— Я передал ему решение Королевского совета, — холодно ответил Вашарий. Помолчал немного и вкрадчиво заметил: — Если хочешь знать, то я голосовал против. Как и Дольшер. Но большинство оказалось не на нашей стороне.

— И ты повиновался ему! — гневно выплюнула я.

— У меня не было выбора, — обронил Вашарий. — Если бы я отказался, то на поиски девушки все равно отрядили бы убийцу. Вероятнее всего — не Фарна, но тем хуже было бы для нее. Таилия была обречена.

— Но почему? — прошептала я. Сжалась в кресле, усердно растирая плечи, словно от ледяного сквозняка. — Почему так жестоко? Разве можно кого-либо приговаривать к смерти, основываясь лишь на дурном сне? Ладно бы ее отдали под суд, но так… Это бесчеловечно!

Вашарий так плотно сжал губы, что они превратились в одну тонкую бескровную линию. С каким-то отчаянием покосился на дверь, словно собираясь трусливо сбежать, но затем все же шагнул ко мне. Вокруг заполыхало блокирующее заклинание, надежно отсекающее нас от окружающего мира.

— Киота. — Вашарий остановился на достаточном расстоянии, будто опасался, что я испугаюсь и постараюсь сбежать от него. — Тицион делает многое, что мне откровенно не нравится. И не только мне. Я спорю с ним до последнего, зачастую рискуя вызвать его неудовольствие, даже больше того — опалу. Но окончательное решение все равно остается за ним. Как я могу перед тобой оправдаться? Политика и вопросы государственной безопасности — чрезвычайно грязное дело. Если занимаешься им, то порой забываешь о гражданских свободах и нарушаешь законы, которые сам же некогда и внес на рассмотрение в Королевский совет. Я не бахвалюсь этим, напротив, глубоко и искренне сожалею. Но приходится мириться с некоторыми… неудобствами, иначе мне бы пришлось оставить работу. Работу, которую, к слову, я очень люблю. Уверен, на своем посту я приношу больше пользы, чем вреда. И счет спасенных жизней против погубленных явно в мою пользу.

— Но как ты можешь так? — прошептала я, не желая слышать его оправдания. Опять скрестила руки на животе, словно пытаясь защититься от него. — Ведь эта девушка ни в чем не была виновата. За что она заслужила смерть?

Вашарий со свистом втянул воздух, раздраженный моей неуступчивостью. Зачем-то огляделся по сторонам, убеждаясь, что вокруг по-прежнему мерцают его чары, защищающие нас от посторонних ушей.

— Наверное, я пожалею о том, что скажу тебе, — произнес он. — Этот секрет не для тебя. Не уверен, что ты сумеешь его сохранить. Нет, я понимаю, что ты будешь молчать до последнего, но при общении с Тиционом… В общем, никакие ментальные щиты тебя не спасут. Однако, с другой стороны, я не хочу тебя потерять. Поэтому… Киота, я знаю, что Таилия жива. И знал это с тех самых пор, как Фарн отказался от своего заказа. Знал, но не сделал ничего, чтобы ее настигло королевское правосудие. Даже более того — специально выбрал на это задание именно Фарна. Тогда на Даритане в результате кровавой бойни, устроенной обезумевшим вампиром, у него погибла беременная невеста. И я был практически уверен, что он сломается, оставив Таилию в живых. Так и произошло в принципе.

Я молчала, глядя на Вашария. Казалось, будто за краткий миг признания он постарел сразу на десяток лет. Морщины, пролегшие от крыльев носа к уголкам губ, стали заметнее, плечи поникли, будто под гнетом давней тайны.

— Ты всегда думаешь на несколько шагов вперед? — спросила я и только потом поняла, что этот же вопрос Вашарий не так давно задал Итирусу.

Что скрывать — из моего жениха получился отличный соперник игрокам! Полагаю, он действительно один из основных козырей в этом раскладе.

— Приходится, — уклончиво ответил он. Невольно усмехнулся, наверное вспомнив ту же сценку, затем огорченно покачал головой. — Так или иначе, но жизнь Таилии опять висит на волоске. Точнее, ее сына, которому сейчас около пяти лет. Киота… Я не хотел тебе ничего говорить, потому что ты вряд ли сумеешь сохранить это в тайне. Фарн уже никому ничего не расскажет. Я уничтожил даже тело, чтобы люди короля не подвергли его допросу после смерти, воспользовавшись услугами некромантов. В общем, именно поэтому я просил тебя никогда не расспрашивать меня о работе. У меня за плечами слишком много грязных секретов, с которыми ты вряд ли сможешь мириться. Более того — знать их тебе просто опасно. Но уверяю тебя, нет, клянусь, я почти всегда поступаю так, как мне велит мое чувство справедливости.

— Почти, — эхом повторила я. Опустила глаза и зло крутанула на пальце кольцо с гербом рода Дахкаш.

— Пожалуйста! — В следующий момент Вашарий рухнул передо мной на колени. Перехватил мои руки и с такой силой сжал запястья, что я с трудом сдержала стон. — Киота, прошу, не принимай поспешных решений! Я знаю, что тебе тяжело от всего этого, но подумай еще немного. Я дам тебе столько времени, сколько надо, обещаю!

— И ты отпустишь меня, если я захочу уйти? — почти беззвучно спросила я.

Очередная долгая томительная пауза. Я закрыла глаза, уже предчувствуя, каким будет ответ, но Вашарий сумел меня удивить.

— Да, — тихо проговорил он. — Если таковым будет твое решение. Клянусь честью, что не сделаю ни малейшей попытки остановить тебя или каким-либо образом помешать. Киота, ты вольна в своих действиях. Если тебе невыносимо видеть меня рядом — я пойму. Отпущу тебя, хотя в тот же миг мое сердце окажется разбитым. Думай сама.

Я закусила губу, глядя в его темные глаза, за ложным спокойствием которых скрывалось истинное отчаяние. Затем кивнула, приняв решение.

— Мне необходимо время. — Я не удержалась и провела по его щеке пальцами. Он встрепенулся было, потянулся ко мне, но я уже справилась со своей секундной слабостью и сухо продолжила: — Вашарий, ты будешь первым, кто узнает мой ответ.

Он горько усмехнулся. Встал, отвесил мне нарочито любезный поклон и ушел. А я осталась у окна глотать слезы. И меня уже не радовало яркое солнце, выглянувшее после долгих дней ненастья.

* * *

Вопреки всем моим опасениям меня действительно выписали из больницы без всяких проблем. Вашарий не присутствовал при этом. Он, безусловно, поступил верно. Я пока не желала его видеть. Но оставался самый сложный вопрос — как объяснить это тете, которая усердно готовила не только свою, но и нашу свадьбу.

Наверное, Вашарий поговорил с ней накануне. По крайней мере, Зальфия была задумчивой и не торопилась начинать скандал. Она спокойно дождалась, когда я подпишу последние бумаги и наконец-то обрету свободу. Затем вышла со мной на крыльцо и кивнула на самодвижущуюся повозку, за рулем которой нас дожидался Дольшер.

— Ну что, Киота, — с какой-то нервной усмешкой предложила она, — я долгое время надоедала тебе в той крошечной квартирке. По-моему, пришла пора расплатиться той же монетой, разве нет? Мы с Дольшером посовещались, и я решила…

— Спасибо, не надо, — твердо оборвала я ее. — Тетя, я не хочу вас стеснять.

— Вернешься в ту жуткую квартиру, где этот мерзкий упырь едва не прикончил твоего дракончика?! — возмущенно воскликнула Зальфия. — Не дури, Киота! Как ты там будешь жить, тем более одна?

— Я там не собираюсь жить, — поспешила я ее успокоить. — Радетельный Тайрон был настолько любезен, что отрядил одного из практикантов мне на помощь. Я уже подыскала себе новое жилье. Достаточно просторное и милое.

— А откуда у тебя деньги? — въедливо поинтересовалась Зальфия.

— Я ведь так и не сняла гонорар за помощь в раскрытии заговора против Тициона, — мягко напомнила я ей. — И не так давно оказала ведомству Вашария услугу по восстановлению амулета несчастной Харалии. В общем, на первое время хватит. Даже больше того: при условии разумной экономии я точно не буду нуждаться ближайшие лет пять.

— Киота! — Дольшер все-таки не выдержал и выбрался из повозки, поспешив прийти на помощь своей невесте, которая выглядела донельзя растерянной от моего упрямства. — Не говори глупостей! Я не позволю тебе жить не пойми где и питаться не пойми чем.

— Не начинай, — оборвала его я, чуть поморщившись от приказного тона. — Дольшер, при всем моем уважении, я не собираюсь попасть под новый домашний арест, едва освободившись из-под старого. Почему бы вам не поехать и не убедиться воочию, что я не собираюсь ночевать под открытым небом? И честное слово, я обязательно буду навещать целителя каждую неделю и соблюдать предписанную мне диету. Могу каждый вечер представлять тебе подробнейший отчет о своем рационе!

Мой бывший жених замер, с молчаливым негодованием уставившись на меня. Я без особых проблем ответила на его гневный взгляд. Стоило хоть раз пережить настоящую ссору с Вашарием, чтобы перестать бояться вспышек ярости Дольшера.

— Хорошо, — наконец с крайним неудовольствием процедил он. — Поехали. Но, право слово, Киота, Вашарий тебе слишком много позволя…

Зальфия пребольно ударила его под ребра, заставив заткнуться и не начинать тяжелого разговора. Я лишь опустила голову, спрятав за распущенными волосами саркастическую усмешку. Вашарий мне слишком многое позволяет? Не сказала бы. Скорее, он до безумия боится, что я все-таки уйду, поэтому всячески пытается задобрить меня. Кто знает, не изменится ли он, когда нас свяжут узы брака. Разводы в Нерии, безусловно, разрешены, но случаются достаточно редко. И уж тем более их почти не бывает в высших кругах. Человеку, обладающему практически безграничной властью, наверное, куда проще засунуть жену в какое-нибудь закрытое учреждение, заявив, что у бедняжки помутился рассудок. Или же, не мудрствуя лукаво, подстроить несчастный случай и стать респектабельным вдовцом.

— Не перегибай палку, Киота, — внезапно встал на защиту Вашария внутренний голос. — Осторожность хороша, вне всяких сомнений, но в меру. Эдак рискуешь превратиться в параноика. Уже начала приписывать Вашарию какие-то мифические планы твоего убийства. Поверь, если он планирует избавиться от тебя — то ему незачем предлагать тебе выйти за него замуж. Уж не говоря о том, как рьяно он отбивал тебя у Дольшера. Вашарий, конечно, не безгрешный мученик, но и представлять его исчадием зла не стоит.

Я совершенно запуталась во всех этих раздумьях и сомнениях, поэтому лишь тихо застонала. Зальфия, сидящая рядом со мной на заднем сиденье повозки, испуганно встрепенулась, и я поспешила успокоить ее. Иначе, боюсь, она бы потащила меня обратно в больницу.

— Все в порядке, — шепнула ей я. — Тетя, все хорошо. Мне просто надо побыть в одиночестве. За последние дни я пережила столько событий. Необходимо время, чтобы привести мысли в порядок.

Мое новое жилище располагалось на другом конце города, неподалеку от реки, делящей Нерий на две половины — официальную часть, раскинувшуюся на правом берегу и отданную для государственных учреждений и храмов, и так называемый нижний город с его доходными домами, торговыми лавками и многим прочим. Я специально попросила любезного юношу-практиканта подыскать мне квартиру подальше от родного района. Боюсь, вид знакомых улиц и трактирчиков действовал бы на меня угнетающе. Волей-неволей они бы навевали на меня думы о том времени, когда я еще встречалась с Дольшером, а там и до мыслей о Вашарии недалеко. Нет, я хотела, чтобы никакая деталь даже случайно не могла бы мне напомнить о моей запутанной личной жизни.

Дольшер, хотя и был настроен крайне скептически по отношению к сумасбродной затее некоторое время пожить самостоятельно, все же не удержался от довольного кивка, когда воочию оценил мое новое место обитания. Квартира опять-таки была однокомнатной, поскольку я не хотела бездумно шиковать, но по размерам превосходила мою прежнюю раза в два. Окна выходили на юг, поэтому сейчас здесь царило солнце. Уже завтра-послезавтра опять зарядят дожди, на этот раз до весны, но пока можно было вовсю насладиться приветом ушедшего лета.

Тиора вызвалась помочь мне с переездом. Накануне она забрала у Вашария кое-какие мои вещи и уже успела разложить все по шкафам и даже прибралась. Дракончика я решила не тревожить. В конце концов, он намного больше любит Вашария. Пусть с ним и остается. Тем более я вряд ли бы выдержала сварливые комментарии вредной рептилии и вопли о том, как он скучает о хозяине.

На крохотной кухоньке исходил ароматным запахом ванили и корицы сдобный пирог, собственноручно испеченный Тиорой. На столе в вазе красовались ярко-оранжевые солнечники — последние осенние цветы.

— Тиора согласилась пожить со мной пару дней, — проговорила я, предупреждая очередной вопрос Дольшера, который опять нахмурился от какой-то своей мысли. — Правда, скоро ей придется вернуться на Варрий, но к тому моменту, надеюсь, я определюсь в своих желаниях и стремлениях. Так что не переживайте, со мной все будет хорошо.

— Киота! — Зальфия укоризненно всплеснула руками. — Ты все предусмотрела, не так ли?

— Так, — спокойно подтвердила я. — Тетя, мне действительно надо пожить одной. Не переживайте за меня — Тиора за мной присмотрит.

На самом деле Тиора отбывала на Варрий уже сегодня вечером, но я не собиралась об этом говорить ни Дольшеру, ни тете. Боюсь, опять последует шквал возмущений и попыток убедить меня воспользоваться их гостеприимством. Не хочу! Заодно проверю, как Вашарий выполняет свое обещание. Он утверждал, что не будет следить за мной и Дольшеру не позволит. Посмотрим. Если на следующее утро меня разбудит возмущенный звонок Зальфии — то я буду знать, что его обещаниям не стоит верить.

— Киота. — Зальфия вдруг всхлипнула. Поднесла к подозрительно заблестевшим глазам платочек. — Я очень надеюсь, что твоя странная блажь скоро пройдет. Я пока не буду отменять твою свадьбу. Просто слегка отсрочу ее. Хорошо? Полагаю, мы с Дольшером могли бы перенести и нашу, чтобы две церемонии все же прошли одновременно.

— Не стоит, — оборвала ее я. — Тетя, делай все так, как планировала, не беспокойся обо мне. Я пока не могу сказать даже примерно, когда моя так называемая блажь пройдет.

— И пройдет ли вообще, — мысленно добавила я.

Зальфия растерянно оглянулась на Дольшера, но он лишь пожал плечами — мол, я-то тут при чем? Затем она опять посмотрела на меня. Я постаралась, чтобы моя ответная улыбка получилась как можно более безмятежной. Не хочу, чтобы она догадалась, какая боль на самом деле терзает мое сердце.

После короткого чаепития, прошедшего в напряженном молчании, Зальфия и Дольшер наконец-то удалились. Тиора мудро не вмешивалась в происходящее. Лишь изредка я ловила на себе ее грустный понимающий взгляд. Едва мы убрали посуду, как на дешевый мыслевизор, купленный мною взамен новейшей модели, погибшей на крыльце дома Вашария, поступил вызов. Это извозчик доложил о том, что прибыл и готов отвезти мою мать к зданию пространственных перемещений.

Тиора ласково обняла меня на прощание. Хотела было что-то сказать, но в последний момент одумалась. И я была ей безмерно благодарна за это. Я бы точно не выдержала и устроила шумную истерику, если бы еще и она начала убеждать меня не глупить.

Наконец-то я осталась одна. Приняла горячий душ и долго сидела у окна, наблюдая, как над городом неуклонно сгущаются тучи, предвещая ночной ливень. Вот и конец хорошей погоде. Теперь до весны меня ждет только промозглая сырость.

Следующие два дня я почти не выходила из дома. Только ела и спала. Удивительно, но плакать совершенно не хотелось. Наверное, все мои слезы остались в больничной палате, когда я тихонько рыдала в подушку после заключительного разговора с Вашарием.

Каждый вечер мне обязательно звонила Зальфия. Убеждала меня выбраться куда-нибудь погулять, предлагала приехать и помочь мне с уборкой или приготовлением ужина. Я вежливо отказывалась. Если она начинала настаивать — просто обрывала вызов. Удивляло, что она весьма спокойно относилась к моим выходкам, и это несмотря на свой взрывной темперамент. Прежде, уверена, уже через несколько минут после невежливого окончания разговора она стояла бы у меня под дверью и громогласно требовала выйти для решающего разговора. Впрочем, все равно. Даже если ее странная покорность — результат серьезного внушения Вашария, то я не имею ничего против. В таком случае, я очень благодарна ему за то, что он оградил меня от постоянных выяснений отношений.

Что скрывать, меня немного коробило, что он не предпринимал никаких попыток связаться со мной. Стоило отдать ему должное — Вашарий умел держать слово. Ни одного звонка, ни малейшего знака, что он еще помнит обо мне. Вашарий в самом деле дал мне время на раздумья и не делал ничего, чтобы как-нибудь надавить на меня.

Через неделю после начала самостоятельной жизни я отправилась на обязательный прием к целителю. Потом еще долго гуляла по городу, кутаясь в плащ от холодных порывов ветра, который старательно пытался вырвать зонт из рук, и внимательно смотрела в каждую витрину, надеясь заметить слежку. Не может быть, чтобы Вашарий не приставил ко мне хотя бы одного соглядатая! И не может быть, чтобы ему удалось убедить Дольшера в том, что будущая мать его ребенка не нуждается в охране! Но при всем желании я не замечала ничего странного или подозрительного. Улицы Нерия обезлюдели с началом сезона дождей. Было бы чрезвычайно трудно следить за мной, поскольку, помимо меня, больше никто не шлялся бездумно по мостовым, рискуя простудиться и слечь с насморком. Горожане предпочитали сидеть по теплым домам, в крайнем случае — в уютных забегаловках, наблюдая в окна за буйством стихии.

После этого я каждый день выходила на длительную прогулку, но все было по-прежнему. Я наконец-то получила долгожданную свободу. За мной никто не следил. Даже газетчики не подкарауливали меня около дома, чтобы взять сенсационное интервью и разузнать причины, по которым моя помолвка еще не была официально расторгнута, но разговоры о свадьбе уже прекратились. Интересно, как Вашарию удалось этого добиться? Или это еще одно свидетельство практически безграничной власти его ведомства над якобы независимыми печатными изданиями Нерия?

Вечерами было так скучно, что я готова была выть в голос от тоски. В одной из сумок, привезенных Тиорой из дома Вашария, я обнаружила знакомые справочники по магическим постоянным и законам общего энергетического поля планеты. Благо что не сентиментальные романы. Я бы точно не смогла читать о чужой любви, когда в собственной жизни творилось такое смешение чувств. И я засела за вычисления. Пыталась утопить свое горе в строгих выкладках теоретической магии. Опять вспомнила слова Итируса о том, что краткое воздействие его силы могло повредить ребенку, и долго решала эту задачку. Безуспешно, впрочем.

Много раз я собиралась позвонить Вашарию. Почти набирала его номер, но в последний момент сбрасывала. Что ему сказать? Что по-прежнему боюсь его работы? Что каждую ночь вижу его во сне? Что безумно скучаю по его чуть хрипловатому голосу и ироничной улыбке? А вдруг он уже устал меня ждать и нашел себе другую? Вдруг в этот самый момент развлекается с неизвестной мне секретаршей Улией? У нее-то теперь фигура куда лучше моей, не говоря уже обо всем прочем.

Как-то вдруг оказалось, что каждая моя прогулка неизменно заканчивается около неприметного здания на другом берегу реки. Вывеска гласила, что именно здесь находится учреждение по развитию и укреплению иномирных связей. Когда я впервые обнаружила себя рядом с ним — то поспешно сбежала, опасаясь даже оглянуться лишний раз. Благо что это произошло в середине дня, поэтому риск столкнуться с Вашарием был минимален. Но все равно — почему мои ноги привели меня именно сюда? На всякий случай я не выходила на прогулки несколько дней кряду. Затем отправилась на обычный прием к радетельному Тайрону, решила после этого подышать свежим воздухом, задумалась и опять-таки очнулась около проклятого здания!