то количество времени, и факел неожиданно потух. Ледяные путы исчезли, пламя вспыхнуло рыжим и погасло, испустив струйку дыма на прощание и оставив викинга наедине со слухом и обонянием. Рагнар посидел еще немного, приучая глаза к темноте и размышляя о том, что где-то далеко Эдвард, Брокен и Ширл, возможно, тоже пришли в себя, избавившись от магической заморозки. Потом викинг подумал, что надо было проковырять в их ледяных скорлупках отверстия для дыхания. Вдруг во время действия заклинания дышать все же нужно? Держась рукой за стену, Рагнар встал и медленно побрел по тоннелям наугад. Какими бы вопросами он ни задавался сейчас, ответов он не найдет, пока не пойдет им навстречу.

Когда вокруг никого нет, обычно, пользуясь тишиной, появляется внутренний голос. Чем дольше пауза в общении, тем громче он становится. Сперва невнятное бормотание, текущие мысли, а потом, когда он почувствует себя достаточно окрепшим, начинаются споры и неприкрытый дележ сознания.

Рагнар устал, ноги то и дело спотыкались и поскальзывались. Когда очередной сталагмит поставил подножку, викинг не удержался и шлепнулся на мокрый пол. Привалившись к стене, он решил перевести дыхание. Внутренний голос к этому времени уже порядком разошелся и громогласно критиковал хозяина за все прошлые необдуманные поступки. Он припомнил все, начиная с побега из Академии, заканчивая пижонским отказом от криков о помощи пару часов назад.

— Вдруг бы кто услышал? — Внутренний голос приобрел интонации Ширла.

— Может, и услышал бы, — ответил Рагнар. — Только неизвестно кто. Например, зигмундовские колдуны или отряд орков. Легче бы тебе было?

— Хоть какая-то перспектива. А теперь что? Без факела шансов нет.

— Шансы всегда есть, — не согласился викинг. — Раньше выкручивались и теперь выкрутимся.

— Не проще уже своей башкой начать пользоваться? Чего ты вообще сюда поперся? — Теперь послышались бабушкины интонации.

— А куда надо было? Вроде по этой дороге из города приехали…

— Чего тебя в Пики понесло? Ты видел Абракадабра один раз в жизни, может, он вообще все это выдумал и уже стоит в Гариноне, торгует Камнем в квартале ювелиров?

— Ну да. Такую кашу заварил ради того, чтобы меня обмануть? Ширл, Брокен, орки — почти целая война получилась. Если бы я ему мешал, он бы меня в гриб превратил и дальше пошел.

— А где он тогда? Обещал вчера вечером быть.

— Не знаю. — Рагнар устало потянулся. — Я ему доверяю. Помнишь, как он нас в Карасаге из тюрьмы вытащил? Чего ради ему тогда рисковать надо было? Но помог ведь.

— Значит, нужен ты ему, варвар, — пробасил кто-то третий.

Рагнар замер и безуспешно начал щуриться, позволив пальцам правой руки неслышно карабкаться к рукояти меча.

— Ты кто? — тихо спросил он, немного пригнув голову.

— Наверное, твой лучший друг на данный момент, — слегка улыбнулся голос. — Все остальные тебя бросили, разве не так?

— Не так, — викинг выудил меч. — Это я их скорее бросил, чем они меня.

— Ох уж мне это северное благородство, — неискренне удивился голос.

— Ну так что, имя у тебя есть? Или у меня уже два внутренних голоса?

— Нет-нет, не волнуйся. Внутренний у тебя пока один. Вот он, слева от тебя, разве не видишь? Ах, да! Я ведь забыл, ты же знаешь все и лучше всех, советы тебе не нужны, а если чего-то не видно, значит, его и нет, правильно? Убери меч, Рагнар, ты выглядишь нелепо.

— Может, я чего и не вижу, — викинг озирался, вытянув обе руки перед собой, — но если ты не призрак, то рано или поздно я тебя нащупаю!

— Совсем не хочется тебя расстраивать, но… — в этот момент голос должен был покачать головой, — я действительно пока призрак. Так что лучше сядь, варвар, и послушай меня. Ты же никуда не спешишь?

— Кто ты? Зигмунд? Драгомор?

— Неважно, главное, что мы теперь вместе. Можешь считать меня своей интуицией.

Рагнар убрал меч и устало опустился на каменный пол.

— Давай излагай. Только по-быстрому, мне еще мир спасать.

— От кого, позвольте узнать?

— Может, и от тебя, откуда я знаю?

— О, поступок в духе Абракадабра — послать человека на войну, забыв объяснить цели и смысл. Тебя это устраивает? Любишь драться вслепую? Тогда ты сейчас обрел все, о чем мечтал.

— Ты меня утомляешь. Абракадабр-то тут при чем?

— Я знаю, на севере не очень любят задумываться, но, если ты попробуешь, тебе может понравиться. Давай послушаем твою историю. Как ты оказался в подземном лабиринте без воды и пищи, без света и планов на будущее? Расскажешь?

— Я так понимаю, у тебя есть своя версия?

— Да, и она, знаешь ли, гораздо больше похожа на правду, варвар. Могу поделиться, хочешь?

— Отчего же не послушать? — пробасил Рагнар, передразнивая собеседника. — Просветите нас.

— С удовольствием, — вновь улыбнулся голос. — Знаешь, что случилось пятьдесят четыре года назад на границе Тролльхейма? Нет? Примерно то же, что и двести девять лет назад в Зыбкой Топи. А до этого — четыреста два года назад, но уже в Карасаге. Таких случаев я могу насчитать около пятнадцати. Не знаешь? Я тебе помогу — каждый раз там присутствовал Абракадабр. Каждый раз молодой герой, вроде тебя, сражался с вселенским злом. И знаешь, чем закончились эти сражения?

— Я бы поставил на друида.

— Хм… они тоже так думали. Пока не погибали, знаешь ли. Почти все — в решающей битве, и только двое чуть позже, но по связанным с битвой причинам. Никакие выводы не напрашиваются?

— Да, есть один. Значит, темные уже победили пятнадцать раз, и наш мир пятнадцать раз рухнул, верно? А ты пятнадцать раз поработил всех смертных. Я прав, Верховный Демон?

— Дурья твоя голова, — почти ласково отозвался голос. — Как же вы, люди, любите делить все на черное и белое. Только никто из вас не хочет признать, что добро и зло — не что иное, как ваши собственные фантазии. Кошка съедает мышку, из праха цветка вырастает ягода, приливы сменяют отливы. Жизнь и смерть не существуют, равно как и добро со злом. Нет границы между плотью и призраком. Есть космос, он един и неделим. А вы взяли и разложили все по полочкам: вот здесь плохое, а тут хорошее — как удобно! Только вот какая незадача — порядок-то вы навели, а тянуть вас после этого стало к полочке со злом.

— Ну, точно! А ты тут ни при чем? Хотел бы помочь, да мы тебе не внемлем, храмов не строим, да?

— Отчего же, некоторые очень даже строят, и вполне, скажу тебе, симпатичные храмы выходят. Взять хотя бы тот, что на Амнезиновых островах. Только речь не об этом, ты опять все прослушал, варвар. Вы придумали себе правила игры и воюете сами с собой. И победить в итоге никто не сможет, ни демоны, ни ангелы, — вам же тогда скучно станет. Не находишь?

— Пока нет.

— Выходов два. Либо все выживут, либо все умрут, но победителя не будет.

— Забавная точка зрения. — Рагнар встал, опираясь о стену. — Нам с внутренним пора идти, но спасибо тебе, будет над чем посмеяться в дороге.

— Конечно, не смею задерживать… — Голос стал тихим и слегка шипящим. — Кстати, если тебе вдруг посчастливится выбраться отсюда, спроси Абракадабра про последнюю попытку, ту, что была в Тролльхейме. Там еще, помнится, был такой забавный мальчонка — родной брат неудавшегося героя. Как же его звали… Олаф, что ли? Все с веслом бегал, исключительно забавный.

— Дедушка???

— Ах, да! Вы же с ним родственники. Ты никогда не спрашивал у деда, как погиб его братец?

* * *

Впервые за последние несколько месяцев Зигмунд проснулся с улыбкой. Треволнения прошлых дней немного отступили. Меч нашелся и открыл Калитку, демоны проникают в этот мир, Камень в Цитадели, но скоро Крон до него доберется. К захвату почти все готово, а до наступления Мертвой Линии еще целых четыре дня. Осталось доделать Кровососов, и можно наполнять кубки в ожидании финальной битвы. Ну, Книгу Переходов и Пересадок изучить, но это уже приятные мелочи.

Владыка Мурляндии бодро вскочил с постели, умылся и спустился в обеденный зал для приема завтрака. По дороге он весело улыбался, разглядывая стены родного замка. Когда все будет позади, он оставит его маме, а себе воздвигнет что-нибудь более подобающее. Элизабет в столовой не оказалось, что только улучшило и без того приподнятое настроение короля. Он потребовал себе яичницу с беконом, апельсиновый сок и большую чашку кофе. Те немногие минуты, что ушли у прислуги на исполнение заказа, Зигмунд потратил на предвкушение итогов ночного прихода темных сил. Сейчас он поднимется к себе в кабинет, заглянет в кристалл и радостно присвистнет, обнаружив новую армию. Солнышко заботливо освещало просторный зал, где-то внизу и вокруг шумел Кронвейр, Башня Власти, видневшаяся в оконном проеме и увенчанная правильными рогами, выглядела почти ласково.

Поглощенный завтрак ощущением общей благостности растекся по организму. Зигмунд отряхнул бороду от крошек и потянулся. День начинался исключительно приятно. Свежий соленый воздух исхитрился пробраться через Крайние Холмы, наполняя грудь Владыки Мурляндии морскими ароматами. Король не смог отказать себе в бокале коньяка.

Мягкие утренние лучи солнца сделали плиты балкона теплыми. Зигмунд, стоя босиком возле перил, любовался своим городом, который скоро станет центром целой империи. Оплот нового мира, подчиненного всемогущему и богоподобному повелителю. В идеальной картинке пока не находилось места для Драгомора, но сейчас о нем думать совершенно не хотелось. Вообще не факт, что его стоит пускать в этот мир. Его армия уже здесь, и этого вполне достаточно. Совладать с ними будет непросто, но реально, а с Верховным Демоном уже несколько тысячелетий успешно справлялись всякие юнцы и друиды. Зигмунд присел на балконное ограждение и медленно втягивал в себя содержимое бокала, одновременно вдыхая его запах. Далеко внизу, во дворе, возникла какая-то кутерьма. Приглушенные голоса ругались и угрожали, потом сверкнул яркий всполох.

Владыка Мурляндии оторвался от напитка и заинтересованно свесился за перила, изучая происходящее. БАБАХ!!!

— ХОЗЯИ-И-И-Н!!!

Вопль раздался почти одновременно со страшным грохотом, и все это буквально в нескольких шагах за спиной короля. Зигмунд подпрыгнул, бокал вильнул бедрами и выпал из его руки. Пара секунд прошла в молчаливой, но напряженной борьбе с земным притяжением. Наконец Зигмунд обрел равновесие и утвердил свое подрагивающее тело на плитах балкона.

— Хозяин, на нас напали! Вторжение через Центральные ворота, они сейчас будут здесь! — По столовой вприпрыжку перемещался секретарь, размахивая руками и косясь в сторону только что распахнутых дверей.

— Кто посмел?! — Король отбросил занавесь и шагнул в зал.

— Женщина с собакой! — Увидев Хозяина, Кричер замер и вытянулся в струнку.

— Какая еще женщина??? — рыкнул Зигмунд, на ходу ловя разлетавшиеся в стороны полы халата.

— Могучая колдунья и редкая мегера! — округлил глаза секретарь. — Застрелила двенадцать лучников, подвесила их капитана, заморозила всех стражников, встреченных на пути к дворцу!

— Кричер, бегом в мою спальню! Принеси мне жезл! — Король схватил со стола кувшин из-под сока в качестве временного оружия.

— Сию минуту, — выдохнул верный помощник и тут же взвился под потолок, обвитый зелеными лучами-щупальцами.

В дверях появилась юная дама с гневным выражением личика и резным посохом, сыплющем искрами, в руке. Из-за юбки выглянула тяжело дышащая морда с высунутым языком. Колдунья внимательно осмотрела зал, болтающегося в воздухе Кричера, пустую лестницу за своей спиной и, наконец, удостоила взглядом Владыку Мурляндии. Нескрываемое презрение в ее глазках оставалось ровно до того момента, когда они нашли на зигмундовском халате изящно вышитую эмблему в виде двух змей, одна из которых кусала хвост другой. Лучезарная улыбка тут же осветила миловидное личико, на щечках появились ямочки.

— Я вас таким себе и представляла, — скромно потупив взор, заявила она. — Я Сейра — повелительница Драхмы. Для меня большая честь познакомиться с величайшим волшебником наших дней. — Колдунья присела в реверансе.

Зигмунд неловко поежился и спрятал кувшин за спину.

— Я… вы… все так неожиданно… — Подлый румянец охватил его щеки.

— Вы должны простить мне этот внезапный порыв, — не поднимала глаз Сейра. — Но ваши стражники обошлись со мной крайне грубо и негостеприимно, а мне так не терпелось с вами познакомиться.

— Мы, конечно, простим, и все, то есть виновные, несомненно, понесут… — почти галантно отреагировал Зигмунд.

Колдунья звонко рассмеялась, чем только усугубила неловкость короля, окончательно смутив его. Он тоже немного похихикал, лихорадочно придумывая достойное продолжение беседы. В этот момент на лестнице раздались топот бегущих ног и сиплые призывы к немедленным военным действиям. Сейра, не оглядываясь, взмахнула посохом, и тяжелые двери, скрипнув, стукнулись друг о друга. Кричер, продолжавший находиться в плену магии, повторил в воздухе движения посоха и сдавленно охнул. Правительница Драхмы посмотрела на секретаря и опустила его на уровень головы Зигмунда.

— Это ваш? — поинтересовалась она.

— Да, — ответил король, застенчиво улыбаясь.

— Он не опасен? Я могу его отпустить?