— Могу я уже уйти? — рычу я.

Нет, погодите-ка. Почему я спрашиваю у него разрешения? Меня ведь не удерживают здесь в заложниках. Не стану отрицать, все это было даже немного забавно. Но этот чувак только что обвинил меня в том, что я сплю с его парнями, чтобы уменьшить шансы Гарварда на победу в матче с Брайаром.

Я люблю свою команду, но не настолько.

— Конечно. Иди, если хочешь. Только сначала напиши Маккарти, что между вами все кончено.

— Прости, Джейки, но я не стану выполнять твои приказы.

— Мне нужно, чтобы у Маккарти была трезвая голова. Заканчивай с ним.

Я упрямо поднимаю подбородок. Да, мне и правда не помешает прояснить наши отношения с Джошем. Мне казалось, я ясно дала ему понять, что между нами все несерьезно, но видимо, он увидел в этом нечто большее, раз капитан его команды называет его «преданным щенком».

Однако осчастливливать Коннелли, выступив с ним заодно, я не хочу. И пусть меня считают мелочной.

— Я не стану выполнять твои приказы, — повторяю я, засовывая пятидолларовую купюру под свою полупустую чашку. Этого должно хватить и на чаевые для Стейси: сегодня она, возможно, перенесла эмоциональное потрясение. — Я буду делать с Маккарти все, что захочу. Может, даже позвоню ему прямо сейчас.

Джейк смотрит на меня прищурившись.

— С тобой всегда так трудно?

— Да. — Улыбаясь, я соскальзываю с диванчика и надеваю кожаную куртку. — Надеюсь, ты доберешься до Бостона в целости и сохранности, Коннелли. Слышала, что во время дождя дороги становятся очень мокрыми.

Он тихо усмехается.

Я застегиваю молнию на куртке и наклоняюсь вперед, чтобы мои губы оказались у самого его уха.

— О, и Джейки. — У него перехватывает дыхание. — Я займу тебе местечко за скамейкой Брайара на матче «Ледяной четверки».

2

Джейк

Я возвращаюсь домой после половины десятого. Эта большая квартира, которую я делю с товарищем по команде Бруксом Уэстоном, была бы мне не по карману, даже несмотря на выгодный контракт, подписанный с «Ойлерз». Она располагается на последнем этаже четырехэтажного дома, и это жилье просто чума: кухня как у шеф-повара, эркеры, окна в крыше, огромный балкон и даже личный одноместный гараж для «Мерседеса» Брукса.

О, и все это без арендной платы.

Мы с Бруксом познакомились за пару недель до начала первого курса. Это было командное мероприятие — ужин, устроенный для того, чтобы узнать своих товарищей по команде до начала семестра. Мы сразу же нашли общий язык, и ко времени десерта он уже просил меня переехать к нему. Оказалось, в его квартире в Кембриджпорте пустовала вторая спальня — и, по его словам, мне не пришлось бы платить.

У Брукса уже было специальное разрешение на проживание вне кампуса — привилегия сына неприлично богатого выпускника Гарварда, чьих пожертвований лишился бы университет, если Уэстон-младший не был бы там счастлив. А потом отец Брукса снова подергал за ниточки, и я получил такое же разрешение. Действительно, деньги решают все.

Что касается арендной платы, то поначалу я упорствовал, потому что ничего в этой жизни не бывает бесплатным. Но чем больше я узнавал Брукса Уэстона, тем яснее мне становилось, что для него бесплатно все. Этот парень никогда не работал. У него был огромный трастовый фонд, и все, чего он желал, подносилось ему на блюдечке с голубой каемочкой. Его родители (или кто-то из их сошек) обеспечили ему право владения этой квартирой и за аренду платили сами. Так что за последние три с половиной года мне довелось на себе узнать, что значит быть богатеньким мальчиком из Коннектикута.

Не поймите меня неправильно, я не какой-то там паразит, живущий за чужой счет. Я пытался давать ему деньги. Но Брукс никогда их не возьмет, как и его родители. Миссис Уэстон пришла в ужас, когда я поднял эту тему во время одного из их визитов.

«Вы, мальчики, должны сосредоточиться на учебе, — закудахтала она, — а не беспокоиться о том, что нужно оплачивать счета!»

Я едва сдержался, чтобы не рассмеяться, потому что оплачивал счета всю свою сознательную жизнь. В пятнадцать я начал работать и с тех пор тоже должен был вести хозяйство: покупать продукты, платить за телефон, газ, кабельное телевидение.

Моя семья не бедствует. Папа строит мосты, мама парикмахер, и я бы сказал, что мы находимся где-то между низшим и средним классом. Мы никогда не жили в роскоши, так что мне было не очень комфортно, когда я окунулся в ту жизнь, которую вел Брукс. Но я уже поклялся себе, что когда обустроюсь в Эдмонтоне и получу все, что прописано в моем контракте НХЛ, то первым делом выпишу чек семье Уэстонов за три года и еще не оплаченную аренду.

Когда я скидываю «тимберленды», жужжит мобильник. Вытащив его из кармана, вижу сообщение от моей подруги Хейзел, с которой я недавно ужинал в одной из шикарных столовых Брайара.

ХЕЙЗЕЛ: «Добрался? Все хорошо? Льет как из ведра».

Я: «Только что вошел. Еще раз спасибо за ужин».

ХЕЙЗЕЛ: «Всегда пожалуйста. Увидимся на субботнем матче!»

Я: «Заметано».

Хейзел посылает в ответ несколько эмоджи с поцелуями. Другие парни увидели бы в этом нечто большее, но только не я. У нас с Хейзел чисто платонические отношения. Мы знаем друг друга с детского сада.

— Йоу! — кричит из гостиной Уэстон. — Мы ждем только твою задницу.

Я сбрасываю промокшую куртку. Мать Брукса прислала декоратора сразу же, как только мы въехали сюда, и позаботилась о том, чтобы закупить все, о чем парни никогда не задумываются: вешалки для одежды, полочки для обуви, сушилку для посуды — да уж, вешалки интересуют мужчин только в том случае, если речь идет о девушках, вешающихся на их шею.

Повесив куртку в прихожей, вхожу в большую комнату. В квартире открытая планировка, и мои товарищи по команде расположились в гостиной и обеденной зоне, а еще несколько — на высоких стульях у барной стойки на кухне.

Оглядываюсь. Собрались не все. Но ладно, ведь я сообщил о собрании в последнюю минуту. Всю дорогу до дома меня не отпускали мысли, вызванные замечанием Бренны о «Ледяной четверке». Да еще и их отношения с Маккарти. Я даже задумался о других вещах, которые могли негативно сказаться на подготовке команды. И так как я всегда был человеком действия, то разослал всем сообщение: «Командное собрание, у меня дома, сейчас».

Приехали почти все игроки стартового состава — около двадцати человек, — и мне в нос тут же ударила смесь ароматов гелей для душа, одеколонов и запаха пота от тех придурков, которые решили не приводить себя в порядок перед приездом сюда.

— Привет, — здороваюсь я с парнями. — Спасибо, что пришли.

Кто-то кивает, кто-то отвечает: «Без проблем», — но большинство просто ворчит.

Единственный, кто по-прежнему не замечает меня, это Джош Маккарти. Он уткнулся в телефон, прислонившись к стене у углового дивана из коричневой кожи. Судя по его позе, выражению лица и тому, как едва заметно напряглись плечи, он чем-то раздосадован.

Должно быть, Бренна Дженсен все еще крепко держит его за член. Меня это раздражает. Ему лучше вообще не тратить время на всякую ерунду. Маккарти учится на втором курсе, он симпатичный, но едва ли способен играть в лиге Бренны. Эта девица — ходячий секс. Честно скажу, она одна из самых сногсшибательных женщин, которых я когда-либо видел. Ей палец в рот не клади. Его лучше вообще заткнуть, например, поцелуем… либо скользнуть членом между этих красных губ.

Ох, черт. Отгоняю от себя эти мысли. Да, Бренна красотка, но она не на шутку отвлекает. Наглядный пример — Маккарти, который так и не поднял головы.

Я кашляю. Громко. Он и еще несколько парней, увлеченные своими телефонами, резко вскидывают головы.

— Давайте закончим с этим побыстрее, — предлагаю я присутствующим.

— Давайте, — растягивая гласные, отвечает с дивана Брукс. На нем только черные спортивные штаны и больше ничего. — В моей кровати меня ждет девушка.

Я закатываю глаза. Ну конечно, Брукс с кем-то трахался. Он всегда с кем-то трахается. Не то чтобы я отстаю от него: в нашей квартире бывают и мои подружки. Иной раз мне даже жалко наших соседей снизу: им приходится слушать этот бесконечный стук шагов по лестнице. Но, к счастью для них, мы почти не устраиваем вечеринки. А это то еще удовольствие. Кто захочет, чтобы их дом разнесли к чертовой матери? Для этого есть общежития.

— Ты не одинок, — ворчливо говорит Уэстону Дмитрий, наш лучший защитник. — Из-за этого собрания мне тоже пришлось вылезти из кровати. Но дело только в этом. Потому что я совершенно без сил.

— Как и все мы, — встревает наш крайний нападающий, третьекурсник Хит.

— Ага, Ди, добро пожаловать в наш Клуб ухандокавшихся, — насмешливо произносит Коби, один из будущих выпускников.

Я иду на кухню и беру бутылку воды. Да, я их слышу. В этом месяце мы все вымотались. Все команды конференций Первого дивизиона бьются в регулярном чемпионате — вы вряд ли еще увидите настолько жесткий хоккей. Все мы пытаемся пробиться в национальный чемпионат, а если у нашей команды не получится… Будем надеяться, что статистика окажется достаточно хорошей и нас допустят до финала. Сейчас на кону стоят игры в нескольких сезонах.