Но неимоверным усилием воли я заставила себя успокоиться. Глубоко вздохнула, набрав полные легкие кислорода, как будто перед прыжком в смертельно опасный омут. И сделала шаг вперед.
Дверь бесшумно закрылась за мной, и почему-то возникло чувство, будто я угодила в западню.
Ладно, Вильгельмина. Не паникуй раньше времени. Ты сама хотела встречи с Оуэном.
— Господин ожидает вас в своем кабинете, — вежливо проговорил дворецкий. — Позвольте, я провожу вас.
— Не стоит, Патрик, — отказалась я. — Я прекрасно помню дорогу.
Прищелкнула пальцами, и магическая защита от дождя погасла, неярко вспыхнув напоследок вокруг меня.
Я чувствовала на своей спине пристальный взгляд Патрика все то время, пока поднималась на второй этаж. Поэтому старалась идти как можно неторопливее и величественнее, не забывая про гордую осанку.
Около до боли знакомой двери, ведущий в кабинет господина Хейдена, опять нахлынул липкий противный страх. В низу живота тревожно заныло, сердце гулко зачастило вдвое, а то и втрое от привычного.
Да, я сама хотела этой встречи. Но не верится, что вот-вот я увижу Оуэна. Помнится, наша последняя встреча едва трагедией не завершилась.
— Вильгельмина, ты долго будешь прятаться в коридоре? — послышалось насмешливое. — Заходи, коли явилась.
Я мотнула головой, отогнав нахлынувшие болезненные воспоминания. И вошла в кабинет.
Тут царил приятный полумрак. Потолочные магические светильники были погашены. Лишь в углу комнаты висела одинокая искорка, дающая достаточно света для работы с бумагами, которые в строгом порядке были разложены на столе.
Ее отблески отражались в серо-голубых глазах светловолосого мужчины лет тридцати, быть может, немного старше, сидевшего в глубоком удобном кресле. При моем появлении он и не подумал встать. Лишь чуть склонил голову к плечу, приветствуя.
— Добрый вечер, Вильгельмина, — проговорил он. — Рад тебя видеть.
— Не могу ответить тем же, — дерзко возразила я.
На губах мужчины затрепетала улыбка, как будто его чем-то позабавили мои слова. Он откинулся на спинку кресла, внимательно разглядывая меня. Я тоже не сводила с него глаз.
За прошедшие с нашей последней встречи годы Оуэн ни капли не изменился. Пожалуй, только складки вокруг рта стали чуть глубже. Такой же отстраненный, такой же собранный. Такой же…
«Привлекательный», — с досадой констатировала я, поскольку отрицать очевидный факт смысла не было.
На нем была красная рубашка, распахнутая на груди до опасного предела. Черная кожаная жилетка. И невольно мой взгляд скользнул по его телу.
Щеки сами собой заалели от смущения. Потому что никакого лишнего веса у господина Хейдена и в помине не было. И мои мысли как-то сами собой свернули в не очень приличную сторону. Точнее сказать — в очень неприличную.
— Прекрасно выглядишь, Вильгельмина, — наконец, первым нарушил затянувшуюся паузу Оуэн и медленно поднялся на ноги.
С ленивой грацией хищника потянулся, разминаясь после долгого сидения. Я мотнула головой, с усилием отогнав слишком фривольные фантазии, совершенно неподходящие к ситуации.
Да ладно тебе, Мина! Того и гляди — рухнешь к его ногам без боя. И не такой он привлекательный.
— Как ты узнал о моем визите? — сипло полюбопытствовала я, силясь отвлечься от разных воспоминаний, которые вот точно были излишни. Особенно если учесть то, что мне надлежит сейчас сделать. — Патрик открыл мне дверь еще до того, как я постучалась.
— Ты настолько дурного мнения о моих магических способностях? — Оуэн скептически вздернул бровь. — Ты нейтрализовала мое запирающее заклинание. А твою ауру я определю всегда и при любых обстоятельствах. И потом, не забывай, кто я.
В его последней фразе послышалось горделивое высокомерие. И, увы, он имел на это все основания.
Дело в том, что господин Оуэн Хейден относился к прославленному магическому роду, все мужские представители которого с отличием заканчивали Рочерскую академию магических наук, а затем связывали свою жизнь с защитой от темных чар. Собственно, сам Оуэн считался, наверное, одним из лучших специалистов в данной области колдовства в Герстане, а скорее всего — и во всем мире.
И именно по этой причине я решила развивать темную сторону своего дара.
— Об этом, пожалуй, забудешь, — проворчала я себе под нос.
Насмешка в серых глазах Оуэна вспыхнула ярче.
— Но, вижу, с нашей последней встречи ты тоже достигла определенных успехов в колдовстве, — проговорил он так язвительно, что это, скорее, напоминало оскорбление, а не комплимент.
Так и хотелось выложить этому до невозможности противному типу все свои достижения. А потом взять — и швырнуть ему в лицо свой диплом об окончании академии. Пусть и не с отличием, но с вполне приемлемыми оценками. Достойными для той, кого он несколько лет назад назвал «красивой пустышкой с крохотными и редчайшими проблесками разума».
Но я сдержалась. Сама удивляюсь собственной выдержке сегодня! Я не позволю втянуть себя в ненужную пустую ссору. Здесь я не для того, чтобы ругаться, а с вполне определенной целью и задачей.
— Предлагаю на этом закончить наш дежурный обмен любезностями, — сухо проговорила я. — Мы оба прекрасно понимаем, что терпеть друг друга не в силах. Поэтому будет лучше, если наша встреча завершится как можно скорее.
Оуэн опять растянул губы в так раздражающей меня ухмылке. Слишком много в ней было издевательской снисходительности.
— Я тебя внимательно слушаю, — сказал он. — Безумно любопытно, по какой причине ты нарушила данную некогда клятву никогда более не пересекать порог моего дома и не встречаться со мной. Или решила признать свою ошибку и попросить прощения?
Я покрепче сжала губы, чтобы не ответить ему что-нибудь резкое и грубое. Уверена, что он именно этого и добивается. Однако мои пальцы все-таки подрагивали от негодования, когда я сорвала с плеча сумочку и открыла ее.
Оуэн скрестил на груди руки, с нескрываемой иронией наблюдая за моими действиями. Но его брови все-таки чуть дрогнули в изумлении, когда я положила на стол официальную гербовую бумагу, заверенную множеством печатей и подписей. Подвинула ее к нему ближе.
— Вот, — обронила холодно. — Предлагаю тебе подписать этот документ. И, к нашей общей радости, мы больше никогда не увидимся.
— Подписать этот документ?
Оуэн, не дожидаясь от меня пояснений, поднял его. Пробежал быстрым взглядом. Затем посмотрел на меня в упор, выразительно изогнув бровь.
— Да, это разрешение на развод, — ответила я на немой вопрос, застывший в его глазах. — Как видишь, моя подпись уже стоит. Осталось расписаться тебе. И наш брак будет расторгнут.
— Однако, — медленно протянул Оуэн.
Опять принялся перечитывать документ, хотя в нем было всего несколько строк.
Я с недоумением нахмурилась. Странно. Почему в его голосе я не услышала радостного воодушевления? Думала, что кто-кто, а он просто в восторге будет. Что скрывать очевидное, брак между нами был заключен без какого-либо желания с его стороны. А вот мне не повезло. Я очень быстро убедилась в том, насколько болезненной может быть первая любовь, особенно если она невзаимная. Пришло время исправить ошибку прошлого.
— Как ты добилась этого разрешения? — наконец, спросил Оуэн. — Я вижу, что его подписал сам король. Но как тебе это удалось?
Чудно. В его голосе мне послышалась непонятная досада, а уголки рта на какой-то миг раздраженно дернулись вниз, как будто Оуэн был немало раздосадован этим обстоятельством.
— Какая разница? — вопросом на вопрос ответила я. — Главное, что разрешение уже есть. Дело за малым. Ставь свою подпись — и больше я тебя никогда не потревожу.
Оуэн в очередной раз перечитал документ. Как-то странно хмыкнул, опустился в кресло и вооружился самопишущим пером.
Неужели все свершится именно сейчас? Неужели я получу долгожданную свободу?
Оуэн тем временем не торопился. Он тщательно проверил заточку пера, хотя в этом не было никакой нужды. Несколько раз размеренно ударил подушечками пальцев по столу.
— Ну же! — не выдержала я. — Оуэн, какого демона? Ставь свою проклятую подпись!
Оуэн занес кончик пера над документом, и я затаила дыхание. Правда, спустя неполную минуту шумно выдохнула, потому что мужчина медлил.
Точно решил поиздеваться напоследок, потому что знает: это мое самое сокровенное желание. Но да ладно. Надо лишь немного потерпеть. Он хочет развода так же сильно, как и я. В этом я абсолютно уверена.
— Нет, — вдруг проговорил Оуэн и отложил перо в сторону.
Я широко распахнула глаза и с превеликим недоумением на него уставилась. Неужели я ослышалась?
— Нет, — твердо повторил Оуэн и холодно улыбнулся мне. — Я не собираюсь подписывать этот документ, Вильгельмина.
— Почему? — взвыла я чуть ли не в полный голос от отчаяния.
— Странный вопрос. — Он едва заметно пожал плечами. — Наверное, по той простой причине, что я не желаю развода.
Спокойнее, Мина, спокойнее. Ты знаешь, что этот тип желает вывести тебя на эмоции. Но на этот раз ты не поддашься на провокацию.