Екатерина Каблукова

Выигрыш

Пролог

«Полковник Генри Арчибальд Уиквик счастлив сообщить о своей помолвке с мисс Фебой Марлинг. Свадьба состоится третьего июня этого года в городском храме». Столь короткое сообщение, которое появилось в местной газете небольшого городка, возможно, осталось бы незамеченным, если бы все не знали об огромной разнице в возрасте жениха и невесты.

— Какой позор, видно, у Марлингов совсем дела плохи, если они решились на такой брак! — воскликнула леди Джеккингз, протягивая газету мужу.

Тот был вынужден внимательно прочитать заметку, после чего окинул супругу строгим взглядом и сообщил:

— Я не думаю, что это — позор. И запрещаю вам так думать.

— Но, Джордж, полковник Уиквик мог бы быть дедом их старшей дочери! — неуверенно возразила женщина, складывая газету.

— Какая разница, кем он мог быть, Хетти! Несмотря на нищету Марлингов, он женится на их старшей дочери, а не берет в содержанки, хотя, представляя состояние их дел, я не исключал и такой вариант. — Лорд Джекингз положил на стол льняную салфетку и встал. — Дорогая, как мэр города буду тебе признателен, если ты не станешь распускать слухи по этому поводу. Семейные дела Марлингов нас не касаются.

С этими словами он вышел, не обращая внимания, на то, как его жена обиженно поджала губы. Тем не менее слухов избежать не удалось, и юная мисс Марлинг, чтобы избежать назойливых расспросов и сочувственных взглядов, старалась лишний раз не появляться в городе.

Неизвестно, как долго этот брак будоражил бы умы сонного провинциального городка, но вскоре известие о назначении королем нового лорда-чародея затмило остальные новости, и про неравный союз все позабыли.

Именно поэтому третьего июня храм был почти пуст, если не считать семьи невесты и пары-тройки зевак, случайно проходивших мимо.

Никто из них не заметил ни бледность невесты, ни отчаяние, плескавшееся в ее глазах, когда она произносила слова брачной клятвы, делавшей ее собственностью престарелого супруга.

Колокольный звон, извещавший об окончании обряда, прозвучал в ушах новоявленной миссис Уиквик похоронным звоном.


Семь лет спустя…

Глава 1

Мистер Бёрджес встретил мистера Уо́честера на улице Острых Воротничков. Улица называлась так с тех самых пор, когда на ней находились лавки торговцев этими столь незаменимыми предметами одежды. Как и положено, мода вскоре сошла на нет, лавки наполнились другими товарами, а вот название осталось. Сейчас она являлась одной из самых модных улиц Лонди́ниума. Несколько раз ее порывались переименовать более благозвучно, но безуспешно.

Впрочем, это название никогда не смущало ни самого мистера Бёрджеса, ни остальных джентльменов, желавших с гордостью профланировать по мостовой от Круглой площади до Королевских садов, дабы продемонстрировать друг другу новый камзол, вышитый золотой канителью, атласный жилет или же начищенные до блеска ботфорты. Гуляя днем, здесь можно было зайти в лавку к портному, а вечером посетить известное заведение мадам Гризайль, где вполне сносно провести ночь с одной из ее прелестниц. Именно туда и направлялся мистер Бёрджес, буквально накануне вернувшийся из длительного путешествия по континенту, когда его встретил мистер Уочестер.

— Адриа́н, какая встреча! — поприветствовал он школьного приятеля, ощутимо встряхнув его руку. — Слышал, ты путешествуешь?

— Да, прихоть моего дяди. — Тот слегка скривился не то от силы рукопожатия, не то от воспоминаний о властном родственнике, незамедлительно отправившем племянника на континент, как только его ушей достигли слухи о чрезмерном увлечении Адриана оперой, вернее, одной из хористок. — Только вернулся. Какие новости в нашем туманном крае?

— О, новость лишь одна! Все обсуждают новый игорный дом, открытый на Гро́у-сквер в твое отсутствие, и Прелестницу, что держит там банк!

— Банк в игорном доме держит женщина? — изумился Адриан.

— Скажи проще, мой дорогой, очаровательная девушка! Она весьма хороша собой и пока изображает неприступную крепость. В клубе у Блэка уже делают ставки, кто же станет ее покровителем.

— Хм… — Мистер Бёрджес задумчиво посмотрел на дом мадам Гризайль. — Похоже, мне стоит прогуляться на Гроу-сквер!

— Брось, приятель! — порекомендовал ему мистер Уочестер. — В дело уже вмешались герцог Кавершем и сэр Уорсли. Против них у тебя нет ни единого шанса!

После такого заявления мистер Бёрджес, считавший себя завзятым ловеласом, переменился в лице и заявил, что он просто должен, не медля ни секунды более, пойти в этот новомодный игорный дом, также он будет счастлив, если мистер Уочестер его туда сопроводит. Тот слегка замялся, вспомнив начальные ставки, царившие в заведении, а также то, что прошлой ночью он уже проиграл большую часть своего квартального содержания, но мистер Бёрджес был его другом, и не стоило отказывать ему в такой малости.

Оживленно болтая, приятели прошли несколько кварталов и остановились у небольшого свежевыкрашенного особняка, из окон которого, несмотря на достаточно поздний час, лился свет. Два лакея в парадных ливреях цвета спелой соломы стояли на крыльце. Они почтительно поклонились и распахнули двери, впуская приятелей в оживленный холл. Лакей с перебитым носом, по всей видимости совмещавший должность привратника и вышибалы, небрежно взял у вновь прибывших плащи.

— Боже, да здесь же весь свет Лондиниума! — Адриан весело огляделся, поправляя кружевные манжеты, купленные в Паризье́нне.

Мистер Уочестер пристально рассматривал костюм друга, несомненно, пошитый на континенте. Особую зависть вызвал у него расшитый золотой канителью стеганый жилет из розового атласа с множеством цепочек и брелоков.

Неспешно ступая, друзья направились в залы. Адриан с интересом смотрел вокруг, отмечая, что все в этом доме устроено по последней паризьенской моде: стены, затянутые шелковыми тканями, обилие позолоты, ажурная мебель, чьи изгибы по форме напоминали завитки раковин, огромные люстры и канделябры, освещавшие комнаты так ярко, что друзьям казалось, будто на небе вновь появилось солнце.

Несколько человек радостно окликнули мистера Бёрджеса, выразив должное удивление его приездом, кто-то предложил сыграть в фаро́, еще двое начали выспрашивать имя его портного, а лорд Хе́нниган пристально рассматривал через монокль крупную жемчужину-сережку, украшавшую ухо Адриана, и громко выражал возмущение беспардонными нравами континентальных стран.

— Подождите, подождите, — растолкал всех черноволосый Уо́рвик Геллаха́д, Адриан знал его еще по колледжу, из которого их вместе несколько раз исключали за различные выходки. — Для начала его надо представить нашей Прелестнице!

Предложение было встречено с большим энтузиазмом, и, взяв с подноса бокалы с недурным шампанским, компания молодых повес устремилась в основной зал. Стены были затянуты красным шелком, окна задернуты тяжелыми портьерами с золотыми кистями, Красный шелк снет, тяжелые портьеры, вдоль стены на полке — статуэтки, при виде которых Адриан даже присвистнул от изумления: не каждый богач мог позволить себе так рисковать драгоценным фарфором.

Путь молодых людей пролегал среди беспорядочно, на первый взгляд, расставленной мебели. Везде царило веселье. Наконец они протолкнулись к огромному столу, где шла игра в рулетку. И Адриан замер, с удивлением и восторгом рассматривая девушку, которая запускала колесо фортуны.

Её трудно было назвать красавицей, но что-то в ней привлекало внимание мужчин. Черты лица казались слегка неправильными, и, возможно, рисунок губ был нечетким, а нос слегка великоват, но огромные голубые глаза под тонкими бровями заставляли забыть обо всех недостатках. Прядь непокорных темных волос выбилась из прически и кокетливым завитком падала ей на шею, подчеркивая белизну кожи. Изящные руки тонули в золотых кружевах, украшавших платье из голубого бархата. Вопреки моде, на ее лице не было ни белил, ни румян, а единственным украшением являлся золотой кулон в виде четырехлистного клевера, висевший на тонкой цепочке.

Девушка внимательно взглянула на пришедших и, слегка нахмурившись, задержала взгляд на Адриане. Он гордо выпятил грудь, прекрасно понимая, что Прелестница увидела высокого и весьма недурного собой молодого человека. Его темные волосы, сейчас напудренные и завитые у висков, сзади были перехвачены черной лентой, усыпанной мелкими бриллиантами. А ясные карие глаза напоминали по цвету высококлассный виски, подаваемый за обедом у первого лорда-чародея, начальника тайной службы его величества и, по совместительству, родного дяди мистера Бёрджеса.

Польщенный вниманием, Адриан подошел к столу с рулеткой. Девушка, внимательно следившая за ним, перевела взгляд на сопровождавшего его Уочестера:

— Мистер Уочестер! Рада вас видеть. — Её голос оказался очень мелодичным, и она вновь перевела вопросительный взгляд на мистера Бёрджеса. — Вижу, вы привели с собой приятеля?

— Прелестница! — Уочестер выступил вперед, не замечая, что девушка едва заметно поморщилась от такого обращения. — Позвольте вам представить моего близкого друга и — в последнее время — заядлого путешественника мистера Адриана Бёрджеса. Адриан, перед тобой покорительница наших сердец, красавица Фе́ба.