Спустя недолгое время, показавшееся коротким даже раненому мужчине, она возвратилась и опустилась рядом с лежавшим на прежнем месте мистером Пендлтоном.

— Ну, в чём загвоздка? — сердито спросил он. — Ты что, в дом не смогла попасть?

— Почему не смогла? Смогла! Я же здесь, — широко раскрыла глаза Поллианна. — Если бы я не попала в дом, меня бы здесь не было, разве не ясно? Доктору я дозвонилась, он сказал, что придёт так быстро, как только сможет. С людьми и всем необходимым. Он сказал, что знает то место, где вы лежите, поэтому я могу не дожидаться его возле дома, чтобы дорогу показать. Вот я и вернулась. Чтобы быть рядом с вами.

— Да неужели? — криво усмехнулся мужчина. — Не самый лучший выбор, должен я тебе сказать. Могла бы и более приятную компанию для себя подыскать.

— Вы так говорите, потому что вы такой… противный?

— Что ж, спасибо за откровенность. Ответ — да.

— Ответ — нет, — негромко рассмеялась Поллианна. — Это вы только с виду противный, а внутри — вовсе нет, ни капельки!

— Интересно! А откуда ты это знаешь? — спросил мистер Пендлтон, пытаясь повернуть голову так, чтобы при этом всё остальное тело оставалось неподвижным.

— Ну как откуда? Вот хотя бы потому, как вы со своей собакой обращаетесь, — ответила Поллианна, указывая на руку мистера Пендлтона. Своими длинными тонкими пальцами он нежно поглаживал прижавшегося головкой к его ладони и млеющего от радости рыжего пёсика. — Ведь собаки и кошки разбираются в людях гораздо лучше самих людей. Забавно, правда? Знаете, давайте я подержу вашу голову, — неожиданно предложила она.

Мужчина несколько раз поморщился, а один раз даже негромко застонал от боли, но в конце концов его голова переместилась на колени Поллианны, где ей было, конечно же, гораздо удобнее и мягче лежать, чем на жёстком камне.

— Да… так гораздо лучше, — тихо пробормотал он.

После этого мистер Пендлтон довольно надолго замолчал. Поллианна тоже молчала, глядя на его лицо, подумала даже, не уснул ли он. Губы мужчины были крепко сжаты, словно он боялся, что с них может сорваться стон. Поллианне и самой плакать хотелось, глядя на его большое, сильное, но ставшее вдруг таким беспомощным тело. Одна его рука была откинута в сторону и крепко сжата в кулак, другая лежала на голове пёсика. Сам пёсик не спал, но и не двигался, не сводя с хозяина своих прекрасных печальных глаз.

Время шло — минута за минутой, минута за минутой. Вот уже и солнце стало всё сильнее клониться к западу, и тени от деревьев стали длиннее и гуще. Поллианна сидела так тихо, что даже дышать боялась. Какая-то бесстрашная птичка опустилась на землю рядом с Поллианной на расстоянии вытянутой руки, белка появилась на ветке над самой её головой, распушила свой роскошный рыжий хвост, внимательно следя при этом своими блестящими глазками не за девочкой, а за неподвижно лежащим пёсиком.

Наконец пёсик навострил свои ушки, тихонько заскулил, а затем коротко, уверенно пролаял. Тут же и Поллианна услышала далёкие голоса, и очень скоро на тропинке появились сами обладатели этих голосов — трое мужчин с носилками и прочими вещами. Самый высокий из них — гладко выбритый джентльмен с добрыми глазами, которого Поллианна уже встречала раньше и знала как доктора Чилтона, подошёл к ней первым и спросил с улыбкой.

— Сиделкой работаете, моя маленькая леди?

— О нет, сэр, — улыбнулась в ответ Поллианна. — Ни лекарств, ни даже воды у меня нет, так что просто держу его голову. Но я рада, что оказалась здесь.

— Я тоже, — кивнул доктор и занялся пострадавшим.

Глава XIV

Суета вокруг заливного

В тот день, когда произошёл несчастный случай с Джоном Пендлтоном, Поллианна немного опоздала к ужину, но так уж вышло, что этот её проступок остался совершенно без последствий.

В дверях Поллианну встретила Нэнси.

— Ну, наконец-то! — облегчённо вздохнула она. — Уже половина седьмого!

— Я знаю, — встревоженно ответила Поллианна, — но моей вины здесь нет. Правда, правда. Думаю, что даже тётя Полли с этим согласится, когда обо всём узнает.

— Не согласится и не узнает, — хмыкнула Нэнси, и с довольным видом добавила: — Уехала она.

— Уехала? — удивлённо ахнула Поллианна. — А куда уехала, ты знаешь? И почему?

В голове Поллианны пронеслись воспоминания, пробуждающие чувство вины. Джимми Бин, которого она привела в дом. Котёнок. Щенок. Раздражающее тётю слово «радость» и ещё одно запретное слово, «папа» — и то, и другое то и дело срывались у неё с языка.

— Она что… из-за меня уехала? — растерянно спросила Поллианна.

— Думаю, что не столько из-за тебя, сколько из-за своей бостонской кузины, — насмешливо ответила Нэнси. — Умерла её кузина. Совершенно неожиданно умерла. Короче говоря, как ты сегодня днём из дому ушла, тут и телеграмму принесли. Мисс Полли прочитала её, тут же собралась и на станцию. Дня три теперь в Бостоне пробудет, не меньше. Ну а нам с тобой — радость, верно? Будем здесь как две хозяйки, только ты да я, я да ты. Хоть три дня да наши будут, наши, наши!

— Радость? — опешила Поллианна. — Но это же похороны, Нэнси!

— Ну, так я же не похоронам радуюсь, я же не ведьма какая. Я другому радуюсь, тому, что… — Нэнси резко оборвала фразу, и с упрёком покачала головой, хотя в глазах её продолжали плясать весёлые огоньки. — Послушай, мисс Поллианна, не ты ли сама научила меня играть в свою игру?

Поллианна помолчала, подумала, хмуря брови, затем ответила, решительно тряхнув головой:

— Знаешь, Нэнси, наверное, у игры в радость есть свои исключения. Они в каждой игре бывают. Так вот, похороны, наверное, одна из таких вещей, когда радоваться ну совершенно нечему, как ни старайся.

— Ну почему же? — спокойно возразила Нэнси. — Можно радоваться, например, что это не наши похороны.

Однако Поллианна её уже не слушала, она взахлёб принялась рассказывать про несчастный случай со сломанной ногой мистера Пендлтона. Нэнси слушала Поллианну, боясь пропустить хоть слово.

На следующий день Поллианна в условленном месте встретилась с Джимми Бином. Как и следовало ожидать, Джимми задело то, что судьба каких-то маленьких индусов занимает дам из благотворительного комитета куда больше, чем его собственная.

— Ну и ладно, может быть, так оно и правильно, — с горечью заметил он. — Ведь всегда то, чего мы не знаем, привлекает нас сильнее того, что под боком. Как говорится, в чужой тарелке бифштекс всегда больше кажется. Да, хотелось бы мне, чтобы кто-то вот так же и на меня посмотрел откуда-нибудь издалека. А что, если бы про меня, например, в той же Индии узнали, глядишь, и нашлась бы какая-нибудь индуска, захотевшая взять меня к себе.

— Постой! — радостно хлопнула в ладоши Поллианна. — Ну конечно, как же я сразу не подумала? Ты в самую точку попал, Джимми Бин, поздравляю! Знаешь, что я сделаю? Я напишу о тебе дамам из моего благотворительного комитета. Они, конечно, не в Индии живут, а только на Западе, но всё равно это очень далеко, почти одно и то же. Можешь поверить, уж я-то знаю, сама оттуда приехала.

— Ты думаешь… они действительно возьмут меня? — с надеждой посмотрел на неё Джимми.

— Да, конечно, возьмут, тут и говорить не о чем! Деньги на воспитание маленьких индусиков они дают? Дают! Значит, могут просто прикинуться на этот раз, будто ты тоже инду… индийский мальчик. По-моему, ты достаточно далеко от них, чтобы включить тебя в отчёт о зарубежной помощи. Решено, я напишу миссис Уайт. Нет, лучше миссис Джоунс напишу. Богаче всех миссис Уайт, конечно, но денег всегда больше всех даёт миссис Джоунс. Забавно, если над этим задуматься, верно? Короче, я ни капельки не сомневаюсь, что одна из дам возьмёт тебя, слышишь?

— Хорошо, только не забудь написать, что я не просто так, я работать буду за еду и жильё, — сказал Джимми. — Я не попрошайка, я человек деловой, и бизнес есть бизнес. Даже с дамами из комитета нужно сразу всё обговаривать, я думаю, — он помялся немного и добавил: — А пока что мне, наверное, лучше остаться там, где я сейчас, в приюте. Ну, во всяком случае, до тех пор, пока ты ответа от своих дам не получишь.

— Само собой, — кивнула Поллианна. — По крайней мере, буду знать, где мне тебя искать. А они возьмут тебя, возьмут, ты достаточно далеко от них живёшь, как будто настоящий иностранец. Вот взяла же меня тётя Полли… Постой! — неожиданно тормознула она. — А как ты думаешь… я для тёти Полли тоже была вроде маленькой инду… индийской девочки?

— Насчёт индийской девочки не знаю, не скажу, но то, что ты самая чудна́я девчонка, какую я когда-нибудь встречал, так это точно, — ухмыльнулся Джимми и отправился восвояси.

После несчастного случая в Пендлтонском лесу прошла примерно неделя, когда Поллианна спросила у возвратившейся из Бостона мисс Полли:

— Тётя Полли, а ты не сильно будешь возражать, если я отнесу сегодня заливное из телячьих ножек не миссис Сноу, а кому-то другому? Я думаю, что за этот один раз миссис Сноу не обидится.

— Боже мой, Поллианна, что ты ещё задумала? — вздохнула её тётя. — Нет, таких неординарных детей, как ты, я ещё никогда не видела.