Глава 3. О мальчишеских драках и о любви

Утром, выйдя во двор, Василина застала Ульвара, который серьезно отчитывал своего младшего волчонка. Волчонок шмыгал разбитым носом, утирая капающую кровь, но держался гордо, словно отчитывали его крайне незаслуженно.

Рядом сидел Данька, серьезно наблюдая за всем этим. У Даньки тоже кровь и следы когтей видны на рукаве. Подрались, значит. Но ничего серьезного, похоже, просто как мальчишки.

А еще чуть дальше крутилась Баженка, делая вид, что усердно метет двор, поглядывая то на Даньку, то на волчонка, хотя раньше за таким занятием Василина ее ни разу не видела.

Та-ак… Все трое, значит.

Василина подумала, и первым делом к Даньке подошла.

— Ну? — сказала она. — Что тут у вас?

— А чего он? — буркнул Данька, кивнув на волчонка. — Сам полез!

— К тебе? Зачем?

Что-то подсказывало, что Баженка не зря тут крутится.

— К Баженке! — еще более сердито буркнул Данька. — Чего он?!

— И чего он? — уточнила Василина, на Баженку покосилась, но та выглядела так, что сразу ясно, никакого вреда ей не нанесли. И даже наоборот, скорее, не успели нанести чего-то ценного. Баженка усиленно мела двор, поглядывая на волчонка, чуть прикусив нижнюю губу. Так, словно из-за него переживала, надеясь в скором времени перехватить и разговор продолжить.

— Он к ней приставал! — сказал Данька, мрачнея все больше.

— А ты?

— А я увидел, и по морде. Нечего ему!

— Хм… — Василина покачала головой. — А Баженка точно против приставаний была?

— Да он… — тут у Даньки даже сказать нечего было, от возмущения даже дыхание перехватило. — Да как же… Нечего ему!

Угу.

Василина кивнула, в целом ситуацию поняв, и подошла уже к Ульвару, невольно улыбаясь, глядя, как оба они, с волчонком вместе, смущаются под ее взглядом.

— И что тут произошло? — громко спросила она.

Волчонок попятился за спину Ульвар, словно пытаясь поджать хвост и прижать уши, но в человеческом обличье они с трудом прижимались. А Ульвар наоборот чуть вперед шагнул.

— Недоразумение вышло, княжна, — сказал он. — Больше не повторится. Торин больше к девушке не подойдет.

— Как не подойдет?! — вдруг подала голос Баженка, забыв, что делала вид, словно не причем.

Василина не удержалась, заулыбалась, хотела было сказать, что не стоит так уж сурово, но Ульвар предостерегающе нахмурился, сам шагнул к ней.

— Поговорим, княжна? — немного мрачно и строго, так, что все веселье разом развеялось.

В сторонку Василину отвел.

— Что-то случилось? — тихо спросила она.

— Ничего не случилось, — покачал головой Ульвар. — Сейчас ничего, они дети и там… Как я понял, Бажена несла ведра с водой, Торин взялся помочь, а парень твой увидел и испугался, решил, что обижать Бажену никак нельзя.

— Разве ее обижали?

Ее попробуй, обидь! Баженка сама так коромыслом приложит, что мало не покажется.

— Твой парень просто знает, что произошло в трактире между людьми Есислава и местной девочкой. Между моими людьми… если не рассказывать правды. С моего позволения. И сейчас старается всеми силами повторения не допустить. Он все правильно делает, молодец. Я Торину объяснил, что очень аккуратно надо, не сейчас. Он и не хотел ничего плохого, и не обидит, можешь не волноваться, но…

Но все сложно.

И как-то тревожно заныло внутри.

— И что там, в трактире произошло?

Василина не знала.

И Ульвар тяжело вздохнул.

— Да там приставать начали к одной девчонке, она огрызнулась, ее и… ну, и прирезали.

Кольнуло в сердце.

Да, если смотреть на вещи так… И те же люди сейчас к Баженке пристают. Не те же, но Данька не знает, и ему пока не стоит знать.

Василина кивнула тоже.

— Я со своими тоже поговорю, — сказала она. — Не знаю только, как правильно сказать…

— Скажи, чтобы были осторожны, так разумнее всего. И скажи, что мы тут с тобой договорились, и что мои к твоим не сунутся, не стоит нас бояться. А иначе мать твоя всех проклянет.

Василина нахмурилась, с удивлением на него глянула.

А ведь матушка может. Сила в ней есть. Обычно она лечит больше, добром помочь старается, но и проклясть может тоже.

— Ты про матушку откуда знаешь? — чуть напряженно спросила она. О таких вещах здесь говорить не принято.

— А это тайна? — удивился он. — У тебя ведь ее кровь. Ее сила. А знаю… отец говорил.

— Не стоит здесь об этом говорить, — Василина строго посмотрела на него. — Здесь люди волшбу не любят.

— Так это ведь не волшба, это другое.

— А это ты никому не объяснишь. Люди бояться начнут. Что тебе еще твой отец наболтал?

Ульвар усмехнулся.

— Разное… — пожал плечами. — В тебе сила есть, чтобы остановить то, что в лесу поднимается. Поэтому я здесь. А еще… — и вдруг подмигнул хитро, — отец когда-то хотел, чтобы тебя за меня замуж отдали, поэтому я о тебе много знаю.

— Что?! — Василина даже отпрянула. Не то, чтобы такое ее испугало, просто… ну, не ожила сейчас. — Когда-то хотел? — уточнила она. — А сейчас?

Ульвар, зараза такая, заулыбался шире.

— Так твой отец ему сразу отказал. Сказал, что не отдаст тебя в лес волкам. Хотя у нас-то ничуть не хуже. А теперь…

Василина зубы сжала. Злость поднялась.

— А теперь, значит, отца нет, наследников не осталось, и он решил тебя снова подослать? Так?! Думает, теперь легко будет?

Уперла руки в бока и на Ульвара решительно двинулась.

Их земли, хоть и не шибко богатые, дикие, приграничные, но все равно лакомый кусок. А жениться на Василине, значит все себе загрести, стать хозяином. Нет уж. Никакие волки это не получат. И если отец не хотел, то, значит, не зря.

— Василина… — Ульвар не испугался, конечно, и даже сам чуть, на полшага, вперед подался. — Что ты? Поверь, я не за этим.

— Не за этим? — Василина уже злиться начала, и остановить это сейчас невозможно. — А зачем тогда здесь? Порядок наводить? В чужом доме? Думаешь, я поверю, что другого интереса у тебя нет? Сам же начал!

— Есть другой интерес, — сказал он. — Но не жениться…

— А что так? Значит, не подхожу я тебя?

Он даже глазами захлопал.

Потом засмеялся.

— А ты сама-то хочешь?

— Нет! — резко заявила Василина. — Если нужно будет, то царевой воле подчинюсь, тут деваться некуда. Но сама замуж не пойду. Это моя земля, и я ее никому не отдам!

Потому что тот, кто на ней женится, будет тут хозяином, а она уже так…

Ульвар кивнул, соглашаясь. И как-то иначе на нее посмотрел, с интересом.

А ведь вчера, когда она спросила зачем, он тоже ничего толком не сказал, ушел от разговора.

* * *

— Это правда? — Василина хотела знать наверняка.

Матушка, на удивление, не рассердилась, и не нахмурилась даже, а заулыбалась.

Здесь, наедине, можно было говорить прямо и спокойно, не опасаясь лишних ушей.

— Правда. Ульвар тебе рассказал? — догадалась она. — Значит, Джарелд своих идей не оставил. Что ж… Если хочешь знать, я никогда против не была. Конечно, сейчас не время для этого, но ты к парню присмотрись.

— Мама! — возмутилась Василина. — О чем ты говоришь?! Я не собираюсь замуж! Тем более за этого…

Он ей, между прочим, и не предлагал ничего.

И вообще, она его и не знает совсем. Что он за человек? Даже не видела без этой личны. Хотя внешность женихов Василину никогда особо не заботила, совсем не это важно.

— Я говорю: присмотрись, а не выходи замуж, — улыбнулась Доброслава. — У твоего отца были мотивы отказывать Джарелду, но это его личные мотивы. Он меня сильно ревновал. Джарелд ведь когда-то ко мне сватался, но мой отец предпочел будущего князя Синих холмов, а не волка из леса. Джарелд долго потом успокоиться не мог. А твой отец… ну, он так и не смог примириться, все ему казалось, что Джарелд как-то не так на меня смотрит.

Ох, ты! А вот этого Василина не знала.

— Мама… — даже растерялась, не зная, что сказать.

— Это все было давно, — отмахнулась Доброслава. — Джарелд много лет женат, он отличный отец и верный муж, в этом я не сомневаюсь. Думаю даже, тогда Джарелду больше не я сама, а мой дар был интересен. Волки это очень ценят и к древним легендам серьезно относятся.

— Дар небесной матери?

— Не только, — Доброслава поджала губы, долго смотрела на дочь. — Знаешь историю об Олене золотые рога?

— Это… сказка. Мне нянька в детстве рассказывала.

Василина никогда не воспринимала такое всерьез.

— Не такая уж и сказка, — сказала Доброслава. — Говорят, оленя этого, духа леса и земли, действительно видели в наших лесах. У границ, где еще живут люди, но начинаются совсем дикие лесные земли, куда даже волки боятся нос сунуть. Говорят, видели огромного оленя, втрое больше обычного, я ясное солнце в его рогах… Хотя не в солнце дело. Говорят, кто сможет убить этого оленя, кто съест его сердце, тот получит огромную силу.

— И волки на этого оленя охотились?

— Нет, не волки, — Доброслава головой покачала. — Волки почитают его как покровителя леса. Им хватает обычных оленей из плоти и крови, они ради богатства и наживы не убивают. Охотились люди. И говорят, что Есислав в этом замешан, либо сам, либо даже по приказу царя. Пусть не его самого, но его людей видели. Не знаю, смогли ли убить оленя, но что-то там охотой нарушили. Ты же и сама понимаешь, что в лесах неспокойно стало. А будет еще неспокойнее. И чем дальше… Надо всем вместе решать.