Можно ли простить человеку аморальные поступки по отношению к ни в чём не повинным людям лишь за то, что тот провёл жизнь в невыносимых душевных муках? Можно ли простить гению его злодеяния, потому что он сформировал всё современное искусство?

Однозначно нет. Но можно попытаться понять внутреннюю агонию, сопровождавшую художника на протяжении всей жизни. Ту, что одновременно выступила и вечным двигателем для беспрецедентных свершений, и адским пламенем, в котором сгорали все, кто слишком близко к нему подлетал.

Пикассо первым отказался от фотографически детализированной живописи и обратился к психологизации искусства. «Я пишу не то, что вижу, а то, что знаю», — любил повторять он. Художник одним из первых перешёл от отражения внешней действительности к фиксации внутреннего мира — через символы, а не объекты. До Пикассо живопись считалась обыкновенным ремеслом, источником не самого большого заработка или способом разрядки душевных метаний. С появлением стиля Пикассо искусство стало доступным, популярным, массовым.

Для этого были и экономические предпосылки: в XX веке появилось много людей со средним капиталом, которые стали покупать произведения искусства, чтобы украшать дома, — возник массовый запрос. Пикассо уловил эти тенденции и лучше других художников встроился в новые реалии. В этом, по нашему мнению, и заключается его гениальность.

Возможно, прозвучит дерзко, но всё, что мы, Поколение Y [Поколение Y, или «миллениалы», — люди, выросшие в эпоху цифровых технологий.], имеем сегодня: социальные сети, культуру мемов [Мем — единица значимой для культуры информации. Может быть любая идея, символ, манера, ситуация, образ действия, осознанно или неосознанно передаваемые от человека к человеку посредством речи, письма, видео, ритуалов, жестов и так далее.], NFT [NFT — невзаимозаменяемый, или уникальный, токен. Криптографический сертификат цифрового объекта с возможностью передавать сертификат через механизм, применяемый в криптовалютах.], TikTok [TikTok — сервис для создания и просмотра коротких видео.] — естественным образом эволюционировало из феномена, начало которому было положено Пабло Пикассо. Он создал не просто искусство, а целый язык обмена визуальными данными, запустил волну изменений, которые много позже трансформировались в новые форматы доставки контента — соцсети и так далее. Все эти новые формы сегодня и есть популярное современное искусство.

Ф. Гваттари [Феликс Гваттари — французский психоаналитик, философ и политический активист, один из основоположников антипсихиатрии, написавший совместно с философом Жилем Делёзом знаменитый трактат «Анти-Эдип. Капитализм и шизофрения». Делёз и Гваттари ввели в философский лексикон термины «ризома», «шизоанализ», «тело без органов».] сказал: «Кино — это кушетка для бедных». В равной степени это применимо и к изобразительному искусству, которому посвятил свою жизнь Пикассо.

Считается, что эффективный психоанализ может проходить только на родном языке, поскольку символизация — это очень индивидуальный процесс [Символ в психоанализе — это образ, наделённый знаковостью и смыслом, эмоциональной нагрузкой, имеющий отношение к чему-то другому и являющийся его представителем.]. Однако мы можем многое узнать о себе, посмотрев корейское или индийское кино, — для этого не нужен язык вербальный. Задействуется язык символов — родной язык бессознательного. Взаимодействуя с работой, созданной по законам символизма в противовес законам реализма, мы считываем глубинную информацию, зачастую не заложенную туда автором, по крайней мере, сознательно. Эта информация перекликается с нашими собственными переживаниями, что логично, так как любое искусство — сублимация бессознательного.

Почему говорят, что здоровые и счастливые люди не создают великих произведений? Как правило, искусство рождается из боли. Боль творца резонирует с болью потребителя, у которого тоже личных драм предостаточно. Бессознательное зрителя и создателя начинают «общаться». При этом тот, кто получает информацию, может вложить в неё смысл, отличный от того, что имел в виду автор, проецируя что-то своё. Искусство этим и ценно — оно является идеальным контейнером для переживаний потребителя.

С точки зрения бессознательного картины Пикассо — это в первую очередь символическое отражение психических процессов, нашедшее выражение на холсте. А такое искусство сонастраивается с нашими собственными переживаниями. Например, человек, который лечится от онкологии, чаще всего находится в эмоциональном раздрае. Когда он сталкивается с каким-то произведением искусства, он вкладывает в него свою боль и переживания, как бы фантазируя о том, что понимает боль автора. Это происходит, потому что всё его бессознательное сконцентрировано на проблеме, которую он в данный момент проживает.

В поисках сокрытой бессознательным первобытной, чистой, ничем не замутнённой энергии, движущей мощи всего живого на Земле Пикассо обращался к мотивам иберийской скульптуры и африканских резных масок. В этой примитивной форме, чрезвычайно популярной у парижских художников и любителей искусства того времени, в 1907 году Пикассо пишет картину «Авиньонские девицы», знаменующую конец эры канонической живописи. В картине нет сюжетности, но она наполнена почти мистическим смыслом, который окутывает зрителя с первого взгляда. Помимо формы, в которой она выполнена, сама суть эмоционального сюжета картины раскрывается как некий психологический вызов. Изображённые на холсте фигуры имеют резкие, непривычные формы, обилием граней, клиньев и углов больше напоминающие живую изгородь, чем реальных людей. Тела распадаются на неестественные составляющие и не соединяются воедино. И всё это парадоксально целостно, непрерывно, обтекаемо.

Существует две категории людей: одни безоговорочно считают Пикассо гением, другие видят в нём лишь успешный бизнес-проект. Как правило, вторых очень злит этот успех.

Злость (в том числе в адрес феномена Пикассо) возникает обычно у людей, максимально отстранённых от собственных чувств. Она появляется из-за невозможности выдерживать свои истинные, не прикрытые защитными реакциями переживания. Злость помогает защититься от самих себя как ничто другое в этом мире.

Пусть это станет пищей для размышления в финале главы, посвящённой неоднозначной личности, но всё же безоговорочному гению.

Доказательство II

Владимир Набоков

Скандальный роман «Лолита» увидел свет в 1955 году, после чего не раз был экранизирован на Западе. Книгу пытались запретить во многих странах мира, в том числе в Америке. Но, несмотря на супертабуированную по тем временам тему сексуальных отношений с подростками, эта история имеет огромную читательскую аудиторию. Сегодня имя Лолита стало нарицательным. Оно символизирует раннюю зрелость и запретное сексуальное влечение.

В чём же феномен Лолиты? Откуда такой сюжет мог взяться в голове потомственного дворянина, семья которого эмигрировала в 1919 году, спасаясь из-под обломков рухнувшей Российской империи? Что происходило с этим холёным мальчиком, любившим ловить бабочек и тоскующим по Родине?

Счастливое детство, любящие родители, среда культурных, образованных людей… Что пошло не так? Опираясь на известные факты, мы позволим себе выдвинуть гипотезу о роли травм нашего героя в рождении культового романа, который сделал его одним из самых популярных писателей современности.

Родители Набокова оба были родом из титулованных семей — династий, наделённых властью и деньгами на протяжении сотен лет. По отцу его род тянется с тех времён, когда дворянский титул присуждали боярам за гражданскую или военную службу. Мать была из менее титулованной, но всё же купеческой семьи.

В среде аристократов до революции браки заключались старым добрым сватовством. Родители тщательно подбирали пару своим чадам. Так два объединяющихся рода не только не теряли свой капитал, но и приумножали его. О любви или хотя бы симпатии речи не шло. Тем не менее родители писателя стали редким для тех времен случаем союза по любви. Бытует мнение, что ребёнок, рождённый в таких отношениях, да ещё и не испытывающий никаких лишений в детстве, редко выделяется особыми талантами.

На счастье, а может, и на беду Владимир Набоков был не совсем обычным ребёнком. В наследство от матери он получил врождённое отклонение. Которое, кстати, впоследствии оказалось и у его жены. Синестезия — когнитивное расстройство, при котором стимуляция одного органа чувств вызывает ощущения в другом.

Чтобы вам было проще понять, что чувствуют синестеты, проведём эксперимент: представьте себе лимон. Что произошло, как только вы его представили? Вы его просто увидели (пусть и у себя в голове), но ваш мозг сразу запустил последовательную цепочку реакций. Наверняка ваш рот наполнился слюной, а скулы слегка свело, как будто вы и вправду положили в рот дольку кислого лимона.

У синестетов — носителей этого расстройства — подобные отклики «не тех» органов чувств происходят постоянно. Причём иногда конечная реакция может быть логически совершенно не связана с первоначальной. Например, Набоков видел буквы или цифры в цвете. Это называется графемно-цветовая синестезия. Цифра «1» может быть красной или розовой, «7» — бордовой, буква «В» — жёлтой, а «О» иметь стальной отлив.

В каком-то смысле синестезия — это дар. Или её можно назвать геномом творчества. У людей с этим расстройством гораздо больше шансов добиться успеха в науке или искусстве. Имея дополнительные источники впечатлений, синестеты могут описать свойства вещей совершенно иным, отличным от привычного способом. Тем самым расширяя для остальных возможности восприятия. Например, художник-синестет может описать запах при помощи красок и кисти. А писатель-синестет может передать цвет словами таким образом, что читатели, не видя описываемого объекта, могут прожить всю полноту передаваемого художником опыта. Такое вот УТП [УТП — уникальное торговое предложение (термин в маркетинге) — это маркетинговый инструмент, который подчёркивает уникальность продукта либо услуги, позволяет отстроиться от конкурентов и показать глобальные преимущества товара.].

Звучит неплохо, правда? Но у всего есть обратная сторона, так сказать, побочные эффекты. Синестет интуитивно понимает (или же ему это объяснили), что звук не имеет вкуса, а цвета не пахнут. Противоречащая логике информация поступает постоянно, подвергая синестета длительному травмирующему воздействию. Такая гиперстимуляция органов чувств вызывает пресыщенность впечатлениями, которые мозг и психика не успевают перерабатывать. Происходит вытеснение, своего рода защитная реакция, при которой синестет забывает событие, вызвавшее сильную эмоциональную реакцию.