Елена Кондрацкая

Имя ей Хель

Глава 1

Ночной гость

— Ты пришла, чтобы убить меня? — Лорд сидел в кресле у камина, покачивая в руке почти опустевший кубок. — Кто же заплатил за мою голову?

Я не ответила, но выступила из тени — скрываться больше не имело смысла.

— Полагаю, говорить о таком у вас, убийц, не принято? — Он повернулся и внимательно посмотрел мне в глаза, будто мог прочитать в них ответ. — Одна-ако. Я надеялся, что за моей головой пришлют кого-то постарше и покрепче. — Лорд отхлебнул ещё вина и ухмыльнулся. — Или хотя бы посимпатичнее. Как тебя зовут?

— Хель. — Звук моего имени и освещённое огнём камина лицо, пусть и наполовину скрытое за плотной чёрной маской, отрезали мне путь к отступлению, а у цели забрали последнюю возможность уйти живым.

— Хель? — лорд хмыкнул. — Никогда не слышал. Жаль тебя расстраивать, но меня будет убить не так-то просто. — Он поставил кубок на столик у кресла и поднялся на ноги. Снял висевший над камином топор и взвесил в руке. Оружие выглядело грозно и грубо, как и сам лорд: высокий и широкоплечий, под круглым от постоянных пиршеств пузом прятались могучие мускулы. Густая с проседью борода делала его похожим на зверя. Пристрастие к выпивке почти не сказалось на уверенности и силе его движений — в схватке один на один мне понадобилась бы вся удача бога Нота, чтобы выстоять. Но я пришла не на честный бой. В убийствах на заказ редко можно отыскать честь. По крайней мере, я не была с ней знакома.

Лорд перебросил топор из одной руки в другую и шагнул мне навстречу. Я не шелохнулась.

— Вижу, ты предпочитаешь ножи. — Он кивнул на перевязь с оружием на моих бёдрах и груди. — Посмотрим, на что они годятся против моего топора! Барды сложат обо мне песни, о лорде, что убил собственную убийцу.

Люди слишком много болтают. Пока треплют языком, не замечают, как подходят к собственной могиле.

— Ну! Доставай оружие! — гаркнул лорд.

Лучше бы он потратил это время, чтобы позвать стражу. Я вынула нож из набедренной перевязи и отвела его назад. Удар нужен один, точный. Не хотелось извозиться в крови.

Лорд занёс над головой топор и покачнулся. Наконец-то.

— Что за… — мотнув головой, он часто заморгал и оглянулся на оставленный кубок вина. — Ты!..

Топор выпал из его ослабевших рук, и я нанесла удар. Под язык, чтобы лезвие достало до мозга, — полагаться исключительно на яд было бы опрометчиво. В прошлом у меня уже случались такие накладки. Лорд захрипел, забулькал, пытаясь вдохнуть, глаза налились кровью, закатились, и он медленно осел на шерстяной ковёр. Я отпустила рукоять, позволяя безвольному телу завалиться на бок. Кровь быстро впитывалась в тёмные узоры вышивки, становясь их неотделимой частью.

Ну вот и всё. А столько было болтовни и бравады.

Я присела рядом на корточки, вытащила нож, стараясь не измазаться, вытерла его об одежды лорда и убрала на место. Осторожно сняла с его большого пальца тяжёлый золотой перстень с рубином. На соседнем же тускло блестело простецкое железное кольцо, покрытое рунами, — оберег от фейри.

«Бояться надо не фейри, а людей, — всплыли в памяти слова Вардена, моего наставника, когда я разрыдалась после ночного кошмара и разбудила своим ором всю Гильдию. Кажется, мне было пять. — Фейская погань прячется в лесах и горах. С людьми ты живёшь бок о бок».

Варден оказался прав. На моём веку людей убивали только люди.

Я спрятала перстень с рубином в карман, поправила маску и подошла к окну, по дороге опрокинув на ковёр свечи. Шерсть вспыхнула легко.

Когда я перебралась через стену, из окна уже валил чёрный дым, но ещё никто его не успел заметить. Я выудила из-под куста жимолости спрятанный плащ, набросила на плечи и неторопливо пошла навстречу огням небольшого северного города. Отойдя на достаточное расстояние от особняка, я сняла маску, а войдя в город, скинула с головы капюшон и смешалась с толпой в квартале развлечений, который никогда не пустовал. Люди сновали от заведения к заведению, перетекали между торговыми лавками, занимавшими первые этажи невысоких каменных домов с черепичными крышами. На улице пахло хмелем и рыбой, пьяницы храпели на разбитой мостовой, дешёвые проститутки отдавались клиентам прямо в переулках, провонявших мочой, — худшего места для встречи и придумать было нельзя. Но не я тут ставила условия.

Сынок лорда, как и условились, ждал меня в захудалой таверне в глубине квартала. Он сидел в чёрном капюшоне над кружкой пива и оглядывался по сторонам в поисках меня, явно получая удовольствие от своей нехитрой игры и не понимая, что этим только привлекает к себе лишнее внимание посетителей. Перстни на пальцах и золотая застёжка на плаще выдавали его с головой. Зарвавшийся юнец — весь в отца. Подходить я не стала, шепнула деви́це с подносом, чтобы та отправила его наверх в комнату для утех. Деви́ца захихикала, будто разгадала мою затею, и направилась к нужному столику.

В комнате были только узкая кровать и маленький круглый столик, впрочем, её посетителям большего обычно и не требовалось. На столике стояла статуэтка Веллы — покровительницы семьи и богини плодородия. Проституток богиня тоже охраняла, оберегая от сопровождающих их ремесло болезней и излишне жестоких клиентов. Обычно облачённая в шелка и корону из солнечных лучей, целомудренная богиня с колосьями пшеницы в руках в публичных домах изображалась голой, сидящей на солнце верхом и, кажется, получающей от этого удивительное удовольствие.

Я положила перстень лорда рядом со статуэткой и отошла к окну, чтобы лунный свет бил из-за спины, и вернула на лицо маску, а на голову — капюшон.

Сынок лорда заглянул в комнату с опаской, зацепился капюшоном за что-то на двери, и тот упал, обнажая рыжую макушку.

— Вторая часть оплаты. — Я кивнула на перстень, не тратя время на приветствия.

Юноша, затаив дыхание, проследил за моим взглядом. На его худом лице отразились сомнение и недоверие.

— Поздравляю, земли отца теперь твои. — Я решила его поторопить. — Золото, мальчик.

— Мальчик? — Он ухмыльнулся, расправил плечи и достал из-за пазухи кошель, но отдавать не торопился. — Говоришь как старуха, а судя по голосу, не старше меня. Сколько тебе? Семнадцать? Двадцать?

— Положи кошель на стол и уходи.

— Мне очень хочется посмотреть на твоё лицо. — Лордёныш шагнул ближе, провёл длинными тонкими пальцами по изножью кровати. — Мой отец успел увидеть его?

— Моё лицо — последнее, что он увидел, — я добавила в голос угрозу. Его ужимки начали мне надоедать.

— Да брось. Я слышал, что такие, как ты, порой спят со своими заказчиками. Может, и мы…

Договорить он не успел. Нож просвистел рядом с его ухом, срезав прядь рыжих волос, и впился в стену. Кошель выпал из дрожащих рук и со звоном ударился об пол.

— Следующим я не промахнусь. Забирай перстень и выметайся.

Сын лорда вжал голову в плечи, схватил кольцо и стрелой вылетел из комнаты, забыв закрыть за собой дверь. Я вздохнула, пнула дверь и подобрала кошель. Пока я работала на Гильдию, могла не беспокоиться о деньгах и не связываться с дураками-заказчиками — их ересь обычно выслушивали другие члены Гильдии, убийцы же только убивали. Правда, и цели я выбирать не могла. Не то чтобы у меня были какие-то особенные принципы, но некоторые убеждения о ценности жизни я всё же с собой несла.

Когда я добралась до своей комнаты на постоялом дворе, уже близился рассвет. Сбросила сапоги, плащ, швырнула на столик перевязь с ножами и рухнула в кресло у камина, сползла ниже, подставляя босые стопы огню и прикрывая глаза — тащиться до кровати не было сил.

— Я следил за тем, чтобы пламя не потухло до твоего прихода. — Из спальни выглянул Сван, сонный, в одной рубахе, которая едва прикрывала изящные бёдра. Тяжёлые чёрные кудри беспокойными волнами обрамляли лицо, подчёркивая нежный румянец на щеках и яркие синие глаза. — Ты голодная? Я оставил ужин…

— Нет, спасибо. — Я повернулась обратно к камину и сомкнула веки, слушая, как босые ноги Свана осторожно ступают по деревянному полу. Он присел на корточки передо мной и расстегнул пояс на моей рубахе.

— Ты испачкалась.

Я опустила взгляд и увидела несколько тёмных пятен на подоле и правом рукаве.

— Я постираю, пока не пристало намертво. — Сван потянул рубашку, и я подалась ему навстречу, помогая раздеть меня.

— Я сама.

— Мне не сложно…

— Я сама.

Сван поджал пухлые губы, кивнул и положил рубаху на спинку кресла. Он старался не смотреть на мою обнажённую грудь и возился со шнуровкой на штанах — на них тоже обнаружилась кровь. Пальцы его едва заметно дрожали, а дыхание стало тяжёлым, хоть он и пытался это скрыть.

— Ты хочешь? — спросила я.

— Нет.

— Нет? — Моя стопа нырнула ему под рубашку. Его бёдра были тёплыми и нежными, но меня интересовали не они. — Твоё тело говорит о другом.

— Ты устала. — Сван перехватил мою лодыжку и отвёл от себя.

— Вот именно. — Я снова привстала, на этот раз, чтобы позволить снять с себя штаны. — Я очень устала, Сван. И я не собираюсь тебя останавливать.

Его никогда не нужно было просить дважды. В конце концов мы оба получали удовольствие от этой близости, пусть и не испытывали друг к другу ничего особенного. Я даже не была уверена, что нас можно было назвать друзьями. Сван будто щенок увязался за мной после того, как я на его глазах убила хозяина публичного дома, в котором он работал. Я хотела убить и Свана, но за его голову никто не заплатил бы.