В небе с гудением сновали летательные аппараты, которые я в сумерках не мог разглядеть детально. Они, казалось, взлетали с крыш и садились на крыши, так что я не мог видеть их пассажиров.

Улицы наполняли толпы, не обращавшие на нас внимания, толпы рабов в белых одеждах и охранников в доспехах. Сама улица была освещена сияющими лампами на вершинах металлических столбов, установленных вдоль нее. Эти лампы излучали мягкий пульсирующий свет. Это был тот же свет, что струился из входных дверей зданий, природа этого света оставалась для меня неизвестной.

Вот наши похитители остановились перед большим зданием, которое было отделено от дороги широким газоном. Краткий приказ был отдан, и двое охранников схватили меня за плечи и потащили к зданию, в то время как остальные двинулись к центральному зданию, уводя Лэнтина. Охранники жестко и грубо пресекли нашу последнюю попытку прорваться друг к другу.

Высокий арочный вход, прорезавший цилиндрическую стену, вел внутрь здания, которое было одним из самых больших в городе. За дверью начиналась широкая пологая лестница, но мои охранники не повели меня туда, а оттащили к притаившейся на некотором расстоянии узкой и низкой двери. Через нее они втолкнули меня внутрь, и я, споткнувшись, обнаружил себя внутри длинного коридора, по которому меня и повели дальше.

По всей длине коридора располагалось множество закрытых дверей, у последней из которых бездельничали четверо охранников, удостоивших нас безразличным взглядом. Мои конвоиры бросили им несколько слов, те кивнули и открыли дверь, которую они охраняли. Меня грубо втолкнули внутрь, так что я упал, а затем дверь лязгнула, закрываясь, у меня за спиной.

Я поднялся на ноги и посмотрел вокруг. Сама комната была совершенно ничем не примечательной, около двадцати квадратных футов площадью, с гладкими каменными стенами, без окон. Ее освещали несколько ламп, вмонтированных в потолок. Зато компания внутри была крайне необычной. И у этой компании мое появление вызвало живейший интерес.

Они различались чрезвычайно, по внешнему виду и выражениям лиц. Все были одеты в рваные костюмы из грубой ткани, за исключением одного неуклюжего парня, который носил тунику из кожи. Я был удивлен, увидев, что все они носили на поясе мечи и кинжалы, разных размеров и разновидностей. Загорелые и бледнокожие белые, плюс пара негров, они выглядели как банда опытных убийц, и после тщательного изучения меня, занявшего секунду, продолжили блуждать по комнате, точно тигры в клетке. Они говорили мало и недоверчиво смотрели друг на друга.

Пока я разглядывал их, один из их числа подошел и сам сел рядом со мной. Это был стройный, темноволосый молодой человек, одетый в рваный плащ из зеленого сукна со следами серебряной оторочки и бриджи до колен из того же материала. Как и остальные он носил на поясе длинную прямую рапиру. Он поймал мой взгляд, направленный на его одежду и смутился, так что я невольно улыбнулся. А затем заговорил со мной на английском языке.

— Разрази меня гром, — протянул он мягким, томным голосом. — Не виню вас, милостивый государь, за разглядывание моего мундира, но знайте, приличного портного здесь днем с огнем не сыщешь!

Невероятно удивившись, я наклонился к нему.

— Вы говорите на английском! Но как вы сюда попали? Что за место этот город? И зачем нас привезли сюда?

В ответ на шквал моих вопросов он озабоченно нахмурился.

— Что мы здесь делаем? — повторил он. — Вы прекрасно знаете, также как и я, почему мы здесь.

— Нет! — резко ответил я, и его взгляд стал еще более озадаченным.

— Но вы же из ямы, — возразил незнакомец. — Так же, как и все остальные! — Он указал рукой в направлении прочих, собравшихся в комнате.

— Яма? — я повторил это слово, озадаченный, и, увидев, что я не понимаю, мой собеседник оживился, а в его глазах вспыхнул свет.

— Ты не из охранников и не из ямы, — пробормотал он. — Но если ты пришел извне…

— Я был схвачен за пределами города и меня притащили сюда, — объяснил я ему. — Но почему?

— Ты здесь, чтобы сражаться, — объяснил незнакомец.

— Сражаться?! С кем?

— С любым из нас, — ответил он, указывая на мужчин в комнате. — Это…

Но прежде, чем он смог закончить предложение, раздался внезапный звон металла, и дверь комнаты распахнулась. Вошел один из охранников и отдал краткий приказ на своем таинственном языке. Сразу же люди начали выходить из комнаты в коридор. Шагнув туда, следом за своим новым другом, я обнаружил, что вдоль стен выстроилось примерно десятков пять вооруженных стражей. Мы прошли по коридору, но вместо того чтобы покинуть здание, свернули направо и продолжали свой путь до большой лестницы, где наших охранников сменила другая группа.

Когда мы вступили на эту лестницу, я повернулся к моему спутнику и спросил его:

— Ты англичанин, не так ли?

Он склонился в изящном полупоклоне.

— Виконт Чарльз Денхэм, капитан армии его Величества короля Георга Третьего, к вашим услугам, — представился он тихим голосом.

Слова его для меня прозвучали как раскат грома. Солдат короля Георга Третьего? Человек из прошлого, живший за полтора века до моего родного времени? И здесь, через пятнадцать тысяч лет в будущем, в этом незнакомом городе! И значит, все эти странные воины тоже пленники из разных времен!

Но, прежде чем я успел разобраться в ситуации, лестница закончилась, наша странная компания поднялась по ней до конца. Через головы стоявших передо мной, я смог разглядеть большое помещение, озаренное багровым светом ламп. Оттуда доносились музыка, подобная хрустальному перезвону, и звонкий смех, совсем не похожий на хриплый хохот наших стражников. Затем нас ввели внутрь.

Глава 8. Горожане

Окрик охранника остановил нас, у меня появилось время, чтобы оглядеться по сторонам. Это был круглый зал, у самой стены которого мы переминались в ожидании дальнейших событий. Зал был громаден — метров девяносто в диаметре. Пол был гладким, из черного камня, напоминающего мрамор, в то время как изогнутые стены были из того же белого камня, что и внешние стены здания. Высота зала была в сотни футов, он занимал всю нижнюю половину здания, верхняя же часть делилась на множество более мелких помещений… В стены и потолок были вмонтированы во множестве ярко светящиеся лампочки, заливавшие зал каскадами багрового сияния.

В зале было около сотни людей, мужчин и женщин. Они возлежали на диванах вдоль стены, за длинными, изгибающимися параллельно стене столами из зеленого металла, словно римляне во время одного из своих пиршеств. Их вид изумил меня: они не были похожи на кого-либо из людей, которых я видел, с тех пор как попал в город. Эти люди были высокими и совершенно пропорционального сложения. Все они были золотовласыми, мужчины и женщины. Они были одеты в короткие одеяния или туники из блестящего цветного шелка, и некоторые из них носили круглые украшения из мерцающих драгоценных камней.

С внезапным трепетом я осознал, что впервые вижу женщин в этом городе, ибо их не было ни среди охранников, ни среди рабов. Но прежде чем я смог задуматься над этим фактом, его вытеснили новые впечатления.

Пирующие, как я увидел, пили из прозрачных кубков яркие цветные жидкости. Я не видел твердой пищи на столах, но там было множество чаш, графинов и амфор, наполненных яркими жидкостями. Длинные шеренги в белых одеждах, механически движущиеся рабы, перемещались за спиной у пирующих с подносами, убирая пустые сосуды и выставляя на столы полные.

Я отметил еще две вещи, прежде чем мой краткий обзор был прерван. Во-первых; ни одно из лиц пирующих нельзя было назвать красивым, несмотря на идеальную правильность их черт. Сквозь внешнюю молодость и красоту сквозило Зло. Печать порока лежала на этих лицах и превращала их из ангельских в демонические. Я чувствовал, что за их шутками и смехом таится холод праздной бессердечности.

На другой стороне зала от меня, в алькове, собрались музыканты, рабы, которые управляли сложным инструментом, в котором вода падала на тонкие пластины из металла, то по одной капле, то ручейком, производя мелодичный перезвон серебряных колокольчиков, складывающийся в тревожную, но гармоничную мелодию.

Мои товарищи созерцали сцену, как и я, но было видно по выражению их лиц, что они не увидели ничего нового. Я хотел знать, для чего мы тут, и, вспомнив англичанина, собрался возобновить прерванный разговор. Но как раз когда я собирался сделать это, пришел ответ на мои вопросы, и не в форме чьих-то объяснений, а в виде самого хода событий.

Один из мужчин, возлежавших за столами, встал и произнес краткий приказ. Сразу же большой черный раб шагнул в зал, схватил булаву из металла и ударил ей в гигантский гонг. Болтовня и песни за столами смолкли, все взоры обратились на нас. Я почувствовал их взгляды, оценивающие нас, и невольно вздрогнул. Затем командир стражи пролаял приказ. И сразу двое мужчин, те, кто стояли рядом со мной шагнули в центр зала и встали друг напротив друга.

Шепот пронесся по рядам зрителей. Пирующие за столами взволновались в предвкушении зрелища, их ропот выдавал азарт и предвкушение. Не обращая внимание на происходящее вокруг, двое мужчин в центре зала уставились друг на друга.