— А могу я узнать, для кого вы так стараетесь? — не слишком деликатно обратилась она к старому лорду, прикрывая глаза рукой от ветра.

— Не можешь, — отрезал старик и блеснул в её сторону жёстким взглядом. — Кажется, я велел тебе прикрыть лицо.

Девушка осмотрела своё старое платье, прицениваясь, откуда бы оторвать лоскут ткани, чтобы выполнить приказ, но лорд Генри её опередил — вынул из кармана шёлковый синий платок и бросил ей на колени. С каждой минутой ветер становился всё сильнее, поэтому отказываться от столь щедрого подарка было глупо. Пыль уже успела набиться в нос так, что приходилось дышать ртом, а от этого начинался кашель. Горячие песчинки больно секли открытую кожу лица и рук. В Иллиафии зимой тоже бывают бури — снежные. «Отец рассказывал, что когда-то в нашем роду были маги, которые умели усмирять ветер. Один из этих магов даже титул боевого имел», — вспомнила Навина. Может, дело в этом? Может, наследный магический дар далёких предков не канул в небытие, и оракулы знают, как вновь открыть его в потомках? Зачем? Хотят обучить новых боевых магов, чтобы уничтожить Колехортов?

Нет ничего хуже сомнений и неопределённости. Куда приятнее было наивно полагать, что появление на пороге членов Гильдии работорговцев оказалось случайным. Эти люди по всем островам шастают в поисках живого товара. Король Иллиафии мог просто ткнуть пальцем в сторону обнищавшей знати, указав таким образом выгодное для него направление поисков. Это был бы лучший из всех возможных вариантов, поскольку в нём не усматривалось наличие конкретной цели. Увы, теперь о таком благополучном раскладе приходилось только мечтать.

Портовый город, затянутый пыльной мглой, показался Навине огромным и безжизненным. Буря практически всех обитателей этого мрачного места загнала за надёжные стены домов, трактиров и постоялых дворов. Но лорд Генри Луд не стал бы пережидать даже большее ненастье в грязном портовом кабаке — это было ниже его достоинства. Возничий, судя по всему, знал привычки своего хозяина очень хорошо — он не остановил лошадей до тех пор, пока экипаж не выкатился на большую площадь, где находились торговые павильоны и приличная гостиница. Лорд Луд даже счёл необходимым оплатить номер, чтобы привести в порядок свой дорожный костюм и позволить Навине хотя бы умыться.

— Сиди здесь, — резко приказал он девушке, впустив её в помещение, обставленное без роскоши, но со вкусом.

Навина и спросить-то его ни о чём не успела — дверь захлопнулась прямо перед её носом, а в замочной скважине снаружи провернулся ключ. Старик запер её. Он стал раздражительным, потому что устал. А ещё из-за бури его костюм сильно испачкался — это, наверное, злило старого лорда больше всего.

Песка и правда было много — он набился в волосы и складки одежды. Навина отряхнула платье на входе в гостиницу, но песок всё равно продолжал сыпаться на пол. Для того, чтобы привести себя в порядок, одного только умывания было мало — нужно вымыться полностью и хорошенько почистить все вещи. Уважая труд горничных, девушка так и осталась стоять у закрытой двери, чтобы не пачкать ковры и добротную мебель. Да, работа гостиничной прислуги оплачивается, но это не означает, что постояльцы могут без зазрения совести превращать номера в свинарники. Богатым господам, возможно, и всё равно, но Навине было жаль тех работяг, которые гнут спины, убирая грязь за такими гостями.

Ей пришлось стоять на месте довольно долго. За окном бушевала жёлто-рыжая мгла, и от этого комната выглядела так, будто бы уже наступил вечер. «Если это только край бури, то что же творится в её середине?» — с ужасом представляла девушка, каково приходится жителям Тсалитана раз за разом переживать такие ненастья. В холодном камине завывал ветер, а из трубы на аккуратно сложенные поленья сверху сыпался песок. Вряд ли в такую жару кому-нибудь придёт в голову разводить огонь, но убирать-то это всё придётся.

Когда к вою ветра присоединился ещё и рёв какого-то животного, Навина вздрогнула. Звук показался ей смутно знакомым, но вспомнить, где могла его слышать, девушка не успела — ключ в замке снова провернулся, и на пороге номера появилась худенькая смуглокожая девочка лет двенадцати. Форма горничной говорила о том, что это служанка.

— Простите, что заставила вас ждать, — виновато опустила девочка взгляд и протянула Навине большой свёрток, обёрнутый куском простого холста и перевязанный тонкой бечёвкой. — Господин лорд Генри велел передать это вам, а то, что надето на вас, я должна забрать и сжечь. Горячую ванну для вас сейчас приготовят.

С каждым новым словом малышка всё сильнее втягивала голову в плечи, и Навине начало казаться, что к концу короткой речи эта самая голова провалится куда-нибудь в область желудка. Требовать от несчастного ребёнка ответы за поступки и решения лорда Генри было бы верхом бессмыслицы, но девочка явно ждала взбучку если не за чужие грехи, то хотя бы за то, что заставила гостью томиться в ожидании дольше необходимого.

— Что это за зверь сейчас выл? — примирительным тоном поинтересовалась Навина, сделав вид, что не заметила испуга служанки.

— Дракон, — пролепетала девочка и неуверенно добавила: — Наверное. У нас здесь драконы не водятся, но иногда их ловят в горах у перевала.

— Ловят? — удивлённо приподняла Навина бровь. — Зачем?

— Не знаю, — призналась девочка. — Извините, но если вам сейчас не нужна моя помощь, то я должна идти.

— Ты опять запрёшь меня здесь, или господин лорд Генри не давал такого распоряжения?

— Давал, — виновато выдохнула служанка и снова втянула голову в плечи.

«Значит, старик всё-таки опасается, что я сбегу», — подумала Навина, тяжело вздохнула и сочувственно посмотрела на девочку, смиренно ожидающую гнева гостьи.

— Хорошо, ступай, — отпустила её Навина, но очень вовремя сообразила, что девчонка может знать ответ на один очень важный вопрос. — Нет, постой. Скажи, ты случайно не знаешь, корабль посла Акильфадии сейчас в порту этого города находится?

Голова служанки немедленно выскочила из плеч на своё законное место, а взгляд просиял неподдельным восхищением.

— «Королева морей»? Да, она сейчас в порту. Но если вам нужен господин лорд Уартхол, то он ещё утром отбыл в Тсалар. Его здесь нет. Но есть капитан «Королевы» лорд Гроу. Он не любит гостиницы и предпочитает жить в капитанской каюте. Он и сейчас, наверное, на судне. «Королева» должна была отправиться в Акильфадию сегодня, но почему-то задержалась. Если хотите…

— Нет, стой, — остановила Навина её пламенную речь. — Если тебе велено запирать меня в этом номере, то ради твоей же безопасности никакую помощь предлагать не надо. Мне достаточно и того, что ты сказала. Спасибо. Не хочу, чтобы из-за меня тебя наказывали.

Девочка в ответ на эти слова неосознанно повела правым плечом — видимо, последнее наказание пришлось именно по этому месту. С улицы снова донёсся жуткий рёв, но в этот раз в нём явственно слышались нотки боли. Служанка бросила испуганный взгляд в сторону окна, а Навина внимательно прислушалась.

— Это не дракон, — уверенно заявила она, оттолкнула горничную в сторону и выбежала в коридор.

Лорд Генри позаботился об охране за дверью номера — он оставил там покрытого пылью и песком возничего.

— Госпожа! — рванулся мужчина вслед за Навиной, когда она промчалась мимо него.

Попытался схватить за руку, но ничего не вышло — девушка мчалась по коридору и лестнице с такой скоростью, будто убегала от огня. Догнать беглянку возничему удалось только в узком переулке, откуда доносились жуткие звуки и крики людей, но она ухитрилась вырваться. Для Навины словно перестали существовать и обжигающий ветер, и тучи горячей пыли — она глубоко дышала полной грудью, а её серые глаза пылали яростью.

— Я не убегаю, болван! — бросила Навина в лицо своему преследователю и побежала дальше.

Зверя загнали в тупик между двумя домами. Это был не дракон, а огромный пёс — размером с взрослую лошадь, широколобый, косматый, чёрный. «Это и правда фьораг!» — удивилась Навина, обратив внимание на ярко-алые угольки глаз хищника. Но фьорагам нечего делать в этой части Сальсирии. Считалось, что эти удивительные животные уже давно вымерли. Остался лишь один представитель редкого вида — очень старый хищник, живущий на северо-западной оконечности нынешних земель Иллиафии. Афун — так называли его местные жители за забавную привычку фыркать. До потопа эти звери жили только в Латерноне. Больше их не было нигде. Но конкретно этот зверь точно не мог быть Афуном — он явно молод и силён.

— Стойте! — выкрикнула Навина и повисла на руке у стражника, намеревавшегося метнуть в разъярённого хищника ещё одно копьё. — Вы же его убьёте!

— Уйди, дура! — отпихнул её в сторону воин, облачённый в лёгкий доспех.

— Нет! Перестаньте!

Остановить мужчин, опьянённых азартом охоты на редкое чудовище, было практически невозможно. Навина больше и не пыталась это сделать — она просто выбежала вперёд и раскинула руки в стороны, закрыв фьорага собой. Слышала его утробное рычание над своей головой. Чувствовала, как на волосы и платье сверху капает зловонная слюна, смешанная с чьей-то кровью. «Фьораги не едят падаль. Его держали в неволе, и он сбежал», — мелькнула догадка в голове девушки.