Динка замолчала, разглядывая пыльную банку на стеллаже и обдумывая мои слова. Но уже скоро ее попросили спародировать нашу латиничку — у Дины здорово получались такие сценки. Она вышла в центр гаража и изобразила, будто спит. Потом, вздрогнув, проснулась, покопалась в невидимой сумочке, достала воображаемую фляжку, смачно к ней приложилась и пустилась в пляс. Гараж взорвался смехом.
Я ушел в свои мысли. Думал я теперь о Саше и о нашей ссоре.
Я жалел, что выбросил чертов кофе в урну. Повел себя как ребенок, который не получил того, чего хочет. Глупый обиженный мальчишка… Мне уже семнадцать. В семнадцать надо по-другому решать проблемы. И смотреть на них шире.
Когда Дина закончила выступление и все обновили стаканы, я решил сказать тост.
— Я хочу выпить за нас. — Я поднял стакан. Пятый? Седьмой? Я не знал. — Вы не поверите, как я рад быть рядом с вами. Марк, спасибо, что позвал. Еще пару дней назад я и подумать не мог, что буду со всеми вами в одной компании за пределами школы. Вы не представляете, как это для меня важно. Кто-то из вас знает, что со мной произошло. — Я обвел взглядом старожилов. — Кто-то нет. В любом случае знайте, что раньше я был совсем другим. Но я изменился, и я рад, что вы дали мне новый шанс. Теперь я — часть компании. Я чего-то стою.
Марк чокнулся со мной и произнес:
— За тебя, бро. Я рад, что ты с нами.
Саша
Когда Валерия Антоновна разогнала всех с Собачьей Поляны, я ушла одной из первых — из-за страха, обиды и злости, как на учительницу, так и на одноклассников, нынешних и бывших. Как Валерия могла так сказать? Надо же так подобрать слова! «Если бы Саша не сказала…» Прозвучало так, будто я настучала. А я ничего не рассказывала ей. Ляпнула про Собачью Поляну на нервах, но сразу поправилась. Почему Валерия Антоновна ко мне прицепилась? Какого черта она побежала за мной? А одноклассники? Эти их возмущенные взгляды… Они что, действительно подумали, что я позвала Валерию? За кого они меня принимают?
Я шла быстро, пиная опавшие листья, тяжело и шумно дыша. Хотела как лучше — остановить драку, а получилось — хуже не бывает! Что завтра будет в школе?
— Орлова! А ну подожди! — раздался сзади требовательный голос Севера.
Моей первой мыслью было пуститься наутек, но гордость не позволила. Не хотелось показывать, что я боюсь его. Я остановилась и обернулась. Ко мне направлялась небольшая группа ашек — Панферов и его эскорт. Дело плохо.
— Саш, я что-то не до конца понял слова Валерии. — Сева начал миролюбиво, но взгляд — цепкий, колючий — выдавал его истинные намерения. — Про тебя.
Он остановился рядом и вопросительно на меня посмотрел. В его белесых волосах мелькали еловые иголки.
— Я не знаю, откуда она узнала про поляну, — сухо отозвалась я.
— У тебя же с ней были в это время занятия. И она сказала — от тебя. С чего бы?
— Не знаю. Я ничего ей не говорила.
— Совсем ничего? — Север словно пытался залезть мне в голову. — Может, все же дала какой-то намек? Случайно?
Он всегда умел влиять на людей: все ему расскажешь помимо воли. Я вздохнула и… выложила правду. Как увидела толпу на пустыре, как сбежала от Валерии, соврав про затопленную квартиру. И про то, что упомянула Собачью Поляну, тоже.
— Я случайно сказала про поляну, без подробностей. А Валерия зацепилась. Я не приводила ее! Она, видимо, сама что-то почуяла или посмотрела в окно.
Север кивнул и задумался. Казалось, мои слова его убедили. Я немного выдохнула. Он должен мне поверить!
— Знаешь, во всем этом есть одна нестыковка, — наконец снова заговорил Север. В животе у меня словно завязался тугой узел. — Перед тем как Валерия объявилась, ты кричала о том, что сюда идут учителя.
Я похолодела. Я совсем забыла об этом! Панферов торжествовал. Он-то все помнил с самого начала и проработал каждую свою реплику. А я попалась в ловушку, у меня ведь просто вылетело из головы, как я кричала об учителях.
— Я соврала! Я хотела остановить драку. Я не стучала.
Панферов поморщился.
— Орлова, прекрати уже врать. Уши вянут.
— Признайся, что стуканула, найди силы, — добавил Дима.
— П-п-просто скажи. Мы понимаем, что т-т-ты хотела как лучше, — миролюбиво сказал Рома.
Они говорили все. У всех были разные методы, у кого-то кнут, у кого-то пряник. От их слов кружилась голова, а я так устала что-то доказывать. В груди поднялось возмущение: почему я должна оправдываться?
— Мне больше не о чем с вами говорить. Я этого не делала. Точка, — твердо сказала я и, развернувшись, быстро зашагала прочь.
— Не точка, а запятая-тире, Орлова. Будут последствия, — ледяным тоном бросил Север мне в спину.
Я боялась, что меня догонят, но на удивление от меня отстали. На сегодня.
Придя домой, я выпила залпом три стакана воды — так пересохло в горле от нервов. И чего я нервничаю? Я не виновата.
Я наскоро поела и сразу взялась за уроки, потом — за домашние дела: хотелось отвлечься. Я запустила стирку, убрала кухню и ванную, помыла полы и приготовила ужин. Родители, вернувшись, очень обрадовались. За едой мама спросила, как мои дела, но я отделалась общими словами и перевела тему, спросила, как дела на работе. Маму понесло — она обожает такую болтовню. Стала жаловаться, что новый заказчик не понимает, чего хочет, а так как клиент «сытный» — это в переводе с маминого языка означало «приносит фирме много денег», — начальник маму из-за него активно пинает, хотя тоже не понимает, чего тот хочет. Папа о работе говорить не любит, хотя она у него определенно поинтереснее. Мама работает в рекламе, а папа — в игровой индустрии. Мой папа для нашего класса что-то типа иконы, он участвовал в создании сценариев для очень популярных игр. А вот я игры не любила и абсолютно в них не разбиралась.
Всю весну и часть лета родители работали дома из-за пандемии, но с июля вернулись в офисы. Я сначала очень радовалась их удаленке — я за всю жизнь родителей столько не видела, сколько за эту весну. Но потом их ежедневное присутствие дома стало утомлять. Я ведь привыкла к полной самостоятельности: сама решала свои проблемы, отвечала за дом, а тут с меня вдруг сняли эти полномочия. Более того, родители стали активно вмешиваться в мои дела и чуть ли не уроки проверять, как у маленькой! Б-р-р.
Ночью я долго ворочалась с боку на бок. Все мне мешало. Было то жарко, то холодно; подушка казалась то слишком жесткой, то чересчур мягкой. Все тело затекало, я никак не могла подобрать удобную позу, но хуже всего были мысли. Они бесконечно вертелись в голове. Я накручивала себе все новые последствия сегодняшних неприятностей. Насколько они будут ужасны? Что меня ждет?
Когда я проснулась наутро, ситуация с одноклассниками уже не казалась мне такой катастрофической. До чего же по-разному воспринимаются проблемы ночью и утром! Сейчас я удивлялась своей ночной реакции на происходящее. И чего я разнервничалась?
В школьном холле, у зеркала, я увидела Свету. Она поправила прическу и направилась в раздевалку.
— Свет! Свет, подожди! — крикнула я, но подруга меня не слышала.
Я нагнала ее в раздевалке.
— Ты чего не отвечала на сообщения? Я вчера тебе отправила штук двадцать! И звонила.
Света повесила вещи и молча вышла из раздевалки.
— Эй, ты чего? — Я возмутилась: она меня даже не подождала!
Быстро сняв и повесив куртку, я ринулась догонять Свету.
— Ты уже в курсе, что вчера произошло? — спросила я подругу, поравнявшись с ней в коридоре. Светы не было на разборках, она ушла раньше. — Наши все передрались из-за Таниного исключения, а потом Валерия пришла. У нас сейчас что? Химия? Эй, Свет? Свет? — Я пощелкала пальцами перед лицом подруги. Она будто меня не видела. — Эй, ну ты чего? Снова на что-то обижаешься?
Света молчала. Шагая рядом по лестнице, я судорожно думала, что сделала не так.
Нас обогнали бэшки. Среди них был Марк.
— Крыса! — бросил Черепанов, а Кауц схаркнул мне под ноги. Я с каменным лицом обошла плевок и сделала вид, что мне вообще все равно. Это было почти правдой. Сейчас меня больше волновало отстраненное поведение Светы. Что с ней опять?
Мы зашли в кабинет.
— Всем привет! — поздоровалась я.
Я ожидала, что на меня сейчас, как всегда, накинется толпа, чтобы отобрать тетрадь и переписать домашку. Но все сидели и… молчали. Никто на меня не смотрел. Сердце кольнула тревога, но я стала успокаивать себя: это они такие из-за Чайки.
Я села к Свете, за нашу парту. Но подруга мигом схватила свои вещи и пересела в другое место. Голова у меня окончательно пошла кругом.
— Не поняла? Может, объяснишь нормально, что я сделала не так?
Света проигнорировала вопрос. К ней подошла компания — Север, Рома и Карина, одна из фанаток Севера, постоянно вившихся вокруг него.
— Свет, не хочешь сегодня с нами к пруду? Мы хотели катамаран арендовать. Погода такая хорошая, последние теплые деньки, — предложил Север.
— В-в-винишка возьмем. — Рома подмигнул ей.
— Я не против. — Света обрадованно кивнула. — Во сколько?
Компания стала обсуждать время. Я хлопала глазами. Куда я попала? В какой-то альтернативный мир? Света не выносит Панферова, а теперь собралась с ним тусить? Во дела! Чем же я ее так обидела, если она уже готова бухать с Севером?