Лестер повернулся ко мне всем корпусом и облокотился о массивный стол, на котором царил педантичный порядок.

— Вы сами-то в это верите? — Он поправил распахнутый ворот рубашки. Шейный платок был небрежно откинут на спинку его кресла. — Вам не надоело следовать привычным заветам матери, тётушки и всех, кто когда-то сказал вам, что дышать с такими, как я, одним воздухом вредно? Как будто вы сразу превратитесь в распутную девицу, которую ни один приличный мужчина не возьмёт замуж!

Признаться, я немного растерялась от колкого напора, с которым он ответил мне. В его тоне чувствовалась необъяснимая досада. Может быть, даже злость.

Лестер взял в руку увесистую книгу, которая лежала рядом, и поднял её, демонстрируя обложку. Я присела в широкое кресло напротив и пригляделась к названию. И что он хочет этим сказать?!

— Вы ходите в библиотеку? Прекрасно. Это добавляет вам несколько потерянных очков.

Лестер оценил иронию — судя по тому, как на миг приподнялся уголок его рта, — но снова посерьёзнел.

— Мне кажется, я окончательно понял, что вы скрываете, Клэр. И, признаться, поражён.

Горло стянуло душным спазмом. Одно дело — его догадки, против которых мне всегда было что сказать. Другое — такая ледяная уверенность, будто за дверью уже стоят констебли, которые готовы немедленно взять меня под стражу.

— И что же я скрываю?

— Я не стану пересказывать вам то, что вы и без меня давно знаете о себе, а значит, и о сакардах. — Лестер вновь положил книгу на стол. — Но теперь я понимаю, чего вы боитесь. Если верить выдержкам из хроник, таких, как вы, уничтожали за любой проступок. Истребляли веками, чтобы искоренить любые возможные отклонения в будущем. Ведьмаков, от которых рождались сакарды, лишали магии. Ваш отец ведьмак? Я ничего об этом не слышал.

Всё, что сказал Лестер, настолько оглушило меня, что осталось лишь спокойно смириться с этим.

— Нет, — я покачала головой, — но прадед по его линии был ведьмаком.

— Значит, отклонения выявились через два поколения. Интересно, почему… — Лестер покусал губу. — Ваши родители знают?

— Нет. Может, это не написано в вашей книге, но магия сакардов не действует на тех, кто родственен им по крови. Я не говорила им.

— Почему?

— Мне было страшно. Я знаю, что происходило с теми, кто “породил” сакардов. И не хочу, чтобы их это коснулось.

— Что ж, это ваше право, — согласился Лестер. — Впрочем, важно сейчас не это, Клэр, а то, что вы в опасности ещё большей, чем я считал раньше. И я хочу, чтобы вы выслушали меня. У меня есть к вам предложение.

— И что вы можете мне предложить? — Я почувствовала, как начинаю злиться. — Шантаж? Вы никому не расскажете, о чём догадались благодаря своей наглости и напору, а я сделаю нечто вам выгодное?

Лестер нахмурился, как будто я чем-то его обидела.

— Кажется, раньше я ни разу не дал повода подумать, что могу перед кем-то вас раскрыть.

— Я не знаю вас, мистер Этелхард. Что-то подсказывает мне, что всё это: все ваши манеры, уловки и услуги — ширма, за которой кроется то, что вы сами предпочитаете не открывать посторонним. Так что я не знаю, чего от вас ждать. Может, и шантажа.

— Нет, я не собираюсь вас шантажировать! — вспылил саркан. — Я только хочу, чтобы вы доверились мне. Это деловое предложение, можно сказать. Вы поможете мне обрести дракона и получить доступ в дом Армэля Брорнареда. А я, в свою очередь, помогу вам разобраться с вашей магией. Понять, что с этим можно сделать. Совершенно конфиденциально, разумеется.

— Единственное, что я хочу сделать со своей магией, — это избавиться от неё! — голос сам сорвался в резкий выкрик. — Совсем. Проснуться утром и ощутить себя обычным человеком. Вам не понять. Ведь вы, наоборот, хотите преувеличить свою исключительность. И к тому же пытаетесь втянуть меня в какую-то аферу!

— Клэр! Вам не нужно избавляться от этого! Столько лет все боялись магии сакардов, но никто не пытался узнать, как можно применить её во благо! — Лестер подался вперёд, и я порадовалась, что нас разделяет стол.

Он хоть немного ограждал меня от сокрушительной притягательности саркана. Уродился же он таким на мою голову!

— Говорю же, вам не понять. — Я встала. — То, что вы, может быть, чувствовали, когда касались меня, — это только крошечная часть всей пропасти, в которой я живу с самого детства. Вы не представляете себе, сколько кругов страха и осознания я прошла.

— Я хочу узнать, Клэр… — Саркан поднялся с места тоже. И направился ко мне.

— Не подходите! — Я выставила вперёд руку. — Вами движут любопытство и надежда. Но вы, наверное, не заметили, что и ваша магия для меня опасна? Вы замечаете только то, что касается вас лично. Но нам лучше оставаться на расстоянии друг от друга. Я хочу жить. Вам же выгодно сохранить мои силы, чтобы использовать их себе во благо. Видите? У нас разные цели, и они никогда не сойдутся.

Лестер замер на полушаге.

— Клэр, я хочу быть рядом. Я чувствую, что должен быть рядом с вами. С первого дня, как встретил вас…

— Оставьте ваши романтические бредни для девушек, которые хотят их слушать. Мы уже выяснили, что я не настолько наивна, чтобы не видеть второе дно всех ваших действий. — Я перевела дух, собираясь с мыслями. — Вы даже в дом Брорнареда приехали не ради меня, а ради своих целей, я была только поводом попасть в Квиткост. Кому-то нужны мои деньги. Кому-то моя магия. Кому-то высшее общество и признание. И никому нет дела до того, что нужно мне!

— Жаль, что вы так считаете…

Я кожей ощущала напряжение, которое разрасталось вокруг Лестера, словно купол. Как будто он хотел рвануться вперёд, сломить с трудом выстроенную мной защиту, подмять под себя, но сдерживался. И это стоило ему огромных усилий.

— Если вам будет что обсудить со мной касательно поисков того, кто меня ранил, пишите письма, — глухо проговорила я. — Всего доброго, мистер Этелхард.

Повернулась и вышла из кабинета.

Казалось бы, то, что узнал Лестер, должно было встревожить меня сильнее. Но я чувствовала себя совершенно спокойной. Как будто обледенела изнутри. В голове стоял шум. Все действия Этелхарда сошлись к одному логическому центру, в котором был он сам. Если бы он предложил найти способ избавить меня от опасной силы, я доверилась бы. Но ему нужно иное.

Рона словно чувствовала, в каком состоянии я нахожусь, и не вмешивалась в течение моих мыслей. Прежде чем войти в дом тётушки, пришлось взять себя в руки и принять самый благожелательный вид, чтобы ни у кого и мысли не возникло о том, какая буря ворочается сейчас внутри меня на самом деле.

Аделла встретила меня почти у самой двери. На её губах играла загадочная улыбка.

— У меня для тебя хорошая новость! — выпалила она и протянула мне запечатанный конверт экспресс-почты.

— Что это?

— Это значит, что в Кальн едут твои родители, дорогая!

Ещё одна новость, которую не знаешь, как расценивать.

— Но как? Зачем? Ведь они не собирались сюда так скоро!

— Просто они не ожидали, что ты так быстро освоишься. — Тётушка насторожилась. — Впрочем, всё прочитаешь в письме. Наверняка там они всё объяснили.

Я поднялась к себе в комнату и распечатала конверт. Письмо оказалось довольно скупым. В нём почерком матушки было написано о том, что они и правда прибудут в Кальн со дня на день. Отец задумал грандиозное дело и подготовил роскошный проект. Но поездка состоялась бы гораздо позже, если бы не письмо Армэля Брорнареда, который искренне и страстно желает с ними познакомиться. И более того — обсудить с ними важный вопрос, который касается нас обоих и нашего будущего.

— Что?! — воскликнула я на всю комнату. — Кто-то объяснит мне, что тут происходит?

Но, естественно, никто мне не ответил. Только Муссон, который сидел рядом со мной на диване и внимательно наблюдал, сочувственно проскулил. Примерно то же самое хотелось сделать сейчас и мне.