Элисон Фрейзер

Невеста по найму

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Бэкстер уже было отчаялся, но тут увидел то, что искал.

Девушка сидела в длинном переходе метро и играла на флейте, ни на кого не глядя. Бэкстер поискал глазами привычную табличку с надписью «голодная и бездомная», но таблички не было. Она не просила — спешащие люди бросали монету в футляр из-под инструмента или проходили мимо. И все же девушка принадлежала к ним — неимущим и нуждающимся, к растущей армии молодежи, обитающей на улице.

Позже он задавался вопросом, почему выбрал ее. Первое впечатление: армейская куртка и рваные джинсы, но вполне чистые. Молода, но не слишком. То, что она играла на флейте, ставило ее выше остальных попрошаек, но в то же время говорило об ее отчаянном положении.

Хотя, возможно, все решила собака.

Ему приходилось видеть бездомных с собаками. Большей частью это были мужчины или парочки, занимавшиеся бродяжничеством, что стало теперь так популярно. Рядом с ними находилось какое-нибудь тощее существо, призванное выжать у прохожих слезу. Но все это были дворняги, такие же парии, как и их хозяева. А девушку охранял чистокровный ретривер спокойного нрава и с блестящей шерстью.

Когда Бэкстер подошел ближе и бросил фунтовую монету в футляр, девушка даже не подняла головы, хотя могла бы кивнуть ему в знак благодарности. Но она продолжала играть.

Бэкстер двинулся дальше, но, завернув за угол, остановился. Он не знал, как быть. Лица девушки не было видно; только коротко остриженные волосы и три золотых колечка в ухе. Конечно, не из тех, кому назначают свидание, но… И на проститутку не похожа, а уж этих-то он перевидал за день.

Прежде чем вернуться, Бэкстер стал обдумывать, что ей сказать.

У Ди была хорошая память на обувь. Да и на что еще она смотрела целый день? Не на всяких же придурков. Посмотришь на такого — и он возомнит о себе Бог весть что. Ей сказал об этом Терри. У него было свое место на одной из станций, он играл там на гитаре, кстати, плохо играл.

Так что она узнала эти туфли. Коричневые со шнурками, удобные. Они прошли мимо пять минут назад, бросив фунт в ее футляр. Теперь они вернулись, и явно не за тем, чтобы восхититься ее виртуозной игрой.

Она продолжала играть, подавив в себе желание взглянуть на владельца туфель. Такое уже случалось. Наверняка этот тип вообразил, будто она захочет заработать побольше денег, лежа на спине. Ди продолжала играть, но незнакомец не двигался. Он ждал, пока она заметит его.

Когда она все же подняла голову, то удивилась. Она ожидала увидеть мерзкого типа, а перед ней стоял высокий мужчина с темными волосами, кое-где высветленными лучами южного солнца. На красивом лице появилась очаровательная улыбка. Лицемер, сказала себе Ди.

— Здорово играешь. — Он кивнул на флейту.

— Знаю, — ответила девушка. Похвала не произвела на нее никакого впечатления.

В какой-то момент он растерялся, но затем сухо добавил:

— А также не страдаешь излишней скромностью.

Девушка пожала плечами и поднесла флейту к губам, ожидая, когда он отойдет. Намек был достаточно ясным, и все же Бэкстер не двинулся.

— Послушай, приятель, — девушка решила выразиться яснее, — я должна зарабатывать себе на жизнь, так что, если только ты не ищешь таланты для лондонской филармонии…

— К сожалению, нет. — Он улыбнулся, но взгляд оставался серьезным. — У меня к тебе предложение иного рода.

— Представляю, какое.

— Нет, не это! — Бэкстер поспешил опровергнуть ее предположение.

Ди была настроена скептически — так она смотрела на всех мужчин.

— Послушай, — он вытащил из бумажника двадцать фунтов, — я заплачу за твое время.

— Думаешь, я какая-нибудь дешевка? — Ди не знала точно, во сколько оценивается секс-услуга в дневное время, но чувствовала, что больше двадцати.

— Я просто хочу поговорить с тобой. — В его глазах появились первые признаки гнева. — И никакого секса.

Слова его звучали убедительно, как, впрочем, и взгляд, окинувший ее далеко не сексуальную одежду, бледное лицо и коротко остриженные волосы. Чего бы он там ни хотел, но уж точно не ее. Ей бы только радоваться этому: ведь она специально одевается так, чтобы не привлекать внимания. И все же обидно, когда ее вообще не замечают.

— Можем посидеть в ближайшем кафе. Я угощу тебя и твоего пса. — Он взглянул на собаку, и взгляд его потеплел.

— Генри.

— Что ты сказала?

— Его имя. — Ди сама не понимала, почему сказала это.

— Генри, — повторил Бэкстер, и пес медленно поднялся и потянулся к нему. Бэкстер погладил пса.

— Подлиза, — пробормотала девушка, когда Генри стал лизать руку незнакомцу. — Генри! — Ди выразительно посмотрела на пса, и тот тяжело опустился на задние лапы.

— Сколько ему лет? Одиннадцать? Двенадцать? — По движениям пса было ясно, что он очень стар.

— Тринадцать. — В глазах девушки появилась грусть, но она предупредила: — Тем не менее, зубы еще острые.

— Уверен, что это так, — согласился Бэкстер. Но он знал собак и понимал, что этот пес просто не способен укусить. — Выглядит голодным и злобным, — пошутил он.

— Генри не голоден! Я хорошо кормлю его, — возразила Ди. Она возмущенно уставилась на мужчину, словно тот был инспектором из Королевского общества защиты животных.

— Заметно. — Он посмотрел на округлые бока собаки, а затем на хозяйку. — Это не пес, это ты выглядишь недокормленной.

— Ну, спасибо, — надулась Ди. Но он был прав. Она питалась от случая к случаю.

Бэкстер повысил ставку:

— Тридцать фунтов — и у вас с Генри сегодня будет королевский ужин.

— Тридцатник за то, чтобы посидеть в кафе и поболтать с тобой?.. Проваливай, приятель. — Kонечно, трудно устоять против такого предложения, но Ди кое-что понимала в жизни.

Бэкстер не осуждал ее. Он уже и сам стал подумывать, что просто сошел с ума. Но сказанного не воротишь, да и терять ему было нечего.

— Итак, у меня есть предложение… работа, если угодно, — продолжал он. — Скорее необычная, чем опасная, и, заметь, никакого интима… Я не интересуюсь молоденькими девушками, — недвусмысленно заявил он.

— Понятно. — Ди успокоилась: он так же отвержен обществом, как и она.

— Сомневаюсь, — сухо ответил Бэкстер.

— Я к этому спокойно отношусь, приятель, — заверила она его. — «Живи сам и давай жить другим» — вот мой принцип.

— Послушай, это не то, что ты… — Бэкстер хотел было объясниться, но не стал: пусть так думает, ему это только на руку.

— Ладно, я выберу кафе, — сдалась Ди. Она собрала заработанные деньги и положила флейту в футляр. Постояв, она добавила: — Но деньги вперед.

Бэкстер посмотрел на ее протянутую руку, и в нем зародилось подозрение. А вдруг она удерет? Очевидно, он слишком долго раздумывал.

— Тогда все, проехали. — Она развернулась, чтобы уйти, но Бэкстер удержал ее за руку.

— Хорошо. Половину сейчас, половину после.

— Согласна. — Лучше пятнадцать фунтов, чем ничего, если придется бежать, решила Ди.

Но Бэкстера оказалось не так просто провести. Говоря о половине, он именно это и имел в виду. Ди смотрела, как он разрывает двадцать и десять фунтов пополам и отдает ей по половинке. Она недовольно поморщилась, но деньги приняла. Закинула за плечи рюкзак и взяла за поводок Генри.

— Я понесу это. — Он забрал у нее футляр с флейтой прежде, чем она успела возразить. — И рюкзак, если не возражаешь.

— Не стоит беспокоиться. — Ди упорно не желала принимать его помощь. — Как залога достаточно и флейты. — Она имела в виду залог на случай побега.

— Такое юное создание и столько скепсиса… — удивился Бэкстер. — Кстати, сколько тебе лет? — Он вдруг испугался — ведь она могла оказаться слишком юной. Кто их знает, этих бродяжек? Девушка рассуждала, как тридцатилетняя, умудренная жизнью женщина, и глаза ее были отнюдь не глазами ребенка. И в то же время гладкая кожа, как у ребенка.

— А сколько нужно? — подозрительно спросила она.

— Работу может получить только совершеннолетний человек, — уклончиво ответил Бэкстер.

— С этим у меня все в порядке, — вздохнула Ди. — С работой сложнее.

— Хорошо. — Бэкстер кивнул и зашагал за ней следом. Ему хотелось разговорить девушку, но выражение ее лица не очень к этому располагало. Впрочем, тем удобнее, меньше любопытства с ее стороны.

Они сели в вагон метро и молча проехали пять станций до Ньюхаус. У контроля на выходе Ди призналась:

— Кстати, у меня нет билета.

— Прекрасно, — с раздражением ответил ей Бэкстер. — Я должен был догадаться.

— Ни о чем-то ты не догадываешься, — ответила она. Они посмотрели друг на друга недружелюбно, потом Ди бросила ему поводок. — Не беспокойся. Возьми его, встретимся наверху.

— Постой, погоди…

С ужасом и восхищением смотрел Бэкстер, как девушка круто повернула к соседнему закрытому турникету и перепрыгнула через металлический барьер. Он подумал, что все обошлось, но контролер заметил ее и поднял тревогу.

Собака ринулась вперед. Бэкстеру пришлось извиняться, пока они пробивались сквозь очередь. Когда он вышел из-за барьера, девушку держали за руки двое работников метро. Он мог бы уйти, но куда девать пса? Неожиданно Генри яростно залаял на стражей порядка. Мгновенно отреагировав, Бэкстер взял инициативу в свои руки.

— Думаешь, это весело? — упрекнул он ее и повернулся к охране. — Уж эта мне современная молодежь, эти их развлечения! Мне так неприятно за происшедшее…

— Вам знакома эта девушка? — перебил его один из охранников.

— К сожалению, да, — продолжал Бэкстер. — Хотите верьте, хотите нет, а этот неряшливый пострел — моя племянница Мораг.

Оба блюстителя порядка с минуту обдумывали его слова, решая, верить или нет. Ди тоже молчала. Мораг? Что это за имя такое?

— У нее был билет, но она его потеряла, — соврал Бэкстер и даже глазом не моргнул. — Конечно, я собирался купить еще один на выходе, но дурочке вздумалось перепрыгнуть через турникет. Не иначе, это последний писк моды. Хотя и не так опасно, как игры на шоссе.

— Зато дороже, — второй страж оставался невозмутимым. — Если вы, сэр, собираетесь просить за нее, мы вас разочаруем. Лондонский метрополитен начал кампанию по поимке безбилетников и их штрафованию.

— Ну, что с такой делать? Если мать узнает, ей станет плохо… — Бэкстер укоризненно покачал головой и обратился к охранникам: — Как же быть?.. Может, штраф на месте?

Один из охранников смягчился:

— Что ж, если вы оплатите стоимость поездки до конечной станции вашего маршрута, вопрос можно считать улаженным.

— Благодарю вас. — Бэкстер с признательностью пожал руки обоим охранникам. — Что нужно сказать, Мораг? — напомнил он ей.

— Я… да, спасибо, — послушно отозвалась Ди, чувствуя себя пятилетним ребенком.

— Хорошо. Возьми Генри. — Он передал ей собаку. — Сколько с нас?

Бэкстер достал бумажник и заплатил штраф без всяких возражений.

Когда они вышли на улицу, Ди терзалась сомнениями. Она знала, что ей следует поблагодарить его, но не могла себя заставить. Теперь она — его должник, а это ей ненавистно.

— Обычно проблем не возникало. У них едва хватает служащих для проверки билетов. — Она оправдывалась в том, что теперь ей самой казалось глупостью. — Во всяком случае, нужно было бросить меня.

— И дать им увезти тебя в тюрьму? — Он напомнил об альтернативе.

— До этого бы не дошло, — ответила Ди со знанием дела. — Даже если бы они позвали полицейский патруль, что бы это им дало? Записали бы мое имя и адрес, которого у меня нет? Оштрафовали бы на сумму, которой нет? Подумаешь!

— Сколько благодарности, просто потрясающе! — ехидно заметил Бэкстер.

— Ну ладно, кажется, мне следует сказать спасибо.

— Если только это не смертельно дня тебя. — Бэкстер сменил тему. — Как дойти до кафе?

Ди уже успела забыть, куда они направлялись. Сначала она собиралась удрать от него, но теперь это было бы равносильно краже. Он уже заплатил ей половину и к тому же раскошелился на штраф. Самое меньшее, что она могла сделать, — это посидеть в кафе и послушать его пять минут.

— Сюда. — Ди свернула с оживленной улицы к кафе в глубине квартала. Иногда она мыла здесь посуду. За пару фунтов и разрешение часок посидеть вместе с Генри, греясь чаем в холодную погоду.

Когда они вошли, Рик, владелец заведения, оглядел Бэкстера и спросил:

— Все в порядке, Ди?

— Конечно. — Она слегка улыбнулась ему в ответ. — Можно нам две чашечки чаю?

— Ди? — повторил Бэкстер, когда они сели в углу. — Это твое имя?

Она кивнула. «Ди» было уменьшительным от Деборы Де Кореи, что звучало слишком торжественно. Она подумала, что Ди показалось незнакомцу чересчур избитым, и возразила:

— Во всяком случае, лучше, чем Мораг. Кстати, почему ты выбрал это имя?

— Я подумал, что раз уж приходится врать, то по минимуму. У меня и правда есть племянница. И ее на самом деле зовут Мораг. И ее мать на самом деле была бы в ужасе, если бы узнала, что ее дочь ездит «зайцем»… Видимо, это твой основной способ передвижения, — неодобрительно заметил он.

— Ничего подобного. Обычно я хожу пешком, — возразила она искренне. — Трудно остаться незамеченной, перепрыгивая через ограждения вдвоем с большой собакой.

— Ты сказала, что у тебя нет дома, — вспомнил он, — где же вы с Генри ночуете? В ночлежке?

— Туда не пускают с собаками, — покачала она головой, — а если бы даже и пускали, там невозможно побыть одной.

— Знаешь поговорку: «Богатому как хочется, а бедному как можется»?

Он не ожидал, что Ди в ярости набросится на него.

— Я не попрошайка! Я музыкант и зарабатываю деньги игрой. Разница есть?

— Хорошо, хорошо! — поспешно ответил он. — Я не это имел в виду.

Глаза Ди все еще пылали гневом. Выразительные голубые глаза, скрывающие за внешней холодностью страстную натуру. В первый раз он внимательно посмотрел на нее и с удивлением обнаружил, что она более чем просто привлекательна.

Ди не понравился его взгляд. Она уже собиралась сказать, чтобы он забирал свои деньги и катился, но в это время подошел Рик с двумя чашками чаю.

— Хочешь поработать в субботу днем? — спросил он Ди, ставя чашки на стол.

— Хочу, — согласилась Ди, и Рик удалился, довольно кивнув.

— Ты работаешь здесь?

— Иногда, если у Рика некому мыть посуду.

— Так, значит, мы находимся на твоей территории?

— Что-то вроде… Я живу в заброшенном доме неподалеку. — Она не стала вдаваться в подробности.

— Одна? — спросил Бэкстер.

— Это важно? — недоверчиво прищурилась Ди.

— Для меня лично нет, но… для той работы, какую я имею в виду, желательно, чтобы ты была незамужней.

— А ты? У тебя кто-нибудь есть?

Вопрос удивил Бэкстера. Он усмехнулся такой дерзости.

— Думаю, это тебя не касается.

— Значит, есть. — Она положила себе четыре куска сахара и перехватила его изумленный взгляд. — Приходится набирать калории любым способом.

— Большинство женщин придерживаются прямо противоположной точки зрения, — насмешливо заметил Бэкстер.

— Может, мне стоит написать книгу? — усмехнулась Ди. — «Избавьтесь от крыши над головой, и вы забудете о диете». Борись за жизнь и худей.

Бэкстер засмеялся, хотя на самом деле смешного было мало. Возможно, он устал от постоянной необходимости сочувствовать. Он провел в странах третьего мира около десяти лет, а там голод означал смерть.

Бэкстеру стало жалко Ди, когда он наблюдал, с какой жадностью она пила чай.

— А что здесь можно поесть?

— Все, что хочешь, если ты налегаешь на жиры и задался целью повысить уровень холестерина, — хмыкнула девушка.

— Понял. — Бэкстер просмотрел меню, хвастливо предлагавшее бесконечные вариации чего-нибудь с чипсами. — Все же я рискну, если только ты… короче, я угощаю.

Гордость не позволяла Ди принять предложение, но желудок требовал.

— Думаю, я могла бы составить тебе компанию.

— Как ты великодушна, — протянул он в ответ на ее снисходительное согласие. Затем подозвал хозяина и повернулся к Ди, предлагая ей заказать первой.

Она поколебалась, но затем решила, что, раз уж он угощает, нужно не стесняться и пользоваться этим.

— Колбасу, бекон, помидор, тост, яйцо и чипсы.

Услышав весь список, Бэкстер изумился, но пробормотал:

— Мне то же самое.

— Хорошо, — вздохнул Рик, размышляя о том, скольких усилий будет ему стоить этот заказ.

— Веселый он парень, — усмехнулся Бэкстер, когда Рик отошел.

Ди тоже не была в восторге от Рика, но тут решила вступиться за него.

— Недавно его бросила жена. Он все еще не может оправиться. К тому же, сбежав, она прихватила все, что было на их банковском счете.

— Таковы женщины, — пошутил Бэкстер, забыв, что Ди принадлежит к их числу.

— Ну, у тебя-то нет причин для беспокойства, — парировала Ди.

— То есть?

— Насчет женщин.

— Да, я холост, — согласился он.

— И, похоже, навсегда, — съязвила Ди.

— По-твоему, я совсем не гожусь? — Бэкстер почувствовал себя оскорбленным, но рассмеялся.

— Если только ты, конечно, не бисексуал.

— Бисексуал? — Он посмотрел на нее как на сумасшедшую.

— Ладно, ладно, просто предположение. Беру свои слова обратно. Тебя разве оскорбляет, что ты гей?

— Гей?! — ошеломленно повторил он.

— Боже, это что, тоже запретное слово? — Ди уже сожалела, что затеяла этот разговор. — Я думала, гомосексуалисты не возражают, чтобы их называли «гей».

— Кто тебе сказал, что я гомосексуалист?

— Ты сам, не так давно. Разве не помнишь? Да ты не бойся, — успокоила она. — Я никому не скажу.

Бэкстер открыл было рот, собираясь что-то сказать. Ди подумала, что сейчас он начнет отпираться, хотя и надеялась, что этого не произойдет. Он уже начинал нравиться ей, а она не выносила лжецов.

В конце концов, Бэкстер сказал, правда, не очень уверенно:

— Отрадно слышать такое.

— Я не скажу, честно, — повторила Ди. — Кстати, никто бы и не догадался. Ты выглядишь как нормальный мужчина.

— Это комплимент? — спросил он с иронией.

— Нет.

— Так я и думал.

Ди поморщилась. Неужели он не может без этих подковырок?

— А где ты живешь? — спросил Бэкстер.

— В одной из квартир дома, который будет снесен по решению муниципального совета.

— И как долго?

— Почти полгода.

— И никто этого не заметил? — нахмурился Бэкстер.

— А кому какое дело? — пожала плечами Ди. — Когда я ухожу, то закрываю вход досками, а электричество и газ отключены. Даже если бы обо мне и узнали, никто бы не побеспокоился. Скоро дом снесут и построят новый.

— И что тогда? Куда ты пойдешь?

— А что? — Ди снова охватили подозрения. — Снимаешь документальный фильм «Тяжелая судьба бездомных»? Уже проходили, приятель, так что извини.

— Нет, я не снимаю документальный фильм. — Бэкстер с трудом сохранял невозмутимость. — Просто интересуюсь твоими планами на лето.

— Ну, я, как всегда, собиралась в круиз вокруг греческих островов, — защебетала Ди, — вот только яхта моя стоит сейчас в доке.

— Ты хоть к чему-нибудь относишься серьезно? — нахмурился Бэкстер.

— Например, к жизни, да? — В ее взгляде чувствовалась мудрость не по возрасту. — И как ты думаешь, что мне это даст?

Бэкстеру нечего было возразить. Может, для нее и лучше жить одним днем. Ведь у нее нет надежд на будущее и нет возможности изменить настоящее.

— И у тебя нет никакой профессии? — чувствовалось, что он даже не сомневается в этом.