Глава 5
Я стою перед парнем своей мечты и чувствую себя неправильно. Грудь разрывают противоречия.
— Конечно, Ал, — стараюсь держаться ровно. Будто мы все те же друзья, что и месяц назад, до летних каникул. Будто ничего удивительного и страшного с нами не произошло.
«У Тео вкус дурной, и вы отличная пара».
— Я с утра… когда увидел тебя, был очень удивлен. — Ал трогает прядь у лба, а затем опускает широкие ладони в карманы. Усмехается как-то нервно. — Да что там, дар речи потерял.
— Понимаю.
На самом деле, хотела бы я понимать чуть больше. Глаза Альнара — теплые как чай, и в них играют блики солнца. Но в голосе не так уж много эмоций. Если утром он казался мне шокированным, то сейчас явно взял себя в руки.
— Ты и Рейм? Как это вообще могло случиться?
У всех ко мне один и тот же вопрос.
— Довольно спонтанно. — Пальцы рук сами сжимаются, но я прячу их за спину.
— Не хочешь рассказать? — Ал вдруг подходит ко мне ближе, и от одного его взгляда по коже бегут мурашки. — Не хочешь вообще пройтись куда-нибудь во двор? Мы не виделись все лето, и…
— Много всего произошло?
— Да уж.
Я соглашаюсь рефлекторно. Разумеется, я хочу побыть с ним. Я уже любуюсь его лицом, красивым подбородком, расстегнутым воротом рубашки. Даже тем, как он кивает в нужную сторону, поправляя сумку на плече. Мы не торопясь идем к лестнице, по коридору, отделанному дорогим деревом.
День разом кажется светлее; солнце бьет в широкие окна.
— Мы не прониклись друг к другу симпатией, но ты, наверное, можешь представить, — рассказываю я уже по дороге про Рейма. Точнее, опять вру, выдавая Альнару другую версию, нежели Тал. — Все эти годы мы соревновались и выяснили, что чего-то стоим. Он предложил мне стать парой стихийников, которые покорят Валлору. Я согласилась.
Ал едва не спотыкается о ступеньку, будто я сказала что-то жуткое.
— А меня отец позвал неделю назад и сообщил, что я иду на Парный факультет, — делится он чуть позже. — И избранницу мне подыскали. Вот так.
Он не говорит ничего нового, но сердце екает. Лицо моего идеального парня неожиданно мрачнеет, хотя голос почти спокоен. Или я выдумываю?
— Ох, — пытаюсь сделать вид, что удивлена. Пытаюсь дышать ровно.
Мы выходим в сад. Здесь светло, красиво, празднично — все утопает в зелени деревьев и тщательно подстриженной травы. Перед главным зданием шумит огромный фонтан со статуями основателей академии. Студентов много, но все они как-то далеко, и несложно выбрать свободную лавочку у кустов или устроиться под деревом.
Но Альнар не спешит.
— Слушай, Келли, — он словно ищет что-то в моем лице. — Для меня огромный сюрприз, что мы по-прежнему будем учиться вместе. То есть я понимаю, что для тебя тоже, и мы, наверное, должны были сказать друг другу о своих решениях раньше, чем вышло. Но Рейм? Ты уверена, что хорошо подумала?
Его вопрос цепляет.
— Считаешь, что мы с ним не выживем рядом? — я пытаюсь улыбнуться.
— Он унижал тебя четыре года. — Взгляд Альнара ни капли не отражает моей беспечности. Губы неожиданно сжимаются, ноздри вздрагивают. — Он был плохим человеком и не стал лучше. Да, я всерьез боюсь, что он тебя обидит. Ранит. Сделает что-то, от чего ты пострадаешь.
Я пораженно молчу. Мне приятно, потому что эмоции Ала прорываются — и беспокойства в них больше, чем я мечтала. Но как-то это односторонне. А его избранница? Она милый цветочек?
— Ты ведь не хотела на Парный факультет, — продолжает Ал.
Он что, действительно так считает?
— Конечно я хотела на лучший факультет страны, — задерживаю дыхание. — Мне казалось, в отличие от тебя.
Наши взгляды сплетаются, и что-то меняется в лице парня моей мечты. Карие глаза расширены.
Как можно выразить все, что меня сейчас одолевает? Вдруг невыносимо хочется коснуться кудрей Альнара, выдохнуть и сказать, что Рейм — фальшивка. И что я лучше Глории! Что только он мне нужен. Человек, в блеск глаз которого я влюблена, который всегда утешал меня и защищал — от придурка-воздушника в том числе.
Я не допускала, чтобы это происходило слишком часто, — на первом курсе мы еще не были так близки, чтобы он бросался за меня на врагов. На втором он подрался с Реймом на заднем дворе, кто-то их увидел, и обоих вызвали в деканат. Где объяснили четко: попытки разбить друг другу лица за ребячество не сойдут. Две недели работ в саду на первый раз, а в следующий — вызовы родителей с угрозой отчисления.
С тех пор я старалась не втягивать его в свою войну. Научилась справляться сама. Все, что мне нужно было от него, — улыбки по утрам, совместные занятия, прогулки и тепло.
Точнее, я знала, что этого недостаточно, но надеялась, что однажды обрету больше.
Он никогда не любил эту компашку надменных придурков, в которую входила и Глория Санди. В какой момент эти двое перестали презирать друг друга? После слов родителей? Серьезно?
— Ты и Глория — это менее неожиданно? — спрашиваю я суше, чем планировала.
— Это другое. — Ал снова трогает кудри. — Глор не Рейм и уж точно мне не навредит.
«Глор».
Меня словно бьют в живот.
Ноги разом слабеют. Я теряюсь. Это сложнее, чем я думала. Сердце ноет, будто в нем проделали дыру, и меня передергивает оттого, что Ал вдруг защищает избранницу. Один слог ее имени — и хочется попятиться.
Может, мне нужно время? Да. Нужно понять, как с ним себя вести. Нужен план или что-то подобное.
Демоны, как же неприятно.
— Давай погуляем в другой раз. — Я отворачиваюсь, пытаясь скрыть бурю чувств. — Мы ведь по-прежнему учимся вместе.
Как я и мечтала.
Он пытается возразить, но я прощаюсь с ним и быстро иду через весь сад — в общежитие.
Поднимаюсь на четвертый этаж, сжимая руки до боли. День и правда выдался нелегким, и час-другой в тишине мне помогут. Надеюсь.
Мне отведена целая личная комната, как и любому из студентов. Захожу внутрь, бросаю мрачный взгляд на сумку с вещами. Открываю ее, начинаю доставать одежду.
Но прежде, чем я успеваю закончить, в дверь стучат.
— Мисс Лудар, — строгая женщина-комендант смотрит на меня с порога. Госпожа Хинер. — Почему вы еще здесь?
— Простите?
— Почему вы… чем вы вообще заняты? Собираетесь или разбираетесь, я не пойму?
Смысл ее слов до меня не доходит. Совершенно.
— Вы что, не знаете, что должны были освободить комнату еще утром? — тон Хинер становится неприязненным. — Вы теперь на факультете парников? Ну вот и съезжайте к вашему избраннику.
Ее слова бьют меня пыльным мешком по голове вдобавок ко всему. Я моргаю. Я полностью забываю о том, как могу выглядеть, раскрывая рот.
— В смысле к избраннику?
— Вы здесь больше не живете, — комендантша морщится с таким видом, будто я говорю жуткие глупости. — Вы — парница. Жду, что вы переедете в новое крыло в течение получаса, а сюда я заселю Нелли Брим, она давно жалуется на душ.
Хинер начинает закрывать дверь, и только тогда меня встряхивает.
— Подождите!
Это какая-то ошибка. Точно. С каких пор парники съезжаются? Никогда о таком не слышала, и у меня есть аргумент лучше — Талия ни разу не обмолвилась, что будет жить с Нейлом! Она бы сказала мне, правда? Похвасталась, поделилась радостью? Это же так естественно?
Но все мои сомнения развеивает комендантша. Еще несколько наводящих вопросов — и она недовольно объясняет, что уже два года назад приняли постановление. Для парников освободили небольшую пристройку, и вообще-то немыслимо, что для меня это новость.
Я с трудом отцепляюсь от нее. Иду, чтобы в ступоре застыть посреди комнаты. Гляжу на шкаф, на кровать, куда угодно.
Я должна жить с Реймом?
Вещи сгребаю одеревеневшими руками, будто мной кто-то управляет. Форма, книги — все, что я оставила здесь на лето, все мои пожитки. Беру две большие сумки и уже с ними обращаюсь к комендантше снова. Она со вздохом вылезает из-за стола и провожает меня в нужную пристройку.
Крыло, отведенное для парников, — роскошнее и просторнее. Это все, о чем я могу думать. Голубой ковер, узоры из солнца и звезд на стенах коридора. В холле — цветы и кресла.
Дверь мне открывает Рейм. Хмуро смотрит на меня.
— Ах, спасибо, что привели мою избранницу, — бросает комендантше, и та выдает чинный кивок. Она уважает его или, по крайней мере, его род. Враг отступает в комнату, и я не успеваю опомниться, как сумки подхватывает поток воздуха.
— Не трогай мои вещи! — шиплю, кидаясь за ними внутрь.
Рейм разворачивается. Мои пожитки падают на пол. Мы застываем посреди комнаты — кажется, это гостиная, небольшая и красиво обставленная. Два мягких кресла, ковер, книжные полки. Двери по одну и другую сторону.
— Это не шутка? Мы будем жить вместе? — вырывается из меня.
— А ты не знала, бесенок?
У него привычно наглый взгляд, но по лицу ползет ухмылка.
Забываю про сумки и бросаюсь осматривать этот кошмар. Четыре комнаты. Его и моя спальни, гостиная и душевая. В последней мое сердце выдает рваный ритм, ноги прирастают к полу.
У нас одна, общая на двоих душевая с Реймом.
— Не знала. Тебе не показалось, что об этом стоило упомянуть? — Я возвращаюсь в гостиную и нависаю над парнем, который успел рухнуть в кресло и даже невозмутимо взял книгу.