Я опустил взгляд на Юмеко. Она все так же лежала у меня на руках, прильнув щекой к моей груди и закрыв глаза, а ее лицо по-прежнему казалось безжизненным. Я встревоженно пощупал ее запястье и нашел пульс, слабый и неровный, но все же. Она продолжала бороться. Она меня не оставила.

Стиснув зубы, я поднялся и шагнул дальше и в тот же миг ощутил у своей груди едва заметное движение — тихий-тихий вдох. Сердце у меня подскочило к самому горлу, но я не остановился, а упрямо продолжил путь через чащу. Юмеко тем временем заерзала и подняла голову.

— Тацуми?

Голос у нее был совсем слабый, едва громче шепота. В моей груди вспыхнула радость, а в животе словно разверзлась дыра от ужаса — до того тихим он был.

— Да, это я, — вполголоса ответил я.

— Что… случилось? — Она слегка повернула голову в попытке оглядеться. — Где это мы?

— Умибодзу потопил наш корабль, — пояснил я. — Мы на одном из островов Цуки — надеюсь, что на Ушиме.

— А где остальные?

— Не знаю, — признался я. — Я их не видел. Если они выжили, полагаю, мы с ними встретимся в Хейси.

— Я себя как-то странно чувствую.

— Ты… серьезно ранена, Юмеко. — Я сглотнул ком в горле. Надо было занять ее разговором, чтобы она ни в коем случае не уснула. Иначе — я это прекрасно понимал — проснуться ей не суждено. — Мы уже недалеко от Хейси, — солгал я. — Надо только немножко потерпеть. Что ты знаешь о семействе Цуки?

— О… Клане Луны? Совсем немного.

— Расскажи мне.

Она выдержала паузу, точно собираясь с мыслями. А я все шагал вперед. Среди деревьев и кустов по-прежнему мелькали духи и ками, но из своего укрытия не выбирались.

— Цуки — главные затворники среди великих семей, — заговорила Юмеко таким тоном, будто цитировала учебник истории. Она произносила слова медленно, точно борясь с изнеможением. — Раньше они жили по соседству с другими кланами, но две тысячи лет назад все семейство перебралось на острова у западного побережья и обосновалось здесь. Гостей они не любят и в делах других кланов никак не участвуют. О них почти ничего не известно, но поговаривают, что они близки с ками. Вот только местные ками… живут в печали. — Кицунэ подняла голову и всмотрелась в кроны деревьев. — Этот лес… пропитан печалью… — прошептала она. — И гневом. Он словно бы что-то утратил, а что — и сам вспомнить не может. — Она опять поникла и привалилась к моей груди. Силы ее оставили. — Gomen, я толком больше ничего не помню.

Я остановился, а в нескольких ярдах от нас из-под зашелестевших ветвей выступил крупный олень. Завидев меня, он фыркнул, но, кажется, полудемон нисколько его не испугал. Олень спокойно повернулся и нырнул обратно в чащу, раздвинув ветви кустов и деревьев. Несколько белых мотыльков, потревоженных этим величественным зверем, закружили над нами, как кусочки бумаги.

— Даже не знаю… — неожиданно прошептала Юмеко.

Я посмотрел на нее.

— Что?

— Учитель Исао… — начала Юмеко, и мое сердце тотчас стиснула незримая ледяная рука. — Он все зовет меня, хочет что-то сказать, а я никак не могу расслышать. — Кицунэ замолкла на мгновение, а потом тихо выдохнула, точно только осознала смысл собственных слов. — Я… умираю, да?

— Останься со мной, Юмеко, — прошептал я, опустив голову. Кончики ее ушей скользнули по моей щеке. Я закрыл глаза. — Не спеши к нему. Ты нужна нам здесь.

Нужна… мне.

— Постараюсь, — пробормотала кицунэ, снова прижавшись щекой к моей груди. — Вот только… боюсь, Тацуми, мне недолго осталось. Если слышишь зов Мэйдо… значит, твой час пришел. — Она судорожно выдохнула и теснее прильнула ко мне. — Ты ведь позаботишься об остальных? — едва слышно спросила она. — О Рэйке, Дайсукэ, о baka Окамэ? Они не справятся без тебя, если вступят в схватку с Владыкой демонов. Ох как разозлится Рэйка, когда узнает, что я всех подвела. Скажи ей… что это не твоя вина и что мне жаль, что я не смогу помочь остановить обряд Призыва.

Я ничего не ответил. Ноги подкашивались. Я прижал Юмеко крепче. Внутри меня тлела тихая злоба — я злился на духов, на Ками, на судьбу и больше всего на себя.

— Мне жаль, — повторила Юмеко и задрожала на моей груди, крепче сжав мою рубашку. — Я не хочу умирать, — прошептала она. — Хочу остаться с тобой. Я столько всего хотела сделать и увидеть после того, как… мы победим Генно. — Она сделала паузу. Ее дыхание было поверхностным и рваным, чувствовалось, что говорить ей тяжело. — Прошу, Тацуми, посмотри на все эти чудеса без меня.

— Юмеко… — сдавленным голосом произнес я, а уголки глаз вдруг защипало. Никакого будущего у меня не было: я понимал, что после победы над Генно и срыва обряда Призыва деваться мне будет некуда. Империя не питала особой любви к полудемонам, а уж Клан Тени наверняка захочет убить Хакаимоно и вернуть себе Камигороши. Я сомневался, что исполню клятву Хакаимоно и буду мстить Каге — возможно, я просто явлюсь к ним. Все равно итог будет один.

Конец ознакомительного фрагмента