Эдуард Веркин
Тот, кто стоит за спиной
Тот, кто стоит за спиной
1. Пугач
Сомёнкова ждала уже полчаса. Уроки закончились в половину второго, и он должен был появиться. Но не появился, то ли тянул, то ли вовсе его в школе не было сегодня. Может, завтра подойти?
Завтра неплохо бы, только вот ждать…
Ага.
Дверь хлопнула, на крыльце показался Круглов, она его как-то сразу узнала. Тощий, в тяжёлых ботинках, всё как рассказывали. И выражение лица тоже как рассказывали. Чересчур самоуверенное.
Он брезгливо огляделся, плюнул за перила, сбежал по лестнице и деловито протопал мимо Сомёнковой, довольно нагло задев её рюкзаком.
Хам, подумала она. И почти сразу вспомнила, что все приличные люди в этом возрасте хамы, защитная реакция такая, если не будешь хамом, то другие, настоящие хамы, прикидывающиеся добрыми людьми, мгновенно тебя сожрут. На полтора зуба.
— Эй! — позвала она.
Парень не остановился.
— Круглов!
Парень обернулся.
— Погоди!
Девушка подбежала к нему, едва за рукав не уцепилась. Парень ухмыльнулся.
— Ты ведь Круглов? — спросила она.
— Ну.
Он зевнул. Точно наглый. Она не стала бы с таким дружить. А с ним и так никто, наверное, не дружит, ещё бы — водиться с таким странным типом…
— Что тебе, Изергиль? — спросил Круглов.
— Разговор есть. Я не Изергиль вообще-то.
— Все так говорят. Так чего надо-то?
Парень зевнул, достал из кармана мятные леденцы.
— Будешь? — спросил.
Она от леденцов отказалась.
— Зря. Освежают дыхание. Если разговор — то тут парк по пути. Можем там поболтать.
— Хорошо, пусть в парк.
Они двинулись в сторону парка.
Круглов, кажется, учился в девятом, на год младше, и Сомёнкова долго думала, как себя с ним вести: на равных или чуть свысока? Решила, что лучше на равных, во всяком случае, на первом этапе, потом поглядим.
Он нарочно шагал слишком быстро, ей приходилось поторапливаться, что очень мешало думать, а замедляться парень явно не собирался, шагал себе, жевал жвачку, надувал зелёные пузыри, придурок.
Они прошли парк почти до середины, до старой скучной карусели, остановились под ней, недалеко от покосившегося тира.
— Ну, чего надо? — недружелюбно спросил Круглов.
— Понимаешь, у меня странная просьба… — начала Сомёнкова. — Она необычная…
— Ого! — Круглов сделал большие глаза. — Ты меня, Изергиль, интригуешь, однако. Знаешь, иногда у… — он быстро окинул её прищуренным взглядом, — спортсменок, видимо… Так вот, у спортсменок иногда такие причуды — мама вздрогнет. Вот был я знаком с одной бобслеисткой, так она машины толкать любила.
— Как?
— Так. В прямом смысле. Идём по улице, мечтаем, о Бальмонте беседуем, а она вдруг и говорит: «Виктуар, видишь вон ту чёрную «восьмёрку»? Так я её сейчас толкну в полтолчка». И раз — подбегает к машине — и толкает, так запросто, без предупреждения. Сигнализация, конечно, срабатывает, мы удираем от хозяина с монтировкой, очень весело. Особенно если каждый день по два раза. Ты как, не бобслеистка, случаем?
— Не, я на коньках…
— На коньках — это уже лучше, с коньками не забалуешь. Хотя я слышал, вы там об лёд часто стукаетесь, и всё головой. Правда?
— Нет, я не стукалась. Два раза рёбра ломала, а головой нет…
— Точно? — сочувственно спросил Круглов.
— Да…
Сомёнкова вдруг почувствовала себя глупо. Она стоит возле старого тира и убеждает парня, который к тому же младше её на год, что она никогда не стукалась головой об лёд. С третьего класса про это мечтала.
— Это хорошо, что ты не стукалась, — он похлопал её по плечу. — Просто здорово. Так чего тебе от меня-то надо?
— Надо кое-кого проучить, — сказала девушка.
— Это не ко мне, — отрезал Круглов. — Это к Лосю, он кого хочешь проучит. И недорого, две штуки — зуб, штука — фонарь, куртку в грязи извалять — почти бесплатно…
— Мне не так нужно.
— А как? — ухмыльнулся Витька.
— Как с Пушкиной.
Круглов не прореагировал. Сомёнкова предположила, что он сделает большие глаза, спросит: «А ты откуда знаешь?» Но он и здесь проявил удивительное равнодушие, леденец в рот закинул.
— Как с Пушкиной, — повторила она с ударением.
— С какой Пушкиной-то? — лениво спросил парень. — Племянницей Александра Сергеевича?
— Из четырнадцатой школы которая.
— И что с ней такого случилось? — улыбнулся Круглов.
— Как — что? В дурдом на неделю загремела.
— Да? — удивился парень. — В дурдом?
— В психушку, — уточнила Сомёнкова.
— В психушку… А я при чём?
— Да ладно! — Она осмелилась схватить его за рукав. — Все знают, что это ты!
— Я её в дурдом отправил?! Ты что, хоккеистка, опомнись…
Девушка помотала головой:
— Нет, ты не так понял. Ты её напугал как следует, а в дурдом её уже родители определили, она на всех дома кидалась… Знаешь, ей дурдом только на пользу пошёл — сейчас отличницей стала, в хоре поёт.
— В церковно-приходском? — осведомился Круглов.
— Не знаю… Мне тоже надо.
— В дурдом? — уточнил Круглов. — Или в хоре петь?
— Хватит прикалываться, — попросила Сомёнкова. — В дурдом мне не надо. И в хор тоже — у меня слуха нет. Мне требуется помощь. Понимаешь, она сделала мне гадость…
Витька вздохнул.
— Она сделала мне гадость, — повторила девушка. — Знаешь… — Она поморщилась.
— И ты как настоящая добрая самаритянка собираешься сделать ей ответную? — закончил он.
Круглов наклонился, поднял кусок асфальта, швырнул в разбитое окно тира, асфальт упал на что-то мягкое, не громыхнул.
— Ну, в общих чертах если, — согласилась Сомёнкова. — Только не гадость сделать, а проучить.
— Чрезвычайно гуманно, — согласился он. — Не гадость, но проучить… — это антично, как ты думаешь?
— Как?
— Антично, — повторил парень. — Ну, «Одиссея», «Илиада», древние греки всякие. Читала?
— Читала…
— Высок уровень образования среди наших хоккеисток, что не может не радовать. Ладно, Изергиль, повеселились и хватит. Ты хочешь отомстить некоей инфернальной…
— Любке.
— О ужас, Любке! А при чём здесь я? Это ваши девчачьи разборки.
— Но это ведь ты… Ты наколдовал Пушкиной…
— Что?! — вот здесь Круглов, кажется, удивился.
С реки поднялся ветер, карусель ожила, пошевеливалась и издавала пронзительные живые звуки. Сомёнкова поглядела на неё с опаской — а вдруг сейчас на голову завалится?
— Ты же на неё порчу навёл, мне рассказывали…
Это она произнесла совсем шёпотом, чтобы никто-никто не услышал.
— Во дуры-то… — Парень помотал головой. — Нет, всегда знал, что девушки в этом возрасте интеллектом не изуродованы, но чтобы до такой степени… Какое колдовство? Какая порча? Ты что, красавица, халвы объелась?!
— Я нет… Но Пушкина ведь почти месяц в школу не ходила. Говорят, её в психлечебницу возили… Ты вроде как это… Пугач?
— Это вас всех в психлечебницу надо! — Круглов постучал себя по голове. — Пугач… У вас крышу сносит, а потом вы чёрт-те что придумываете! И ко мне пристаёте. Тебе хоккея мало, ты иди на греблю, что ли, запишись — энергия дурная сразу снизится…
Сомёнкова разрыдалась. Страстно, отчаянно, безнадёжно, ещё в пятом классе так выучилась, когда отец не купил телефон. Три минуты — и новенькая «Нокия» в кармане. Безотказное оружие, главное, не использовать его слишком часто. А так никто устоять не может.
Но Круглова не пробило.
— Ага, — кивнул он. — Истерика, охотно верю. Всё с тобой понятно. — И отправился дальше.
— Стой!
Он остановился.
— Стой.
Сомёнкова подошла к Круглову и достала из сумочки мобильник. Это была уже не старенькая «Нокия».
— Айфон, — поморщился Круглов. — Интересно…
— Четвёртый, совсем свеженький.
Сомёнкова протянула коммуникатор Витьке. На мобильник она копила почти год, расставаться с ним было жалко, но Любку на самом деле требовалось проучить. Телефоном придётся пожертвовать.
— На.
— У меня такой есть, — опять зевнул Круглов. — И айпод тоже. И Пи-Эс-Пи новую я тоже заказал. Это я тебе так, на всякий случай говорю. Предвосхищаю полёт твоей фантазии, так сказать…
— Ну я не знаю… Помоги, а?
— Она у тебя что, дружка увела, что ли? — ехидно осведомился парень.
— Нет! — Девушка опять покраснела. — Любка… Это без разницы. Я хочу её хорошенько проучить. За что — неважно.
— Кого её-то?
— Ты не знаешь, она в другой вообще школе… Мы вместе на катание ходим.
— А, понятно, вместе коньком ушибленные, так бы сразу и сказала.
Сомёнкова скрипнула зубами.
— У тебя отец где работает? — спросил вдруг Круглов.
— В ГИБДД.
Он задумался примерно на минуту.
— Права сделать может? — спросил он.
— Кому?
— Мне, кому-кому.
— Так тебе ещё шестнадцати нет, а учиться можно…
— Я не тороплю, — ухмыльнулся парень. — Я тебе сейчас помогу, ты мне потом. Как?
Девушка немного подумала. Через год она сама собиралась сдавать на права, отец обещал помочь. Если сказать, что Круглов её друг, то поможет и ему. Наверное. То есть скорее всего.