– Все эти легкие украшения у вас просто смешны, – заявила она, неодобрительно оглядывая ресторан. – Фарфор и стекло тоже слишком вычурно. И по правде говоря, – она возила нежную ягнятину и свежие овощи вилкой по тарелке, – мне не нравится греческая еда. Мы могли сделать лучше – получить простую, нормальную английскую кормежку в большом отеле, где нам заказали номера. Но мы не хотели обидеть твою бабулю.

После этого она выразила мнение, что в изможденном виде Джози виновата жирная пища вкупе со знойным климатом.

– И конечно, твоя бабуля ее портит! Предоставляет ей полную свободу. Уверена, девочка не учится.

– Этель, ты ничего не знаешь! – Наконец не выдержал дядя Герберт. – Девочки выглядят гораздо счастливее, чем в Англии.

– Тогда им не хватает патриотизма, – последовал высокомерный ответ тети Этель. – Презреть отчизну!

– Мы любили Англию, когда жили там с родителями, – краснея, возразила Ирэн. – Будь они живы, мы вполне могли жить там и сейчас.

Тетя Этель ответила язвительным и скептическим смехом.

Наконец ужин подошел к концу, и Ирэн поднялась из-за стола измученной и подавленной. Провожая тетю и дядю в салон поменьше и поуютнее, она гадала, успеет ли Дэвид на кофе и сможет ли добиться малейшего признания у тети Этель. Впрочем, она их подготовит.

– С вами хочет познакомиться мистер Маклеод, наш управляющий, – предупредила она родственников, провожая их в уютный уголок.

Дядя вежливо кивнул, а тетя Этель с шиком закурила сигарету и заметила, что давно ждет, когда Ирэн представит им «своих новообретенных» друзей.

К счастью, в этот самый момент появился Дэвид, к удивлению и радости Ирэн, он повел себя в высшей степени обходительно, уделяя особенное внимание тете Этель, что особенно развеселило девушку. Никогда в присутствии Ирэн он не излучал такого обаяния. «Незаурядное представление», – скрепя сердце, мысленно признала девушка.

Если бы так вел себя Андреас, она не обратила бы внимания. Но Дэвид! Ирэн не подозревала в нем таких способностей. Да, ее слегка шокировало такое лицемерие, но, к счастью, тетя Этель подобрела.

За турецким кофе и бокалом «Коммандери» атмосфера и вовсе стала непринужденной. Но когда тетя Этель, непривычная к напиткам крепче чая, начала донимать Дэвида откровениями, Ирэн лихорадочно попыталась перевести разговор в более пристойное русло.

Дэвид, несомненно ощущая, что зашел слишком далеко, теперь всячески подыгрывал ей. Но тетя Этель впала в сентиментальное настроение и, убежденная в его симпатии, весело изображала нежную и внимательную родственницу, которая пришла на выручку осиротевшим племянницам и приняла их в свой дом и в свое сердце, не колеблясь в своей привязанности, несмотря на обидное непонимание с их стороны.

Для подкрепления своей версии она извлекла из сумочки и подала ему конверт с фотографиями – снимал в основном ее муж, объяснила тетя, выигранным ею фотоаппаратом.

– Уверена, мистеру Маклеоду не интересны наши с Джози снимки, – запротестовала Ирэн.

– По-моему, они прелестны и занятны, – вежливо возразил Дэвид.

Что-то в его тоне насторожило Ирэн, она вдруг пригляделась к снимку в его руках и нахмурилась.

Это был не моментальный снимок и не цветная фотокарточка. Дэвид держал их с Гаем черно-белую фотографию, сделанную год назад. Ирэн была в полной уверенности, что ее давно уничтожили. Друг Гая – фотограф – собирался напечатать ее в своей газете вместе с объявлением о помолвке. Но прежде чем фотограф сумел это сделать, роману пришел конец. Но даже если бы он продолжался, Ирэн бы ни за что не согласилась на публикацию, о чем и объявила Гаю в недвусмысленных выражениях.

На постановочной до пошлости фотографии – и до чего же ей не понравился сам сеанс позирования – она с обожанием пялилась на Гая, а тот смотрел на нее с отвратительно влюбленным видом. Ни капли искусства. Как она сказала Гаю, которому, на удивление, фотография понравилась, снимку одна дорога – в огонь.

– Где вы взяли эту гадость? – резко спросила она тетю.

– У Гая. Он носит с собой копию. Все еще надеется, бедняга. – Тетя Этель вздохнула. – Иногда мне кажется, что, если кто и соблазнит тебя вернуться в Англию, так это Гай.

– Не слишком ли примитивно? – Дэвид с деревянным лицом вернул фото тете Этель.

– Да. И я всегда соглашалась с Ирэн, что эта фотография вульгарна. – Тут дядей Гербертом овладел необычный прилив храбрости, он схватил со стола злосчастный снимок и разорвал на мелкие клочья.

Казалось, тетя Этель выйдет из себя, но она чудом сдержалась, просто издала какой-то враждебный смешок.

– Мне пора. – Дэвид поднялся. – Перед сном еще многое надо сделать. – Он взглянул на Ирэн, и та тоже встала. – У вас ведь тоже остались дела?

Хотя ловкий ход Дэвида принес ей облегчение, она не нашла слов благодарности. Ирэн чувствовала себя опустошенной, униженной и очень несчастной, у нее осталось только одно страстное желание – заползти в постель и заснуть.

– Я не в силах работать, – с отчаянием призналась она. – Ноги не держат.

– Вот несчастье! – Его тон не изменился. – Если у вас есть здравый смысл, завтра вы встанете поздно. Мы с Дельфиной справимся с вашими родственниками, приглядим за ними.

– Но они вернутся перед отъездом в Англию! – Ирэн жалобно посмотрела на него.

– Но для вас это не конец мира. Если ваша тетя выиграет еще один групповой тур, на Кипр, я уверен, не поедет. Скорее в Тимбукту!

Ирэн отвернулась, абсурдно обиженная явным отсутствием жалости, и тут в коридоре, натягивая пыльник, появилась Дельфина.

– Приглашение на короткую прогулку все еще в силе? – спросила она Дэвида. – Я работала почти целый день, практически без перерыва. Если, конечно, вы не передумали и не пригласили Ирэн. Закончите вечер общения с шиком!

– Я иду прямиком в постель, – быстро проговорила Ирэн. – Пообщалась досыта. – Она знала, что грубит, но почему-то не смогла удержаться.

Уходя, Ирэн услышала небрежное замечание Дельфины:

– Какая муха ее укусила? После всех ваших трудов!

Но что ответил Дэвид, она уже не слышала.

Очень стараясь не разбудить Джози, она тихо разделась и юркнула в постель. Раз или два какой-то легкий звук вызывал у Ирэн сомнение, так ли глубоко спит ее сестричка, как кажется, но она убедила себя, что ошибается. После мирного вечера с бабушкой у Джози нет причин для бессонницы или тревог. Она почти не видела тетю.

«Мне бы ее безмятежность, – думала Ирэн, беспокойно ворочаясь в душистой темноте. – Неудивительно, что для Дэвида я дура, переживающая из-за глупой тети, которую недолюбливаю и которая через несколько дней навсегда уезжает с Кипра. – А потом сурово спросила себя: – Какое мне дело до мнения Дэвида? Он мне никто и никогда не станет кем-то значимым. Почему он тянет резину и не женится на Дельфине?»

Мужественные слова! Но в их искренности она не смогла убедить даже себя. При всей своей суровости и своенравии, насмешках и раздражительности в редкие моменты Дэвид становился намного добрее и мягче. В эти мгновения Ирэн ощущала, что для нее нет ближе человека.

Например, в Белла-Паис, разрушенном монастыре на отрогах Кирении, когда их словно окутала золотая аура мира и счастья. Какую духовную близость они испытали! Как ей хотелось продлить это чувство счастья и полного взаимопонимания. Однако оно растаяло как сон. И вряд ли вернется.

Глава 10

На следующий день ради Джози она упорно пыталась скрыть уныние, старалась казаться уравновешенной и бодрой. Внезапное появление тети Этель стало большим ударом для и так слишком легко возбудимой девочки.

К счастью, когда она встала, Мередиты уже уехали. Им пришлось покинуть «Гермес» после очень раннего завтрака, Дэвид отвез их в Кирению к остальным членам туристической группы. Ирэн получила передышку.

Поскольку «хиллмен» все еще не доставили, она без особой охоты согласилась на предложение Никоса отправить Джози в школу на его старом автомобиле с Паносом за рулем.

– Панос – хороший водитель, – объявил Никос, и, если Ирэн пугает вид девочки на заднем сиденье его мопеда, в машине Джози будет в полной безопасности.

У Дельфины вырвали ворчливое согласие отпустить с ними Тео. А Ирэн, видя радостные лица детей, шептавшихся, словно пара обезьянок, была рада видеть Джози розовощекой и счастливой. Страхи, заставлявшие ее выглядеть бледной и измученной, быстро минули. Несомненно, мирные месяцы на Кипре вселили в девочку подспудное чувство безопасности.

Новая задержка возврата машины продлила шоферские обязанности Паноса. К восторгу молодого киприота и его юных пассажиров, само собой получилось, что он должен дважды в день возить Джози в школу и обратно, а вместе с Тео совершать поездки после ленча, заглядывая время от времени к бабушке.

Так и летели дни. Большинство переселенных постояльцев вернулись в свои модернизированные квартиры, и все в «Гермесе» были заняты, а Тео, к своей великой радости, получил отдельную комнатку – часть номера мисс Тейлор.

«Только бы тетя Этель и дядя Герберт решили сократить свой прощальный визит», – думала Ирэн, когда подошло время снова им появиться.

Но, увы! Об их прибытии возвестил телефонный звонок, и ей пришлось заняться подготовкой их прежней комнаты, поставить в вазы свежие цветы и проследить, чтобы все блестело.

На этот раз Мередиты приехали в «Гермес» к чаю, и миссис Вассилу, верная своим традициям островного гостеприимства, пригласила их отведать сладкий пирог, испеченный собственноручно.

Помощь Ирэн в приеме гостей показалась ей недостаточной. Вежливо, но твердо миссис Вассилу настояла, чтобы после возвращения из школы Джози надела чистое платье и помогала передавать чашки и тарелки. Она почти не видела родственников и обязана хотя бы помочь накрыть на стол.

Поэтому Джози пришла, опрятная и хорошенькая, хотя и заметно скованная, всеми силами стараясь угодить бабушке. После чая она даже проводила тетю и дядю в номер.

Но на следующий, последний день пребывания Мередитов на Кипре грянул гром. Поздним утром позвонила мисс Тейлор – трубку подняла Дельфина – и сообщила, что Джози не пришла на урок. Она надеется, что ребенок здоров.

– Разумеется, девочка должна быть в школе! – воскликнула Дельфина. – Я видела, как Панос отвозил ее с Тео.

– Тогда вы выясните, что произошло, и дайте мне знать. Думаю, беспокоиться не о чем. Но обычно по ней можно проверять часы. И сегодня ее любимый предмет – греческий фольклор.

Дельфина велела швейцару Геркулесу присмотреть за офисом и отправилась на поиски Ирэн, намереваясь высказать ей все, что накипело. Как бы ни хвалила мисс Тейлор Джози, сама Дельфина считала, что та плохо влияет на Тео, подстрекая его к непослушанию. Она всегда говорила!

Но Ирэн слишком встревожилась, чтобы обращать внимание на упреки Дельфины.

– Во-первых, – резко заявила она, – надо найти Паноса, возможно, он прольет свет на ситуацию. Джози любит ходить в школу, обожает мисс Тейлор. Не в ее характере прогуливать.

Однако Панос, собравшийся привезти Джози к чаю, не внес ясности. Как обычно, он высадил Джози у коттеджа мисс Тейлор.

– А Тео? – спросила Дельфина.

– Я оставил его на том же месте. Он сказал, что сходит к бабушке, а потом вернется и дождется вместе с Джози у мисс Тейлор, когда в полдень за ними приедут.

– Возможно, он там, ждет! – предположила Ирэн. – Отпросись у Никоса, поедем искать обоих.

– Незачем просить, мисс Ирэн, – солидно ответил Панос. – Сию минуту едем.

– И, ради бога, привезите Тео, даже если сразу не найдете Джози, – бросила Дельфина. – Если он что-нибудь натворил, я с ним разберусь. Но, вероятно, он все еще у моей матери.

Но и в маленькой школе, и на квартире матери Дельфины Ирэн вытащила пустой номер. Со времени, когда Панос сразу после ленча высадил детей перед домом мисс Тейлор, они словно растворились в воздухе. Никто их не видел и не мог сказать, где они находятся.

Поездив по близлежащей дороге, Ирэн уныло вернулась, но миссис Вассилу не приняла всерьез опасения внучки.

– Проголодаются – придут, – гласил ее вердикт. – Я сама прогуливала школу, когда была в ее возрасте. Но жаль, что Джози опозорила себя в присутствии тети и дяди. Тетя уже плохо думает о ее кипрском воспитании, вчера прямо сказала мне, что отец хотел вырастить Джози в Англии и что ее следовало оставить в Майда-Вале. – Она красноречиво пожала плечами. – Бог знает, что она сейчас скажет.

Дэвид, когда вернулся с деловых переговоров в Никосии, тоже был спокоен, хотя и очень раздосадован новыми хлопотами. Как только появится свободная минута, он сядет в универсал и хорошенько их поищет. Дети не могли далеко уйти незамеченными. Но Ирэн, подчиняясь внезапному порыву, посетила старый садовый сарай, превращенный Джози и Тео в «потайное место», и нашла новую причину для тревоги: исчезли некоторые «сокровища», включая корзину для пикников и старый надувной матрас. А в ответ на ее вопросы Панос, явно не понимая особого значения своих слов, сообщил, что последние несколько дней дети возили с собой какие-то свертки – вещи для пикника и так далее. Повар часто давал им лакомства. Ведь естественно, если любишь детей, слегка их побаловать.

«Маленькие негодники» – таков был приговор Дэвида, когда Ирэн сообщила ему последнюю информацию. Впрочем, он был так уверен, что за час-два отыщет детей, что даже Дельфина сдержала подступающую истерику и ограничилась сетованиями всем, кто готов был слушать, – включая тетю Этель, – возлагая всю вину на Джози. До ее появления Тео вел себя образцово. Джози очень плохо влияет на мальчика – младше годами и робкого от природы. Она надеется, что девочку строго накажут.

Обе женщины вызвались сопровождать Дэвида. Но, собрав всю свою суровость, он коротко сказал, что предпочитает вести поиск в одиночку. И, морщась, уехал, уверенный в скором успехе.

Но шли часы, Мередиты, явно встревоженные, уехали в никосийский аэропорт, а от Дэвида и детей не было ни слуху ни духу. С наступлением темноты тревога распространилась по всему отелю, каждый выдвигал свою теорию. Но Ирэн, не сомневаясь, что Джози скрывается от тети из страха быть увезенной в Лондон, в любой момент ожидала возвращения Дэвида. Глупо, разумеется. Но даже взрослый, паникуя, теряет способность трезво рассуждать.

К полуночи Дельфину охватила почти истерика.

– Я звоню Андреасу! – с жаром сообщила она Ирэн, когда они бесцельно слонялись по офису. – Он знает местность намного лучше Дэвида. Мальчиком он жил в округе.

Ошарашенная, Ирэн с изумлением посмотрела на нее, потом неуверенно заметила:

– Значит, это правда. Что вы с Андреасом…

– Больше, чем можете себе вообразить, – бросила Дельфина, хватаясь за телефон. – О, не уходите. Скоро сами все услышите.

Не желая ничего слушать, Ирэн направилась к двери. Участие Андреаса в поисках пойдет на пользу. Совсем не важно, что происходит между ним и Дельфиной. Но едва она отошла, как ее догнала Дельфина.

– Он едет, – выдохнула она. – Хочет взять с собой одного из щенков. Андреас клянется, что тот быстро найдет Тео.

– Какой молодец! – Это было первое, что пришло Ирэн в голову. Она дошла до предела, не сознавая, что говорит.

– Разве он не обязан включиться в поиски ради своего ребенка? – вырвалось у Дельфины. – Теперь, когда узнал правду? В эти прошедшие недели!

Тут появилась ужасно напряженная и взволнованная миссис Вассилу, и Дельфина с места в карьер рассказала ей о звонке Андреасу.

– Очень разумно. – Старая дама не выразила недоумения. – Ирэн, большинство служащих все еще здесь. Принеси нам всем горячего супа. И термос в дорогу для мистера Николаидеса. Возможно, суп очень понадобится детям.

Томатный суп в термосе! Кажется, с ночи в лондонском аэропорту, когда Андреас помог им с Джози и небрежно предостерег против сурового управляющего бабушки, прошла целая вечность. Привлекательный мужчина, но как мало он значил в их жизни.

Дэвид! Сердитый, недовольный, очень часто иррациональный! Теперь для них нет человека важнее. И бог знает, что сейчас с ним и детьми, которых он ищет.

Появился Андреас, совсем иной, чем привыкла видеть его Ирэн, – тихий, серьезный, сосредоточенный на предстоящем поиске, но чрезвычайно нежный с Дельфиной. Он проявил учтивость и к миссис Вассилу, и к Ирэн, пригласил девушку присоединиться к ним и взять с собой Принца.

– Щенок еще мал, – возразила Дельфина, но Андреас был непреклонен.

– Испытаем его, – настаивал он.

Но только они собрались ехать, как снова раздался телефонный звонок и от мисс Тейлор поступила новость, что Дэвид едет назад с детьми. А спустя несколько минут послышался шум автомобиля.

Первым вылез Тео. Словно в тумане Ирэн видела, как он, рыдая, бежит к матери, как Дельфина целует и гладит мальчика, слышала прерывистые фразы материнской любви и укора. Но в следующий миг она увидела, как Дэвид вытаскивает из машины Джози, вялую и молчаливую, и несет к апартаментам бабушки.

Он хромал сильнее обычного, а когда Ирэн подлетела к нему, то увидела, что Джози смертельно бледна, только со лба стекает струйка крови.

– Девочку надо сейчас же уложить в кровать, – сказал Дэвид. – Но не волнуйтесь. Она приходит в себя.

– Но ваша нога! Вам нельзя на нее наступать. Девочку понесет Геркулес или Панос. О, Дэвид, простите за все.

Ирэн заплакала, она не смогла удержаться. Но через несколько минут Джози лежала в постели, и кириа Вассилу с удивительной бережностью промывала ей голову.

Затем появился местный врач – его привез, кажется, Андреас – и объявил, что девочке надо полежать какое-то время, но опасности для жизни нет. Доктор настоял, чтобы Дэвид срочно сделал рентген, и оптимистически добавил, что при современном лечении его разбитую ногу приведут даже в лучшее состояние, чем до последнего происшествия.

Большинство взрослых почти не спали, во всяком случае в ту ночь. Спящий сейчас мертвым сном в своей комнатке Тео во время мрачного возвращения домой поведал все Дэвиду, и сейчас Дэвид за несколько минут повторил его рассказ миссис Вассилу и Ирэн.

Похоже, что, как только Джози увидела тетю в день возвращения с Трудоса, к ней вернулись все ее старые кошмары. А позднее, как и подозревала Ирэн, тетя с целью подразнить припугнула девочку. Она намекнула, что, если Джози вернется в Англию, все в «Гермесе» будут только рады.

– Джози испугалась и стала дерзить тете – обозвала ее лгуньей и ведьмой, – устало сказал Дэвид. – По крайней мере, так говорит Тео. И миссис Мередит пришла в такую ярость, что после одной ее фразы девочка совсем потеряла голову. Джози не сказала даже Тео, что именно услышала.

Двери гостиной и спальни были открыты, и, услышав жалобный крик «ия, ия», «бабушка, бабушка», миссис Вассилу встала, знаком велела Ирэн остаться и поднялась к девочке.

Минуту-другую Дэвид с Ирэн молчали. Потом послышался ясный, высокий голос миссис Вассилу, она пела греческую колыбельную, очень знакомую всем, кто живет на Кипре, и они успокоились.

– Не бойтесь за нашу маленькую Джози, – заботливо успокаивал Ирэн Дэвид.

– Хорошо. – Слова Дэвида тронули ее не меньше, чем тон. – Я так благодарна за возвращение Джози. Но я еще не слышала, что произошло дальше.

– Джози собиралась прятаться в лесах довольно далеко за школой. Тео должен был найти безопасное место и постепенно перетащить туда еду и посуду для пикников. Они несколько дней перевозили вещи, включая водяной матрас, в машине под носом у ничего не подозревающего Паноса. Панос думал, что все это для школьного пикника, да и не особенно интересовался.