Помимо этого, Генрих VIII получил по наследству четырнадцать замков. Замок Беркхэмстед в Бекингемшире пустовал после смерти в 1495 году прабабки Генриха Сесилии Невилл, герцогини Йоркской, и постепенно разрушался. Рочестерский замок в графстве Кент был построен при нормандцах, но когда король проезжал через Рочестер по пути в Дувр, он предпочел остановиться в близлежащем монастыре. Кроме перечисленных выше владений короля, в Кенте имелись еще два замка — Лидский, также входивший в состав приданого английских королев, и Дуврский, укрепленный и отремонтированный Эдуардом IV, с роскошными монаршими апартаментами, которые украшали росписи в виде королевских леопардов и геральдических лилий; Генрих VIII бывал там несколько раз. Замок Хайэм-Феррерс в Нортгемптоншире принадлежал герцогам Ланкастерским, но Генрих VIII снес его в 1533 году и употребил камни для украшения Кимболтона, куда позднее была сослана Екатерина Арагонская. В Нортгемптоншире находился также замок Фотерингей, бывший оплот дома Йорков, постепенно приходивший в упадок. Нормандский замок в Хертфорде Генрих VIII велел привести в порядок и устроил в нем резиденцию для своих детей, полагая, что эта местность отличается здоровым воздухом, — король всегда относился к таким вещам с большим вниманием9. Уорикский замок, построенный в XIII веке, был и остается могучей крепостью10. Генрих никогда в нем не останавливался, но по его приказу там возвели более мощные укрепления. В четырех милях к северу стоял замок Кенилворт, полностью перестроенный в XIV веке Джоном Гонтом, герцогом Ланкастерским; при Генрихе V в окруженном рвом саду появился «прелестный деревянный банкетный дом»11; Генрих VIII разрушил его, заменив павильоном для «удовольствий» («pleasaunce») на заднем дворе12, тоже деревянным, от которого не осталось и следа. Замок Ладжершолл в Уилтшире датируется XII веком, но король поддерживал там в жилом состоянии лишь небольшой охотничий домик. Крепость Ладлоу в Шропшире служила административным центром Уэльса; здесь в 1502 году скончался принц Артур. Замок Шериф-Хаттон в Йоркшире, появившийся в XIV веке, выполнял эту же роль для Северной Англии13. Там же, в Йоркшире, находился датируемый XII веком замок Понтефракт, где в 1400 году был убит Ричард II14. Бóльшая часть построек замка Садели в Глостершире относится к XV веку, когда его благоустройством занимался Ричард III15. Генрих VIII мало интересовался этими замками, старомодными, неудобными и ненужными. Он предпочитал свои новые резиденции, где главное внимание уделялось не крепости стен, а комфорту и стилю.
Помимо перечисленного выше, Генрих владел заброшенным старым дворцом Плантагенетов в Кларендоне (Уилтшир), который ни разу не посетил ни один из Тюдоров: ко времени правления Елизаветы он уже пребывал в руинах. Кроме того, в его распоряжении находился дворец Черного Принца в Кеннингтоне, в двух милях к югу от Лондонского моста. Екатерина Арагонская ненадолго останавливалась там в 1501 году, но в 1531-м дворец был снесен, а его камни использовали для строительства Уайтхолла. Наконец, Генриху принадлежали руины Савойского дворца на Стрэнде, некогда великолепной резиденции Джона Гонта, герцога Ланкастерского, сожженного бунтарями во время Крестьянского восстания 1381 года и не восстановленного. Генрих VII выделил средства для строительства на этом месте лечебницы, но его планы не были реализованы. Возведение Савойской часовни, находившейся в подчинении монарху, как и Вестминстерское аббатство, завершилось в 1517 году (впоследствии ее перестраивали).
Генрих VIII был «непревзойденным строителем прекрасных дворцов»16, «образцом совершенства для своего времени в тонком искусстве каменного зодчества»17. Дворцы, «которые он возвел (ибо в этом деле ничем не уступал императору Адриану и Юстиниану Законодателю), — писал в XVI веке топограф Уильям Харрисон, — превосходят все остальные, имевшиеся до него в этом королевстве; они — вечный пример для тех, кто придет после. Поистине, зодчество никогда не достигало в Англии такого расцвета, как при нем»18.
Всерьез интересуясь архитектурой, Генрих был открыт для новых идей. В те времена архитекторов как таковых не существовало, и собственники проектировали свои дома преимущественно с помощью землемеров, умелых каменщиков и «мастеров работ»19. Проектировщиком своих зданий Генрих назначил итальянца Иоанна Падуанского, определив ему ежедневное жалованье в два шиллинга, но ясно, что этот человек был лишь одним из многих специалистов, приложивших руку к созданию его дворцов. Король нанял еще нескольких опытных мастеров, которые имели чертежные кабинеты на всех основных строительных площадках, в частности в Гринвиче, Уайтхолле и Хэмптон-корте20. Генрих и сам умело составлял планы построек. Свои эскизы он хранил в Гринвиче, в особом шкафу, вместе с чертежными инструментами — циркулями, линейками, ножницами и ручкой с железным пером21, а во время строительства часто просил, чтобы ему показывали планы или предоставляли отчеты22. Генрих посещал стройки и проверял, как идут работы, а также принимал активное участие в подборе мастеров. Любого плотника, каменщика, водопроводчика или чернорабочего могли привлечь к выполнению королевского заказа, даже если тот был занят другим подрядом.
Король был требовательным работодателем. Ему не терпелось увидеть свои дома законченными, и он нередко настаивал на том, чтобы люди трудились по ночам, при свете свечей, дабы уложиться в установленные им сжатые сроки. По его распоряжению над строительными лесами натягивали полотняные тенты, чтобы работы не прекращались и в плохую погоду23. Однажды он велел выдать пиво, хлеб и сыр землекопам, которые в полночь стояли по колено в грязи, под дождем и рыли яму для фундамента24.
Во второй половине правления Генрих прибегал к незаурядным способам приобретения собственности: некоторые дома попали в его руки после издания против их владельцев актов о лишении прав и состояния (человека объявляли изменником, а его имущество конфисковывали), а также по обмену и в результате роспуска монастырей; правда, бóльшую часть зданий он купил. На момент смерти король владел более чем семьюдесятью резиденциями, на которые потратил более 170 тысяч (5 миллионов) фунтов стерлингов25. Значительная часть их ушла на починку и обслуживание зданий26.
Королевские жилища строили главным образом в позднем английском перпендикулярном стиле, с украшениями, которые создавались под бургундским влиянием, в частности с применением кирпича и терракоты. Вскоре начали сказываться и веяния итальянского Ренессанса — в «античных» орнаментальных мотивах. Основными отличительными чертами тюдоровских дворцов были многоэтажные гейтхаусы, или воротные сооружения (здания со встроенными в них воротами, являвшиеся, как правило, частью крепостной стены) с зубчатыми турретами (башенками, пристроенными к верхней части стены), эркерные окна с каменными средниками и высокие дымники на печных трубах. Большинство дворцов имели один или несколько внутренних дворов, как в Бургундии. Стекло тогда можно было увидеть только в богатых домах и церквях: обилие окон с декорированными или витражными стеклами в жилищах короля свидетельствовало о его богатстве и высоком статусе.
Каждый дворец Генриха был обильно украшен королевскими гербами, геральдическими эмблемами, вензелями, девизами и другими символами, высеченными на камне, изготовленными из терракоты или стекла, нарисованными в свойственной тому времени манере; эти изображения виднелись над входными дверями, на стенах, флюгерах и окнах. То была великая эпоха декоративного стекла; едва ли уцелел хоть один его образец из дворцов Генриха, однако сохранились свидетельства того, что витражи с сюжетными сценами появлялись только в окнах церквей и часовен, а в других помещениях использовали стекла с геральдическими мотивами.
Те же изображения повторялись в декоре интерьеров, появлялись на украшениях, посуде, мебели, тканях и ливреях слуг. Геральдика служила международным кодом, который прекрасно понимали представители высшего сословия, и Генрих VIII прослыл большим ее знатоком. В эпоху, когда многие люди не умели читать, такая многозначная символика триумфально объявляла всему миру о том, кто является хозяином сооружения; в случае с королем она служила распространению при помощи архитектуры сведений о древности его рода, а также формировала в умах подданных образ монарха и укрепляла представления о его могуществе. В те времена аристократы охотно демонстрировали верность своему повелителю, украшая собственные жилища королевскими гербами и эмблемами, часто — в преддверии высочайшего визита или в память о нем. Однако из-за того, что Генрих VIII много раз вступал в брак, эти украшения приходилось часто менять.
Каменщики, строившие дворцы для Тюдоров, были англичанами, отделкой же занимались в основном фламандцы (или голландцы, как их называли), которые обычно выполняли работы по стеклу, а также итальянцы, отвечавшие в основном за скульптурные украшения. Иностранных ремесленников сильно ограничивали в правах: их не допускали в английские ремесленные гильдии, и за время правления Генриха было издано три акта, которые ограничивали сферу деятельности приезжих мастеров. Однако членам королевского дома разрешалось не соблюдать эти ограничения, а потому король мог нанимать на работу кого угодно.
