— Я хочу попросить тебя уйти уже сейчас, — сказал Черный священник, — и надеюсь, Один Бог проявит к тебе больше милости, чем ко мне.

Хобсон склонил голову, и оба священника сотворили краткую молитву перед тем, как расстаться.

— Брат, — окликнул Хобсона Ута, когда тот уже выходил из двери, — хотя бы иди к своей церкви помедленнее.

Белый священник улыбнулся и кивнул, перед тем как повернуться к ним спиной. Рэндалл сожалел о том, что потревожил мирную жизнь старика, но ему, по крайней мере, было приятно встретить еще одного достойного священнослужителя.

— В итоге… — произнес Ута, — нас ищут священники, колдуньи и наемники. Судя по всему, мы убили принца Кристофа, и наши шансы выжить в Тор Фунвейре невелики.

Он скривился.

— Я не представляю себе, как мы доберемся до земель раненов или Каресии, поэтому наилучший для нас выход — это затеряться в Фелле.

Васир немедленно начал собирать их пожитки.

— А ты молодец, — заметил Рэндалл.

— Так и есть, — ответил обитатель леса. — Я готов всеми силами помогать Тени и с радостью отдам жизнь за то, чтобы он оказался в безопасности в лесах моего народа.

Ута возмущенно поднялся с места.

— Хватит называть меня Тенью… я просто человек! — Он почти сорвался на крик.

Васир наклонил голову и внимательно рассмотрел Черного священника.

— В тебе скрыто многое, брат Ута из Арнона, но ты определенно не просто человек. В тебе течет кровь древних, ты потомок Теневого Гиганта и друг доккальфаров — желаешь ты этого или нет.

Ута на мгновение замолчал, а затем снова откинулся на спинку кресла.

— Слушайте, неужели у нас и правда нет вина?

— Конечно, у нас его нет, — ответил Рэндалл. — Я думал, выжить нам важнее, нежели найти выпивку. — Он произнес это более ехидно, чем планировал. — Прости.

— Я пропущу это мимо ушей, — устало произнес Ута. — Давайте просто выберемся из города.


Брат Хобсон не имел склонности поддаваться панике, но сейчас, грубо привязанный к стулу перед сэром Халламом Певайном, он испытывал ужас. Певайн был лидером многочисленной группы наемников, только что вернувшихся из Канарна. Число их заметно поредело. В руках он держал большой боевой раненский молот. Певайн работал на ведьму по имени Саара Госпожа Боли.

Прошло уже два дня с тех пор, как Хобсон сообщил в канцелярию рыцаря — маршала о присутствии брата Уты в городе, и несколько часов с того времени, как наемники начали допрос. Его недоумение от того, что рыцарь — наемник занят поисками злодея — священника, было сравнимо только с замешательством из — за того, что все вокруг, похоже, подчинялись каресианским колдуньям — или «нашим дорогим союзникам», как их часто называли.

— Я уже устал задавать одни и те же вопросы, брат, — гортанно прорычал рыцарь в черных доспехах.

— Так перестань спрашивать, сэр Певайн, — ответил Хобсон.

— Уту Призрака два дня назад видели в Вое, и ты настаиваешь, будто он был один. — Певайн был глуп, но опасен.

— Я не говорил такого, — возразил Хобсон. — С ним был молодой оруженосец и восставший из мертвых.

— Да, да, ты говорил… но не было кирина? — Рыцарь настаивал на том, что Уту сопровождал наемный убийца — кирин. — Моя госпожа отправила меня на поиски двух человек, Уты Призрака и Рам Джаса Рами. Они оба — злодеи, которые якшаются с восставшими из мертвых, и наши дорогие союзники считают, что они заодно.

— Я уже много лет не видел в Вое ни одного кирина.

— Я даю тебе последнюю возможность рассказать правду, брат. — Певайн злобно уставился на него.

— Я видел Уту из Арнона, молодого оруженосца и обитателя леса, — повторил Хобсон, его глаза неотрывно смотрели на молот Певайна.

— Восставшего из мертвых, — поправил Певайн. — Злобного неумирающего монстра.

Белый священник покачал головой.

— Называй его как хочешь. Он был высокий, с серой кожей и черными глазами.

Певайн опустил молот на колено Хобсона.

— А кирин? Чтоб я сдох, если знаю, почему она так дорого ценит их головы… Уты и Рам Джаса.

Хобсон вымученно улыбнулся, пот начал застилать ему глаза. Благородный рыцарь никогда не тронул бы священника мира и исцеления, но Певайн не был благородным, и Хобсон подозревал, что в поступках он руководствуется сиюминутными порывами.

— Я могу только еще раз повторить правду, сэр рыцарь, — сказал он.

— Какая досада, брат. — Певайн замахнулся молотом и размозжил Хобсону голову.

Священник не почувствовал боли. Ему шел уже девятый десяток, и можно было сказать, что брат Хобсон из города Вой прожил достойную жизнь.

Глава вторая

Далиан Охотник на Воров в городе Ро Вейр

Оконный карниз был достаточно широким, чтобы Далиан мог на нем стоять, но не настолько, чтобы чувствовать себя в безопасности. У Госпожи Боли была назначена встреча с двумя командующими Псов, и Далиан жаждал услышать, что она задумала. Он рискнул заглянуть внутрь. Колдунья сидела за столом и читала старинную книгу в кожаном переплете.

Охотник на Воров был человеком непревзойденным в своем мастерстве и в преданности Джаа, но теперь он стал простым беглецом, несправедливо обвиненным в измене. Возраст его приближался к пятидесяти годам, и все, о чем он мог думать, осторожно балансируя на карнизе на высоте почти семи этажей от земли, — что он слишком стар, чтобы карабкаться по стенам зданий. Разумеется, он предпочел бы (и Джаа одобрил) раскачиваться в кресле где — нибудь на морском побережье с бокалом вина в руках.

Он даже не знал, в какой именно части города он находится. От других великих городов народа ро Ро Вейр отличался тем, что его населяло немало каресианцев и киринов, которые были больше взбудоражены присутствием Псов, чем коренные жители. Он подозревал, что живущие в городе чужеземцы — это в основном преступники, каресианцы, по каким — либо причинам не имеющие возможности вернуться обратно в Каресию.

Он пробыл здесь уже больше месяца и успешно затерялся в криминальном мире портовой части города, почти трущобах, которые назывались Кирин Тор. Он с сожалением выбросил свои черные доспехи в городскую канализацию и теперь старался скрывать лицо и кинжалы — крисы.

Слишком приметными были в Тор Фунвейре их изогнутые лезвия, наносившие рваные раны, и внимательный прохожий мог быстро опознать в нем одного из верных последователей Джаа. Ему не нравилось скрываться, он вообще считал, что действовать исподтишка — мерзко, но в первую очередь Охотник на Воров был человеком прагматичным. Он находился в чужом городе, который добровольно отдал себя во власть Псов под предводительством коварной колдуньи. А Далиан Охотник на Воров, величайший из черных воинов Каресии, считал себя единственным слугой Джаа, способным ее остановить.

— Мой господин, я сделаю все, что смогу, — сказал он в пространство, обращаясь к Огненному Гиганту, — но карниз очень узкий, а я уже не настолько стройный, каким был в юности.

Он надеялся, что Джаа услышит и смягчит его возможное падение на булыжники мостовой. «Во мне нет ни страха, ни сомнений, мой господин, но я все равно не люблю высоту».

Колдовство Семи Сестер было очень сильным. Они обманули верных последователей Джаа, заставили их думать, будто они выражают волю Огненного Гиганта. Охотника на Воров обвинили в смерти его соратника, Черного воина. Он размышлял о том, насколько чуждо для его натуры было скрываться, и надеялся, что убить его будет сложнее, чем считают колдуньи и их марионетки. Далиан укрылся на одном из кораблей с Псами и проплыл с ними от самой Кессии. Безликое воинство Каресии исчислялось многими тысячами — по его прикидкам, их насчитывалось как минимум тридцать тысяч, — хотя их отряды не отличались единством и хорошей организацией. «Мой господин, я один против целой армии. Надеюсь, они к этому готовы».

Услышав какой — то звук внутри здания, он присел на карнизе, прижавшись к каменной стене, чтобы лучше разглядеть комнату через грязное окно. Кабинет Саары был частью личных покоев герцога Лиама. Она каким — то образом убедила дворянина ро, будто впустить в город армию Псов — очень мудрая идея, и даже сейчас небольшие их группы передвигались по Тор Фунвейру, выполняя приказы Семи Сестер. Колдуньи фактически правили городом.

— Саара, моя госпожа, — прозвучал низкий голос, — мы ждем ваших приказаний.

Когда говоривший подошел ближе, Далиан узнал в нем Терва Раме, погонщика Псов и правую руку Саары.

Командующий Псов был в черных латах, на лице его застыло брезгливое выражение. Рядом с ним стояла темноволосая женщина чуть старше тридцати лет — Изра Сабаль, садистка — погонщица, которой Саара поручила навести порядок в Ро Вейре. Она носила такие же доспехи, как и Терв, а на спине у нее висел двуручный ятаган. Оба погонщика были непоколебимо верны Семи Сестрам и ошибочно считали, будто те являются высшей властью по воле самого Джаа.

— Терв, Изра, пожалуйста, садитесь, — произнесла Саара мелодичным голосом. — Могу ли я предложить вам освежающие напитки?

Псы отказались. Далиан наблюдал, как они неловко присели на деревянные кресла, которые были слишком маленькими, чтобы погонщики могли разместиться на них в доспехах.