В ответ раздался равнодушный вопрос:
— Вот как? — Темная бровь удивленно поползла вверх, показывая, что от меня ждут объяснений.
— В настоящий момент только ты можешь принимать решение относительно изменения моего семейного статуса. — Я начала с того, что и без моих напоминаний ему прекрасно известно. — У меня же, пока я не имею гражданства, нет права ни отклонять, ни принимать соответствующие предложения. Разве что высказать тебе как своему опекуну личное мнение на этот счет. К которому опять-таки ты можешь и не прислушаться. Однако я уверена, отдавать меня тому, кому я нужна исключительно в целях упрочения социального положения и кого я не люблю, тебе совесть не позволит при всей твоей прагматичности. Это с одной стороны. С другой, Лисовский — сын президента Конфедерации. Ну и что же произойдет, когда не только он сам сделает мне уже официальное предложение, но и его отец обратится к тебе лично с соответствующей просьбой? Ответишь отказом и потеряешь работу. А я этого допустить не могу. Значит, обязана как можно быстрее устроиться на работу и избавить тебя от обязанностей опекуна, чтобы ответственность за отказ легла только на меня. Причем ни у кого не должно возникнуть подозрений, что ты мне в этом помог. В идеале пусть думают, что еще и пытался помешать, контролируя все то, что делаю. Раз уж столь оперативно сюда прилетел, едва узнал о намерениях Олега. Что, впрочем, и произошло. Слежку за мной ведь ты организовал? — приглушив голос, спросила, хотя и знала, каким будет ответ.
— Именно, — одними уголками губ улыбнулся родитель. Прекратив хождение, наконец остановился напротив. — Значит, решила ценой своей карьеры спасти мою? Похвально. И все же способ получить гражданские права ты выбрала неудачный.
На подобное заявление мне только и осталось, что пожать плечами.
— Другого не нашла. Что еще я могу, если фактически связана социальными законами по рукам и ногам, а действовать вразрез с ними — значит, подставить тебя еще больше?!
— А просто согласиться стать женой Лисовского никак нельзя? — Неожиданно вместо признательности в голосе я услышала отчетливое разочарование, и меня окатило нехорошее ощущение — что-то важное упустила. Вот только что?
— Стоп… — остановила больше себя, чем отца, принимаясь лихорадочно анализировать ситуацию. — Ты не против? Да что ж вы на этой свадьбе-то зациклились? Сначала он, теперь ты… Я думала, это только у Олега глюк какой-то в голове приключился. Десять лет знакомства, друг семьи, никаких знаков внимания, и вдруг ни с того ни с сего… замуж! Я ему зачем? Он ведь даже предложение толком не сделал. Едва намекнул на подобный вариант развития событий и тут же исчез… Вот только не надо утверждать, что у него не было времени нормально со мной поговорить. И уверять меня в неземной любви, которой Лисовский ко мне внезапно воспылал, тоже!
— Не собираюсь. — Отодвинув стул от стола, папа развернул его задом наперед и сел, опираясь предплечьями на высокую резную спинку. — Может, еще подумаешь относительно возможных причин?
От изумления среагировала я не сразу, потому что единственное, что пришло в голову…
— Это проверка?
— В некотором смысле, — ответил он совершенно серьезно, без малейшего намека на то, что это шутка такая. — Нужно было посмотреть, каковы будут твои действия.
— Ну и как, довольны? — старательно загасив эмоции, поинтересовалась я.
— Честно? — риторически спросил отец. — Не очень. Вернее, частично. Ускорила курс обучения ты весьма профессионально, молодец. Однако в остальном повела себя как дилетант. Информацию о своих намерениях раскрыла… да-да, я инструктора имею в виду, — предупредил мой вопрос. — Действовала практически в открытую. Хотя, конечно, за заботу обо мне я тебе благодарен. Это было неожиданно, — наконец-то получила я хоть какую-то положительную оценку своих личностных качеств.
Может, это и парадоксально, но после его слов в некотором смысле я даже облегчение почувствовала, потому что все нелогичности и нестыковки постепенно исчезли. И стало мне абсолютно ясно, что отцу нужен был способ выяснить, насколько же я предана профессии. Понять, готова ли променять ее на место жены пусть нелюбимого, но очень влиятельного человека и практически беззаботную жизнь. Осталось только понять…
— Цель какова?
— Цель… — На несколько секунд серые глаза перестали изучать сидящую напротив любопытную моську и опустились к запястью. Активировав голонакопитель, папа отправил его в мою сторону.
Поймав матрицу, я повернула ее в удобную мне позицию, чтобы увидеть надпись.
— «Дело «Атрион», — прочитала вслух и перевела взгляд на визави, который размеренно постукивал носком ботинка по полу. — Громко и непонятно. Привлекает внимание, не находишь?
Молчание в ответ, и я, пожав плечами, вернулась к изображению. Нет — значит, нет. Навязывать свое мнение не буду.
Откинув в сторону все посторонние мысли и более не обращая внимания на родителя, я раскрыла папку. Вильют тут же услужливо сформировал стопку виртуальных каталогов. Пустых, но уже с грифами, традиционными для подобных хранилищ данных. Мне осталось только выбрать и активировать тот, в котором все же виднелся кончик одного-единственного документа.
Глава 1
Конфиденциально
......Представительство планеты Атрион
Управление внешних связей
Галактический рукав Ветвь Южного Креста,
звездная система Аш-Хори
Исх. № 098-287-1z-789 от 93.219078
по летосчислению Атриона
Правительство Конфедерации
Галактический рукав Ветвь Ориона,
Cолнечная система, планета Земля
Вх. № 789000-23282-a1 от 31.01.2770 г.
по земному летосчислению
ОФИЦИАЛЬНЫЙ ЗАПРОС
Просим оказать содействие полномочному представителю министерства обороны звездной системы Аш-Хори гайду Ис-Лашу ВерДеру в отборе персонала, готового к выполнению специальных технических заданий по получению информации и работе с ее источниками.
Генеральный консул Атриона Ди-Лер ОлиРом
Одобрено. Президент Конфедерации Р.Д. Лисовский
Передано в Минвнешобороны.
Главный уполномоченный правительства по внешним контактам О.Р. Лисовский
Принято к исполнению. Управляющий отдела экстренного реагирования Н.Л. Саталь
Едва я закончила чтение и отвела взгляд в сторону, как текст побледнел и исчез. Гриф «Конфиденциально» — это, разумеется, не строго секретная информация, но доступ к ней все же ограничен.
И круг посвященных включает только тех, кому положено знать о существовании подобного документа. Впрочем, то, что моей скромной персоне разрешили его прочесть, напрягает куда меньше, чем само содержание.
— Кто такие атрионы? — Я подняла брови, испытующе всматриваясь в лицо отца.
Вопрос мой праздным или бессмысленным назвать нельзя. Человечество вот уже более трехсот лет успешно контактирует с внеземными цивилизациями. С двумя — активно и весьма продуктивно, об этом было известно официально и всем. С третьей — осторожно и осмотрительно.
Но это я уже во время обучения выяснила, когда нам объяснили, что простым обывателям, живущим в нашем мирном обществе, незачем знать о возможной опасности. Достаточно того, что правительство и силовые структуры в курсе и держат руку, что называется, на пульсе. В общем, целых три цивилизации!
Но атрионов среди них нет. И теперь, с учетом прочитанного мной документа, напрашивался логичный вывод, что и о них уже все известно, просто информация эта, еще более закрытая, не подлежит распространению даже в соответствующих кругах.
— Мы бы и сами хотели это знать. Сообщение от них получено через ту же систему связи и в той же кодировке, которую мы используем для переговоров с холианами.
Своим ответом отец полностью разрушил мои умозаключения и замолчал. Мне пришлось его подтолкнуть к продолжению:
— А холиане?..
— Они отрицают наличие каких-либо контактов между их цивилизациями.
— Врут? — почти утвердительно спросила я, зная, насколько сильна эта черта характера у синеволосых, а в остальном невероятно похожих на нас гуманоидов.
Впрочем, лукавство — не единственный их недостаток, который приходится учитывать при общении. С другой стороны, они хотя бы мирные, в отличие от тех же рарков.
— Выясняем. — Папа коротко, но недвусмысленно намекнул на то, что работа в этом направлении тоже ведется.
— И при этом Руслан Дмитриевич просьбу от совершенно неизвестной цивилизации вот так легко одобрил? — вспомнились мне наложенные на письмо резолюции.
— Забыла, как тщательно мы собираем и анализируем информацию, прежде чем принимаем подобные решения?
Теперь во взгляде отца снова появилось разочарование. Понятно, мои вопросы кажутся ему глупыми и начинают раздражать.
— Тогда почему в деле только один документ? — Я скосила глаза на все еще активную матрицу, зависшую рядом со мной.
— Потому что большего тебе знать пока не нужно, — отрезал родитель. — В общем, так, — наконец-то приступил к делу, перестав ходить вокруг да около и меня путать. — Обучение ты закончила, работать желаешь. Вот тебе работа. Ты против? — уточнил, присматриваясь к моему изумленно вытягивающемуся лицу. — Тогда выходи замуж за Лисовского.
