— Мистер Буд, — сказала Талли, стараясь не вздыхать слишком громко, — зимой не растёт клубника. Помните? Для неё слишком холодно.

— Неправда, сейчас приятно и тепло, — настаивал мистер Буд, вытягивая ноги к огню.

— Да, — терпеливо отвечала Талли, — потому что вы сидите у огня с чашкой чая. Снаружи — холодно.

— Прекрати лениться, Талли, — добавила миссис Снид, откусывая кусок бисквита. — Эти окна сами себя не протрут, знаешь ли.

— Кажется, пока мы не сможем попасть в Библиотеку, Хвостик, — сказала Талли позже, когда несла ведро по коридору.

Она поднялась по лестнице в гостиную с синими стенами и подняла тряпку, чтобы протереть первое окно.

Занимаясь уборкой, Талли думала о привидении. Оно было ненастоящим. Не могло быть. Но что же тогда могло забраться так высоко, да ещё в темноте, для того, чтобы посидеть на подоконнике? Пока она убиралась и шла по коридору от западного крыла к восточному, протирая каждое окно, то обнаружила кое-что ещё. На других подоконниках не было никаких следов. Привидение — или кто бы это ни был, — похоже, приходило только к комнате леди Беатрисы.

Талли смахнула пыль с рамок висящих в ряд собачьих портретов. На одном был изображён Дождик, который склонил голову и как будто улыбался в камеру, на другом его голова застряла в воротах. И да, здесь было любимое фото Талли. Она называла его «Дождика сбил с толку снег». Это было чёрное-белое фото щенка [Первая цветная фотография была сделала в 1861 году, где использовались красные, зелёные и синие фильтры.], низко опустившего голову, чтобы полизать снег. Его взгляд был устремлён прямо в камеру и как будто спрашивал: «Хм, что это за странная холодная штуковина?»

Леди Беатриса сделала эту фотографию в прошлом месяце. Она так сильно радовалась, что танцевала от счастья, думая о новом хобби. Но теперь она лежала в кровати, волновалась и грустила, совсем не фотографировала.

Хвостик коснулся лапкой ноги Талли. Он смёл пыль в аккуратную кучку, готовую к тому, чтобы её собрали.

— Ой, прости, Хвостик! Я задумалась. — Она подставила совок, чтобы Хвостик смёл в него мусор своим ярко-рыжим хвостом. — Спасибо.

В конце коридора находились спальни лорда Моллета и леди Беатрисы. Комната первого была на северной стороне, и её окна выходили на большую дорогу. А комната леди Беатрисы — на южной, с видом на сад. Их спальни остались такими же, как прежде, когда они росли вместе как брат и сестра. Дверь лорда Моллета была приоткрыта, и Талли видела его сидящим в кресле. Её сердце замерло.

Недавно она кое-что обнаружила. Кое-что насчёт своего прошлого. Была вероятность, что лорд Моллет — её отец. У Талли каждый раз бежали по спине мурашки, когда она думала об этом. Она никогда не знала своего отца. Её мама, которую звали Марта, привела Талли в поместье Моллетов девять лет назад, когда Талли было всего лишь два года. Но мама упала с обрыва, на острые камни внизу, и Талли с тех пор её не видела. Возможно, она пропала навсегда. Но что, если — если — лорд Моллет правда был её отцом? Тогда он помог бы узнать наверняка. Вместе, может быть, они смогли бы найти маму! Может быть…

Талли потрясла головой. Ей пришлось останавливать себя от очередных мечтаний наяву о том, что лорд Моллет примет её как дочь. «Моя маленькая девочка!» — воскликнул бы он (в её воображении) и широко распахнул бы объятия.

Она отошла от двери так быстро, как только могла, и поспешила обратно по коридору. Девочка не дышала до тех пор, пока не добралась до западного крыла. Открыв дверь в синюю гостиную, она проскользнула внутрь, а Хвостик прыгнул ей на плечо.

— Я не уверена, что он мой отец, — сказала Талли. — Не могу это доказать… Пока что.

Хвостик крепко обнял её лапками за шею.

— Спасибо, Хвостик. — Талли погладила его, запуская пальцы в мягкий рыжий мех. — Мы должны узнать, правда ли это, — сказала девочка. — И должны найти доказательства. Потом… и только потом… я поговорю с лордом Моллетом. И я знаю, где нам начать поиски.

Хвостик подпрыгнул в предвкушении.

— Верно, Хвостик. В Тайной библиотеке. Пойдём.

— Талли! — кричала миссис Снид из кухни. — Нам нужны ещё вишнёвые бисквиты. Сейчас же!

Глава 2

На мраморной кухне Талли замешивала тесто, запуская пальцы в липкую опару. Ей нравилось делать вишнёвые бисквиты. В замешивании теста и придании ему формы была своя особенность: это занятие помогало ей размышлять. Старый рецепт приготовления давно висел на стене, так же долго, как Талли жила в поместье. Но она уже давно не смотрела на него, потому что знала наизусть — бисквиты были любимым лакомством лорда Моллета.

«Бисквиты моего папы, — начинала размышлять Талли и тут же себя останавливала: — Прекрати! Не думай об этом!»

Хвостик незаметно отщипнул кусочек теста — ему тоже нравились бисквиты Талли. Особенно вишнёвые — самые лучшие.

Кто-то понюхал ноги Талли. Это был Дождик. Он лёг прямо ей на ноги, чтобы согреться. И даже когда Талли нужно было отойти за противнем, он не желал слезать.

— Вуф, — тявкнул Дождик, и Хвостик бросил ему кусочек теста.

Но щенок просто смотрел на него.

— Съешь его, — объяснила Талли, однако Дождик с осторожностью его понюхал.

Он ткнулся в него носом, сплющивая тесто в маленький блинчик, и поднял свою мордочку. Теперь у него на носу оказался небольшой кусочек теста, и щенок скосил большие карие глаза, пытаясь посмотреть на него.

— Помоги ему, Хвостик, — попросила Талли. — А то у меня заняты руки.

Бельчонку этот план не понравился. К счастью, на кухню, перебирая своими маленькими лапками, забежала крыса Бри, друг Талли. Заметив смятое тесто на носу Дождика, она подхватила его и сразу же съела.

— Спасибо, Бри! — сказала Талли, улыбнувшись.

Прошлым летом девочка спасла Бри от гадкого злоумышленника Колина, похитителя зверей, — а ещё попугая, геккона, трёх хомяков, четырёх кроликов, сотню муравьев и пчёл из поместья Моллетов.

Все животные теперь жили в поместье: одни в тайных помещениях, другие — на конюшне. Талли подняла глаза, увидела хохлатого геккона, который полз по кухонной стене к тёплой духовке, и помахала ему. Её пальцы были покрыты тестом.

Дождик слизал остатки теста с носа, таким образом впервые в жизни попробовав вкусные вишнёвые бисквиты из поместья Моллетов. Его глаза засияли от радости, и в один момент яркий солнечный луч пробился через кухонное окно и осветил морду щенка. Талли засмеялась, ставя бисквиты в духовку и закрывая дверцу.

— Здесь должна быть леди Беатриса, чтобы сфотографировать тебя, — сказала она щенку. — Давай посмотрим, сможем ли мы уговорить её подняться.

— Гав! — радостно залаял Дождик и тут же убежал в коридор, путаясь в собственных ушах.

«Ну, он уже делает успехи, — подумала Талли. — В отличие от меня».

Она так и не нашла других зацепок в деле о «привидении» и даже не смогла выкроить минутку, чтобы пойти в Тайную библиотеку. Там хранился дневник её мамы Марты, где могли быть ответы — ответы, которые подтвердили бы её догадки об отце. Талли тряхнула головой, чтобы отогнать назойливые мысли. «Хватит!» — решила она. Сейчас её главной задачей должна стать леди Беатриса.

— Нет! Не двигайся! Лорд Уильям! Не двигайся! — кричала леди Беатриса.

Талли наконец-то уговорила её встать с кровати и пойти к фонтану на задний двор, где теперь она отчаянно пыталась заставить Дождика посидеть спокойно.

— Лорд Уильям Гораций Моллет! Не двигайся! — отчаянно кричала леди Беатриса. — Не получается! Всё, чего я хочу, — чтобы Уильям выглядел царственно и элегантно, внушительно и в то же время доброжелательно. Но даже с этим я не могу справиться.

Талли нахмурилась, когда Дождик перекатился на снегу и залаял на лист. Слово «царственно» ему точно не подходило.

Около фонтана послышался кашель. Это был мистер Буд. Он небрежно прислонился к статуе с неестественной улыбкой на лице.

— Я свободен для фотосъёмки, — сообщил он и принял позу, задрав нос.

— Ой, вы нужны мне, мистер Буд! — сказала леди Беатриса. Лицо дворецкого просияло, и он втянул живот, приготовившись для своей главной роли. — Да, — продолжала леди Беатриса, — мне нужно, чтобы вы помогли мне с Лордом Уильямом. Я не могу заставить его сидеть на стуле и держать вилку. Могли бы вы?.. — Она передала мистеру Буду столовые приборы, и улыбка пропала с лица дворецкого.

Он посадил Дождика на стул и, присев позади, попытался вставить вилку в слюнявую пасть щенка.

Сложив указательные и большие пальцы окошком, леди Беатриса прищурилась, глядя через него:

— Ниже… Ниже, мистер Буд. Да, вот так хорошо. Теперь вас не будет видно.

Талли услышала ворчание позади стула. Потом бах! Мистер Буд потерял равновесие и упал на снег.

— Гав! — залаял Дождик и спрыгнул вниз, чтобы присоединиться к новой игре под названием «Падать в снег», прежде чем леди Беатриса успела его сфотографировать.

— О нет! Мне нужно сделать фотографию до того, как придёт почтальон, чтобы забрать плёнку. И мои руки до сих пор трясутся из-за того привидения, — голос леди Беатрисы дрогнул. — Мне не стоило браться за эту работу! Не думаю, что из меня выйдет дельный фотограф.