Я почти услышала, как заскрежетала зубами Мора. По толпе пробежали взволнованные шепотки, но я смотрела только на Хоука.

— Эта ночь расставила всё на свои места, — продолжил он и протянул мне раскрытую ладонь. — «Судьба привела стража в замок, и сердце его билось храбро, а помыслы были чисты. — Я, помедлив, всё же вложила свою холодную ладонь в его — горячую. — И, когда битва была позади, враги повержены, а Жизнь и Смерть держались за руки, Король нашёл свою Тень».

По залу пробежал шёпот возмущения, раздались неодобрительные возгласы. Алария сплюнула прямо на пол. Но Хоук смотрел только на меня.

Глава 8

Когти

Я стояла в тени колонны в огромном зале, под бесконечным потолком которого сияло ночное небо. Сначала мне показалось, что потолка нет вовсе, но потом я поняла, что передо мной очередная иллюзия — звёзды перемигивались, то и дело яркими росчерками срывались с небосвода и превращались в светлячков. Светлячки кружились над длинным деревянным столом, посреди которого разлилось настоящее озеро. Оно ловило блики и переливалось в тусклом свете волшебных кристаллов в каменных чашах, которые в этих местах заменяли свечи.

Хоук сидел в высоком кресле во главе стола. Рядом стояла раскрасневшаяся и прекрасная в своём гневе Лирана.

— Хоук, ты не можешь назначить Тенью человека! — повторила она, растеряв весь свой уважительный тон ещё за дверью.

— Я уже назначил. — Хоук взглянул на меня и лукаво улыбнулся. — Даже произнёс слова из ритуала. Очень торжественно, как ты и хотела. Ах да, чуть не забыл!

Хоук махнул рукой. По моему телу пробежала волна мурашек, а форма на груди вдруг разогрелась, обжигая кожу. Я опустила взгляд. Солнце, вышитое на груди — символ Верховного Короля, — изменилось. Теперь его наполовину закрывала чёрная тень, как при солнечном затмении.

— Твой отличительный знак, — пояснил Хоук.

Лирана, глядя на это, задохнулась от возмущения.

— Когда Аркен и Олмун узнают…

— Ничего не сделают. Вы настояли на том, чтобы я обзавёлся стражей, я ею обзавёлся.

— Так ты сделал это назло Совету? — Лирана ткнула в меня пальцем. — Человек, защищающий фейри! Блоха, защищающая кота!

— Прошу, Лирана, поумерь пыл. Ты говоришь, о Тени Верховного Короля как-никак, прояви уважение, — спокойно ответил Хоук. — Да и не тебе осуждать мои решения. Лучше подумай о том, что в моём замке делал последователь Сыновей Полумесяца.

Лирана вздрогнула, бросила на меня испуганный взгляд, но тут же выпрямилась и вскинула подбородок, наконец беря себя в руки.

— Мы обсудим это завтра на Совете. — Её взгляд, уже холодный и абсолютно непроницаемый, снова обратился ко мне. — Без лишних ушей.

— Она — моя Тень, — напомнил Хоук.

— У людей длинные языки, — не сдавалась Лирана.

— Разве? Я думал, они вполне обычных размеров, — ухмыльнулся он.

Лирану его шутка не впечатлила.

— Возьми с неё магическую клятву. — Её слова прозвучали почти как приказ. Хоук нахмурился то ли из-за её тона, то ли из-за сказанных слов.

— Подобные клятвы — преступление против воли, — серьёзно сказал он, растеряв былую весёлость. — Разве свободолюбивые фейри не отказались от них? Разве может Тень Верховного Короля быть скована клятвами и сделками, подобно рабыне?

— Я лишь хочу сказать, что она человек и…

— Осмелилась бы ты предложить подобное, будь на её месте фейри? — Хоук не дал ей договорить. — И принесла бы клятву сама, если бы я о том попросил?

Лирана опешила, бросила на меня странный, долгий взгляд, а потом, сведя брови, посмотрела на Хоука.

— Принесла бы ты мне клятву, Лирана? — повторил Хоук почти игриво.

— Нет.

— Почему? — Хоук склонил голову набок, изображая удивление.

— Потому что… — Лирана отвернулась, нехотя проговаривая то, что и без того знали они оба. — Потому что это насилие.

— Именно. — Хоук очаровательно улыбнулся. — Поэтому впредь не предлагай подобного ни мне, ни моей Тени.

Лирана протяжно выдохнула, прикрыла глаза и потёрла гладкий лоб, напомнив мне уставшую мать, которая никак не может усмирить своевольного ребёнка. Её тон стал просящим, почти жалобным.

— Хорошо. Но, пожалуйста, Хоук, обдумай всё ещё раз…

Хоук благосклонно кивнул.

— Хорошо, Лирана, доброй ночи.

Дверь за её спиной сама собой открылась, давая понять, что разговор окончен. Лирана снова бросила на меня недовольный взгляд и, не прощаясь, вышла из зала, заставив снова задуматься о том, в каких отношениях с Хоуком они состоят. Между ними определённо была особая близость, и дело даже не столько в том, что Лирана забыла все приличия, едва мы покинули полный гостей зал, сколько в том, как они смотрели друг на друга. За смехом Хоука и гневом Лираны я разглядела нечто, напоминавшее теплоту. Любовники?

— Ты не выглядишь счастливой, — сказал Хоук, когда дверь за Лираной закрылась.

— Прошу прощения? — Я перевела взгляд на него.

Хоук лукаво улыбался.

— Ты не только попала в стражу, но и стала моей Тенью. Разве не об этом мечтала? — Он поднялся с кресла, подошёл ближе, остановившись на расстоянии шага. Достаточно близко, чтобы я отметила: он на голову выше меня. Сощурился, будто пытался что-то разглядеть. — За весь вечер ты ни разу не улыбнулась. Я даже подумал, что ты попросту не умеешь улыбаться.

— Я… — Я старалась подбирать слова, оставаясь как можно ближе к правде. Нужно было заставить Хоука доверять мне. — Я несколько разочарована… Ваше Величество.

Хоук удивлённо вскинул брови.

— Чем же?

— Зачем вам стража, если вас не нужно защищать? Я видела вас на арене. Никто из стражей не сравнится с вами по силе. Тем более я. Лирана сказала верно, я для вас что блоха, защищающая кота.

Брови Хоука поднялись ещё выше, а губы изломились в кривой ухмылке.

— Ты что же, хочешь отказаться от титула, что я тебе даровал?

Вот, значит, как. На мой вопрос он решил не отвечать?

— Я хочу знать, зачем нужны защитники тому, кого не убил даже дракон. — Я надавила, надеясь, что не перегнула палку. Все же знают про дракона? Я не сболтнула лишнего?

Улыбка Хоука потухла, лицо сделалось скучающим, будто я прервала его весёлую игру. Он отвёл взгляд и склонил голову, размышляя.

— Ты же слышала наш разговор с Лираной, leir nissah. — Он сунул руки в карманы штанов и пожал плечами. — Так положено, установлено веками и предками и решение это принимает не Король. Я даже не могу принимать участие в составлении испытаний — это делает Совет. Я мог выбрать лишь Тень, и выбор свой сделал.

— Чтобы насолить им? — Я кивнула на дверь.

— Чтобы не было скучно. — На лицо Хоука вернулась лукавая улыбка, и он сощурился. — И чтобы насолить им.

Я кивнула, хотя вопросов и не убавилось, но с ними я решила повременить. Если вообще стоило их задавать — чем меньше знаешь, что на сердце у того, кому предстоит вонзить нож в это самое сердце, тем проще это будет сделать.

— А ты так и не сказала, как тебя зовут, leir nissah. — Хоук продолжал глазеть на меня.

— Хель.

— А настоящее имя? — Его глаза опасно сверкнули.

Я молчала. Имя, данное при рождении, уже тринадцать лет не касалось моего слуха. Новое я выбрала сама, отыскав в какой-то истлевшей книге про другие миры — одной из тех, которыми был завален кабинет Вардена. Варден сказал, что новое имя придаст мне сил, и то, что не может сделать старая я, сможет сделать новая. Я не могла держать нож и отнимать жизни, а Хель могла. Так говорил Варден и так говорила я. Хель — звучало естественно, словно дыхание, и вскоре я намертво срослась с его шелестом. На самом деле я уже не могла сказать наверняка, кем была до Хель. И была ли?

Пока я размышляла, Хоук потерял терпение, играючи перехватил прядь моих волос и сказал мягко, почти нараспев:

— Что ж, значит, Хель. Хель. Так тому и быть. Leir nissah с волосами цвета льна. Молчаливая, как тень, и хмурая, как осеннее небо. Хель — с этим звуком поёт клинок, покидая ножны. Хель — последний выдох… — Он вскинул на меня пронзительный взгляд. — Моих врагов.

— Как прикажет мой король, — солгала я.

Меня переселили в спальню напротив покоев Хоука. Я тут же занавесила огромное окно, в которое мог забраться любой желающий, и проверила все двери. Одна вела в совершенно пустую гардеробную, другая — в личную ванную комнату.

— Если захотите искупаться, просто позвоните в серебряный колокольчик, — сказала служанка, худосочная человеческая женщина средних лет, разглаживая покрывало на огромной кровати с балдахином.

— И вы придёте?

— Нет, — сказала она так, будто я задала очень глупый вопрос. — Ванна наполнится сама. И если захотите есть, то позвоните в золотой. — Она указала на два колокольчика на прикроватном столике.

Интересно. Невидимая обслуга прилагалась к каждому замку в землях фейри? Мне не нравилась мысль о том, что за мной кто-то постоянно будет наблюдать. Служанка, кажется, разглядела что-то на моём лице и поспешила добавить:

— У этой комнаты есть смотритель. У него — два таких же колокольчика. Когда вы звоните в свой, его колокольчик тоже звенит, и смотритель даёт необходимые распоряжения слугам. Позвоните дважды — ванна наполнится. Один раз — вода сольётся. Так же и с едой. Два раза — принести, один — унести.