Элда Мингер

Шоколадный грог

Глава 1

Эбби Шеридан чувствовала себя так, словно оказалась где-то на краю земли.

Самолет приземлился в аэропорту Лос-Анджелеса пасмурным февральским днем незадолго до полудня. Сидя в такси, застрявшем в плотной пробке, и глядя на дождевые серые тучи, на оперение пальм, едва не срываемое порывами ветра, Эбби чувствовала себя очень тоскливо вдали от дома, коим именовала Эванстон — пригород Чикаго, в котором прожила большую часть из своих двадцати девяти лет.

В сумочке затренькал сотовый телефон, и Йода, ее палевая чихуахуа, встревоженно тявкнула. В плохо отапливаемой машине ей было холодно, и она свернулась клубочком на коленях у Эбби. Хозяйка закутала собачку полой своего шерстяного пальто так, что из-под него торчал только черный носик. Обычно такая непоседливая, сейчас собачонка, казалось, была утомлена перелетом. Но Эбби знала, что она лишь отдыхает, перед тем как влипнуть в какую-нибудь новую передрягу.

— Дядюшка Пэт? — спросила Эбби, поднеся трубку к уху и заранее зная, что это должен быть именно он, ее дядя, возглавлявший семейную юридическую фирму в Чикаго. Он уже дважды звонил в отель «Охара» перед ее полетом и, по всей видимости, посеял панику в гостинице, где Эбби поначалу должна была остановиться.

— Ну как там условия? Ты уже в этом пансионе? — Голос дяди был слишком громким и густым для маленького сотового телефонного аппарата. — Эбби, ты уже видела Тихий океан?

— Еще нет. Мы находимся в такси на дороге, — ответила Эбби, глядя в окно, по которому стекали струи дождя, на огромный безликий корпоративный отель, в котором ей изначально предстояло провести эту неделю.

Причиной ее визита в Лос-Анджелес была конференция, посвященная некоторым тонкостям применения законов, но Эбби не довелось остановиться в отеле, где она проводилась. Номер там был заказан заранее, но в последнюю минуту им сообщили, что отель переполнен. И тогда дядюшка стал лихорадочно искать, где бы ее поселить. К сожалению, южная Калифорния в любой сезон является местом паломничества отдыхающих и мечтой участников всевозможных симпозиумов, поэтому в очень немногих гигантских отелях близ аэропорта можно твердо рассчитывать на предварительный заказ.

Однако дядюшка приложил недюжинные усилия и нашел для нее небольшой пансион в пригороде Венис-Бич, к северу от аэропорта. Ежедневная поездка туда и обратно не должна доставить особых хлопот. Это можно было сравнить с тем, как Эбби каждый день ездила на работу в Чикаго.

— Насколько известно из новостей, там идет дождь…

— Да, циклон разбушевался, — сообщила Эбби и, помолчав, решила перейти к делу: — Когда первый семинар?

Дядюшка откашлялся.

— Именно поэтому я тебе и звоню. Эбби, появилось еще одно осложнение. Похоже, мистер Камерон прилетит только вечером в среду. У него возникли проблемы со здоровьем. Поэтому все начнется только в четверг утром.

Эбби нахмурилась. Она вылетела утренним рейсом в субботу, чтобы сэкономить несколько часов и отдохнуть в воскресенье перед напряженными занятиями по контрактному праву. Теперь у нее неожиданно образовалось еще несколько свободных дней.

— Мне вернуться? Я тебе нужна?

Дядюшка рассмеялся и ответил:

— Рассматривай эти несколько дней как небольшой дополнительный отпуск. Погуляй по берегу. Походи по магазинам. Как Йода перенесла путешествие?

Эбби невольно улыбнулась. Ее дядя обожал животных, особенно собак. Каждая собака — от огромного ирландского волкодава до ее крохотной чихуахуа — пользовалась его безраздельной любовью. И надо признать, собаки платили ему полной взаимностью.

— Она прекрасно себя чувствует. В бизнес-классе все были от нее в восторге.

— Эта маленькая плутовка очарует кого угодно. Ну что ж, шлепни ее за меня и постарайся уберечь от неприятностей, пока вы обе не вернетесь домой.

— Непременно. И спасибо тебе за то, что нашел для меня этот пансион. Уверена, он окажется симпатичным.

— Думаю, тебе действительно там понравится. Даже представить себе не мог, что отель, в котором проводится конференция, окажется таким забитым.

— Не сомневаюсь, в пансионе мне будет гораздо лучше. — Эбби хотела успокоить своего заботливого дядюшку, который всегда старался обеспечить племянников всем только самым лучшим.

Попрощавшись, она сунула телефон в сумочку, откинулась на спинку сиденья и почесала Йоду за ухом. Собачка заскулила и сочувственно посмотрела на хозяйку, вызвав у той улыбку.

Как невероятно понятливы собаки! Эбби изо всех сил старалась не выдать своего настроения, но Йода, как всегда, почувствовала, что что-то не так.

Водитель свернул с бульвара Сенчури на свободную улицу, ведущую на север, к океану и пансиону, и стал набирать скорость. Эбби закрыла глаза. Перед мысленным взором возник огромный безликий отель, в котором она чуть было не поселилась, и девушка вдруг обрадовалась тому, что в ее жизни случился такой неожиданный поворот.

Она продолжала гладить Йоду по головке, и та время от времени умиротворенно вздыхала. Сама же Эбби уже довольно давно не чувствовала себя умиротворенной, а тем более счастливой. И в последние полгода, о многом передумав, решила, что нужно как-то менять свою жизнь.

Эбби представляла собой почти классический пример юриста, по окончании колледжа обнаружившего, что юриспруденция — не ее призвание. То, что во время учебы казалось весьма привлекательным, на деле обернулось тоскливой рутиной, которая душила Эбби.

— Я хочу это бросить, — вслух сказала она самой себе, и Йода снова заскулила.

Эбби легонько похлопала собачку по спине, успокаивая, но невеселые мысли не покидали ее. Когда Эбби охватывало такое настроение, Йода была для нее идеальной компаньонкой. Самое замечательное в собаках то, что они никогда тебя не осуждают. Йода просто обожала ее, а Эбби сейчас очень нуждалась в такой поддержке. Она не знала почему, но все чаще ей казалось, что в последние годы она все делала не так. Принимала неверные решения, совершала неправильные поступки — все, все было не так. Вся ее жизнь казалась Эбби неправильной, хотя, когда настроение улучшалось, она понимала, что неверно так думать. Вредно для нее же самой.

— Ну вот и он, — сказал водитель, делая поворот.

Эбби так погрузилась в свои грустные размышления, что в первый момент даже не поняла, о чем речь. Но взглянув в окно, увидела океан. Он был великолепен. Эбби принадлежала к тем, кто предпочитает морское побережье зимой; она вообще больше любила туман, чем жару и яркое летнее солнце. Взглянув в другое окно, девушка увидела дом, где ей предстояло прожить неделю, и сразу же влюбилась в него.

Особняк, покрытый серой кровлей, казалось, вырастал из тумана, словно спасительный корабль посреди штормового моря. В окне на фасаде шторы были раздвинуты, и из него лился приветливый свет единственной лампы — согревающее душу пятно посреди мрачной непогоды, контрастирующее с видавшими виды тентами, полоскавшимися на ветру. «Погребенное сокровище» — сообщала надпись, сделанная изящными летящими буквами на ярко-красном полотнище. Под ней был нарисован коричневый сундук, доверху набитый золотыми монетами, и ярко раскрашенный попугай с распростертыми крыльями на откинутой крышке сундука.

Этот дом на берегу был похож на обитель большой счастливой семьи. Эбби живо представила себе детишек, сбегающих, весело смеясь, по ступенькам крыльца прямо к океану с ведерками, совочками и игрушечными корабликами в сопровождении матери и отца, которые тащат тележку с пляжным зонтиком, шляпами и корзинкой, полной всевозможной еды для пикника. У девушки даже глаза защипало на секунду, и она, поморгав, прогнала трогательное видение.

— Неужели это действительно здесь? — с сомнением подумала Эбби вслух и, сообразив, что водитель ждет, когда она выйдет из машины, добавила: — Да. Благодарю вас.

Омытые дождем сверкающие растения — желтые, нежно-розовые — и несколько искусно расположенных папоротников придавали художественную законченность дорожке, ведущей к дому. Подойдя поближе, она рассмотрела внизу на полотнище другую, сделанную более мелкими буквами надпись: «Владелица — Молли Доусон».

Эбби полной грудью вдохнула соленый воздух океана. В ее жизни так давно не было никаких, даже самых незначительных приключений, так давно ничто не выходило в ней за рамки обыденности, что теперь, поднимаясь по ступенькам к двери этого дома, казалось, излучавшего гостеприимное тепло и свет, мисс Шеридан решила хоть на несколько дней изменить свою жизнь.

Эбби захотелось притвориться, будто она вовсе никакой не юрист.

Они быстро освоились в отведенной им комнате. Эбби всегда брала Йоду с собой в деловые поездки; чихуахуа — маленькая собачка, и ее можно провозить в салоне самолета, разумеется, в клетке.

У Йоды были свои особые повадки. Как только самолет отрывался от земли, она начинала царапаться в дверцу, требуя, чтобы ее выпустили и дали возможность участвовать во всем, что происходит вокруг. А если вокруг ничего не происходило, Йода сама становилась зачинщицей разного рода происшествий. Такой уж она была.

— Ну что, чем займемся? — спросила хозяйка, привычно обращаясь к собачке так, словно та прекрасно ее понимала.

Эбби и в самом деле считала, что Йода понимает все. Псинка соскочила с кровати, подбежала к мягкому креслу у окна, запрыгнула на него и, скребя лапой по стеклу, отрывисто залаяла.

— Гулять? В такую погоду?

Йода гавкнула настойчивее.

Ну что ж, обе они со Среднего Запада и дождь им не в диковинку. А подышать свежим морским воздухом после кондиционированного самолета и душного такси будет очень приятно. Порывшись в дорожной сумке, Эбби достала поводок, и через несколько минут они уже шли по прибрежному песку вдоль кромки воды под моросящим дождем.

— Йода, рядом!

Ну что делать с собакой, которая и шести фунтов не весит, а ведет себя как волкодав! Несмотря на все пройденные собачьи академии, Йода продолжала нестись вперед так, что хозяйке приходилось бежать за ней. Эбби остановилась и в рассеявшемся тумане увидела, как ее собачонка мчится по направлению к куче отвратительных водорослей.

— Йода, фу! Я не… — Эбби запнулась; в водорослях что-то шевелилось, темное и покрытое шерстью.

Эбби почувствовала внезапный страх. Меньше всего ей хотелось бы видеть, как Йоду пожирает некое морское чудище, выброшенное штормом на берег. Но собачонка уже на всех парах неслась к комку мокрой спутанной шерсти и яростно лаяла; потом она остановилась и воззрилась темными преданными глазами на хозяйку, словно вопрошая: «Ну и что будем делать?»

Эбби опустилась на колени, полностью игнорируя тот факт, что ее серые шерстяные брюки мгновенно намокли, склонилась ниже, и… увиденное произвело на нее душераздирающее впечатление.

У кошки была маленькая круглая мордочка перса и изящные ушки. Длинная темная густая шерсть промокла насквозь, нити водорослей, зеленых, с маленькими луковками, оплели все ее тельце. Но взгляд Эбби был прикован к… леске, туго затянутой вокруг шеи.

О нет!..

Осторожно, очень осторожно Эбби протянула руку и коснулась спутанной шерсти на головке между ушами. Кошечка устало открыла глаза цвета темной меди, их взгляды встретились, и Эбби поняла, что животное уже ни на что не надеется.

Вокруг тем временем собралась небольшая толпа: невысокий коренастый мексиканец с тремя детишками; два юных любителя серфинга, у одного из которых были длинные рыжие волосы и серьга в носу; мать с дочерью, державшие в руках по стаканчику мороженого. Увидев несчастную кошку, мать быстро отвлекла внимание девочки, и они обе, в одинаковых плащах, заспешили прочь.

Ну почему ножниц никогда нет под рукой, когда они нужны? Эбби оглядела собравшихся.

— У кого-нибудь есть что-то, чем можно разрезать леску?

— У меня, — ответил внезапно появившийся откуда-то высокий мужчина.

Он опустился на колени рядом с Эбби и, похоже, моментально оценил ситуацию. У вымокшей до нитки кошки не было даже сил испугаться, когда человек достал довольно большие ножницы и осторожно разрезал смертельную петлю.

— Ее нужно отвезти к ветеринару, — сказала Эбби, сняв с себя шарф и закутав в него дрожащую кошку.

— У меня здесь машина, и я знаю хорошую лечебницу, — сказал незнакомец.

— Отлично.

Они уже довольно долго ехали в машине — кошка на руках у Эбби, Йода у ее ног, — когда водитель, внимательно следивший за скользкой от дождя дорогой, сказал:

— Меня зовут Джек.

— Эбби.

Джек довез их до ветлечебницы рекордно быстро; они вихрем влетели туда и были немедленно препровождены в кабинет. Пока высокий седовласый ветеринар — человек с удивительно ласковыми руками — внимательно обследовал кошку, у Эбби появилась возможность рассмотреть незнакомца: темно-каштановые волосы, живые, орехового цвета, глаза, высокие скулы и решительный подбородок.

Поймав ее взгляд, Джек ободряюще улыбнулся. Эбби почувствовала, как в груди разливается приятное тепло. Девушка все еще не могла поверить, что вот так вдруг села в машину к совершенно незнакомому человеку, но она привыкла доверять своим внутренним ощущениям. Интуиция же подсказывала ей, что большинство серийных убийц не теряют времени на то, чтобы избавлять от смерти полузадушенных кошек.

— Ей нужно ввести физраствор, — сказал ветеринар, — и хороший антибиотик. Нам придется вымыть ее и, вероятно, частично состричь шерсть.

— Что с ней случилось? — спросила Эбби, стараясь понять, как такое вообще происходит.

— Вероятно, пока была котенком — жила у кого-то в семье, а потом с ней стало слишком много хлопот и от нее избавились. А может быть, ее украли. Не исключено, что бросили в воду, поскольку сами кошки обычно не приближаются к океану. Видимо, она запуталась в оторвавшейся от удочки леске, потом ее выбросило на берег. Повезло, что вы двое ее нашли.

— Сколько ей лет? — спросил Джек.

Эбби понравился тембр его голоса, глубокий и уверенный.

— Еще и года нет. — Внимательно осмотрев кошку, ветеринар продезинфицировал несколько царапин и порезов.

Его помощница, молодая блондинка с волосами, убранными во французскую косу, одетая в брюки и синюю робу, вошла в смотровую, взяла кошку и унесла ее мыть.

— Когда я смогу ее забрать? — спросила Эбби.

— Лучше бы ей ночь провести здесь — мы должны понаблюдать за ней. Давайте я утром вам позвоню.

— Я остановилась в пансионе «Погребенное сокровище», прямо на берегу, — сказала Эбби. — Оставлю телефон у вас в регистратуре… — Она перехватила веселый взгляд Джека.

— Что в этом смешного?

— Да нет, просто я тоже остановился в «Сокровище».

— Вот как?

— Я приехал два дня назад. Живу в «Садовой комнате». А вы в какой?

— В «Комнате Джульетты», где балкон выходит на океан.

Они прошли в приемную, сопровождаемые ни на шаг не отстающей Йодой. Все время, пока шел осмотр бедной кошки, она терпеливо сидела на пластиковом стульчике и теперь, семеня за хозяйкой, радостно виляла маленьким хвостиком.

— Когда нет тумана, вид с вашего балкона должен быть потрясающим, — сказал Джек.

— Вид и сегодня прекрасен. Я люблю туман.

У стола регистратора, прежде чем Эбби успела что-либо сообразить, Джек протянул свою кредитную карточку и оплатил все расходы.

— Этого я не могу вам позволить!

— Но ведь это я привез сюда кошку.

— Однако по моей просьбе…

— Спор можно уладить, — ответил он, глядя на Эбби сверху вниз; в его глазах плясала едва заметная смешинка.

— Каким образом?

— Поужинать сегодня вместе со мной. В «Сокровище» вполне приличная кухня.

Эбби колебалась. Свидание с мужчиной не входило в программу нынешней поездки. Но с другой стороны, Джек очень отличался от тех мужчин, с которыми ей довелось быть знакомой до сих пор.

— Хорошо.

Эбби направилась к двойной стеклянной двери и только тут заметила, что дождь льет как из ведра, а по земле текут полноводные потоки. Она оглянулась в поисках Йоды и увидела, что Джек держит ее на руках, заботливо пряча под курткой. Собачонка смело выставила из-под куртки нос, и выражение ее темных глаз явно свидетельствовало о том, что она в восторге от нового друга.

— Я подгоню машину, — предложил Джек.

— Не беспокойтесь, я не боюсь промокнуть.

«Что надеть на ужин?» — спрашивала себя Эбби, перебирая одежду, привезенную с собой в эту деловую поездку. Весь ее гардероб казался чересчур чопорным и консервативным для ужина с таким человеком, как Джек.

Чопорная и консервативная — эти определения вполне соответствовали и ее жизни.

В своих мечтах Эбби была вовсе не такой, какой обычно казалась. В мечтах она не была юристом, практикующим в области контрактного права в фирме своего дядюшки Пэта. Не носила строгих костюмов — иногда лишь позволяя себе чуть-чуть более короткие, чем дозволено, юбки — и не затягивала темные прямые волосы в строгий пучок на затылке. Не ходила с тяжелым портфелем, не сидела за письменным столом, терпеливо выслушивая клиентов, не перекусывала по-быстрому, на ходу в слишком короткие перерывы между работой.

Нет, в мечтах Эбби представляла себя на кухне. Раем казалась ей кулинарная школа в Париже либо один из тех двухнедельных туров по итальянским провинциям, которые предлагают знакомство с местными блюдами и способами их приготовления. Журналы «Гурман», «Приятного аппетита» и «Иллюстрированная кулинария» были ее любимым чтением, каждый очередной номер терпеливо ждал в стопке ее большой почты, когда у Эбби выдастся свободный час.

Эбби глотала кулинарные издания так, словно это были захватывающие детективы. Она не могла пройти мимо магазина кухонного оборудования, утвари или специй без того, чтобы не зайти и не полюбоваться мерцающими медными кастрюлями, тефлоновыми сковородами, экзотическими специями и ароматическими маслами.

Для нее верхом блаженства было бы готовить еду на двенадцать персон для команды корабля, совершающего круиз по Карибскому морю. Или устраивать праздничные столы по случаю свадеб, дней рождения или юбилеев. Как самую сокровенную она лелеяла мечту стать шеф-поваром маленького ресторанчика на берегу моря.

Эбби прекрасно понимала, почему и как стала юристом. Чего она не могла понять, это как ей перестать им быть и заняться чем-то другим.

В Эбби парадоксально уживались мечтательница и реалистка. И именно это в первую очередь все смешало в ее жизни.

Она хорошо училась в школе и колледже, без труда поступила на юридический факультет университета. Окончила его с отличием, но, проработав год в конторе своего дяди, поняла, что юриспруденция — вовсе не то, чему она хотела бы посвятить всю жизнь.

В их семье не было страшных тайн. Ее родители нежно любили друг друга. Эбби родилась спустя два года после того, как они поженились. Ее брат и сестра — близнецы — появились на свет восемью годами позже, и счастье казалось безоблачным. Эбби росла, окруженная любовью.

Родители погибли в авиакатастрофе в тот первый год, когда она стала работать у дядюшки. Семнадцатилетних брата и сестру горе совершенно подкосило. Единственное, чего Эбби смогла добиться, это заставить их окончить школу и поступить в колледж. Она отчаянно старалась сделать так, чтобы их теперешняя жизнь была такой же, какой была до трагедии. Эбби хотела обеспечить им заботу и тепло семьи, и если это требовало ее постоянного присутствия в их жизни в качестве опоры, что ж, так тому и быть.