— Ты помешал беседе, — попеняла я ему. — Я бы расспросила аборигена о краже Васиного портрета…

— А я уже все узнал. — Муж горделиво расправил плечи. — Один чудик — в смокинге — жаловался другому — в простыне — на какого-то третьего, которого с ними не было. Того зовут не то Печенкин-Бенуа, не то Почкин-Растрелли, очень затейливо. Точное имя я забыл, запомнил только принцип: сначала какой-то ливер, потом что-то очень культурное.

— Короче, Склифософский! — Между нами сунулась озабоченная румяная физиономия: на редкость вовремя явилась Ирка.

— Короче, этот третий хотел купить картину Кружкина у какой-то Худмузы — не знаю, кто это…

— Худая муза? — предположила Ирка и поморщилась.

Сама она попышнее муз Рубенса и Кустодиева и худобу не одобряет в принципе.

— «Художественная муза», — расшифровала я. — Сокращенно — Худмуза, галерея такая на Ваське.

— На Васильевском острове, — сам расшифровал Колян. — А не оттуда ли свистнули ваш портрет?

— Оттуда! — Мы с подругой переглянулись.

— Чудик в смокинге как раз злорадствовал, что ту картину Селезенкину-Монферрану не продали!

— И тогда он ее стырил! — воодушевленно заключила Ирка и завертелась, озираясь: — Так, где Василий? Надо, чтобы он по-свойски попытал того чудика в смокинге и узнал подробности.

Она опять исчезла в толпе.

— Тут так интересно! Непременно надо будет прийти второй раз! — убежденно сказала синеволосая девушка в красной меховой безрукавке поверх зеленого бархатного платья в пол парню в юбке шотландского горца и добротном свитере геолога. — Я еще не прониклась.

— А я уже! Я уже! — поспешно заявил мне Колян. — Может, мы пойдем?

Мы могли и пошли.

Пока брели, впечатленные, по набережной Фонтанки, муж собрался с мыслями и изрек:

— Что ж… Это тоже Питер. Художники, маргиналы, психи, паршивое вино, дым коромыслом, все чудесно… Но мы же не пойдем туда второй раз?

Я успокаивающе похлопала его по плечу, но от опрометчивых заявлений удержалась. Пока не разберемся с пропажей картины Кружкина — придется повариться в богемных кругах.

Возвращаясь с выставки, мы с Коляном заскочили в магазин у дома и там столкнулись с Джульеттой.

— Здоров, Юлек! За розовым майонезом пришла? — весело приветствовал Борину невесту мой муж.

— Всем разболтала? — укоризненно покосилась на меня Джульетта. — Ладно вам, я уже знаю, что майонез окрашивает свекла. Я за шампанским, у нас праздник — папу выпустили!

— Тогда беги на кассу, через пять минут алкоголь отпускать перестанут. — Колян услышал одно.

Я — другое:

— Как — выпустили? Неужто нашли настоящего преступника?!

— Да куда там. — Джульетта сдернула с полки пузатую бутылку и заспешила к кассе.

Пришлось бежать вместе с ней.

— Бабуся потерпевшая заявление забрала. Сказала — все проверила, ничего у нее не пропало. А дыра в стене, может, сама собой образовалась, дом-то старый, — нашептала мне девушка в очереди на кассу. — Звучит нелепо, но ей пошли навстречу и дело закрыли. Так что папа свободен! — Она сцапала с ближайшей стойки большую шоколадку.

— Значит, свадебные приготовления продолжатся. — Я осознала риски.

— И возобновятся, — кивнула Джульетта. — Мы от некоторых заказов успели отказаться, придется заново договариваться, теперь уже по другим деньгам.

— Ничего, Палыч на радостях оплатит и повышенный ценник, — успокоила я ее и тоже взяла шоколадку.

А почему нет? У меня свой праздник: не придется ради спасения Палыча расследовать дело об ограблении генеральской квартиры.

Почему-то эта мысль меня не очень обрадовала, даже малость огорчила, если честно.

Ирка позвонила, когда мы с мужем, шикая друг на друга, крались с ключом на изготовку к входной двери нашей квартиры. Предполагалось, что сын уже спит, и разбудить его мы не хотели.

Он учуял бы запах вина и отругал нас. Наш потомок — убежденный сторонник здорового образа жизни, он всегда говорит «да» правильному питанию и спорту и «нет, никогда, ни за что, как вам не стыдно?!» — алкогольным напиткам. Про курение я вообще молчу, встреченные Колей-младшим люди с сигаретой обречены на долгую воспитательную беседу.

Я стиснула зазвеневший мобильник в кармане и убежала на лифтовую площадку.

— Что-то рано вы ушли, пропустили много интересного, — зевнув, сказала Ирка.

— Спасибо, нам хватило, — заверила я.

— Вася изловил чудика в смокинге, есть интересная информация, но пусть лучше он сам расскажет. Приедешь к нам завтра? Заодно подумаем, чем помочь Палычу.

— А ты еще не в курсе? Помогать Палычу уже не надо, его отпустили, Федоскина забрала заявление.

— Правда? Это прекрасная новость. — В голосе подруги, впрочем, прозвучало легкое огорчение. — Но ты все равно приезжай к нам, твоя тетушка подобрала подвеску к серьгам с бирюзой.

— Серьезный повод, — согласилась я и пообещала: — Буду к обеду.

Придется с утра пораньше мужу и сыну котлет нажарить, чтобы не упрекали меня в пренебрежении святым долгом кормилицы семейства.

Глава 3

— Мне звонила Галина Федоскина, — разливая чай, сказала тетя Ида.

Мои уверения, что я уже позавтракала дома, она не сочла заслуживающими внимания и усадила меня пить чай с ватрушками.

— Чего хотела? — поинтересовалась я намерениями пресловутой Федоскиной.

Сама-то я хотела полить ватрушку клубничным вареньем, но вазочку с ним захватила Ирка. Чай она уже выпила и варенье ела просто так, в глубокой задумчивости, вылавливая и отправляя в рот одну ягоду за другой. Кот, который в принципе не ест сладкого, провожал каждую клубничку взглядом умирающего с голоду.

Конец ознакомительного фрагмента