И я вновь смешала карты. Затем протянула колоду Себастьяну. Тот воззрился на меня с таким удивлением, будто перед ним предстал огнедышащий говорящий дракон.

— Снимите колоду, — пояснила я. — Как я понимаю, речь напрямую касается вас. Хоть таким образом облегчите мне работу, прошу.

Седрик, который с началом гадания перебрался ближе к столу и примостился на одном из свободных стульев рядом со мной, негромко хмыкнул при виде обескураженной и растерянной физиономии своего начальника. Впрочем, блондин медлил всего мгновение. После секундного замешательства он послушно потянул на себя половину колоды. Ага, стало быть, я права. Это дело имеет к нему отношение. Забавная, однако, вырисовывается картина. Фактическому главе тайной канцелярии кто-то отправил некую вещь, напоминающую ему о чьей-то смерти. Не уверена, правда, что Себастьян занимает в сем учреждении именно эту высокую должность, но думаю, что недалека от истины. Чую, попахивает делом государственной важности. Месть или шантаж?

Но я заставила себя забыть о своих ничем не обоснованных предположениях. Не торопись, Трикс, иначе рискуешь насмешить богов. Не забывай, что иногда именно горячее желание вопрошающего изменяет расклад на такой, какой он желает увидеть.

И я закусила губу, заставляя себя сосредоточиться на картах. Принесла краткую мысленную молитву своей небесной покровительнице и выложила первую карту на стол.

Ею оказалось изображение счастливой невесты. Моя рука замерла над столом. Казалось, будто белокурая девушка в ярко-алом ритуальном одеянии нагло осклабилась мне в лицо. Очень интересно! И как мне стоит это объяснить?

— Дальше! — сдавленно потребовал Себастьян, даже не дожидаясь толкования этой карты. С силой рванул ворот плотно застегнутого сюртука, не обратив внимания на то, что тем самым вырвал с мясом верхнюю пуговицу. И опять замер, немигающим взором уставившись на мои руки.

Мне стало не по себе. Что происходит? Такое чувство, будто Себастьян испугался. Нет, не так. Я чувствовала ужас Себастьяна. Его кислый запах, повисший в воздухе, ощущался, словно вкус медной монетки под языком. Но что именно встревожило моего начальника? До сего момента я была свято уверена, что на свете нет ничего, что заставило бы этого человека побледнеть сильнее его обычного состояния. Но, получается, ошибалась. Лицо Себастьяна сейчас по цвету могло соперничать с первым снегом или лепестками снежноягодника.

— Дальше, — уже спокойнее повторил Себастьян и взглянул на меня. На его скулах медленно разгорались два ярко-алых чахоточных пятна. — Прошу… Трикс…

Я могла бы возмутиться тому, что он без моего на то позволения назвал меня сокращенным именем. Кажется, не так давно мы уже выяснили этот вопрос. Если он не хочет стать для меня Сёбой, то пусть даже не думает о подобной фамильярности. Но нескрываемая мука, застывшая в глазах Себастьяна, заставила меня прикусить язычок. Даже Седрик, сидящий рядом, как-то странно хмыкнул и чуть сжал под столом мое колено. То ли желая приободрить, то ли молчаливо уговаривая не ехидничать в столь неподходящий момент.

Я все внимание обратила на колоду, с трудом оторвавшись от светлых глаз Себастьяна, в которых горел огонь непонятного мне страдания и горя. Глубоко вздохнула и выложила новую карту. Теперь рядом с невестой застыл рыцарь. Бравый юноша, закованный в броню и вышедший на заведомо проигрышный бой с драконом. Злой ящер тоже присутствовал на картинке. Он припал к земле, готовясь выдохнуть всепожирающий огонь.

— Дальше, — так тихо, что я с трудом его поняла, попросил Себастьян, вновь не пожелав услышать моей трактовки расклада. Он сидел, выпрямившись так, будто проглотил жердь. Костяшки его пальцев аж побелели от напряжения — с такой силой он вцепился в подлокотники кресла.

Третья карта. Теперь мне в лицо хищно ощерился бог мертвых Альтис. И я невольно вздрогнула, вспомнив мой первый и последний разговор с его величеством королем Альбертом Первым. Тогда он сказал, что некогда Себастьян вызвал это божество, чтобы спасти свою возлюбленную.

— Дальше, — беззвучно шевельнул губами Себастьян.

Если бы я не смотрела сейчас на него, гадая, имеет ли та история какое-либо отношение к происходящему, то ни за что не расслышала бы его просьбы.

— Это последняя карта, — на всякий случай предупредила я, и мой голос послышался мне карканьем осиплой простуженной вороны. Я кашлянула и продолжила чуть менее хрипло: — Но в любом случае нельзя придавать слишком большое значение…

Себастьян глянул на меня с такой злостью, что слова застряли у меня в горле. Холодная дрожь смертельной опасности прошла по позвоночнику, и я уставилась на зеленое сукно стола, почувствовав, как воздух в комнате сгустился до такой степени, что его можно было есть ложками.

Рука Седрика, все еще лежащая на моем колене, заметно потяжелела, однако некромант промолчал. Я искоса глянула на него, но лицо моего жениха было непроницаемым, словно маска.

Я долго медлила, поглаживая карты, словно силилась понять, какая из них даст окончательный ответ на заданный вопрос. Затем, глубоко вздохнув, выложила последнюю карту перед собой.

Выпала до боли знакомая картинка — перечеркнутое пополам изображение: наверху — кубок с ядом, внизу — петля.

— Позор, — за меня озвучил ее Себастьян, повторяя мои слова, которые я когда-то произнесла, когда она выпала для меня. — Испытание, которое надлежит перенести, чтобы стать сильнее.

— Тонкая грань между унижением и смертью, — пробормотала я. — Но если ее пройти с честью, то… О-о-о, награда будет стоить любых испытаний.

Себастьян с приглушенным стоном обхватил голову, вряд ли успокоенный моими словами. Неполную минуту просто молчал, с отчаянием глядя на четыре карты перед ним. Затем тяжело вздохнул и еще ближе подтолкнул мне непонятный сверток.

— Откройте, — потребовал он, поставив на стол локти. Переплел пальцы и удобно уткнулся в них подбородком, не сводя с меня давящего взгляда. — Сьерра Беатрикс, я хочу, чтобы вы увидели, что скрывается в этом узелке.

Понятное дело, у меня не было желания исполнять приказ Себастьяна. Да что там, даже Седрик с такой силой сжал мое многострадальное колено, что едва не выдавил из меня стон.

— А может, не надо? — робко спросила я, памятуя про карту смерти, выпавшую в начале гадания.

— Не беспокойтесь. — Себастьян страшно улыбнулся одной половиной рта. — Это проклятие относится только ко мне. Вам ничего не грозит.

Хватка Седрика немного ослабла, и я рискнула взять сверток в руки. В конце концов, вряд ли Себастьян задумал убить меня. Иначе зачем ему так настойчиво добиваться моего согласия на работу с ним, чтобы буквально через месяц угробить меня на глазах несостоявшегося супруга?

И я смело потянула за концы узелка, освобождая загадочный предмет от уз материи.

Спустя несколько секунд передо мной оказалось колечко, судя по размеру — женское. Очень похожее на то, которое сейчас красовалось на моем безымянном пальце, с одним лишь отличием — оно было выполнено из чистого золота и украшено крупными бриллиантами. И невольно я потянулась, чтобы прикоснуться к украшению.

В тот же миг Седрик пребольно саданул своей ногой по моей, наверняка оставив парочку живописных синяков, и я отдернула руку, опомнившись. Нет, сдается мне, это не очень хорошая идея, учитывая детали прошедшего гадания.

Краем глаза я заметила, как сильно Себастьян дернул кадыком, будто чем-то подавившись. Или в последний момент удержав некое высказывание, так и рвущееся с губ. Откинулся на спинку кресла и нервно забарабанил пальцами по подлокотнику.

Я не торопилась прервать затянувшуюся паузу. Просто не понимала, что надлежит делать и говорить дальше. По-моему, дело было более чем ясным. Себастьяну прислали привет из прошлого. Судя по всему, он воспринял данную весть более чем серьезно. Но при чем тут я?

— Как вы думаете, Беатрикс, судьбу возможно обмануть? — неожиданно спросил Себастьян и на редкость измученно улыбнулся. В его лице, казалось, не осталось ни кровинки. Даже два лихорадочных пятна на скулах пропали, сменившись мертвенной белизной.

— Понятия не имею, — честно ответила я, испытав мгновенный укол жалости по отношению к извечному противнику. — Говорят, даже Артайна не знает будущего. Она лишь показывает наиболее вероятный исход событий, при этом оставляя людям возможность все изменить.

— Должно быть, хорошее оправдание для тех случаев, когда ваши предсказания не исполняются. — Себастьян презрительно ухмыльнулся.

У меня не было никакого желания опровергать его слова. Я понимала, что он жаждет вызвать меня на спор, чтобы таким образом выплеснуть те чувства, которые в нем пробудило это кольцо и гадание. Но меньше всего на свете я жаждала стать отдушиной для плохих эмоций Себастьяна. Поэтому я лишь неопределенно пожала плечами и отвела взгляд от бледного и очень возбужденного моим предсказанием собеседника.

— Как бы то ни было, вы достойно справились с заданием, — убедившись, что я намерена сохранять молчание и дальше, процедил Себастьян. Встал и щедро сыпанул монетами на стол. — Держите, сьерра Беатрикс. Разрешаю не благодарить меня за щедрость.