— Чем мне выгоден развод? — терпеливо пояснил он. — И чем он выгоден тебе?

— Но как же… — Я даже растерялась, не понимая, почему должна объяснять настолько элементарные вещи. — Мы расстались сразу после свадьбы. Несколько лет друг друга не видели…

— Если быть точным, то я не видел тебя пять лет, десять месяцев и двадцать дней. Могу даже посчитать, сколько часов.

В уголках рта Оуэна затрепетала слабая усмешка. Опять-таки, я не уловила в ней обычного для него ехидства. Скорее, что-то грустное.

Н-да, лицедей из Оуэна получился бы превосходный! Играет так, что самый лучший актер позавидовал бы.

— У тебя своя жизнь, у меня своя жизнь, — продолжила я сухо, не дав себе отвлечься от первоначальной темы. — Какой смысл в браке, если мы абсолютно чужие друг другу люди?

Оуэн не торопился вступать со мной в спор, и я немного осмелела.

Ну не может быть, что он настолько упертый! Неужели он готов сохранять наш так называемый брачный союз лишь из-за воистину детского и глупого желания насолить мне?

— В конце концов, рано или поздно, но ты встретишь женщину, с которой захочешь создать настоящую семью, — проговорила я, призвав на помощь весь свой дар убеждения. — Захочешь завести детей, наконец. Разве ты не желаешь, чтобы они были рождены в законном браке?

Оуэн почему-то поморщился. Одним глотком допил остатки вина, небрежным движением руки подозвал к себе бутылку, которая послушно взмыла со столика с напитками.

Я не стала отказываться, когда он подлил не только себе, но и мне. В свою очередь сделала глоток, наслаждаясь терпким чуть сладковатым вкусом прекрасного благородного напитка.

— Почему ты решила, что не устраиваешь меня в качестве жены? — именно в этот момент спросил Оуэн.

А вот теперь я подавилась, и подавилась серьезно. Самым невоспитанным и ужасным образом фыркнула вином в платок, который едва успела прижать ко рту.

Оуэн спокойно дождался, пока я откашляюсь. А потом, видимо, решил совсем добить меня.

— Естественно, я имею в виду нормальные семейные отношения, когда муж и жена живут под одной крышей, ведут общее хозяйство и заботятся о рожденных в любви детях, — снисходительно завершил он.

Нет, все-таки издевается!

Но Оуэн смотрел на меня удивительно прямо и серьезно, без малейшей тени сарказма.

Дрожащей рукой я схватила бокал с вином. Выпила его залпом, и Оуэн заботливо подлил мне еще.

— Ты ведь шутишь? — спросила я. Горячо затараторила: — Оуэн, хватит! Хоть раз в жизни прояви человеческие чувства и уймись. Это уже несмешно! Абсолютно! Чересчур даже для такого отвратительного типа, как ты.

— А вот на отвратительного типа я могу и обидеться, — с кривой ухмылкой заметил Оуэн. Тут же продолжил с как будто искренним удивлением: — Собственно, Вильгельмина, а что именно в моих словах тебя так оскорбило? Некогда ты считала меня вполне подходящей для себя партией. Согласие перед алтарем ты дала добровольно, без всякого принуждения с моей стороны.

«Да потому что я любила тебя тогда! — едва не выпалила я в сердцах. — Искренне любила. А ты… Ты растоптал мое сердце».

Но вслух я ничего не сказала.

— Когда я давала согласие, то и представить не могла, что в нашей семье будет незримо присутствовать третья, — хмуро напомнила я. — Или забыл, как мило ты обнимался и жарко целовался с Моникой сразу после бракосочетания? И какие слова ты ей шептал, думая, что тебя никто посторонний не слышит?

Оуэн виновато опустил глаза.

— Все мы совершали в юности необдуманные поступки, — проговорил глухо. — С тех пор я сильно изменился, Вильгельмина.

— Изменилась и я, — вернула я ему той же монетой. — И поняла, что мне нужен другой мужчина рядом.

— Как понимаю, ты уже нашла этого самого другого мужчину, — скорее, утвердительно, чем вопросительно протянул Оуэн. — И поэтому решила озаботиться разрешением на развод.

— Моя личная жизнь тебя не касается, — отрезала я.

— Еще как касается, — парировал он. Отчеканил непреклонно: — Потому что ты — моя супруга!

Как, ну как у него это удается? Только что говорил как нормальный человек. Я даже успела подумать, что, возможно, не такой уж он и гад. И в одно мгновение наваждение растаяло. В голосе Оуэна прозвучали знакомые ядовитые нотки, глаза полыхнули стальным огнем беспрекословной уверенности в собственной правоте.

— Эту ошибку я обязательно исправлю в ближайшее время, — огрызнулась я.

Очень осторожно поставила бокал вина на стол. Иначе, боюсь, не удержалась бы от такого понятного желания выплеснуть все его содержимое прямо в этого наглеца. После чего с самым решительным видом встала.

Хватит! В этом доме мне делать больше нечего. Надо возвращаться в Рочер. И да, Оуэн прав. Я получу новое разрешение на развод. И буду получать их вновь и вновь, пока он не устанет воевать со мной.

Встал с края стола и Оуэн. И это было очень некстати. Теперь он оказался вплотную от меня. И эта близость, признаюсь честно, изрядно нервировала.

Почему-то вспомнился наш первый и последний поцелуй перед алтарем. То, как его прохладные губы лишь на мгновение прижались к моим, после чего Оуэн скривился, словно от отвращения.

— Позволь, я пройду, — прошипела я, понимая, что не в состоянии протиснуться между ним и тяжелым креслом, которое при всем желании не сумела бы отодвинуть.

— А если я не позволю? — невинно полюбопытствовал Оуэн.

Я вспыхнула от возмущения. Задрала голову, желая взглянуть этому мерзкому типу в глаза и послать ко всем демонам.

И осеклась.

Оуэн покачнулся вперед, преодолев то крохотное расстояние, что нас еще разделяло. При этом я опасно забалансировала на каблуках, едва не рухнув обратно в кресло. А еще я чувствовала его дыхание на своих губах. Видела, как в его серых глазах посверкивают лукавые искорки. И этот проклятый аромат его парфюма обнимал меня со всех сторон, заставляя сердце биться чаще.

— Ну зачем тебе я? — прошептала я, сделав последнюю отчаянную попытку достучаться до его здравого смысла. — Ты меня не любишь и никогда не любил.

— Но ты идеальная кандидатура на роль моей жены, — спокойно сказал Оуэн, словно не замечая, как отчаянно я пытаюсь отстраниться от него. — Ты красивая. Ты умная…

— То есть, с редкими проблесками разума? — ядовито перебила его я, вспомнив ту случайно перехваченную фразу.

— Ты из хорошей семьи, — продолжил Оуэн, сделав вид, будто не услышал этого. — Отличный выбор для меня! Какой же здравомыслящий мужчина откажется от подобного счастья?

— А еще я не девственница! — с запалом выпалила я, изо всех сил пытаясь не покраснеть. — Нормально тебе будет жить, понимая, что я постоянно сравниваю тебя с другими?

— О, я нисколько не сомневаюсь в том, что сравнение будет в мою пользу, — самоуверенно фыркнул Оуэн. Добавил снисходительно: — Если честно, я не вижу особых проблем в том факте, что ты не девственница. С ними слишком много проблем. Поцелуй туда, приласкай здесь. Не спеши и забудь о собственном удовольствии. Но все равно в первый раз будет больно. И ты в этом окажешься виноват.

Щеки у меня запылали от столь откровенных речей. Я отчаянно силилась сохранить хладнокровие.

— Но если ты не девственница, то, выходит, не сумеешь признать брак недействительным из-за отсутствия между нами брачных отношений, — негромко завершил Оуэн и одарил меня победоносной улыбкой.

Я открыла рот, желая ответить ему что-то резкое и ядовитое. Да так и замерла.

Консумация брака! Ну конечно! Почему я об этом раньше не догадалась? Я бы могла завершить эту историю гораздо, гораздо раньше. И без таких хлопот. Надо было всего лишь пройти освидетельствование у любого целителя. И все! Разрешение на развод не нужно! Любой суд просто признал бы брак недействительным.

— Что-то не так? — прозорливо осведомился Оуэн, настороженный затянувшейся паузой.

— Все так, — как можно спокойнее пробормотала я, не желая, чтобы он догадался, какую уникальную подсказку дал.

Змеей попыталась выскользнуть между ним и креслом. Главное теперь — добраться до двери. И бежать в Рочер! Уже через считанные дни я стану абсолютно свободной. Хочет того Оуэн или нет.

Не получилось.

Оуэн внезапно с силой схватил меня за талию. Прижал к себе так, что я испуганно охнула.

— Точно все в порядке? — медоточиво осведомился он.

— Ага, абсолютно, — пробормотала я. Собрав все мужество потребовала: — Отпусти меня!

— Еще чего. — Оуэн растянул губы в так раздражающей меня ухмылке. Потянулся было убрать волосы, упавшие на мое лицо.

— Не смей! — сипло потребовала я. — Я ударю по тебе магией!

— А я отражу твой удар.

Тьма в зрачках Оуэна завораживала. Она переливалась, перетекала, пульсировала.

— Даже не думай.

Вопреки моему желанию, фраза прозвучала жалко и сбивчиво. Как будто я изо всех сил пыталась не расплакаться.

Но Оуэн удивил меня и на этот раз. Он вдруг взял — и разжал свои объятия. Более того, сделал шаг назад.

Я со всей возможной скоростью рванула к двери, рискуя в любой момент переломать каблуки и безбожно царапая дорогой паркет.