Джуди Лайн

Желанный мучитель

1

— Нет, не сюда, Николь. Садись сзади, — приказала Мэгги Уинслоу. — Нам с мистером Рэндаллом нужно кое-что обсудить.

Не сказав ни слова, Николь послушно пересела на место в следующем ряду в салоне бизнес-класса. Странно, что ее вообще не отправили в хвостовую часть самолета вместе с шумными туристами! Мэгги и не пыталась скрыть возмущение по поводу ее поездки в Порто-Серво. Том, по ее словам, тоже удивился выбору своего брата Дэвида Рэндалла. Сам он едва ли перекинулся с Николь парой слов. Впрочем, в этом не было ничего необычного: она никогда не числилась в списке его фавориток, точнее, он не обращал на девушку вообще никакого внимания. Похоже, Николь была для босса лишь частью интерьера офиса.

Сидя сзади, она видела два затылка — блестящий рыже-золотой Мэгги и иссиня-черный Тома. Временами, склоняясь над какими-то документами, они что-то обсуждали. Эти двое, несомненно, получают удовольствие от поездки, но как долго продлится их роман? Николь вздохнула и уставилась в иллюминатор.

Единственный ребенок в распавшейся семье, Николь знала истинную цену любви. Отец оставил мать, когда девочка была еще совсем маленькой. Переживания матери не оставили ее равнодушной. Николь возненавидела всех мужчин. Но вот ей исполнилось восемнадцать лет, и… она безнадежно влюбилась! Ей встретился Питер. Дело происходило в Германии, где они в то время жили. К несчастью, предсказания матери сбылись. Любовь оставила после себя горечь и боль. Не желая подобных повторений, Николь с головой ушла в учебу.

И вот работа в компании у Рэндаллов. Здесь впервые в жизни Николь встретила человека, которым не могла не восхищаться. На такого мужчину можно было положиться. Казалось, если он полюбит, то отдаст всего себя. Закрыв глаза, Николь стала вспоминать сегодняшний день.

Начинался он как обычно. Обычный трудовой день, каких было уже немало. С утра она перевела несколько договоров, разложила по папкам какие-то бумаги и уже подумывала о чашке кофе, как тут к ней подошел начальник их отдела Боб Квин.

— Николь, сегодня ты летишь в Порто-Серво с Томом Рэндаллом! — заявил он.

— С Томом Рэндаллом? — воскликнула Николь, убирая рыжевато-каштановые волосы за уши и поворачиваясь от стола к Квину.

— Я знал, что это тебя обрадует! У тебя даже щеки раскраснелись, — откомментировал Боб со снисходительной улыбкой.

Нет, он ошибался. Если она и раскраснелась, то вовсе не от того, что упомянули имя Тома Рэндалла. Как здорово — сегодня вечером она летит в Порто-Серво для знакомства с работой Сардинского филиала их компании. Дэвид, старший из двух братьев, владевших фирмой, руководил филиалом их компании, а его офис находился на Сардинии, в местечке Порто-Серво, на вилле Рэндаллов. Дважды в год он приглашал особо отличившихся сотрудников бостонского филиала в Италию. На этот раз он выбрал Николь. Так что же удивительного в том, что она обрадовалась? А что касается Тома, который полетит вместе с ней… Нет, не он был причиной ее приподнятого настроения!

— Это не шутка? — выдохнув, спросила Николь, с трудом веря такой удаче. Впрочем, почему удаче? Все девять месяцев она работала добросовестно, с полной отдачей, и Дэвид уже дважды выражал полное удовлетворение ее работой. Первый раз он похвалил Николь в прошлом месяце во время одного из своих регулярных визитов в Бостон. По достоинству оценив ее работу, он пригласил девушку на ужин. Дэвид оказался прекрасным кавалером и настоящим джентльменом — в полном смысле этого слова. К концу вечера Николь уже была уверена, что влюблена в своего босса.

— Никаких шуток, дорогая! Тебе уже заказан билет на сегодняшний вечерний рейс.

Николь почувствовала себя на седьмом небе… Сердце ее сладко забилось. Дэвид пригласил ее и, быть может… Предвкушение скорой встречи с этим необыкновенным мужчиной заставило ее раскраснеться еще больше. Впрочем, на этом светлом горизонте было единственное мрачное пятно — ужасный брат Дэвида. И надо же так случиться — именно с ним ей предстояло лететь в Порто-Серво!

Если на свете и был мужчина, которого Николь ненавидела, то это несомненно Том. Братья были такие разные! Дэвид — истинный мужчина, зрелый, с тонким вкусом, обладающий к тому же острым умом. Том же… Нет, она не была привередливой или слишком разборчивой, но это чувство неприязни… Николь ничего не могла с этим поделать. Как-то раз она проговорилась, и ей преподали хороший урок…

— Не понимаю, что вы все нашли в этом эгоистичном типе… — разглагольствовала тогда Николь, после того как Том прошел по офису со своей обычной утренней проверкой. Конечно, он умел пользоваться тем, что имел: леденящий взгляд темных глаз, едва уловимая циничная улыбка — и женщины падали к его ногам!

— Не делай из меня дурочку, Николь Хастингс, — резко сказала ей Мэгги Уинслоу. — Ты хочешь быть особенной, не такой, как все? О подобном мужчине можно только мечтать!.. Высокий, темноволосый, красивый, к нему стремишься и одновременно боишься его. И если ты этого не видишь, значит, у тебя что-то со зрением. А может, дорогая моя, это лишь уловка с твоей стороны? Может, таким путем ты надеешься привлечь его? — Мэгги расхохоталась. — Увы! Твои усилия напрасны! Он не клюнет на эту наживку! Да ты и сама знаешь: он не утруждает себя ухаживаниями.

Последнее замечание Мэгги было правдой. Том никогда ни за кем не ухаживал. Женщины сами бегали за ним.

К счастью, Николь почти не общалась с Томом. А если бы она столкнулась с ним? Что бы было тогда? — иногда задавала себе вопрос девушка. О, тогда искры полетели бы в разные стороны, потому что она, Николь, не выносит в мужчине надменности! И уж совсем противно, если мужчина считает, что стоит ему лишь щелкнуть пальцами, как тут же какая-нибудь глупышка прибежит угождать. У Николь были еще свежи воспоминания об увлечении типом, подобным Тому, и она не искала новых приключений…

Нет, и еще раз нет! Том как мужчина совсем не волновал ее. Чего не скажешь о Мэгги. То-то она так взорвалась, услышав нелестное замечание о своем боссе! Она обожала Тома и вбила себе в голову, что Николь изо всех сил старается «увести» его. Во всяком случае, после того злополучного разговора Николь предпочитала держать при себе свои наблюдения.

Боб обошел вокруг стола и уселся на его край.

— Мэгги тоже с вами летит…

Николь вернулась к своим бумагам. Это как раз то, что ей нужно!

Мэгги принадлежала к тому редкому типу женщин, которые знают, что обладают и красотой, и умом. Непонятно, по какой причине, но она невзлюбила Николь с первого дня. К работе девушки Мэгги не могла придраться и поэтому терпела ее. Николь работала хорошо и стремилась к повышению. Более того, ее привлекала именно должность Мэгги, управляющей отделом маркетинга, но, пока та оставалась в фирме, шансы Николь были, увы, невелики. Мэгги же, похоже, и не собиралась уходить — во всяком случае, пока Том Рэндалл был все еще холостяком.

— Конечно, ты понимаешь, что все это значит, правда? — Боба просто распирало от ехидства.

Николь вздернула подбородок и посмотрела ему прямо в лицо. Стараясь изобразить неподдельный интерес к словам Квина, она откинулась на спинку стула и нежно пропела:

— Нет, не понимаю, но уверена, что ты мне расскажешь!

Боб, этот толстый сплетник, и не скрывал, куда он клонит!

Как же ненавистны были ей все эти пересуды — с того самого дня, когда она впервые столкнулась с ними, поступив на работу в компанию. Со временем она привыкла и к сплетням, ведь они были неотъемлемой частью жизни сотрудников. Правда, сама Николь никогда не принимала в них участия и всегда держалась в стороне. Да ее и не интересовал никто. Никто, кроме Дэвида… О нем она хотела знать как можно больше.

Широко улыбнувшись, Боб наклонился к девушке.

— Это значит, что пока Мэгги поблизости, у тебя слишком мало шансов э-э… наладить отношения с Томом Рэндаллом!

То-то я огорчусь, с насмешкой подумала Николь, но, конечно, изобразила на лице печаль, нервно поведя плечами: именно такой реакции ждал от нее Боб. Толстяку и в голову не могло прийти, что она, возможно, единственная женщина на земле, не поддающаяся сомнительному обаянию младшего Рэндалла.

— И что же, они вместе? — продолжала свою игру Николь, хотя эта тема ее совершенно не интересовала.

Боб еще больше оживился.

— Судя по тому количеству внимания, которое Том уделяет ей в последнее время, скорее всего это так! Да и едва ли Мэгги можно назвать Мисс Невинность, — заговорщически шептал Боб.

Иногда мужчины хуже женщин, и Квин яркое тому доказательство, думала Николь, стараясь сохранить на лице заинтересованность.

— Думаю, у них было время полюбезничать, — соловьем разливался Боб. — И впереди немало приятных минут. Жаркие, упоительные ночи на Средиземном море… — Он как-то плотоядно улыбнулся и добавил: — А ты будешь рядом, и обо всем нам потом расскажешь…

— Я буду там работать, Боб Квин! — резко ответила Николь не в силах больше скрывать свое отвращение.

Боб засмеялся, выпрямился и потрепал ее по голове.

— Какое самопожертвование!

Николь промолчала. Никто не мог поверить, что в компании есть женщина, которую не волнует этот опасный, но желанный Том Рэндалл. Слава Богу, она никогда никому не говорила, что ей нравится Дэвид. Во-первых, за ним не тянется шлейф сплетен, а во-вторых, ее бы и не поняли. Нельзя сказать, что Дэвид не был привлекателен. По ее мнению, он был гораздо симпатичнее своего младшего брата. Но все считали Дэвида совершенно недостижимым из-за его большого состояния и высокого положения, которое он занимал, а также из-за того, что он не часто появлялся среди людей, тогда как Том целыми днями торчал в офисе, строго следя за работой компании. Младший Рэндалл как более доступный заставлял трепетать женские сердца. Но не ее сердце!

— Да, так какие будут указания? Ты сказал, сегодня вечером я улетаю…

Но указания она уже выслушала лишь краем уха. Было начало августа. За окном шел дождь, а Николь думала о теплых южных ночах и о романтической любви…

Глубоко в душе Николь жаждала любви, жаждала страстно, но по своему горькому опыту знала, что любовь — лишь мечта, сон. Какое-то короткое время она была в таком сне вместе с Питером. Но, как это часто бывает, очень скоро сладкий сон превратился в ночной кошмар. Ее избраннику любви одной женщины оказалось слишком мало… Узнав о романе Питера с ее близкой подругой, Николь разорвала всяческие отношения и с возлюбленным и с вероломной приятельницей. Ее предали первый раз в жизни, но удар был слишком тяжел!

Она вспомнила резкие слова матери «я говорила тебе», сказанные, когда этой истории пришел конец. Мать невзлюбила Питера с самого начала и была против их близких отношений. И вообще, все мужчины одинаковы, убеждала она дочь, имея в виду собственного мужа, который начал обманывать ее сразу же после свадьбы.

Николь нехотя пришлось согласиться с матерью. Теперь она думала обо всех мужчинах как о потенциальных предателях. Обо всех, кроме Дэвида. Он один был настоящим!

Оставь эти мысли, сказала себе Николь, предстоит работа, а не отдых. Надо думать о карьере, о продвижении вперед, не так ли? Это гораздо важнее любого мужчины! Но с другой стороны… Если вдруг она «падет», то выбор Дэвида как партнера, по крайней мере, сможет объяснить подобное сумасбродство.

Почувствовав, как ей на колени что-то положили, Николь открыла глаза. Это был журнал, поперек которого лежала красная гвоздика. Повернув голову, Николь увидела склонившегося над ней Тома Рэндалла. Светло-серый костюм, лицо героя-любовника из Голливуда. На губах улыбка, но не открытая и дружеская, а еле заметная, надменная, то есть та, какой он обычно пользовался, разговаривая с представительницами противоположного пола.

Николь напряглась и посмотрела вперед, на Мэгги. Очевидно, та спала — золотистая головка была склонена набок.

Том наклонился к Николь так близко, что она почувствовала запах его одеколона. Аромат был необычным и довольно приятным. Должно быть, кто-то, у кого был очень хороший вкус, купил ему этот одеколон.

— В этом журнале есть статья, которая может заинтересовать вас, — негромко сказал ей на ухо Том.

Вот это да! Откуда он мог знать, что ей интересно? Он ведь совсем не знал ее…

Не сказав больше ни слова, Рэндалл повернулся к стюардессе, стоявшей поблизости, и о чем-то заговорил с нею. Вскоре зажглось табло с просьбой пристегнуть ремни, и у Николь не осталось времени заглянуть в журнал.

Самолет совершил посадку, а озадаченная девушка все еще держала в руке красную гвоздику, пока до нее не дошло, что этот цветок украшал поднос Тома во время ужина. Хмыкнув, Николь выбросила гвоздику.

В аэропорту Кальяри их тут же обдало жарким средиземноморским воздухом. Николь почувствовала приятное волнение: это ощущение было ей знакомо. Ее мама была автором многих статей в путеводителях для туристов, часто путешествовала и всегда брала с собой дочь. Николь с детства полюбила эти поездки, всегда доставлявшие радость.

Их ждал «мерседес». В машине Мэгги на этот раз усадила Николь между собой и Рэндаллом.

Что бы это могло значить? — подумала девушка, но ответа так и не получила. Она решила не обращать больше на такие тонкости внимания и уставилась в окно машины.

— Обожаю Сардинию, — тем временем щебетала Мэгги, когда они ехали по оживленному шоссе. — О, эти итальянцы умеют жить, правда, Том? Посмотрите: полночь, а у них все только начинается! Я могла бы обосноваться здесь надолго. Сказочная страна!

Мэгги без умолку болтала, а Николь молча смотрела из окна на отели, где кипела жизнь, на высокие деревья и сверкающие огни. Что происходило за всем этим блестящим фасадом — там, в глубине маленьких узких аллей, где стояли, прижавшись друг к другу, побеленные домики, а с их крошечных балкончиков свисала разноцветная герань?

Мэгги коснулась колена Николь.

— С тобой разговаривают, Николь. Будь внимательна.

— Извините.

Рэндалл повторил:

— Это ваша первая поездка?

— Первая поездка куда? — наклонившись, Николь уточнила вопрос. Она надеялась, что Мэгги не станет все время опекать ее в присутствии братьев Рэндалл. Да, она новичок в компании, но отнюдь не застенчивая маленькая мышка.

— Поездка за границу, — раздраженно буркнула Мэгги.

— Далеко не первая, — сказала Николь, устраиваясь поудобнее. Ее поразила напряженность сидящей рядом с ней Мэгги. — Я училась в Швейцарии, десять лет жила во Франции и Германии. А когда у меня не было занятий, путешествовала с матерью. Она пишет небольшие заметки для путеводителей…

Рэндалл тихо засмеялся.

— Настоящий евроребенок, да? — съязвила Мэгги, и Николь услышала, как Том засмеялся снова.

Нет, такое соседство мне в любом случае удовольствия не доставит, подумала Николь, когда они свернули с шоссе. Она уже физически чувствовала все нарастающую враждебность Мэгги.

В конце концов, она уже не маленькая, ей двадцать два года, и если Мэгги будет беспрестанно подрывать ее репутацию таким вот образом… А было ли когда-нибудь по-другому, с тех пор как она поступила на работу в компанию? Николь прекрасно справлялась со своими обязанностями, а Мэгги почему-то всегда негодовала по этому поводу. А ведь она знала толк в работе — и достигла своего положения в фирме не только благодаря красивому личику. Тогда почему успехи Николь так раздражали такую, надо признать, неглупую женщину? Иногда Николь просто отказывалась понимать что-либо в этой жизни.

— О, Том! Невероятно! — продолжала щебетать Мэгги, наклоняясь к окну с его стороны, когда при приближении машины ворота виллы автоматически распахнулись. — Ты когда-нибудь видел что-либо подобное?

Что за глупость — задавать хозяину виллы подобный вопрос. Наверное, Мэгги пытается снискать его расположение и поэтому разыгрывает такое удивление и восхищение? Вопросам Николь не было конца.

Вилла действительно была великолепна, и Николь, не привыкшая к такой роскоши, почувствовала некоторое разочарование… Все здесь говорило о высоком социальном положении хозяев. Честно говоря, Николь считала, что у Дэвида более тонкий вкус.

Вилла была залита огнями, что придавало ей несколько фантастический вид. Вообще все кругом походило на кинодекорацию. Бассейн в обрамлении зелени, за ним дом: длинный, покрытый розово-красной черепицей. Вдоль всего верхнего этажа тянулся балкон с замысловатой кованой решеткой, окна украшали резные ставни. Внизу было несколько террас из розового мрамора со статуями и бесчисленными растениями в горшках. Виллу окружал сад, ярко освещенные дорожки которого манили вглубь, на прогулку среди благоухающей тропической зелени.

Возможно, усталость тоже сыграла свою роль в том, что Николь постигло нечто вроде разочарования при виде всей этой помпезной роскоши. Ведь и Том был совладельцем этого богатства, а уж он-то любит пустить пыль в глаза! Вполне вероятно, что весь этот блеск отражает в большей степени вкус именно Тома, нежели его брата. Во всяком случае, Николь бы это больше устроило.

Дэвид не появлялся, что еще больше огорчило девушку. Из дома к ним вышла прислуга. К Николь подошла горничная, довольно прилично говорившая по-английски, и взяла ее чемоданы. Сара, так звали служанку, была приблизительно того же возраста, что и Николь. У нее были темные волосы и смуглая кожа. Она повела девушку по дорожке за дом, тогда как Том и Мэгги двинулись к центральному входу. Они даже не обернулись, чтобы посмотреть, где их спутница.

— Синьор Рэндалл решил, что вам будет удобнее в доме для гостей, — сказала ей Сара, улыбаясь.

Николь совсем расстроилась и уныло побрела за итальянкой, тщетно пытаясь убедить себя, что она приехала сюда работать и что ей все равно, где жить! Это надо же! Том и Мэгги разместятся в особняке, а ее, как какую-то бедную родственницу, отправили куда подальше, на задворки! А она-то, глупая, думала, что Дэвид пригласил ее сюда с романтическими намерениями. Уж лучше бы она осталась в Бостоне!

Сара открыла дубовую дверь в белой стене и отошла, пропуская гостью вперед. Боже! Николь замерла от неожиданности. Перед ней был двор, выложенный булыжником. Жаркий воздух прямо-таки благоухал терпкими ароматами. Вдоль темных деревянных балок вилась виноградная лоза. Двор освещали свечи в черных железных светильниках на белых неровных стенах.

— Как красиво! — вырвалось у Николь.

Сара улыбнулась.

— Это самая лучшая часть усадьбы. Настоящая старинная вилла. Остальные постройки появились позже. Синьор Рэндалл очень любит это место. Проходите. Я вам все покажу.

Николь почувствовала огромное облегчение, наконец увидев то, что было во вкусе Дэвида. Вслед за Сарой она с волнением вошла в прохладный дом с каменным полом. Дэвид правильно предположил, что здесь ей понравится больше, чем в роскошном слащавом особняке!

Дом украшала старинная резная мебель. На полу просторной гостиной на первом этаже лежали прекрасно сохранившиеся турецкие ковры. Поднявшись по пологим ступенькам, девушка прошла в другую комнату — с огромным камином и множеством книг. На одной из стен висели картины. Окна были маленькие, пропускавшие достаточно света, но не жару. На верхнем этаже находились три небольшие спальни. Во всех трех стояли старинные резные кровати с тяжелыми кружевными покрывалами. На открытых окнах висели ажурные шторы. Из сада доносился нежный запах жасмина. Здесь же, наверху, были две ванные комнаты, выдержанные в золотисто-белых тонах. Внизу Сара показала Николь и маленькую, но хорошо оборудованную кухню. Правда, пользоваться ею, по всей вероятности, не будет никакой нужды.