И тут он посмотрел на Билли. Она сильно нервничала. Щеки ее покраснели, а глаза сверкали. Она быстро и местами невнятно говорила что-то, и голос у нее дрожал. Иногда слова ее прерывались смешками, и она все время вертела что-то в пальцах. Минуту назад она вскочила и зажгла электричество, а вернувшись, села не на прежнее место напротив Уильяма, а рядом с ними. Он полагал, что все это вызвано девичьей скромностью, свойственной любой женщине, которая только что сказала «да» любимому мужчине.

Уильям вернулся домой изумленный. Он отправлялся на поиски дочери, а нашел себе жену.

Глава XXXVII

Брат Уильяма

Было решено пока не объявлять о помолвке за пределами семьи. Уильям сказал, что свадьба состоится не прямо сейчас и что лучше оставить эту новость при себе, пока у них не будет более определенных планов.

Членам семьи рассказали немедленно. Тетя Ханна трижды повторила «Святые угодники!» и нисколько не исправила ситуацию, добавив извиняющимся тоном: «Конечно, это хорошо, очень хорошо, только…» Она не закончила фразы, и Уильям, поведавший ей новость, так и не решил, обрадовался бы он, услышав все до конца.

Сирил воспринял новость мрачно и немедленно углубился в размышления, от которых с трудом оторвался, чтобы неохотно поздравить помолвленных и пожелать им всего наилучшего.

Поведение Сирила несколько удивило Билли. Она уже некоторое время полагала, что Сирил перестал относиться к ней по-особенному, если вообще когда-то воображал, что влюблен в нее. Она надеялась остаться с ним друзьями, но теперь ставила под сомнение и эту возможность. Пожалуй, он вернулся к прежней замкнутости и отстраненности.

В ответ на сообщение Уильяма о помолвке с Запада пришло сердечное поздравление, написанное неразборчивым почерком Кейт. Она, пожалуй, единственная из всех членов семьи искренне радовалась предстоящей свадьбе. А что до Бертрама, казалось, он за одну ночь состарился на много лет, таким белым и измученным было его лицо на следующее утро.

Уильям страшно боялся рассказать все Бертраму. Он был совершенно уверен, что брат влюблен в Билли, и еще сложнее было оттого, что сам Уильям полагал, что Бертрам, будучи моложе его, гораздо лучше подойдет девушке. И все же, понимая, что сказать Бертраму придется, Уильям выбрал для разговора время, когда брат курил у себя в гостиной в сумерках и лицо его было наполовину скрыто из виду.

Бертрам почти ничего не сказал, но утром направился прямиком к Билли.

Билли была поражена. Она никогда раньше не видела радостного, обходительного и уверенного в себе Бертрама таким.

— Билли, это правда? — спросил он. Глухая тоска в его голосе сказала Билли, что ответ он уже знает.

— Да. Да. Но, Бертрам, пожалуйста, не страдайте так, — взмолилась она.

— А какой реакции вы от меня ждете?

— Ну… отнеситесь к этому разумно. Я говорила вам, что ничего другого нет и быть не может…

— Вы это, конечно, сказали, но я верил в лучшее.

— Но я же говорила, что не люблю вас… так.

Бертрам вздрогнул и встал.

— Да, Билли. Я дурак. Я думал, что смогу это изменить. Мне не следовало приходить сегодня, но я должен был это сделать. До свидания. — Он протянул ей руку, и лицо его исказилось от боли.

— Бертрам, не уходите так! — воскликнула девушка. — Вы же только что пришли!

Он нетерпеливо посмотрел на нее.

— Вы полагаете, что теперь я могу остаться? Билли, вы не попрощаетесь со мной? — сказал он уже мягче, снова протягивая руку.

Билли покачала головой. Не обращая внимания на протянутую руку, она отошла на шаг.

— Не так. Вы на меня злитесь, — грустно сказала она. — Все это выглядит так, как будто вы уезжаете.

— Я уезжаю.

— Бертрам! — в ее голосе звучали ужас и тревога.

Он снова посмотрел на нее.

— Билли, зачем вы все усложняете? — отчаянно спросил он. — Вы не понимаете, что мне надо уехать?

— Конечно не понимаю. И вам никуда не надо. Нет ни одной причины уезжать. — Билли говорила очень быстро, и пальцы у нее дрожали. — Ничего не изменится… для вас. Я собираюсь выйти замуж за Уильяма, но я никогда не собиралась выходить замуж за вас, так что ничего не должно измениться. Понимаете? Бертрам, не уезжайте! Никого не останется. Вы же знаете, Сирил уедет на следующей неделе и мы с Уильямом останемся вдвоем. Бертрам, пожалуйста, не уезжайте. Мне будет без вас так одиноко! — она почти плакала.

Бертам кинул на нее быстрый взгляд, и лицо его странно переменилось. Мгновение он тихо смотрел на встревоженную Билли, потом тихо сказал:

— Билли, вы же не думаете, что после вашей с Уильямом свадьбы я останусь жить в Страте?

— Конечно останетесь! — воскликнула девушка. — Бертрам, вы же станете мне братом, настоящим братом, и я очень жду тех счастливых времен, когда мы с вами сможем жить под одной крышей, раз я стану женой Уильяма.

Бертрам громко вздохнул и прикусил нижнюю губу. Он резко повернулся к Билли спиной и подошел к окну. Целую минуту он стоял там, а девушка раздосадованно и удивленно разглядывала его. Вернувшись, он тихо сел в кресло напротив Билли. Он был серьезен, а глаза у него оставались грустные, но страшная тоска ушла.

— Билли, — осторожно сказал он, — простите мне, пожалуйста, этот вопрос, но вы уверены, что любите Уильяма?

Билли залилась краской гнева.

— Вы не имеете права задавать мне такие вопросы. Конечно, я люблю Уильяма.

— Конечно, любите. Мы все его любим. Его невозможно не любить, честно говоря. Но жена Уильяма должна любить его немного не так, как мы все.

— И так и будет, — заверила его девушка, вздернув подбородок. — Бертрам, мне кажется, что вы не имеете право… оскорблять меня подобными подозрениями.

Конец ознакомительного фрагмента