Джули Кагава

Кровь дракона

Посвящается моей прекрасной троице:

Таше, Лауре и Нику


Часть I

Жертва неизбежна

Данте

Она всегда была любимицей.

— Эмбер, — мистер Гордон вздохнул уже второй раз за час. — Пожалуйста, будь внимательна. Это важно. Ты слушаешь?

— Да, — пробормотала моя сестра-близнец, не поднимая глаз от стола и выводя в учебнике карикатурные фигурки. — Слушаю.

Мистер Гордон нахмурился:

— Ну, хорошо, что ж. Можешь сказать мне, как называется мясистая часть человеческого уха?

Я поднял руку. Но мистер Гордон, как и ожидалось, проигнорировал меня.

— Эмбер? — повторил он, когда девушка не ответила. — Ты знаешь ответ на вопрос?

Эмбер вздохнула и отложила карандаш.

— Мочка, — произнесла она голосом, который говорил: мне скучно, и я хочу находиться в каком-нибудь другом месте.

— Да, — кивнул мистер Гордон. — Мясистая часть человеческого уха называется мочкой. Очень хорошо, Эмбер. Запиши это слово — оно будет в завтрашнем тесте.

— Хорошо, — продолжил он, пока Эмбер царапала что-то в своей тетради. Я сомневался, что это был ответ или нечто связанное с тестом, поэтому записал определение, просто на случай, если она забудет. — Следующий вопрос. Человеческие волосы и ногти имеют ту же структуру, что и драконьи когти и рога. Что это за ткани? Эмбер?

— Эм. — Эмбер моргнула, очевидно, не зная ответа. — Не знаю.

Я начал поднимать руку, но остановился. В этом попросту не было смысла.

— Мы обсуждали это вчера, — сурово продолжил мистер Гордон. — На протяжении всего урока говорили об анатомии человека. Ты должна знать. Человеческие волосы и ногти, так же, как драконьи когти и рога, состоят из..?

«Давай, Эмбер, — думал я. Ты знаешь ответ. — Он в твоей голове, даже если ты и пялилась в окно большую часть вчерашнего урока».

Эмбер пожала плечами, ссутулившись на стуле в позе, которая давала понять: «я не хочу находиться здесь». Наш учитель вздохнул и повернулся ко мне.

— Данте?

— Кератин, — ответил я.

Он коротко кивнул, но повернулся назад к Эмбер.

— Да, кератин. Твой брат был внимателен, — сказал он ей, прищурившись. — Почему ты не можешь вести себя так же?

Эмбер зарычала. Наше сравнение являлось верным способом вывести ее из себя.

— Я не понимаю, почему должна знать разницу между чешуей и человеческими ногтями на ногах, — пробормотала она, скрестив руки. — Кого волнует, как это называется? Могу поспорить, люди тоже не знают, что их волосы состоят из кракена.

— Кератина, — поправил мистер Гордон, нахмурившись. — И чрезвычайно важно, чтобы ты знала, в кого превращаешься, внутри и снаружи. Если хочешь идеально имитировать людей, то должна и изучить их идеально. Даже если они чего-то не знают.

— Я все еще считаю это глупым, — пробубнила Эмбер, со страстным желанием выглядывая в окно на пустыню и открытое небо позади сетки забора, окружающей комплекс. Лицо учителя помрачнело.

— Что ж, тогда давай-ка я тебя немного замотивирую. Если вы с Данте не наберете как минимум девяносто пять процентов на завтрашнем тесте, то оба будете не допущены до игровой комнаты целый месяц. — Эмбер дернулась на своем стуле, ее глаза расширились от негодования, а мистер Гордон холодно улыбнулся. — Вот как важны твои знания человеческой анатомии для «Когтя». Поэтому я призываю к учебе. Вас двоих. — Он махнул рукой на дверь. — Свободны.

* * *

— Это совершенно нечестно, — бушевала Эмбер, пока мы пересекали пыльный двор, направляясь к нашему общежитию. Головы горели от солнца Невады, светило прогоняло прохладу кондиционерного воздуха классной комнаты и распаляло кожу.

«Или мне следует говорить, эпидермис?»

Я самодовольно ухмыльнулся своей же шутке, зная, что Эмбер не поймет ее смысла. В этом настроении она бы и не оценила юмор, даже если бы поняла.

— Гордон — тиран, — прорычала она и пнула ногой булыжник, отправив его кувыркаться по пыльной земле. — Он не может запретить нам посещать игровую комнату на целый месяц — это полное безумие. Я с ума сойду — здесь ведь больше нечего делать.

— Что ж, ты можешь постараться быть внимательнее, — предложил я, мы приближались к длинному бетонному зданию у окраины забора. Как и ожидалось, подобное предложение она встретила плохо.

— Как я могу быть внимательнее, когда все настолько скучное? — огрызнулась Эмбер, рывком открывая дверь. В гостиной было прохладно, даже холодно. Пара кожаных диванов буквой «Г» стояла рядом с кофейным столиком, на противоположной стене висел телевизор с глянцевым темным экраном. Он показывал больше сотни каналов, все от научной фантастики и фильмов до новостных и спортивных источников — попытка утихомирить нас, как я подозревал, хотя это никогда толком не срабатывало с Эмбер. Она предпочла бы находиться снаружи, чем сидеть в комнате и целыми днями пялиться в экран. Комната также была безукоризненно чистой, невзирая на беспорядок, который один определенный близнец устраивал почти каждый день.

Эмбер подошла к одному из диванов и швырнула книги на подушки. — Они никогда не оставят меня в покое, — продолжила она, игнорируя падение одной из тетрадок с кожаной обивки на пол. — Они просто продолжают приказывать мне — делай лучше, будь быстрее, внимательнее. Все, что я делаю, оказывается недостаточно хорошим. — Она посмотрела на меня шутливо и одновременно печально. — С тобой они себя так никогда не ведут, Траляля.

— Это потому, что я вообще-то внимателен. — Я положил рюкзак на стол и направился на кухню, чтобы взять что-нибудь попить. Проживающего с нами опекуна, мистера Стайлза, не было видно, поэтому я предположил, что он либо в своей комнате, либо где-то снаружи. — У них никогда не возникает причин придираться ко мне.

— Да ну, ты не представляешь, какой ты счастливчик, — проворчала Эмбер, направляясь по коридору в свою спальню. — Если понадоблюсь, я буду в своей комнате, зубрить к завтрашнему дню этот глупый тест. Если услышишь грохот, не паникуй. Скорее всего, я просто проломила головой стену.

«Правильно, — подумал я, когда дверь в ее комнату открылась и со стуком захлопнулась. — Удачи».

Оставшись на кухне один, я налил себе апельсинового сока и уселся на табурет, уставившись в стакан.

«Счастливчик», — так сказала Эмбер. Конечно, ей это показалось бы удачей. Она была любимицей, той, на кого они всегда обращали внимание. Так было всегда. В наши одиннадцать лет наставники всегда, казалось, спрашивали первой ее, показывали все ей первой, убеждались, что она знает, что делает. Они принуждали ее и настаивали, чтобы она все делала правильно, не замечая — или не заботясь — что я уже знаю ответ. А когда я заставлял их заметить, это всегда превращалось в пример для моей сестры. Посмотри, Данте знает ответы. Данте уже записал. Я бы убил за половину той благосклонности, которую они к ней проявляли.

Опустошив стакан, я поставил его в раковину, прежде чем пойти в свою комнату. «Мне просто нужно стать лучше», — подумал я, и меня охватила решимость. Я должен работать ради того внимания, которое так легко достается моей сестре. Эмбер вспыльчивая и всегда попадает в неприятности; на меня возложена обязанность приглядывать за нами двумя. Но, в то же время, если я продолжу усердно и безукоризненно трудиться, в конце концов, они поймут, что я всегда справлялся лучше сестры. Поймут, что я умнее и являюсь тем, кто все всегда делал правильно. Если «Коготь» не замечает, на что я способен, я просто заставлю их увидеть.

* * *

— Мистер Хилл? Старейший Змий может принять вас. Пожалуйста, проходите.

В холодной ярко освещенной приемной я поднял голову, когда настоящее настигло меня, отгоняя прочь мрачные мысли и воспоминания о прошлом. В последнее время я много думал об Эмбер, ее нынешнее положение я воспринимал близко к сердцу. Возможно, это вина за то, что я подвел ее? Что не смог уберечь свою близняшку от худшего врага — ее самой?

Поднимаясь, я кивнул человеку-секретарю и прошел к огромным дверям кабинета Старейшего Змия. Я не могу больше мыслить подобным образом. И я уже не одиннадцатилетний мальчик, отчаянно доказывающий, что чего-то стою. Я не был жалким, забытым близнецом дочери Старейшего Змия. Нет, я зарекомендовал себя перед всеми в «Когте», доказал, что достоин своего наследства. Я правая рука Старейшего Змия, тот, кому он доверяет наиболее важные проекты организации.

И в один день, если все сложится, я возглавлю весь «Коготь». Однажды все это будет моим. Я уже близок, очень близок к достижению того, что стремился сделать давным-давно, все эти годы назад. И не могу колебаться сейчас.

Высоченные двери кабинета руководства возвышались надо мной, бронзовые ручки сверкали в ярком свете. Я не постучал и не стал ждать, пока Старейший Змий пригласит меня войти. Я просто открыл двери и шагнул вперед.

Глава «Когтя» сидела за своим столом, ногти с аккуратным маникюром стучали по клавиатуре, пока глаза изучали экран компьютера. Ее мощное и ужасающее существо заполоняло офис, хоть она не смотрела на меня. Я неслышно прошел через комнату и остановился перед столом, сцепив руки за спиной. Иметь открытый допуск в кабинет Старейшего Змия это одно, а прерывать ее, не дождавшись, пока она обратит на тебя внимание, совершенно другое. Я был наследником самой крупной империи мирового бизнеса, но она все еще являлась руководителем организации и сильнейшим из существующих драконов. Даже сын Старейшего Змия не был освобожден от закона.