Джулиан Седжвик
Черный дракон
Посвящается, конечно же, Джо и Уиллу.
Акт первый
Жизнь — это когда идешь по натянутой проволоке. Все остальное — ожидание.
Валленда* [Комментарии к словам, отмеченным *, смотри в конце книги (примеч. ред.).]
1
Как остаться в живых
Дэнни Ву открывает глаза. Левый — ярко-зеленый, правый — темно-карий, глубокого каштанового цвета. Он напряженно размышляет, всматриваясь в октябрьское утро.
— Эй, Ву! Так ты покажешь нам свой дебильный фокус или нет?
Прямо перед ним стоит Джейми Ганн. Внутренне поморщившись, Дэнни спрашивает:
— Прямо сейчас?
— А когда, урод? Или боишься на урок опоздать?
Дэнни качает головой и достает из кармана штанов свою колоду карт для фокусов. Пока он тасует и подрезает карты, сердце бьется все сильнее. «Должно получиться, — думает он. — Я просто обязан сделать правильно, иначе Джейми со своими дружками будут смеяться надо мной еще больше». Ему вспоминается, как эти же самые карты тасуют ловкие пальцы отца. Даже не верится. «Соберись, Дэнни!»
Он делает вдох, чтобы унять дрожь в руках. А между тем вокруг собираются любопытные. Неровный гвалт раздевалки стихает и сменяется напряженной тишиной.
— Ладно, тяни карту, — говорит он и раскрывает колоду веером рубашкой вверх.
Момент для форсирования* выбран правильно — словно завороженный, Джейми вытаскивает пикового короля. Отлично.
— Посмотри на карту. Все на нее посмотрите.
Это дает Дэнни те самые доли секунды, которые нужны, чтобы подсунуть резинку под колоду.
— А теперь верни ее в колоду куда угодно.
Но это неправда. На самом деле карта должна оказаться именно там, где нужно. Джейми резко запихивает карту в колоду, надеясь сбить Дэнни, но тот подсовывает мизинец — абсолютно незаметная «розовая закладка» — и обхватывает резинкой угол короля. Теперь он плотно сжимает колоду. «Что, если резинка сползет?» Назад дороги уже нет.
— Подумай о своей карте. Повторяй про себя, что это за карта.
Дэнни отставляет колоду на вытянутой руке — его голова раскалывается от напряжения, — потом резко подвигает мизинец к себе. Но резинка соскользнула, и вместо того чтобы вылететь из колоды, король едва выдвигается вперед. Вот черт! Не подавая виду, что фокус не совсем удался, Дэнни вытаскивает карту и показывает собравшимся:
— Пиковый король. Верно?
— Ага, — говорит Джейми, презрительно поморщившись и делая вид, что ничего тут особенного нет. — Правильно. А теперь, урод, покажи мне фокус еще раз.
— Нет, — твердо говорит Дэнни, вспоминая слова отца: «Никаких повторов. Никаких объяснений…»
— Тогда я сам покажу тебе фокус, Ву! «Пятьдесят две летающие карты». Лови!
Он выхватывает у Дэнни колоду и подкидывает карты вверх.
Под смех собравшихся Дэнни ползает по полу раздевалки, собирая свои карты. Он чувствует от плитки запах дезинфицирующего средства — холодный, стерильный запах. Уже чуть больше года он учится в закрытой школе «Болстоун», но до сих пор она вызывает у него нервную дрожь. Другое дело «Мистериум» — с его запахом мокрой травы, сухого льда, горящего керосина, дыма пиротехники, грима — с живым, настоящим запахом большого шатра, когда его разворачивают и ставят на новом месте. Но все это в прошлом. Пора уже смириться.
Дэнни собрал карты и пересчитал их, чтобы убедиться, что ни одну не потерял. И теперь он опаздывает. Он пробегает по коридору: придется поторопиться, или его снова оставят после уроков. Он летит через двор, обгоняет Джейми и остальных. Смотрит на часы — чуть-чуть больше половины одиннадцатого. Должен успеть.
В ветках вязов зловеще кричат грачи, хлопают крыльями в своих гнездах. Дэнни протягивает руку к двери — и тут… все здание потрясает взрыв.
Яркая вспышка ослепляет Дэнни. И долей секунды позже взрывная волна проносится по коридору, срывая с петель двери, и швыряет его на землю. Он умеет правильно падать, но на этот раз не успевает сгруппироваться — больно ударяется лицом об асфальт и, дважды перекатившись, замирает оглушенный. Звук взрыва с далеким протяжным ревом затихает вдали.
Перед глазами пляшут искры. В воздухе дым и вонь тлеющей проводки. Он не может перевести дух, во рту металлический привкус крови. Дэнни касается своего лица и видит на пальцах кровь. Он садится, пытается понять, что случилось, но в голове совершенно пусто. Проходит минута, прежде чем ему удается сообразить, где он и кто он. Дэнни видит, как Джейми и его дружки поднимаются с земли с такими же ошарашенными лицами.
Листки, слетевшие с доски объявлений, кружат в воздухе как огромные опаленные снежинки. Один полуобгоревший листок скользнул по щеке Дэнни, и он машинально его подхватил. Как ни странно, на листке нет ни логотипа школы, ни стандартных надписей, он почти чист. Только в середине что-то вроде схемки: четкий квадрат из черных точек — семь рядов по горизонтали и семь по вертикали. Одна точка слева во втором ряду сверху обведена красной ручкой.
Глаза слезятся — точки расплываются. Под картинкой цифры — 1030, — написанные с сильным нажимом, крепко вдавленные в бумагу.
И больше ничего.
Некоторое время он с недоумением смотрит на листок, но, как и все в его нынешний жизни, картинка на листе не имеет никакого смысла. Он автоматически складывает его и запихивает в задний карман штанов.
Сквозь дым он видит, как над школьным двором с громким карканьем кружат потревоженные взрывом грачи, похожие на неровные черные кресты на фоне неба.
2
Как почувствовать себя живым
По чистой случайности, когда прогремел взрыв, в центральном коридоре школы никого не было, так что обошлось без жертв. Кому-то достались синяки и царапины, кто-то пребывал в состоянии шока. Пострадавшие сидят на школьном дворе — ошеломленные, завернутые в одеяла. Полицейские протягивают желтую ленту через двор, и в воздухе слышится потрескивание раций.
Врач «Скорой помощи» склонилась над Дэнни. Спросила, сильно ли он ударился головой. Поводила рукой вправо и влево, попросив проследить за пальцем, потом посветила в глаза фонариком.
— Реакция зрачков нормальная. Красивые у тебя глаза, — добавляет она с улыбкой. — В кого такие? В маму с папой? Один от мамы, другой от папы?
Дэнни старается выдавить улыбку.
Пока врач накладывает пластырь на ссадину на щеке, она замечает, что взгляд у него отстраненный и на лице застыло безразличное выражение.
— Точно все в порядке?
— Да, все хорошо. Спасибо.
— Ну ладно, береги себя. Смотри, не появятся ли признаки шока.
— А это как?
— Как будто ты скован по рукам и ногам и не можешь ничего делать.
Он кивает. Но ведь именно так он себя и чувствует последние полтора года.
Занятия отменены на неопределенный срок, и Дэнни возвращается к себе в комнату, где, по счастью, больше никого нет. Он ложится на кровать и смотрит на трещины на потолке. Минутой раньше — и… Нет, лучше об этом не думать. Тряхнул головой, надеясь избавиться от неприятных мыслей.
И дело не только в том, что случилось сегодня. Едкий запах взрыва, морозный воздух, несколько «скорых» — все это напоминает о том самом страшном дне двадцать долгих месяцев назад: снежинки, кружившие над Берлином, ужас, разрывавший его изнутри, когда полицейский оттаскивал его от обгоревших обломков трейлера. Санитары, достающие из «скорой» носилки для папы и мамы — для того, что от них осталось.
Он содрогнулся. Попытался привычно загнать воспоминания поглубже, убрать их подальше. Но что-то изменилось.
Запрятать воспоминания не удается. Он смутно чувствует, что этот взрыв что-то расшатал в его оцепеневшей душе. Его охватывает возбуждение. Он словно проснулся от долгого беспокойного сна. И это чувство нарастает, хочется двигаться, действовать. Дэнни уже не может спокойно лежать, вскакивает, ходит по комнате туда-сюда, как делал отец, когда спешил довести до совершенства очередной эскапологический* номер и торопливо проглатывал обед, чтобы скорее вернуться к репетиции.
— Ву! — В комнату влетает Джейми и плюхается в кресло. Самодовольная улыбка на время исчезла с его физиономии. — Слыхал? Говорят, это газ взорвался, так что мы теперь без отопления. Старина Керчер объявил каникулы раньше времени. И то польза, верно?
— Чего пришел? Что тебе надо?
Джейми как будто не слышит:
— Если бы я не раскидал твои дебильные карты… — он делает многозначительную паузу. — Я спас тебе жизнь, Ву! Так что скажи спасибо!
— Ага, спасибо.
— Испугался?
— Не очень.
«А ведь правда, — думает Дэнни. — Как ни странно».
— А я чуть в штаны не наложил!
Джейми обводит глазами комнату, и на его лице снова появляется ухмылка. Его взгляд останавливается на фотографии в рамочке у Дэнни на столе. На ней огромная пушка, а рядом стоит карлик в скафандре. Он пострижен под ежик, совсем коротко, а под серебристой тканью костюма прорисовываются мощные мускулы. Под мышкой он держит шлем с большой красной буквой «З».
Дэнни видит, на что смотрит Джейми. На том снимке есть и он сам. Ему там одиннадцать лет, он стоит рядом с карликом и улыбается счастливой улыбкой. Всего полтора года назад, а кажется, будто прошло сто лет. Даже хохолок у него на макушке тогда смотрелся задорнее.
