— Третьекурсник.
— О. Что ж, тогда он точно живет не здесь. Это общежитие первого курса. — Все время девушка играет с кончиком косы и не смотрит мне в глаза.
— Блин, — снова бормочу я.
— А ты уверен, что твой друг говорил про Фэйервью-Хауз?
Я задумываюсь. Я был в этом уверен, но сейчас… уже нет. Мы с Дэнни не так уж часто тусуемся вместе. Обычно мы видимся на послематчевых вечеринках, или он приходит к нам в дом с остальными нашими товарищами по команде.
— Уже не знаю, — со вздохом отвечаю я.
— А почему ты ему не позвонишь? — Она по-прежнему избегает встречаться со мной взглядом. Теперь ее глаза опущены на полосатые шерстяные носки, словно они самое восхитительное зрелище.
— Я забыл свой телефон дома. — Черт. Обдумывая имеющиеся у меня в запасе варианты, я провожу рукой по волосам. Они уже отросли и отчаянно нуждаются в стрижке, но я постоянно забываю об этом. — Не против, если я воспользуюсь твоим?
— Э-э-э… не против.
С явной неохотой девушка открывает дверь шире и жестом приглашает меня войти. Я оказываюсь в типичной комнате на двоих, только на одной стороне царят чистота и порядок, а на второй — полнейший разгром. Совершенно ясно, что у этой девушки и ее соседки очень разные взгляды на то, что такое аккуратность.
Почему-то я ничуть не удивляюсь, когда она проходит на ту сторону, где порядок. Сразу видно, что она чистюля. Девушка подходит к столу, отключает телефон от зарядки и протягивает мне:
— Вот, держи.
Как только мобильник оказывается у меня в руках, девушка медленно отступает обратно к двери.
— Тебе незачем все время там стоять, — сухо говорю я. — Если, конечно, ты не планируешь сбежать.
Ее щеки становятся пунцовыми.
Ухмыляясь, я провожу пальцем по экрану телефона и открываю панель набора номера:
— Не волнуйся, красавица. Я просто воспользуюсь твоим телефоном. Я не собираюсь тебя убивать.
— О, я это знаю. Ну или, по крайней мере, так думаю, — с запинками произносит она. — В смысле ты кажешься порядочным парнем, но, с другой стороны, многие серийные убийцы наверняка тоже при первой встрече кажутся порядочными. Ты знал, что Тед Банди [Банди, Тед (1946–1989) — серийный убийца, маньяк, преследовал девушек и женщин.] на самом деле был очень обаятельным? — Ее глаза расширяются. — Это же уму непостижимо! Представь, вот идешь ты — и вдруг встречаешь такого милого, обаятельного парня и думаешь: «О боже, он же само совершенство!», а потом оказываешься у него в доме, находишь в подвале тайную комнату с костюмами из человеческой кожи и куклами Барби без глаз, и…
— Господи! — обрываю я ее. — Тебе когда-нибудь кто-нибудь говорил, что ты слишком много болтаешь?
Ее щеки краснеют еще больше:
— Прости. Иногда когда я нервничаю, то начинаю нести чушь.
Эти слова снова вызывают мою ухмылку:
— Я заставляю тебя нервничать?
— Нет. Ну ладно, если только немного. В том плане, что я же тебя не знаю и… да. Незнакомцы опасны, и все такое, хотя я сомневаюсь, что ты опасный, — поспешно добавляет она. — Но… ты же понимаешь…
— Конечно. Тед Банди, — изо всех сил стараясь не рассмеяться, подсказываю я.
Девушка снова начинает теребить в руках косу и отводит взгляд, что дает мне возможность изучить ее. Ого, да она действительно симпатичная. Не сногсшибательная красотка или типа того, но свежий цвет лица и внешняя простота придают ей немалое очарование. Веснушки на носу, тонкие черты, гладкая кремовая кожа — как на рекламе косметики.
— Ты собираешься звонить?
Я моргаю, тут же вспомнив, по какой причине вообще здесь оказался. Опустив глаза на телефон в своей руке, я принимаюсь рассматривать цифровую клавиатуру так же пристально, как несколько секунд назад рассматривал эту девушку.
— Даю подсказку — пальцами печатаешь номер, а потом нажимаешь кнопку вызова.
Я поднимаю голову, и прозвучавшая в ее голосе плохо скрытая усмешка заставляет меня рассмеяться.
— Отличная подсказка, — соглашаюсь я и тут же мрачно вздыхаю: — Но… До меня только что дошло, что я не знаю его номер. Он сохранен в моем телефоне.
Черт. Заблудиться в пятничный вечер, не имея при себе ни телефона, ни машины, — все это мне в наказание за непристойные фантазии о девушке Гаррета? Похоже, так и есть, я заслужил.
— Черт с ним. Вызову такси, — наконец решаю я.
К счастью, номер университетской службы такси мне известен, так что именно его я и набираю, но лишь для того, чтобы мой звонок сразу перевели в режим ожидания. Услышав фоновую музыку, я подавляю стон.
— Что, поставили на ожидание?
— Угу. — Я снова смотрю на хозяйку комнаты. — Кстати, я Логан. Спасибо, что позволила мне воспользоваться твоим телефоном.
— Не за что. — Девушка в нерешительности медлит. — Я Грейс.
Я слышу щелчок, но вместо голоса диспетчера раздается еще один щелчок и вновь начинает звучать музыка. Чему я не удивлен. Вечер пятницы, как-никак самое загруженное время для местного такси. Неизвестно, как долго мне еще придется ждать.
Я опускаюсь на краешек одной из кроватей — той самой, которая аккуратно застелена, — и силюсь вспомнить номер службы такси в Гастингсе, самом ближайшем к университету городке. Но безуспешно. Мой взгляд перемещается на стоящий на другом конце кровати открытый ноутбук, и когда я замечаю, что на экране, то с удивлением смотрю на Грейс:
— Ты смотришь «Крепкий орешек»?
— Вообще-то «Крепкий орешек 2». — Кажется, она смущена. — У меня сегодня ночь «Крепких орешков». Я только что закончила смотреть первый фильм.
— Ты неровно дышишь к Брюсу Уиллису или что?
Девушка смеется в ответ:
— Нет. Мне просто нравятся старые боевики. На прошлых выходных я смотрела все части «Смертельного оружия».
Музыка в моем ухе снова останавливается, но тут же продолжает звучать дальше, заставляя меня выругаться. Я сбрасываю звонок и поворачиваюсь а Грейс:
— Не возражаешь, если я воспользуюсь твоим компьютером, чтобы найти номер службы такси в Гастингсе? Может, с ними мне больше повезет.
— Конечно. — После секундной паузы она садится рядом со мной и тянется за ноутбуком. — Давай я открою тебе браузер.
Когда она собирается свернуть окно с видео, фильм снимается с паузы, а из колонок раздается звук. На экране оживает сцена боя в аэропорту, и я тут же наклоняюсь ближе, чтобы посмотреть.
— О, черт, это такой классный эпизод!
— А то! — восклицает Грейс. — Я его обожаю. Вообще-то я обожаю весь фильм. И мне все равно, что говорят другие, — он супер. Конечно, не такой классный, как первый, но и не такой плохой, как кажется многим.
Она собирается поставить кино на паузу, но я останавливаю ее руку:
— А мы можем сначала досмотреть эту сцену?
— Э-э-э… ну ладно, давай. — удивленно тянет она, потом сглатывает и добавляет: — Если хочешь, можешь остаться и досмотреть весь фильм до конца. — Ее щеки краснеют, когда она решается озвучить это приглашение. — Конечно, если тебе не нужно куда-то еще.
Секунду подумав, я качаю головой:
— Не-е, мне никуда не нужно. Я могу позависать у тебя.
Ну а какая у меня есть альтернатива? Вернуться домой и наблюдать, как Ханна с Гарретом кормят друг друга пиццей и то и дело целуются на протяжении всего фильма?
— О. Хорошо, — осторожно произносит Грейс. — Э-э-э… круто.
Я усмехаюсь:
— А ты ждала, что я откажусь?
— Типа того, — признается она.
— С чего бы? Нет, правда, какой парень откажется от возможности посмотреть «Крепкий орешек»? А если ты предложишь мне выпить, то твое предложение станет еще лучше.
— У меня нет выпивки. — Она задумчиво умолкает. — Но в ящике стола спрятана целая упаковка мармеладных мишек.
— Выходи за меня, — тут же предлагаю я.
Рассмеявшись, Грейс подходит к столу, выдвигает нижний ящик и действительно достает оттуда огромную упаковку мармеладок. Я подвигаюсь выше и откидываюсь на груду подушек, а Грейс опускается на колени перед маленьким холодильником у стола и спрашивает:
— Воду или пепси?
— Пепси, пожалуйста.
Она протягивает мне большущую упаковку с мармеладными мишками и банку с газировкой, а затем устраивается на кровати рядом со мной и ставит ноутбук на матрас между нами.
Я закидываю в рот мармеладного мишку и сосредотачиваю взгляд на экране. Что ж, конечно я ожидал, что мой вечер сложится иначе, но, черт, почему бы не принять то, что есть.