— Я ведь все про него знаю — любимые книги, предпочтения, фильмы, мелодии, вкусовые пристрастия…

— Кровь девственниц? — мрачно предположила я.

— О, нет, князь предпочитает мясные и рыбные блюда, правильно приготовленные, с подчеркнутыми вкусовыми нюансами… я выучила три тысячи семьдесят рецептов…

Мои глаза продолжили свое стремление обрести круглую форму.

— И… когда ты все это выучила? Уже когда кровосися определился с выбором?

Малисент, странно посмотрев на меня, отрицательно мотнула головой и ответила:

— Нет, он только месяц назад определился, я бы не успела так быстро… Вся подготовка длилась десять лет.

Шмыгнув носом, заправила мокрую прядь волос за ухо и подумала что с таким уровнем маразма, мне еще сталкиваться не приходилось.

— Ты продолжай, продолжай, — попросила я, потягивая зверски крепкий чай, состоявший из одной заварки.

Ну, тут сама виновата, кипяток то я вылила, так, что жаловаться не приходилось.

Вампирша очень старалась быть полезной, даже предложила сходить за кипятком, но в моем состоянии после бессонной ночи чифир был самое то.

— Мы прибыли в замок князя вчера, — голос Малисент дрогнул, — утром. Тиара оказалась не слишком удобной и я попросила немного смягчить обруч, наголовную часть, потому что я молодая очень, у меня еще нет силы, мне было…тттяжело. И мы с папой поехали к ювелиру семьи Даркан. И ттам… тттам…

— Поточнее, — попросила я.

И Малисент поточнила:

— Я сидела в приемной, папа разговаривал с ювелиром, обсуждая возможности, и тут… это сообщение с неизвестного номера… О том, что я стану девятой. О том, кто такой князь Даркан на самом деле… а потом видео…

Она всхлипнула и добавила:

— Я была в ужасе… Просто в ужасе… А потом новое сообщение: «Хочешь свободы — автомобиль ждет внизу».

На этом Малисент замолчала, но затем:

— Я не могла сказать отцу. Если бы он узнал, он бы не простил себе, что отдает меня такому монстру, он бы не пережил, если бы с его девочкой так… вот так, как на видеозаписи. Но я и не дура, я знаю правила — невеста князя не должна оставаться наедине с другими мужчинами никогда. И я не стала искать автомобиль, я пошла в полицию, я…

И я вдруг поняла, что эту девочку подставили.

Кто подставил? А тут даже вопросов не было — я все еще помнила ошарашенный вид Ивгены Женьер в свадебном платье, которое ей не пригодилось…

— Тттак, — медленно проговорила я, чувствуя, как замерзаю, и пытаясь согреть ладони о чашку со зверски крепким чаем, — объясни мне одно — чем его эта мымра Женьер не устроила? Они же два сапога пара, ей богу!

Девушка удивленно моргнула, затем пожала плечами и прошептала:

— Я не знаю. Может быть тем, что она свободная? Высокопоставленные вампиры свободных не очень любят, независимые женщины вообще мало кому нравятся… вампиры предпочитают зависимых.

Вот после этого, мои глаза окончательно приняли круглую форму и я попросила:

— Поясни, пожалуйста. Что за хрень со свободными и зависимыми?

Малисент глянула на меня как на недоумка необразованного, но затем кивнув скорее своим мыслям, чем мне, выдала:

— А, вы же ничего не знаете.

И выпрямившись, начала объяснять:

— У нас три касты. Низшая — это вы, люди. Средняя — это обращенные. У них нет семьи, но они обязаны подчиняться своему князю, в смысле князю того вампира, который их обратил. И так как у них нет семьи, они не могут ее опозорить и… они свободные, могут ездить самостоятельно, могут ходить по магазинам, могут выбирать любовников, иногда, если они достигли определенного возрастного порога и социального положения, им удается заключить брак с истинным вампиром. И третья — высшие, то есть рожденные вампирами. Мы, такие кто рожден в семье, должны постоянно беречь честь семьи и… мы не покидаем дом, без сопровождения мужчины, отца, брата, или охраны. Нельзя.

— Ээээ… — у меня уже не было слов. — А как же вы по магазинам ходите?

Не поймите меня неправильно, но я лишь вчера была в «Сиянии» и там было полно вампирш без сопровождения!

— А когда мы идем в магазин, его закрывают от посетителей, — очень тихо сказала Малисент.

— Это как? — не поняла я.

— Ппполностью, — прошептала девушка.

И так как мой полный непонимания взгляд выражал сплошной вопрос, добавила:

— Свободным дается пять минут, на то, чтобы покинуть торговый центр, когда к нему приезжаю я… приезжала.

Что?!

То есть вся вот та полная снобизма, высокомерия и тщеславия толпа, которую я видела вчера, при появлении высшей вампирши, вынуждена торопливо сваливать на всех своих каблуках?! Серьезно?!

— Может они вам еще и кланяться должны? — спросила потрясенно.

— Конечно, — ответила как само собой разумеющееся Малисент.

Странное дело, я вдруг подумала об Ивгене Женьер. Сто семьдесят лет тетке… Сто семьдесят. И все эти годы, ну может сто пятьдесят, хрен ее знает во сколько ее обратили, она каждый раз вынуждена была униженно кланяться высшим вампиркам, покидать магазин, если в нем появлялись высшие, ну и все прочее. И вот ей сто семьдесят, и есть шанс взять и стать целой женой Князя и… Помня морду этой мрази, я отчетливо могла представить, насколько сильно она желала перейти на новый уровень социального положения… зверски желала.

— Княгиня?.. — осторожно позвала меня Малисент.

— Подожди, у меня шок, — ответила, делая новый глоток до невозможности крепкого напитка. Честно, это было слишком даже для заварки.

Потянувшись, открыла крышечку и обнаружила, что заварник сначала засыпали заваркой почти доверху, а уже потом сверху кипятка налили.

— Эээ… ты впервые чай заваривала? — спросила у девушки.

Мали виновато кивнула.

— Зачетный чай, — похвалила я, — можно пить вместо водки. Самое то, для меня сейчас.

И тут вампирша прошептала:

— Княгиня, вам нельзя водку…

Я так и застыла, поднеся чашку к губам и уже рот приоткрыв. Но Малисент добила:

— Спиртное нельзя. Сладкое. Пиццу. Вам запрещены все вредные продукты.

До меня вдруг дошло, что чай я пью без сахара. Посмотрела на принесенные продукты — ржаной хлеб, цельнозерновые булочки, сыры… Где мой сахар?!

Внезапно вспомнила, как вчера наворачивала все подряд Малисент, и запоздало поняла:

— Это ты вчера пиццу ела впервые?!

— И пончики, — восторженно прищурилась девушка.

— А раньше — нет? — мне вдруг стало как-то совсем не по себе.

— Раньше нет, — совершенно серьезно сообщила Малисент, — только подобие, ну не из белой муки, и без сладкого. Зелени много, салаты.

Что ж, неудивительно, что вчера она сгрызла мой кактус, похоже ей вообще к растительной пище не привыкать.

И тут я вдруг вспомнила, что говорю с кровопицей же.

— А кровь? — живо заинтересовалась.

Малисент пожала плечами и сообщила:

— Никогда не пробовала. У нас такое запрещено до двадцати одного года, мне еще рано.

— А… а мне? — состояние шока становилось всеобъемлющим.

— Уууже поздно, — сжалась девочка.

И тут в дверь постучали.

После раздался голос Навьена:

— Князь выразил желание видеть княгиню на завтрак…е.

Я напряглась и переспросила:

— Так на завтрак, или на завтракЕ? Вы знаете, разница существенна.

На это тысячник ехидно ответил:

— Полагаю, князь совместит приятное с полезным… Я поставлю телефон на запись.

Вот сука, сука как есть!

— Сообщите князю, что я не голодна, — ответила, понимая, что вообще-то надо бы одеться.

— Так о вашем голоде речи и нет, — язвительно уведомил Навьен.

— Хорошо, передайте князю, что он не голоден, — тоже мне проблему нашел.

За дверью повисло молчание.

Потом кто-то что-то кому-то сказал.

Потом грохнули стены.

И еще через пару секунд Навьен мрачно уведомил:

— Князь ушел медитировать.

И сказано было с таким тоном, что отчетливо слышалось «Ты, сволочь, опять его довела». Но, кстати, если речь шла не о голоде желудка, то возникает вопрос:

— А точно именно «медитировать», или вы сейчас что-то другое, но очень созвучное имели ввиду?

Дверь распахнулась — разъяренный вампир, у которого рожа начал стремительно терять человеческие очертания, прорычал:

— Слушай ты…

— Княгиня, — подсказала Малисент. Она явно перепугалась, но все равно готова была встать грудью на мою защиту.

— Княгиняссссс, — прошипело чудовище. — Еще одно оскорбление князя, и я тебе глотку перегрызу, поняла, ты?!

— «Вы», — снова поправила Малисент.

Если честно, я тоже испытала некоторый… ну страх там, парализующий ужас и все остальные прелести соседства с упырем, но справедливость требовала внесения ясности:

— Я не оскорбляла, я предположила, что вы, возможно, несколько неверно обозначили то занятие, которому сейчас предается князь. Мне простительно. Я, лично, вообще понятия не имею, чем вампиры занимаются в свободное время на утро после свадьбы. Так что я только спросила. Это уже вы интерпретировали все по-своему.

Существенно выдвинувшаяся челюсть Навьена показательно отвисла.

Вампир втянул ее обратно и разъяренно спросил:

— То есть это я оскорбил князя?!

Молча развела руками.

Тысячник прошипел что-то невразумительное, развернулся и хлопнул дверью.

А я вдруг осознала, что безумно устала за эту безумную ночь и жутко хочу спать. И даже чифир не помог.

Но тут в двери постучали вновь.

— Князь ожидает вас, — произнес Навьен.

Неозвученным, но явно отчетливым было в этом «И только рискни сказать хоть что-то».

Я не рискнула, я посмотрела на Малисент и спросила:

— Так?

Просто надеть мне было нечего — все мои вещи стекали каплями воды сейчас в ванной, и до сухости им было еще очень далеко.

Конец ознакомительного фрагмента