Еще до того, как он стал охотником, фермером, мужем или отцом, Рам Джас стал «темной кровью». Сок темного дерева изменил его, сделал кирина сильнее, быстрее и сообразительнее других людей. Рана от арбалетного болта исцелилась за минуты, он пробежал пять миль до дома без остановки и не почувствовал усталости. Такие ощущения стали привычными, и циничный кирин научился доверять своим способностям. Его было очень трудно убить, и он об этом знал. Обитатели леса называли его Темной Кровью, люди из народа ро — наемным убийцей, и лишь совсем немногие могли звать другом.

Рам Джас улыбнулся — он вспомнил про еще одну способность, дарованную ему деревом: он был единственным человеком, который мог ударить по Семи Сестрам. Многие пытались это сделать, но никому не удавалось поднять руку для удара или нацелить в них стрелу. Колдуньи из Каресии были неубиваемы, и, если верить обитающим в лесах доккальфарам, они планировали использовать свою неуязвимость, чтобы воскресить злобного Лесного Гиганта наслаждения и крови: Мертвого Бога. Рам Джасу было немного не по себе от того, что он — единственный, кто может их остановить, и он согласился стать солдатом Долгой Войны только ради мести: ведь Семь Сестер выкупили его детей у каресианских работорговцев.

Ему еще многое предстояло сделать, но активные действия требовали денег и времени. Всего несколько дней назад он вернулся в Тирис, а до этого месяц провел в Канарне, где вместе с Бромом и доккальфаром Наноном освобождал город от оставшихся наемников и помогал другим обитателям леса привыкнуть к городской жизни. Больше сотни прибыло туда за то время, пока там находился Рам Джас, и Нанон уверял, что их придет еще больше, покуда ро продолжают чистку Тор Фунвейра.

Рам Джас пытался не думать о последних словах, которые услышат от Семи Сестер. Амейра, Повелительница Пауков, упомянула о его сыне — потерянном четырнадцать лет назад мальчике, которого Пурпурные священники продали каресианским работорговцам. Единственным утешением, следовавшим из новости о смерти Зелдантора, была надежда, что дочь Рам Джаса, Кейша, возможно, все еще жива. Если это действительно так, то у него есть гораздо более веская причина убить оставшихся Сестер, чем просто спасение мира.

Часть первая

Глава первая

Рэндалл из Дарквальда в городе Вой

Он ждал. Белая церковь десять минут назад уже погасила огни, и Рэндалл видел, как уходит последний из ночных прихожан, остановившись только для того, чтобы перекинуться несколькими словами с местным священником. Белый голубь, символизирующий ипостась Одного Бога, которая отвечала за мир и исцеление, был отчетливо виден на обеих сторонах простых деревянных дверей. Сейчас они закрывались, и служитель церкви, похоже, в скором времени собирался ложиться спать.

Вой оказался маленьким городком с обширными усадьбами на окраинах и дорогими магазинами и лавками в центре. Внутри городских стен были представлены все цвета Одного Бога, но главенствовал в городе Собор Освальда — огромная Золотая церковь, которая служила банком Тор Фунвейра.

Рэндалл привлекал внимание в своей грязной и потрепанной одежде, поэтому предпочитал передвигаться по боковым улочкам и только после темноты. Плащ защищал его от любопытных взглядов, но он опасался показывать лицо из — за плакатов «Разыскивается…».

За месяц, прошедший с тех пор, как Рэндалл покинул Тирис, он совершил столько противозаконного, сколько не мог себе даже представить. Он поймал свое отражение в полированной витрине магазина — и увидел там сурового и опасного мужчину. Борода у него загустела и стала темнее, а волосы так отросли, что их приходилось собирать сзади в хвост. Его восемнадцатилетие уже минуло и прошло без празднования. Никто

из спутников Рэндалла не знал о важности того дня две недели назад, когда он в первый раз напился. Ута был слишком слаб, чтобы к нему присоединиться, а доккальфар Васир не понимал, зачем кому — то сознательно приводить себя в бесчувственное состояние.

Драгоценный колокол, украшающий башню Золотой церкви, издал приглушенный звон, возвещая полночь в городе Вой, и Рэндалл вышел из переулка, направляясь к Белой церкви. Улицы были ухоженными и пустынными, только иногда редкий прохожий мелькал в отдалении между домами. Плащ скрывал лицо в тени, и Рэндалл двигался быстрым, ровным шагом и держал меч Большой Клык в ножнах, подальше от любопытных взглядов. Он достиг входа в часовню и остановился. Охраны не было, и он вытащил ключ, который украл ранее этим вечером, и тихо открыл дверь.

Рэндалл раньше никогда не вламывался в церковь, но без хорошего лечения Ута Призрак, Черный священник Одного Бога, точно умрет.

Последний месяц они медленно продвигались вперед по лесным чащобам Тириса. В первую неделю Ута не мог ни идти, ни ехать верхом, и даже после этого ему часто требовался отдых, чтобы его раны не открылись. В тихие минуты, когда священник спал, Рэндалл и Васир разработали план, как добраться до лесов Фелла далеко на юге. Васир заверил его, что в лесах доккальфаров о них позаботятся.

Мягко ступая, он прокрался в часовню. Огни в ней уже погасили, и единственным источником света оставался лунный луч. Спальня священника отделялась от основного помещения простой белой занавесью, и Рэндалл приостановился перед тем, как осторожно отодвинуть ее вбок. Комната за ней была скромной: низкая деревянная кровать, очаг и водяной насос. Оруженосец уловил легкий аромат дорогого табака — возможно, единственной слабости священника. Небольшая картина с изображением прибрежной части города висела под окном, других окон в комнате не было.

Священник повернулся в постели. Он судорожно ахнул, увидев стоящего над собой вооруженного человека.

Рэндалл прижал палец к его губам и медленно вытащил меч.

— Я мирный человек, и у меня нечего красть, — выпалил священник.

— Брат, я не собираюсь причинять тебе вред или воровать. Мне нужно, чтобы ты пошел со мной, — тихо произнес Рэндалл.

— Зачем мне идти за тобой?

— Мой друг умирает, и мне необходим опытный лекарь. — Рэндалл подошел к дверям. — Одевайся.

Белый священник поднялся с постели и дрожащими руками потянулся к мантии. Он не был ни воином, ни рыцарем — просто священник, служивший привычной пастве. После долгих месяцев среди Черных и Пурпурных священников Рэндалл был рад увидеть обычного церковного служащего.

— Какова природа ранений вашего друга? — спросил священник.

Рэндалл оглянулся.

— Месяц назад он чуть не умер от многочисленных ран от меча. Он сильный, ему удалось выкарабкаться, но одна из них загноилась, и сейчас он борется с лихорадкой, — ответил Рэндалл.

Священник кивнул.

— Не было нужды разыгрывать такой спектакль, молодой человек. — Он пересек комнату, чтобы взять обувь. — Я представляю сторону исцеления и мира. Врачевание тех, кто пострадал от меча, — моя обязанность.

Рэндалл не ответил. Он знал, что никогда не обидел бы священника, но ему было нужно заставить целителя считать иначе.

Белый священник зашнуровал обувь и достал тяжелый плащ на меху и сумку с лекарствами.

— Как тебя зовут, священник? — спросил Рэндалл.

— Брат Хобсон. Ранее я служил в Хейране, сейчас здесь, в Вое.

Рэндалл кивнул и жестом приказал священнику следовать за собой.

— Нам нужно торопиться, брат Хобсон.

Он уже не старался вести себя тихо, когда подошел к наружным дверям и остановился, убедившись, что Хобсон следует за ним. Священник по — прежнему выглядел взволнованным, но сейчас он хотя бы согласился ему помогать. Осматривая темные улицы, Рэндалл слышал тихие, размеренные шаги вооруженных стражников в нескольких кварталах оттуда. Он вывел Хобсона из дверей.

Сюда, — прошептал он, — и веди себя тихо.

Рэндалл хорошо знал дорогу и двигался быстро, останавливаясь только для того, чтобы убедиться, что улицы пусты. Они уходили все дальше от центра, здания вокруг них становились все менее роскошными, и через несколько боковых улиц от северных ворот они вышли к ряду заброшенных домов и торговых лавок. Рэндалла радовало, что не весь Вой был занят богачами.

— Вы не представились, молодой сэр, — пропыхтел рядом с ним священник.

— Я сообщу свое имя чуть позже, брат, — ответил Рэндалл, высматривая сигнал Васира.

Отблеск света мелькнул на верхнем этаже старого деревянного магазина. Здание было в плохом состоянии, без дверей и целых окон, но крепкое, и оно служило доккальфару хорошим наблюдательным пунктом, чтобы следить за окрестностями. Васир дал сигнал, что все чисто, и Рэндалл повел Хобсона вперед. Они вошли в заброшенный магазин и поднялись по деревянной лестнице.

Хобсон с тревогой оглядывался по сторонам.

— Ты пока в безопасности, брат, — успокоил его Рэндалл.

— Вот как раз это «пока» меня и волнует, молодой сэр, — ответил Хобсон. — Ну, сейчас — то об этом печалиться бессмысленно.

И священник все же последовал по лестнице за Рэндаллом без дальнейших замечаний.

Верхний этаж здания оказался еще более запущенным. Бесчисленные дыры в деревянном полу заставляли цепляться за стену в страхе провалиться вниз. Брат Хобсон резко выдохнул, когда в дальнем конце коридора из двери появилась высокая фигура.