Елена Кулик

Призраки прошлого

Пролог

— Как же давно мы не виделись, Владыка! Эх, дела, дела… Забываем старых друзей…

— Ну что ты, Власлен. Просто так сложились обстоятельства. — Мужчины обменялись крепким рукопожатием.

— Что-то ты неважно выглядишь, Делиан. Что с тобой? — Молодой русоволосый мужчина, нахмурив густые брови, внимательно разглядывал стоящего перед собой друга.

— Все нормально. Не беспокойся. Давай лучше присядем. — И его темноволосый собеседник осторожно присел на ствол поваленного дерева.

Они уже довольно давно избрали местом для тайных встреч эту небольшую поляну в самой гуще леса, как раз на границе между землями оборотней и высших.

— Делиан, что такое? Ты странно выглядишь и странно… пахнешь.

— Просто мой сын убивает меня, — улыбаясь, ответил Владыка высших Делиан.

— Что? — Власлен соскочил с бревна, на которое только что уселся. — Как? И ты так спокойно об этом говоришь?

— Друг мой, прошу тебя, успокойся. — Делиан поймал его за руку и потянул назад на бревно. — Наша дружба длится уже слишком много столетий, поэтому ты должен понять, что если я это допускаю, значит, я так хочу.

— Нет, Делиан, я не могу понять тебя. Последнее время ты стал каким-то странным и чересчур скрытным. Ты больше не улыбаешься, и с тобой стало тяжело общаться.

— Если тебе так тяжело, то я могу освободить тебя от этой тяжести. По крайней мере, хотя бы это пока еще в моих силах. — И Делиан поднялся с бревна, намереваясь уйти.

— Подожди, ты меня неправильно понял. — Власлен вскочил и схватил его за руку, пытаясь удержать. — Я не это имел в виду. Но как же так случилось, что твой сын…

— Валий спит и видит себя Владыкой. Глупый… какой же он глупый…

— Ты так думаешь? — Власлен, поняв, что Делиан передумал уходить, снова присел на бревно и задумался. — Я бы не сказал, что он глуп, если нашел способ отравить тебя. Я ведь правильно понял, он чем-то тебя травит? От тебя исходит какой-то знакомый запах, только вот я никак не могу вспомнить, что это.

— Ты оборотень, тебе виднее. Но знаешь, это и к лучшему.

— О чем ты говоришь? — искренне удивился Власлен.

— Все эти годы я просто ждал, когда мой сын вырастет и окрепнет. Я хотел убедиться, что предчувствия меня не обманывают. Конечно, я мог уйти еще пару десятков лет назад.

— Не понимаю, ничего не понимаю, — снова повторил Власлен. Оборотень соскочил с бревна и присел перед Делианом на колени, внимательно глядя на друга. Он видел, как сильно осунулось когда-то самое красивое лицо Терриаса, как потухли глаза великого Владыки и наследника императора, чувствовал, что жизнь потихоньку, капля за каплей, оставляет это идеальное тело. Делиан устал жить и теперь готов, как никто другой, покинуть этот мир, и покинуть его навсегда, безвозвратно. Сердце оборотня сжалось. Владыка был его другом на протяжении многих столетий, его единственным другом. — И все-таки, что случилось?

— Я пришел в последний раз. — Делиан сжал руку оборотня, лежавшую на его колене. — Не перебивай. Я хочу поведать тебе о том, о чем не знает ни одна живая душа на Терриасе. И рассказываю тебе это только потому, что, возможно, моему сыну нужна будет твоя поддержка, поддержка Повелителя оборотней.

— Небеса, Делиан, о чем ты говоришь?!

— Власлен, друг мой, пойми меня и прости. Возможно, я сваливаю на твои, пусть и крепкие, плечи непосильную ношу.

— Давай я сам решу, насколько эта ноша непосильна.

— Узнаю старого друга. Садись рядом, разговор будет долгим. Да и смотреть на твое лицо я не могу. — Делиан запрокинул голову и закрыл глаза. — Как же я устал.

— Устал… — прошептал Власлен. — Делиан, я слушаю тебя.

— Ты знаешь, что я родной сын императора Нириана? — не открывая глаз, спросил Делиан у друга.

— Ну ходили такие слухи. Значит, это правда, — не спрашивал, а скорее утверждал оборотень.

— Да, я всегда был самым сильным из правителей трех рас не потому, что такова природа высших, как всегда считали низшие. Это все из-за крови и силы императора во мне.

— Я так и думал. — Власлен пересел прямо на траву рядом с бревном, облокотившись об него спиной. Он тоже не мог больше смотреть на такое родное лицо старого друга, которое уже омрачила печать смерти. Делиан скоро навсегда исчезнет из этого мира, исчезнет из его жизни.

— Так вот, следующим Владыкой высших после меня станет мой сын.

— Который из двух?

— Из трех, Власлен, из трех, — сказал Делиан, и на его бледных губах появилась теплая ласковая улыбка.

— Что ты хочешь этим сказать? — медленно произнес оборотень.

— У меня есть еще один сын кроме Валия и Рошана.

— Еще один? Когда? Откуда? Кто?

— Сколько вопросов. Но давай я расскажу тебе все по порядку.

— Я слушаю тебя, Делиан.

— Ты еще не нашел свою единственную, и тебе не понять, как это, когда огонь истинного горит в твоей душе, а ты не можешь его утолить. — Делиан поднял руку, чтобы остановить готовый сорваться с губ Власлена вопрос. — Руан не была моей истинной, хотя мы столько лет прожили вместе и, как ни странно, у нас родились дети. Но лишь намного позже я узнал, что моим наследником может быть только ребенок, рожденный истинной. Это наша участь и плата за могущество. С Леарой у нас была только одна ночь, которую я так и не смог забыть даже спустя десятки лет.

— Но разве после ночи с истинной…

— Даже зная это, я согласился на ее просьбу.

— Почему? — В голосе Власлена не было осуждения, только грусть и сострадание, и, возможно, хорошо скрытая жалость к своему некогда сильному и свободному другу.

— Не смог противостоять соблазну. Она пришла ко мне сама. У них с ее истинным Никулусом не было детей на протяжении многих лет. Они не знали почему. Когда она объяснила мне причину своего прихода и изложила свою просьбу, очаровательно краснея, я не мог поверить своему счастью. Тогда я и понял, что она не могла иметь детей, пока не подарит этому миру моего наследника. И знаешь, — Делиан открыл глаза и в первый раз за время всего разговора посмотрел на Власлена, — за все эти годы я ни разу не пожалел, что тогда согласился и провел с ней ту ночь. Она родила Хелиуса. Моего сына и наследника. Будущего Владыку высших.

— Но ты уверен, что именно он… ведь, насколько я помню, у них есть еще один сын.

— Да, позже она родила Широна, но только Хелиус — мой сын.

— Ты уверен, что именно он будет…

— Ты совсем не слушал меня. Только он и может быть моим наследником. Сын от истинной — это Хелиус. Поэтому, когда придет мое время и я уйду, помоги моему сыну и поддержи его детей. Для всех это будет большой неожиданностью, особенно для моих старших сыновей. Я очень надеюсь на тебя.

— Делиан, небеса, что ты наделал?!

— Прости, что свалил все это на тебя.

— Делиан, я не об этом! Конечно же я помогу твоему сыну, но я не понимаю…

— Леара уже ушла из этого мира, и ушла навсегда. Она отказалась от перерождения, последовав за своим истинным. Вот и мне пора. Я жил, пока была жива она. Больше мне нечего здесь делать. Прости, Власлен. Я рад и благодарен тебе за то, что все эти годы ты был моим другом. Поэтому просто прости меня и, прошу, сохрани мою тайну…

Владыка тяжело поднялся с бревна и, посмотрев на притихшего друга, протянул ему руку:

— Прощай.

Власлен схватил некогда крепкую и сильную ладонь. Была бы его воля — он ни за что бы не позволил ему уйти, не дал бы покинуть этот мир. Но Владыка уже принял решение. Крепко пожав другу руку, Власлен отпустил Делиана.

Владыка высших исчез, оставив Власлена наедине с горькими мыслями и переживаниями. Оборотень встал и медленно побрел в сторону своих владений, не оглядываясь, ничего не видя и не слыша. Эту тайну он унесет с собой. Кроме щебечущих птиц, белоснежных облаков, высоких деревьев и пряной травы у их разговора не было свидетелей. Или были?

Глава 1

— Стаурус, и куда это ты нас затащил?

Рокер, да и все остальные с интересом и опаской крутили головами, пытаясь оглядеться, но видели только непривычно бледный и даже какой-то тусклый пейзаж в неярком свете оранжевого заходящего солнца. После перехода они оказались на дороге шириной около двух метров, которая была сложена из огромных черных пыльных плит, местами сильно потрескавшихся и выщербленных. Эта дорога петляла между невысокими холмами, поросшими желтой выгоревшей травой. Казалось, что у нее нет ни начала, ни конца.

— Это… старая… дорога… императоров., — Стаурус говорил с трудом, задыхаясь. Голос его был хриплым и слабым. — Нам надо туда… — Он махнул рукой в сторону ближайшего холма. — Там… замок… — И Владыка высших потерял сознание.

Только невероятная скорость Рокера спасла его от жесткого падения на черные каменные плиты. Он подхватил Стауруса и аккуратно опустил на дорогу. В одно мгновение его обступили все друзья, не зная, что сказать и что делать дальше.

На черных плитах в лучах заходящего солнца Владыка выглядел зловеще и таинственно. Его белые волосы рассыпались по темной поверхности дороги как серебряные нити, бледное лицо казалось неестественным и сияло на этом черном фоне, как всегда расстегнутая белая рубашка не скрывала великолепного тела, по которому змеились неизвестно откуда появившиеся красные молнии. Опоясывая грудь, молнии тянулись к рукам и через пальцы уходили в черное покрытие дороги. Странный камень впитывал эти разряды, как сухая изголодавшаяся земля — живительную влагу. И в местах соприкосновения плит с телом Владыки появились красные искры. Казалось, дорога под ногами друзей ожила и замерцала.

— Ни фига себе! Это что такое? Может, его поднять? — слышались приглушенные голоса со всех сторон.

— Стас, Стас, что с тобой? — Ирэн осторожно опустилась на колени возле Стауруса, не обращая внимания на этот феномен, не замечая ни молний, ни искр, не видя взволнованных лиц друзей.

— Ирэн, ничего страшного с ним не произошло. — Антон осторожно прикоснулся к плечу девушки. — Он предупреждал, что такое может случиться.

— Что может случиться? — Ирэн резко подняла голову и посмотрела прямо в тревожные и перепуганные ее решительностью глаза мальчика.

— Ну то, что он может потерять сознание. Это от истощения. Слишком много сил забирает переход между нашими мирами, — почему-то заикаясь, объяснил ей Антон.

— И сколько… то есть как долго… когда он придет в себя?

— Не знаю, может, через час-два, а может, только завтра. — Антон пожал плечами и отошел от девушки, вернее, его просто отодвинули.

— Ирэн, успокойся. Ничего страшного не произошло. Подумаешь, обморок. Между прочим, Стаурус говорил, что после прошлого перехода он провалялся в отключке почти три дня. — Женька помог девушке подняться. — Лучше помоги нам и вспомни, где мы находимся, куда надо идти и чего нам ждать. Память же к тебе вернулась? — Женька оттащил Ирэн от Стауруса и развернул в сторону желтых холмов. — Ну, что скажешь? Куда нам двигать?

— Не знаю. В этих местах я никогда не была раньше. И ничего о них не помню. — Девушка вертела головой в разные стороны. Но кругом был один и тот же однообразный пейзаж: поросшие какой-то странной желтой травой холмы, из-за которых невозможно было хоть что-либо разглядеть впереди.

— Но ты же говорила, что память к тебе вернулась? — влез в их разговор Рокер, повторив вопрос Женьки.

— И что? Этих мест я не знаю, хотя… что-то это мне напоминает: то ли я слышала о них от кого-то, то ли… — Ирэн нахмурилась, пытаясь хоть что-то вспомнить.

— Тогда давайте пойдем в том направлении, что указал нам Стаурус, а там посмотрим, куда эта дорога нас выведет. Может, Ирэн потом что-нибудь вспомнит или местность узнает. — Студент присел на корточки возле Владыки и приложил ладонь к его шейной артерии. Пульс был слабым, но четким. — Надо бы его как-то поднять и перенести. Может, сделать носилки?

— Какие еще носилки! Отойди. — Рокер отодвинул Студента и легко поднял Стауруса на руки. В ответ на удивленные взгляды друзей он только пожал плечами и, улыбнувшись, сказал: — Ну, че застыли, двинули или как?

— Рокер, а тебе не тяжело, в нем же килограмм сто точно есть? — Сашка как-то странно поглядывал на друга.

— Не-а, я же супермен. Быстрый, сильный и очень красивый, — улыбнулся он.

— Это точно. Ну, если что, супермен, ты только свистни — подсобим.

Женька взял Ирэн за руку и почти силком потащил за собой. Он шел впереди, а по бокам к нему пристроились Антон и Хиро. Рокер со Стаурусом на руках следовал сразу за ними, справа от него — Студент, а слева, готовый помочь и поддержать, в случае чего, — Горец. Но Рокер нес Владыку с такой легкостью, что через какое-то время все перестали обращать на него внимание и предлагать свою помощь. Замыкала шествие злая и настороженная Ленка, которая после перехода не произнесла ни слова.

Они шли быстро, молча, только тревожно поглядывая в сторону быстро заходящего солнца. Никому не хотелось остаться посреди дороги неизвестно где, когда совсем стемнеет. Друзья сделали очередной поворот, обогнули очередной холм и оказались перед раскинувшейся на много километров долиной, поросшей черной травой.

— Что за черт!

— Ни фига себе!

На фоне красного заката посреди долины между холмами вырисовывалась громадина, когда-то бывшая величественным замком. Черные камни руин сверкали в лучах заходящего солнца, и по ним, как и по дорожным плитам, пробегали красные сполохи. Было такое чувство, что эти камни кто-то очень хорошо отполировал, и сейчас в них, как в зеркале, отражался закат, а ночью, скорее всего, можно увидеть сияние звезд. Когда друзья подошли ближе, то смогли рассмотреть, что замок не просто развалился от времени — его разрушило пламя. Похоже, пожар, начавшийся сверху, был неимоверной силы — огонь оплавил камни, оставив на них подтеки, словно на сгоревшей свече.

— Э… нам точно сюда надо было? — спросил кто-то шепотом.

— Что это такое?

— И это замок?

Когда первое потрясение от увиденного начало потихоньку отступать и пришло понимание, что, возможно, это и есть цель их путешествия, перед друзьями встали другие вопросы. Поэтому все, не сговариваясь, дружно посмотрели на Ирэн как на единственную из них, кто хоть что-то может знать и рассказать об этом мире. Но девушка продолжала пристально смотреть на руины, прижав к груди холодные трясущиеся руки.

— Ирэн, ты хоть что-то можешь сказать? Где мы и что это такое? — Женька заглядывал в глаза девушки, пытаясь заслонить от нее мрачный пейзаж.

— Боже, это же замок императоров. Когда-то самое прекрасное и величественное сооружение Терриаса. — Голос Ирэн дрогнул. — Подобного никто и никогда не строил. Его называли нереальным, волшебным, таинственным.

— Ага, не от мира сего, — тихо буркнул Рокер, стоя за спиной Ирэн и все еще держа Стауруса на руках. За время дороги он даже не вспотел и не запыхался.

— Именно так, Рокер, не от мира сего.

— Ирэн, нам его название ни о чем не говорит, — тихо сказал Студент. — Может, расскажешь о нем поподробнее?

— Ага, а еще о том, куда нам дальше идти? — пробурчал Рокер.

— Расскажу. — Ирэн наконец-то отвела взгляд от руин и, оглядевшись вокруг, предложила: — Нам бы сначала найти место для ночлега, а то скоро стемнеет, а ночью здесь под открытым небом не очень комфортно.

Словно сговорившись, все с опаской посмотрели на отбрасывающие красные отблески руины древнего замка.

— Но что-то прямо здесь мне не хочется ночевать. — Ленка не рискнула приближаться к развалинам и разглядывала их, стоя в стороне на пустой дороге. — Может, вон туда пойдем? — Она указала пальцем на странное строение в отдалении от основного комплекса руин. С места, где она сейчас находилась, его хорошо было видно. Там, неподалеку, в густых сумерках черной тенью возвышались останки полуразрушенной башни. Не говоря ни слова, все дружно развернулись в указанную сторону и, потихоньку огибая замок по дуге, двинулись к этому странному сооружению.

То, что увидела Ленка, действительно когда-то было охранной или сторожевой круглой башней. Совсем не высокой, в два этажа. Поскольку она стояла в отдалении от основного замкового комплекса, то этот странный пожар затронул только одну ее сторону, которая была полностью уничтожена. А все остальное уже разрушило время и природа. Здание было построено из небольших известняковых плит, а перекрытия крыши были сделаны из странной породы дерева. Сейчас сохранился только полукруг противоположной стены и перекрытия второго этажа. Также осталась часть винтовой лестницы, ведущей на верхний этаж. Крыши почти не было. Только в одном месте чудом уцелели доски, на которых лежало что-то, отдаленно напоминающее черепицу. Поскольку небо было чистым и звездным и дождя в ближайшее время не ожидалось, путники решили остановиться в этом разрушенном здании.

Женька с Горцем вошли в башню первыми. Они постарались все хорошенько осмотреть и прощупать, чтобы случайно никого не привалило упавшей балкой или камнем. Оценив сооружение как приемлемое для сегодняшней ночевки, они позвали внутрь остальных.

— А тут довольно уютно, — оглядевшись, сказал Рокер.

— Ну-ну…

Сарказм Ленки никто не оценил. Все очень устали. Если спать пока и не хотелось, то отдохнуть и перекусить друзья были совсем не против. Поэтому никто не собирался сейчас жаловаться на жизнь, и каждый занялся своим делом.

Возле уцелевшей стены под сохранившимися потолочными перекрытиями Студент расстелил одеяло, которое достал из своей походной сумки, и Рокер осторожно опустил на него Стауруса. Тот так и не пришел в себя, хотя уже и не был таким пугающе бледным.

— Ирэн, не волнуйся, он просто спит. — Антон осторожно укрыл Владыку вторым одеялом. — Он скоро придет в себя.

— Спасибо тебе. — Ирэн тепло улыбнулась мальчику.

— Да не за что. Сама-то как себя чувствуешь? — прищурившись, спросил Антон.

— Нормально. Правда, немного странно и страшновато. — Ирэн повернулась и посмотрела на видневшиеся развалины. Совсем скоро ночь полностью вступит в свои права, и они станут мрачной черной тенью, напоминающей о былом великолепии.

Пока Ирэн с Антоном тихо переговаривались возле ложа Стауруса, кто-то успел разжечь небольшой костер, поэтому в башне стало намного уютнее и спокойнее. Студент раскладывал провизию, захваченную из своего мира, остальные сразу оживились и стали сходиться ближе к импровизированному столу. Кто-то выкладывал колбасу с сыром, кто-то — хлеб и фрукты, потом появился большой термос с горячим кофе, а выставленная Рокером бутылка хорошего коньяка подняла настроение всем. По мере того как пустела бутылка, в башне все чаще стал слышаться смех.

— Шутки шутками, а мы охрану выставлять будем? — среди общего веселья послышался раздраженный голос Ленки.

— Будем, будем. Ирэн, ты не знаешь, здесь поблизости кто-нибудь живет? — Женька поднялся и подошел к развалившейся стене, вглядываясь в темноту. — Не хотелось бы нарваться на нежданных гостей. Нас-то хорошо видно на фоне костра.

— Не видно, — буркнул Антон. — Как только мы завершили переход, я сразу щит поставил. Никто не знает, что мы здесь, и никто нас не увидит и не услышит, даже если и подойдет очень близко. — Антон доедал свой бутерброд и был зол оттого, что коньяк ему так и не предложили, считая еще ребенком. Он бы и сам не стал пить, но ведь дело принципа.