Глава двадцать пятая

В этот раз шесть миль по извилистой дороге пролетели быстрее. Я готовила себя к встрече с Эвадной Моррис, когда Стиви, посмотрев в заднее окно, спросил:

— Это ее трейлер? Чокнутой дамочки с топором?

— Эвадны. Ее зовут Эвадна. У нее был не топор, а нож. И Эйнсли сказала, она хорошая.

— Нож — это не очень хорошо.

— Эйнсли не говорила, что она хорошая, — возразила Ниса. — Эйнсли сказала, она стережет свою территорию и ведет себя так, будто Хилл-хаус принадлежит ей. Она бывший соцработник.

Стиви разглядывал сад Эвадны, где цвели огненные золотые шары и поздние тигровые лилии.

— Я думал, она будет сидеть на крыльце с дробовиком на коленях, — разочарованно произнес он.

— Тут нет крыльца, — заметила Ниса.

— Ух ты… Холли, помедленнее…

Я притормозила и повернулась посмотреть, на что указывает Стиви.

— Камни… — Он ткнул пальцем в окно. — Это каменный круг — видишь? Весь трейлер окружен камнями. А еще там ведьмин шар. Она ведьма, — торжествующе заключил он.

Я остановила машину. Насчет каменного круга он был прав — как я раньше не заметила? Его скрывали растения, догадалась я. Теперь, когда хосты и папоротник увяли, стали видны притаившиеся за ними камни. Большинство из них доходило до колен, а несколько поднимались фута на четыре.

Они образовывали круг — скорее, даже овал, — заключавший в себе трейлер и практически весь двор, в том числе огород. Над жухлыми кустиками томатов тянулась бельевая веревка. С нее свисали расплющенные алюминиевые банки, а еще кости и черепа животных, челюсти — скорее всего, оленьи. Еще там стояло нечто вроде пугала, сделанное из веток и тряпья, собранных в подобие безголового скелета с чрезмерным количеством конечностей.

На краю каменного круга на керамическом пьедестале лежал серебристый зеркальный шар, листья клена и небо отражались на его поверхности красными и синими пятнами.

— Хрустальный шар… — Ниса улыбнулась. — Обожаю такие!

Стиви покачал головой.

— Это называется ведьмин шар. Моя бабушка из Салема, там у всех такие есть. Их используют для ясновидения. И для защиты.

— Рисковать она не собирается. — Ниса указала на черепа. — И… ой! Холли, смотри!

Из желтеющих папоротников вышел гигантский черный заяц. Помедлив, он прыгнул футов на шесть и приземлился возле ведьмина шара, затем встал на задние лапы и уставился на нас глазами цвета меди. Стиви присвистнул.

— Это кролик? Да он размером с диван!

Ниса открыла окно, чтобы сделать снимок.

— Нет! — Я нажала на газ, и Ниса резко откинулась на спинку сиденья.

— Ты чего? — воскликнула она, пытаясь на ощупь найти оброненный телефон.

— Это ее дом! Там живут люди, нельзя просто так фотографировать чужой двор. Мы же не знакомы, она…

— Ты с ума сошла? У Стиви весь «Инстаграм» [Социальные сети «Фейсбук» и «Инстаграм» принадлежат компании Meta, которая признана экстремистской, и ее деятельность на территории России запрещена.] забит фотками незнакомцев, рыдающих в метро.

— Я их снимал всего неделю, — возразил Стиви. — Потом совесть замучила, и я удалил тот аккаунт.

— Не важно. — Ниса вздохнула, просматривая телефон. — Нельзя просто так… ой!

Она замолчала, уставившись в экран, а я кипела от злости. С чего я взяла, что смогу пережить пять часов в одной машине с Нисой и Стиви, не говоря уж о двух неделях в уединенном доме?

Через несколько минут мы добрались до ворот. Кто-то расчистил ворох опавших листьев и убрал гниющий плющ. При мысли о том, что в доме кто-то прибрался, мне стало лучше.

— Нас ждут, — сказала я, когда мы ехали по подъездной дорожке.

— Кто? — спросил Стиви.

— Не знаю. — Я бросила взгляд на Нису. Она продолжала молчать, пристально глядя в телефон, то увеличивая, то уменьшая пальцами изображение на экране. — Все хорошо?

Она протянула мне телефон, и я остановила машину, чтобы взглянуть.

На фотографии, которую она только что сделала, не было ни следа кролика, хотя я знала, что он должен быть там. Мы все его видели.

Рядом с шаром стоял не заяц, а человек. Одна рука лежала на гладкой поверхности шара, другая была поднята и развернута ладонью вперед. Темноволосая женщина в синей толстовке смотрела прямо в камеру. Ниса увеличила фото, и я смогла разглядеть глубокие складки вокруг ее рта и глаза, такие светло-голубые, что казалось, будто у нее нет радужной оболочки, только черная точка зрачка.

Эвадна Моррис.

Глава двадцать шестая

Я вернула Нисе телефон и поехала дальше.

— Ты разве не видела? — настойчиво спросила Ниса. — Холли!

— Что видела? — спросил Стиви, и Ниса передала ему телефон. — На что надо смотреть?

— На нее. Эвадну.

— А где кролик?

— Чтоб я знала!

Стиви вернул Нисе телефон.

— Странная фотка. Ее ведь не было на улице. А еще у меня тут сеть не ловит. Вернее, ловит, но, когда что-нибудь грузится, все виснет и становится красным.

— Красным? — переспросила Ниса.

Он вытащил телефон и продемонстрировал нам мутно-алый экран с коричневыми и черными полосами. Ниса нахмурилась.

— Ты его не ронял?

— Нет. Это началось около церкви. Кажется, Сатана съел мой телефон.

Я проехала мимо огромного пня, стараясь не привлекать к нему внимание Стиви, и в последний раз свернула — туда, где нас ждал Хилл-хаус.

— Черт, — пробормотала я. Сердце ушло в пятки. — Здесь уже кто-то есть.

На круглой площадке стояли две машины. Старый белый пикап, в кузове которого лежали средства для уборки и ярко-оранжевый жилет, и ядовито-зеленый «моррис минор» с нью-йоркским номерным знаком, на котором было написано: ТРГИК.

Аманда Грир приехала на день раньше.

Ниса скривилась.

— Боже мой! Она нас опередила.

— Кто? О! — Стиви уставился на «моррис минор» и расхохотался. — Трагик? Серьезно?

— Заткнись, — велела я и припарковалась. — Стиви, если ты все испортишь…

— Я тебя умоляю! Знаешь же, что не испорчу. Но правда, что за номерной знак? — Он открыл дверь и выбрался из салона, распрямляя длинные руки и ноги, словно детская игрушка. — Лишь бы она не заняла мою комнату.

— Или нашу, — сказала Ниса.

Никто из нас еще не успел побывать наверху, но мы уже застолбили две спальни, которые Эйнсли назвала самыми удобными: мы с Нисой взяли Розовую комнату, а Стиви — Желтую, по соседству.

Мы достали вещи из машины и с минуту стояли молча, осматриваясь. Прекрасная погода, характерная для позднего лета, здесь уже прошла. Хилл-хаус располагался на высоте, отчего был более уязвим перед стихиями, и большинство деревьев уже сбросили листву, теперь лежавшую на лужайке бурыми кучками, напоминавшими могильные холмики. Однако золотые шары еще цвели, а по берегам ручья на окраине леса колыхался на ветру пожелтевший рогоз.

— Что ж… — Сделав глубокий вдох, я подняла сумки. — Готовы?

Мы с Нисой зашагали к крыльцу, но Стиви помедлил.

Конец ознакомительного фрагмента