Эдит Холл

Счастье по Аристотелю. Как античная философия может изменить вашу жизнь

Памяти Аристотеля Стагирита,

сына Никомаха и Фестиды

Линия времени (все даты до н. э.)

384 — В Стагире у Никомаха и Фетиды рождается сын Аристотель.

около 372 — Отец Аристотеля умирает, опекуном становится Проксен из Атарнея.

около 367 — Аристотель переселяется в Афины и поступает в Академию Платона.

348 — Филипп II Македонский разрушает Стагиру, но затем по просьбе Аристотеля восстанавливает ее.

347 — Аристотель покидает Афины после смерти Платона и принимает приглашение Гермия, правителя Ассоса.

345–344 — Аристотель занимается зоологическими исследованиями на Лесбосе.

343 — Филипп II приглашает Аристотеля в Македонию — наставником к своему сыну Александру.

338–336 — Аристотель, возможно, живет в Эпире и Иллирии.

336 — После гибели Филиппа II воспитанник Аристотеля становится царем Александром III (Великим). Аристотель возвращается в Афины и основывает Ликей.

323 — Александр III Македонский умирает в Вавилоне.

322 — Аристотелю предъявляют обвинение в безбожии, он уезжает из Афин в Халкиду, где и заканчивается его жизнь.

Введение

Слова «счастье», «счастливый» встречаются нам на каждом шагу. Можно вытащить счастливый билет, сэкономить в баре на коктейлях в «счастливые часы», поднять настроение с помощью «таблеток счастья» или отправить смайлик «я счастлив». Мы любим быть счастливыми. Песня «Happy» Фаррелла Уильямса занимала первое место в хит-парадах и рейтингах продаж в 2014 г. в США и еще 23 странах. В ней пелось о том, что счастье — это краткий миг восторга, когда ты взмываешь ввысь, словно воздушный шар, наполненный горячим воздухом.

И вот здесь начинаются противоречия. Почти все мы уверены, что хотим обрести счастье — то есть устойчивое психологическое состояние удовлетворения (вопреки тому, о чем поет Уильямс). Говоря детям, что «желаете им счастья», вы подразумеваете нечто постоянное. При этом в обиходе «счастье» гораздо чаще обозначает некое банальное минутное удовольствие — удачу, коктейль, смайл в электронной переписке. Для кого-то, как для Люси из комикса Peanuts, счастье — это «теплый щенок», которого можно обнять. Счастливый день рождения — это праздник на несколько часов в честь очередного прожитого года.

Бывает ли так, чтобы счастье длилось всю жизнь? Мнения философов на этот счет расходятся. Одни рассматривают счастье как нечто объективное, поддающееся оценке и даже количественному измерению сторонним наблюдателем или историком. Оно включает хорошее здоровье, долгую жизнь, любящую семью, отсутствие финансовых проблем и тревог. С этой точки зрения королева Виктория, которая скончалась, когда ей было за 80, произвела на свет девятерых детей (причем все они достигли зрелости) и вызывала восхищение у всего мира, прожила явно счастливую жизнь. А вот Марию-Антуанетту счастливой не назовешь: двое из четверых ее детей умерли во младенчестве, сама же она пала жертвой народного гнева и была казнена в 37 лет.

Объективно оцениваемому «благополучию» посвящено большинство книг о счастье, а также социологические исследования, проводимые государственными структурами с целью сравнить уровень счастья граждан страны с аналогичными показателями жителей других стран. С 2013 г. ООН отмечает 20 марта Международный день счастья, достижение которого неизбежно связывают с избавлением людей от бедности, преодолением неравенства и защитой нашей планеты.

По другую сторону баррикад находятся философы, полагающие счастье явлением субъективным. На их взгляд, счастье связано не с благополучием, а с удовлетворенностью, душевным покоем. В этом случае оценить со стороны, счастлив кто-то или нет, не получится, и даже самый внешне жизнерадостный человек может страдать от скрытой тоски. Такое субъективное счастье можно только описать, но не измерить. Мы не знаем, кто дольше чувствовал себя счастливой, Мария-Антуанетта или королева Виктория. Может быть, Мария-Антуанетта успела получить истинное удовольствие от жизни, а Виктория, рано овдовевшая и ушедшая в многолетнее затворничество, наслаждений не испытывала.

Аристотель первым из философов занялся изучением этой субъективной модели. Он разработал сложную программу обретения личного счастья, которая не теряет актуальности по сей день. В его учении есть все необходимое, чтобы не уподобиться герою повести Льва Толстого «Смерть Ивана Ильича» (1886), на пороге смерти осознавшему, что растратил почти всю жизнь на завоевание положения в обществе, ставил личную выгоду превыше сострадания и общественных ценностей и терпел ненавистную жену. На смертном одре он проникается негодованием к своим близким, которые не хотят говорить с ним о скорой неминуемой кончине. Этическое учение Аристотеля охватывает все, что связывают с субъективным счастьем современные философы и психологи, — самореализацию, обретение «смысла существования», «поток» творческого участия в жизни, «положительные эмоции» [Karen Horney, Neurosis and Growth (New York and London: W. W. Norton, 1991); Viktor Frankl, Man’s Search for Meaning (New York: Washington Square Press, 1984); Mihaly Csikszentmihalyi, Flow (New York: Harper & Row, 1992); Martin E. P. Seligman, Authentic Happiness (London: Nicholas Brealey Publishing, 2003).].

Данная книга представляет собой современное прочтение этики Аристотеля, с честью выдержавшей испытание временем. В каждой главе его философские уроки применяются к тем или иным актуальным для нас повседневным проблемам: это и принятие решений, и написание резюме, и прохождение собеседования, и анализ собственного характера (с помощью созданной Аристотелем таблицы пороков и добродетелей), и сопротивление соблазнам, и выбор друзей и близких.

Учение Аристотеля поможет нам стать счастливее на любом этапе жизни. Его фундаментальные идеи основная масса философов, мистиков, психологов и социологов (за редким исключением) просто излагает заново. Но Аристотель сформулировал их первым — лучше, четче и обстоятельнее, чем любые последователи. Хотя каждая из составляющих его рецепта счастья соответствует своему отрезку жизненного пути, все они связаны между собой.

Как утверждал Аристотель, стремиться к субъективному человеческому счастью — наш единственный и основной долг. Кроме того, это великий дар. Независимо от обстоятельств большинство из нас имеет достаточно власти над собой, чтобы решить стать счастливее. Однако понимание счастья как внутреннего, индивидуального ощущения мы так до конца и не раскрыли. Что же такое счастье? В современной философии выделяются три различные концепции.

Первая, связанная с психологией и психиатрией, трактует счастье как противоположность депрессии, внутреннее психоэмоциональное состояние, которое складывается из непрерывной последовательности настроений. Оно подразумевает положительное, жизнеутверждающее мироощущение. Теоретически такое счастье может испытывать человек, не имеющий особых стремлений, лежащий день-деньской на диване перед телевизором, но при этом вполне довольный жизнью. Возможно, это вопрос темперамента, в том числе наследственного (оптимизм действительно, судя по всему, семейная черта). Согласно некоторым восточным философским учениям, «счастливое» эмоциональное состояние можно культивировать с помощью специальных техник вроде трансцендентальной медитации. Западные философы усматривают в таких случаях связь с высоким от природы уровнем гормона серотонина, без которого, по мнению многих медиков и психиатров, хорошее настроение невозможно и дефицит которого наблюдается у человека в состоянии депрессии. Жизнерадостность — завидное качество, однако мало кому из нас она достается при рождении. Современные антидепрессанты, которые помогают пережить временный стресс, реакцию на некие жизненные невзгоды или поддерживают человека при затяжной, «эндогенной» депрессии, в основном поднимают именно уровень серотонина. Но считать ли жизнерадостность счастьем? Можно ли назвать жизнь, проведенную перед телевизором, счастливой? Аристотель, для которого счастье было немыслимо без реализации заложенного в человеке потенциала, ответил бы отрицательно. Джон Кеннеди обобщил понятие счастья по Аристотелю в одном предложении: «Полная реализация своих способностей в стремлении к совершенству, насколько позволяют жизненные обстоятельства».

Вторая современная философская модель субъективного счастья — это «гедонизм», определяющий счастье как совокупность моментов жизни, в которые мы наслаждаемся собой, испытываем удовольствие, пребываем в восторге и экстазе. Гедонизм (от древнегреческого hedone — «удовольствие») берет начало в Античности. Индийская философская школа под названием «чарвака», основанная в VI в. до н. э., внушала, что райское наслаждение означает «вкушать изысканные яства, окружать себя молодыми прелестницами, облачаться в изящную одежду, умащать себя благовониями и сандаловой пастой, украшать цветочными гирляндами. Только глупец изнуряет себя постом и лишениями» [Сарвасиддханта Самграха, стихи 9–12.]. Столетие спустя один из учеников Сократа, Аристипп из Кирены в Северной Африке, разработал этическое учение, которое назвал «гедонистическим эгоизмом». В приписываемом ему тексте «О роскоши древних», повествующем о похождениях философов в поисках удовольствия, Аристипп доказывал, что человек должен стремиться в кратчайшие сроки получить как можно больше физических и чувственных наслаждений, не заботясь о последствиях.