И те, кто был в Калькутте и заказывал рыбу в общепите — не тешьте себя иллюзиями! Другой нет. Есть хуже. Такая, которую едят местные, без вымачивания. То есть фаршированная мясом естественным путем.

С мясом тоже сложно. Ни говядины, ни свинины. Овец практически не разводят. Возможно, потому что овечье молоко не ценится? Зато тощие козы сотнями пасутся по обочинам. Вот их и употребляют в пищу. И заказывая в ресторане Lamb, вы, скорее всего, получите козлятину. Mutton. По крайней мере, в Калькутте. В принципе, и мясо козы можно приготовить вкусно, особенно если за дело берутся индийские повара. Но как подумаешь, чем это животное питалось перед убоем, в каких условиях тушка побывала в мясной лавке, то аппетит пропадает сразу.

Помимо религиозных аспектов, есть еще и чисто практическая сторона отказа от мясной пищи в Индии. В этой стране очень жарко. А с холодильниками очень плохо. Вернее, они есть, но есть и традиционные перебои с электроэнергией. Да и просто очень дорого электричество для основных слоев населения. Хранение мяса — задача и рисковая, и финансово невыгодная. Поэтому выручает вездесущий чикен. Вот кур в Индии найти — совсем не проблема. На любом рынке и рыночке обязательно будет несколько продавцов с живым товаром. Этакими живыми консервами. Пару минут — и выбранной птичке свернут шею, снимут кожу вместе с перьями и порубят тушку на куски. Жестоко? Да. Но зато мясо будет гарантированно свежее.

Еще быстренько пройдусь по овощам. Они в Калькутте тоже, к сожалению, отвратительные. Огурцы под местным солнцем вырастают мягкими, как вата. С кабачками-баклажанами приблизительно все то же самое. Помидоры и сладкий перец чуть лучше. Но и они — без запаха, вкуса и приятной хрусткости. Резюмирую, что из съедобного в этом регионе курятина, бобовые и молочные продукты. И если вы любите вкусную, разнообразную еду и индийскую кухню — то вам не в Калькутту. А куда-нибудь на Гоа. Где и крабы, и креветки, и говядина. Но вот если есть заветная мечта — похудеть, то не выкидывайте деньги на ветер на всякие модные детоксы Швейцарии и Италии. Зачем? Когда есть более радикальный и эффективный способ — поездка на берега Бенгальского залива. Гарантирую, уже через пару недель вы станете тонкой, звонкой. Будете иметь за плечами как минимум три пищевых отравления, а в желудке умную амебу, которая не даст растолстеть в дальнейшем. (Может, это и есть секрет того, что я в своем возрасте «за сорок» по-прежнему ношу размер одежды «Small» и налезают даже джинсы времен студенческой молодости?)

Ну а теперь вернемся к первому дню в Калькутте.

После обеда, сытые и довольные, мы добрались до своего роскошного номера и завалились спать. Проснулись уже на закате. Первый же взгляд в зеркало вызвал паническую реакцию. Сначала завизжала Катя, потом подхватила я. Обе выглядели как молочные поросята, уже минут так десять поджаривающиеся на вертеле. Кожа на лицах была не просто красная, она напоминала зажаристую корочку, готовую вот-вот лопнуть. Плечи и спина находились в приблизительно том же состоянии. А я еще во сне думала, почему так болит все тело? Диагноз ясен. Даже несмотря на то, что лежали в тени пальмы и мазались защитными кремами — полуденное индийское солнце безжалостно сожгло нас. Свеженьких и белокожих. Причем ведь и не заметили, как обгорели. И что теперь делать? Особенно с учетом того, что лица распухали прямо на глазах и, кажется, поднималась температура. В Катиной походной аптечке нашелся тюбик мази «Бепантен», который потратился нами за минуту. Зуд вроде немного ликвидировался. Но надолго ли?

Мы, охая от боли, кое-как надели на себя свободные сарафаны, которые не натирали воспаленную кожу, и пошли вниз. Узнать на ресепшен расположение ближайшей аптеки. Клерк успокоил: «Аптека рядом, на автобусной станции. Триста метров».

И точно, по пути из аэропорта видели неподалеку от отеля какое-то бурное движение на небольшой запыленной площади. Толпы индийцев сновали туда-сюда. Покупали еду у лоточников, которых было в изобилии и которые готовили прямо там, на тротуаре. Штурмовали огромные автобусы с изображением богов на мордах и гирляндами из бархатцев, украшавших ветровые стекла.

Среди этого кипения мы заметили несколько мелких магазинчиков, фруктовых лавок и супермаркет. Ну и отлично! Пока мазь еще действует и себя нормально чувствуем — надо поужинать. А вот после ужина и прогуляемся за лекарствами. Это же автобусная станция! Должна работать минимум до полуночи, а значит, и все магазины рядом. Смысл закрываться раньше времени и пролетать мимо денег? Еще неплохо бы купить кока-колу и фруктов. Те манго и бананы, что оставили нам в номере добрые горничные, оказались божественными. Съели их за полчаса, и организм требовал добавки. На том и порешили и двинули на вкусный запах, доносящийся из ресторана.

Любезные официанты уже ждали. Впрочем, в этот раз они вели себя несколько сдержаннее. Может, напугали наши распухшие физиономии? Или остальные члены нашего коллектива, тоже поспешавшие на ужин?

Первыми подтянулись летчики. Старенький командир, возивший, еще, кажется, Хрущева. Такой же древний радист Кирилл Владимирович. Объемный штурман Васильич. И самый молодой в их компании — второй пилот Миша. Длинный, взлохмаченный мужчина с легкой щетиной и сумасшедше-радостным взглядом. Чему было вполне разумное объяснение: буквально за неделю до командировки жена подарила ему сына и молодой отец еще не отошел от переживаний и недельного запоя по такому грандиозному поводу. Увидев нас, свежие глаза и уши, Михаил быстренько полез в свою сумку и достал аккуратно сложенную и перетянутую резинкой пачку фотографий. Красавицы жены и новорожденного: кадры с выписки из роддома, кадры первого дня в квартире. Протянул посмотреть и гордо сообщил — «4100, 53 см! Богатырь, весь в меня! Сам пуповину перерезал! А вот нос — посмотрите какой? Мое же! Правда, похож? А лоб?» Остальные члены экипажа вздохнули и помрачнели. Видимо, второй уже достал их этой пыткой во время полета.

Ну за здоровье мамы и новорожденного грех было не выпить — следом за фотографиями из Мишиной сумки появилась бутылка скотча. Напиток набулькался по стаканам. В момент поднятия тоста за стол уселись вовремя подоспевшие попугайчики-неразлучники — бортпроводники Рома с Виталиком.

Последним на пороге ресторана появился бортинженер. Тоже пожилой, ничем не примечательный мужичок. Среднего роста и худосочной комплекции. Но вот выражение лица у него было, как у человека, стоящего на крыше небоскреба в раздумьях: а не прыгнуть ли вниз? И повел себя странно, бросив взгляд на наш стол и на весело тостующего Михаила, инженер дернулся, как от вражеской пули, покачнулся и побрел в другой конец зала, за отдельный стол.

Я толкнула сидящего рядом усатого Васильича.

— Что это с вашим товарищем? Зачем обидели человека?

— Да никто его не обижал. Жизнь обидела. Видишь, у Мишки радость, супруга четвертого родила. А у Шурика наоборот. Неделю назад жена ушла. К сантехнику из РЭУ. Оказывается, давно уже ей трубы прочищал, пока законный муж по командировкам деньги зарабатывает. Причем как ушла? Вещи нашего Шурика выставила — квартира-то на нее записана. Вот всю неделю на даче и бухал. Дети взрослые уже, разъехались. Остался Шурик на старости лет бобылем. И хороший же мужик, хозяйственный, все в дом. Почти не пьющий. И что этой бабе под хвост попало? Вот чего вам, женщинам, еще надо?

Мужики многозначительно и печально переглянулись. Разлили еще по одной для профилактики желудочно-кишечных инфекций.

И наконец командир подал голос:

— Миш! Ты это. Правда. Рады за тебя, конечно. Но давай потише, ладно? Видишь, страдает человек.

— Наш отец-герой, теперь уже рассказывающий про детали родов, виновато осекся и замолчал. А командир степенно встал, налил два полных стакана виски — и понес в дальний угол ресторана. Своему бортинженеру. Они еще долго сидели вдвоем. Периодически кто-то из наших носил им добавки спиртного. Мне, после настойчивых просьб экипажа, даже пришлось сбегать в номер и принести две из четырех бутылок джина с борта, которые были рассчитаны для профилактики в течение всей командировки.

— Так за этой драмой и не заметили, как время ужина подошло к концу. На часах было без десяти девять. Официанты снимали скатерти со столов, со звоном кидали в лотки столовые приборы. Ресторан закрывался.

— Ну что ж. Теперь самое время прогуляться на автобусную станцию. Узнав про наши планы на вечер, старшие, уже совсем не трезвые товарищи, попросили прицениться к спиртному в супермаркете, ведь запасы алкоголя стремительно таяли, а слова представителя о вспышке малярии не давали покоя.

В Индии темнеет рано. Уже в шесть вечера на город спускается тропическая ночь. А в десятом часу, когда мы, прихватив из номера кофточки, вышли на крыльцо отеля, стояла полная темень. Но на это внимания особого не обратили. Сад был красиво подсвечен лампочками. Все так мило и респектабельно. Пахло ночными фиалками, и цикады пели из каждого куста.

Подошли к воротам. Охранник в будке посмотрел пустыми глазами. Долго не мог понять, чего хотим. Но все же после пяти минут объяснений и пререканий выпустил на свободу. Ворота за нами моментально закрылись, и мы оказались в чернильной темноте.