Прежде чем я успел осознать происходящее, командир стражи, который надзирал за нашей группой, пролаял краткий приказ. Сразу восемь человек оказалось на металлическом диске. Они тут же обнажили оружие и сошлись в серии яростных поединков.

В течение нескольких минут четыре поединка закончились, но только трое бойцов вернулось из центра зала. Им тут же вручили доспехи и оружие — такое же, как у охранников. Я начал понимать цель этих боев. Гладиаторские бои служили системой отбора — сперва пробные поединки, типа тех, в которых я принимал участие. Выжившие в этих боях сражались друг с другом. Победители вливались в армию города, пополняя ряды стражи. Но с кем должна была воевать эта армия?

Бои продолжались. На арену каждый раз попадало по восемь человек, и моя очередь неуклонно приближалась. Ни Денхэм, ни я еще ни разу не были вызваны, но мое сердце билось быстро, я ожидал каждый раз, что окажусь среди следующих восьми. Буря мечей бушевала в центре зала, ряды гладиаторов таяли. Одни облачались в доспехи стражников, других — мертвых, утаскивали рабы. Горожане радостно потешались, глядя на то, как люди убивают друг друга. Охранники азартно кричали, подбадривая своих любимчиков и делая ставки. Бои продолжались, пока не осталось только двое — я и Денхэм.

Рабы уносили погибших. Я стоял потрясенный. Остались только двое — я и англичанин, человек, в котором я почувствовал друга!

Бесновалась толпа, мигали огни, звучали сигналы и команды. Охранник кольнул меня мечом, выталкивая на металлический диск. А я не мог прийти в себя, потрясенный злым коварством Фортуны. Из всех людей в городе я должен был сразиться с единственным человеком, кого я знал и любил. Прошло всего несколько секунд с момента завершения последнего боя, и цепь, сковывавшая меня, со звоном упала на пол. Вместе с Денхэмом я вышел на арену. Громкие аплодисменты и поощрительные крики доносились с балконов. Наш бой был последним, и зрители хотели захватывающего представления.

Мы стояли в центре арены лицом друг к другу. Одновременно мы вытащили рапиры из ножен, и тут же, не сговариваясь, вложили их обратно… Не говоря ни слова, Денхэм шагнул ко мне, и, положив руку мне на плечи, поднял голову, обратив к кровожадной толпе на трибунах дерзкий взгляд.

Вой ярости сотрясал галереи. На нас сыпались насмешки и угрозы, но мы продолжали стоять так, готовые встретить вместе любой оборот событий.

К нам кинулось примерно полдюжины охранников, которые утащили нас с арены под гневное завывание и улюлюканье толпы. Нас отвели к основанию винтовой лестницы и оставили там под охраной.

Злобные крики наконец утихли, зал наполнила странная музыка. Музыка эта была тревожной, ее низкие раскаты наполнили гигантский зал. Все огни в зале потускнели, сумрак наполнил громадное здание.

Музыка утихла, наступила тишина, не нарушаемая ни единым шорохом. Затем, на нижней галерее, поднялся старец в черной мантии и начал говорить торжественным тоном, нараспев.

Его глубокий, сильный голос наполнил собой все пространство внутри здания, производя завораживающее впечатление. Он не то читал молитву, не то произносил некое заклинание. Слова доносились до нас искаженными из-за расстояния и многократного эхо, так что я почти ничего не мог разобрать. Но эффект был налицо — благоговейная тишина и ощущение того, что на нас надвигается некая неведомая и могущественная Сила.

Несколько минут его голос грохотал, затем старец внезапно умолк. Вновь на минуту воцарилась тишина. И тут раздался чудовищный грохот — металлический диск, только что служивший ареной, скользнул в паз, оказавшись крышкой гигантского люка. В центре зала теперь зияла пропасть, казавшаяся бездонной. Взглянув туда, я испытал приступ головокружения и тошноты.

Каменное кольцо, на котором мы стояли, было оправой этого чудовищного люка. Стены этого гигантского каменного колодца отвесно уходили вниз на неизвестную глубину. Где-то там, в глубинах этой бездны, слабо мерцали загадочные рубиновые огни. И именно туда уходила, теряясь во тьме, узкая винтовая лестница, продолжение которой вело на балконы и трибуны.

Денхэм оттащил меня от края бездны. Смутно я понял, что все в здании теперь скандировали тот же вызов, который до того изрек старец в черных одеждах. Словно в ответ на эту молитву-заклинание откуда-то сверху в бездну ударил ослепи тельный тонкий фиолетовый луч. Мгновение он озарял зал призрачным сиянием, затем, с порывом холодного ветра и тихим, но пронзительным свистом, откуда-то сверху в зал спустился бесформенный сгусток клубящегося тумана — Захватчик!

Он спускался вниз до тех пор, пока не повис на одном уровне с нами над самым центром бездны, плавая в воздухе без особых усилий. Он висел там, и его серая масса меняла форму, клубилась, переплетаясь сама с собой, в то время как в ее центре висело три маленьких шара фиолетового света, яркие и немигающие. Над балконами пронесся благоговейный вздох.

Песнопение стало громче, сильнее, и в него теперь вплетался хор ветров, дьявольская песнь самого Захватчика. На миг фиолетовые шары его «глаз» стали пурпурными, и сам он обрел плотность и твердость, но тут же опять стал бесформенным облаком тумана. Еще один жестокий порыв ветра пронесся по залу, и внезапно Захватчик исчез.

Вверху, на балконах продолжали петь, вновь и вновь повторяя слова зова. Я увидел море белых лиц, обращенных к месту, где исчез Захватчик. Прошло несколько минут. Пение продолжалось.

И вновь, с порывом ветра и тонким свистом, над центром бездны повис Захватчик. Опять его зеленые шары изменили свой цвет на фиолетовый, и его облачная масса обрела твердость и определенность очертаний. Но теперь в его щупальцах беспомощно висели люди. Захватчик выгрузил свою добычу на каменном ободе шахты и вновь вернулся на свое место, зависнув над центром бездонного колодца.

Пение стало громким, торжественным, и я увидел, как пленники Захватчика озираются по сторонам с благоговейным ужасом. Их было пятеро — два азиата в кожаных куртках с длинными тонкими усами, гунны или татары, и три древних грека в коротких белых туниках.

Снова раздался тихий звон, прорвавшийся через пение, и как будто подчиняясь ему, Захватчик поднялся вверх и исчез во тьме. Несколько мгновений еще горел фиолетовый свет, затем он потух, и пение прекратилось. Ярко вспыхнули лампы, и свет заполнил зал. Толпы на балконах начали покидать свои места, поток людей тек вниз по узкой лестнице. Прежде чем они успели спуститься, однако, охранники сковали пятерых пленников Захватчика, а также вновь надели кандалы на нас с Денхэмом. Наша маленькая группа теперь стояла на самом краю ужасной пропасти. Около двадцати футов ниже нас находилась небольшая платформа, от которой вниз, во тьму, уходила винтовая лестница. Мгновение я размышлял, как мы спустимся на эту платформу, но вопрос решился сам собой. Охранник нажал на рычажок на стене, и вниз выдвинулась складная металлическая лестница. По приказу охранника мы спустились к началу винтовой лестницы, ведущей в пропасть. Тотчас складная лестница втянулась в паз, из которого она выскочила, а над нашими головами с громким лязгом закрылась крышка гигантского люка, отрезав нам путь наверх. Но охранники все еще сопровождали нас. По узкой винтовой лестнице мы начали свой путь в мрачную пропасть.

Нашим единственным светом теперь были лампы, вмонтированные в гладкую стену вдоль лестницы, но они давали едва ли достаточно света, чтобы разглядеть пару ступенек. Низкий бортик ярд в высоту, ажурный и хрупкий на вид, с множеством отверстий, был нашей единственной защитой от бездны слева. Но охранники, спереди и сзади нас, скованных в цепочку, неумолимо вели нас вниз, вниз, вниз…