Словно невесомую пушинку подняв девушку на борт, незнакомец отнес ее в небольшую каюту.

— Обхвати меня за шею, — услышала она.

Дженна повиновалась. Ставшее ватным тело не сползло вниз только благодаря загорелой, обветренной руке, поддерживающей ее за талию.

Рейвен запустил двигатели, они с готовностью зарычали, слушаясь хозяина. «Черная луна», набирая скорость, направилась в открытое море, в поисках более безопасной бухты.

Очень скоро, как показалось Дженне, двигатели умолкли. Рейвен вышел из каюты, чтобы обеспечить надежную стоянку.

Вернувшись, он начал быстрыми уверенными движениями стягивать с девушки мокрую одежду. От неожиданности она широко раскрыла серо-зеленые глаза и попыталась сопротивляться.

— Не борись со мной, маленькая воительница, — услышала она, — иначе в мокрой одежде ты никогда не согреешься.

Испуганным, ничего не понимающим взглядом Дженна рассматривала мужчину, раздевавшего ее. Она хотела спросить, кто он и как она попала сюда, но с посиневших губ сорвался лишь слабый стон. Мир вдруг поплыл, и девушка провалилась в непроглядную тьму.

Рейвен спокойно снял с нее одежду. Стройное тело казалось совершенно безжизненным, лишь жилка резко пульсировала на нежной шее. Рейвен отнес незнакомку на огромную койку. Затем, растерев и укутав в простыни потерявшую от переохлаждения и переутомления сознание девушку, выдернул из стенного шкафа большое темно-синее одеяло с подогревом. Быстро разделся сам, забрался на койку и заботливо укрыл им себя и неожиданную гостью.

— Не знаю, слышишь ли ты меня, — проговорил Рейвен, укладываясь рядом с холодной хрупкой фигуркой. — Но обещаю, скоро ты согреешься. Одеяло способно сохранять даже самую малость тепла, чтобы потом отдать нам. Конечно, о твоем теле говорить не приходится, зато моего огня хватит на троих. Мне не страшно пятиминутное купание в осеннем море! Рядом со мной ты разогреешься, как у костра.

Его слова остались без ответа. Девушку трясло, словно в лихорадке. Тогда Рейвен осторожными движениями принялся растирать сведенные судорогой руки, ноги, спину. Постепенно напряжение в мышцах стало ослабевать. Он подвинулся поближе, чтобы жар его крупного торса свободно передавался женскому существу, лишенному жизненных сил в изнурительной борьбе с морской стихией. Дженна пробормотала что-то сквозь сон и инстинктивно прижалась к щедрому источнику тепла.

Мужские руки заботливо скользили вдоль стройной спины, едва касаясь женственных округлостей. Упругие, хорошо ощутимые под нежной кожей мышцы оставались холодными, но он чувствовал, как кровь, ускоряя бег, наполняет их энергией. Рейвен улыбнулся, ощущая радость, даже удовлетворение от того, что оказал необходимую помощь человеку, который в ней нуждался.

Вдруг улыбка стала слегка грустной. Интересно, испугается ли девушка, чье отрывистое дыхание касается его шеи, когда, проснувшись, обнаружит рядом с собой мужчину? — подумалось ему.

Даже выбившаяся из сил в разбушевавшемся море, незнакомка излучала необыкновенное обаяние и очарование. При других обстоятельствах его сердце учащенно бы забилось от такого соседства… Впрочем, и сейчас его волновали плавные изгибы стройной фигуры, нежная грудь с острыми сосками, которые упирались в могучее мускулистое тело.

Как же откликнется она на жар мужского тела? Как на ледяную пучину? Или так же безоглядно и страстно бросится в его объятия, как на борьбу со штормом?

От таких мыслей Рейвена обдало огнем, словно к нему прикоснулся язык пламени. Кровь сладко запульсировала, в висках застучало. Но усилием воли он погасил начавшийся разгораться пожар. Девушка с наивностью ребенка доверилась своему спасителю, хотя возможно, он выглядел не менее устрашающим, чем бушующий океан. Поэтому Рейвен не смеет пользоваться ее беспомощным положением и оправдает доверие.

— Все хорошо. — Слова прогремели в тишине, хотя он старался говорить шепотом. — Несколько часов сна, хороший ужин, пара дней отдыха, и ты, маленькая храбрячка, сможешь побороть меня одной рукой.

Рейвену даже стало смешно от такого прогноза.

Неожиданно девушка шевельнулась. Из-под густых ресниц выглянули изумленные серо-зеленые глаза. Они были глубокими, как озера, и ясными, словно горный хрусталь. Дженна моргнула, пытаясь осознать связь между теплом, нежившим ее измученное тело, и добрыми глазами, которые почему-то находились слишком близко.

— От тебя жарко, как от печки, — медленно произнесла она, с трудом преодолевая слабость.

— Чего не скажешь о тебе. — Рейвен улыбнулся и провел рукой по ее холодному бедру.

— Знаю. — Голова женщины склонилась ему на грудь, глаза закрылись. Переутомление брало свое. — Что… что произошло?

— Спи-спи, — нежно сказал Рейвен, заботливо укрывая одеялом мокрые длинные волосы. — Ты все вспомнишь, когда проснешься.

Дыхание Дженны стало ровным. Она уснула. Ее голова доверчиво покоилась на мужской груди. И тогда он тоже забылся сном, вдыхая запах женщины, напоенный морем.

Прошло несколько часов. Дженна медленно пробуждалась. Видимо, прошлой ночью стоял жуткий холод, если она оставила включенным на полную мощность одеяло с электрическим подогревом, подумалось девушке. Даже подушка стала горячей. Рука попыталась нащупать выключатель, но наткнулась на что-то твердое, упругое, теплое. Сквозь полудрему, не открывая глаз, она с любопытством изучала находку, полагая, что продолжается сон. Вдруг какая-то незнакомая мощная фигура зашевелилась рядом.

— Осторожно, женщина, ты ловишь рыбу в опасных водах!

И в ту же секунду сон упорхнул, подобно испуганной птице. Дженна удивленно раскрыла глаза и резко повернулась. Непроизвольным движением она сдвинула темно-синее одеяло, обнажив могучее мужское тело без каких-либо признаков одежды. Зрелище, открывшееся ее испуганному взору, оставляло потрясающее впечатление. Сильная богатырская грудь с облачком черных блестящих волос, которые ручейком струились вниз, образуя внизу живота черный треугольник. Именно там, да-да, именно там лежала ладонь Дженны. Ахнув, она тут же отдернула руку.

— Извини, я… я… — Внезапно девушка поняла, что и на ней одежды не больше, чем на незнакомце. Она прижимается к мужчине, а груди упираются в стальные мускулы руки. — Кто?!.. Что?! — недоумевая, воскликнула девушка.

— Кто? Местные зовут меня Рейвен, — услышала она в ответ. — А что же касается второго вопроса, то…

— Можешь не продолжать. — От смущения Дженна залилась румянцем. — Возможно, я многое забыла из школьной программы, но вот курс восьмого класса помню отлично.

— Восьмого? — Рейвен потянулся за одеялом, которое грозило упасть на пол.

— Да, курс анатомии, раздел о размножении…

Раздавшийся смех напоминал раскаты грома. Голос был таким же теплым и сильным, как и та плоть, которой только что касалась ее ладонь. От такого сравнения, вдруг пришедшего на ум, Дженна покраснела еще больше. Видимо, ледяная вода окончательно лишила ее разума.

И тут внезапно нахлынули воспоминания. Шторм. Холод. Волны. Серебристый свет, проникающий сквозь мутную пелену воды. Сильные руки. Добрые глаза. Голос, перекрывающий шум шторма. И спасение, спасение, спасение!

— Ты вытащил меня!

— Я лишь немного помог тебе. А сражалась за свою жизнь ты сама, да с такой отвагой, на которую способен не каждый мужчина.

Дженна смотрела на широкую смуглую руку, заботливо укрывавшую ее одеялом. Если бы не эта рука, ледяной океан поглотил бы вчера очередную жертву.

Рейвен потянулся за темно-синей, в цвет одеяла, простыней и, обернув ее вокруг бедер, сел.

— Согрелась? — обратился он к девушке.

— Да, спасибо.

Новые и новые подробности всплывали в ее сознании…

— Если бы не ты… Если бы не твоя помощь…

Рейвен пожал плечами.

— Я всегда был несколько сильнее окружающих. Мною даже в шутку пугают маленьких детей. И я очень рад, что моя удаль пригодилась в более важном деле, чем ловля рыбы.

Дженна опустила глаза, почувствовав вдруг одиночество за его словами, сказанными, казалось бы, равнодушно и сухо. Несмотря на суровую неприступную внешность и богатырскую силу, Рейвен не был лишен утонченных эмоций. Импульсивным движением она положила руку на его загорелое плечо.

— Готова поспорить, дети тебя не боятся, а наоборот, любят. С таким человеком, как ты, они должны ощущать себя в полной безопасности. Знаю по собственному опыту, — мягко проговорила девушка, пытаясь поймать его взгляд. — Я просто не представляю, как тебя благодарить…

— Ты, наверное, очень хочешь пить, — прервал ее Рейвен.

Неожиданно Дженна поняла: во-первых, мужчина не желает, чтобы его благодарили, а во-вторых, она и в самом деле просто умирает от жажды. Горло настолько пересохло, будто кто-то старательно прошелся по нему наждачной бумагой.

— Да, ты прав, я очень хочу пить.

— У меня есть чай, кофе, суп. Что изволите?

— Чай, пожалуйста.

Девушка пыталась не смотреть на Рейвена, когда он вставал, но безуспешно. Простыня, обернутая вокруг бедер, на мощном великолепном теле казалась чуть ли не обыкновенным полотенцем. Отец и братья Дженны тоже отличались статью, но Рейвен выглядел настоящим великаном.

При виде его совершенного торса захватывало дух. Его почти обнаженная фигура будоражила чувства, как возбуждали и раскатистый смех, и одиночество, затаившееся в глубине глаз цвета оникса. Рейвен задел в душе струны, о существовании которых она основательно подзабыла, пока не обнаружила рядом мужчину с волшебно прекрасным телом.

Жаль, что сама она, похоже, не пробудила в нем никаких эмоций, кроме сочувствия. Грустная улыбка промелькнула на ее губах. Рейвен ведет себя как брат, которому пришлось ухаживать за неожиданно приболевшей сестрой. Добрый, заботливый, но только брат. Впрочем, она привыкла к роли сестры. Сначала родные братья, в шумном обществе которых она росла. А затем… затем муж, тоже упорно желавший относиться к жене только как к близкой родственнице. Дженна могла бы пересчитать на пальцах те ночи, когда супруг нисходил до того, чтобы заняться с ней любовью.

Ничего удивительного, что как женщина она не заинтересовала его. Ей не хватает изящества, нежности, грациозности. И волосы далеки от шелковистых мягких прядей блондинок, которые обычно нравятся мужчинам. Кожа ее посинела от холода. В общем, с мокрой спутанной гривой она выглядит, вероятно, не более привлекательно, чем тающая на солнце медуза, выброшенная на песок.

— Почему такие грустные глаза? — Голос Рейвена прервал ее мысли. — Переживаешь из-за того, что произошло? Успокойся. Ты в безопасности. Как только шторм закончится, я отвезу тебя куда нужно. А что касается твоей лодки… — он пожал плечами, — постараюсь найти тебе новую и обязательно с надежным мотором.

— Но как ты догадался, что именно мотор стал виновником моих бед?

— Я еще не встречал человека, который бы, выйдя в море, добровольно выключил двигатель и взялся за весла, особенно во время шторма, — ответил Рейвен. И, помолчав, спросил — Один кусочек сахара или два?

— Два, пожалуйста. А почему ты уверен, что я люблю чай с сахаром?

— Ты не похожа на женщину, которая отвергает удовольствия, подаренные жизнью.

Дженна не совсем поняла смысл последних слов и, чтобы скрыть замешательство, указала на красиво обставленную каюту.

— Это все принадлежит тебе? — задала она первый попавшийся вопрос.

— Да, «Черная луна» — моя яхта.

Тут девушка заметила, что от неосторожного жеста одеяло сползло, обнажив грудь. Она поспешила исправить досадную оплошность.

Рейвен же усилием воли запретил себе смотреть на уголок одеяла, из-под которого задорно выглядывал аккуратненький розовый сосок. Алый румянец, выступивший на безупречно гладком лице, когда Дженна, проснувшись, обнаружила себя обнаженной в постели с мужчиной, свидетельствовал, что прелестное создание не избаловано подобными пробуждениями. Осторожные любопытные прикосновения женской руки к быстро твердеющей плоти тоже дали ему понять, что она не слишком привыкла и к мужскому телу. А ведь гостье, по-видимому, лет двадцать — двадцать пять.

Эти доводы заставили Рейвена подавить в себе желание дотронуться до гибкого женского тела, прильнуть к нему и проникнуть в жаркую манящую тайну. Главное, что он наверняка не встретил бы сопротивления. Женщина слишком благодарна ему. Но он же не хищник, несмотря на устрашающий вид, и не относился к тому типу мужчин, скорее даже самцов, которые непременно воспользовались бы ситуацией, чтобы удовлетворить физические потребности. Впрочем, именно из-за необычной внешности он не считал себя тем представителем сильного пола, который нравится женщинам. Рейвен выглядел слишком большим, слишком громоздким, неуклюжим и грубым. А кроме того, в его жилах текла индейская кровь, что было заметно внимательному взгляду.

Рейвен аккуратно поправил одеяло, чтобы скрыть нежный, соблазнительный розовый сосок, который притягивал его как магнит.

— Как насчет завтрака? — поинтересовался он.

— Даже не знаю. — Дженне стало неловко, что она, подобно спелой ягоде, так и напрашивалась на завтрак спасителю, но, похоже, совсем не возбуждала у него аппетита. Не случайно, увидев ее обнажившееся тело, мужчина постарался отвести глаза. — Я действительно не знаю, — нерешительно ответила девушка. — Хотя я здесь, разум, видимо, остался на морском дне.

— Ничего страшного, я отыщу его, когда в следующий раз отправлюсь на рыбалку, — сказал Рейвен сухо, но глаза сверкнули, как отполированные минералы на солнечном свете. — Кстати, у тебя есть имя или ты, как шаман, предпочитаешь скрывать его?

— Дженна Морган. — Девушка осторожно высвободила руку из-под одеяла, протянув для приветствия. — А ты, как я поняла, Рейвен?

— Да. — Ее ладонь ощутила крепкое теплое пожатие.

Некоторые мгновения мужчина и женщина, улыбаясь, смотрели друг на друга, сознавая, что официальная часть знакомства несколько запоздала, поскольку они пробудились обнаженными в одной постели.

Пальчики Дженны казались белоснежными и очень хрупкими на фоне смуглой загрубевшей ладони. Внезапно Рейвен вспомнил свои ощущения, когда женские ручки с любопытством исследовали его тело.

— Это имя или фамилия? — спросила она, убирая руку и быстро отворачиваясь.

— Когда я заполняю официальные анкеты — это фамилия, мое имя — Карлсон, — ответил хозяин яхты. — Но почти все называют меня просто Рейвен.

Он внезапно замолчал, вспомнив об Энджел и Гранте. Они звали его Карлсоном. Теперь Грант мертв. Его место занял Майлз Хокинс, Хок, — человек, которого полюбила Энджел. Казалось, ему следовало ненавидеть Хокинса, но он не мог испытывать подобное чувство к человеку, который вернул Энджел к жизни, подарив любовь и счастье.

Дженна заметила грустную, с примесью горечи улыбку. Ей хотелось спросить, о какой женщине вспоминает он с такой грустью, но она не решилась. Если есть печаль, значит, существует и любовь.

— Зови меня просто Рейвен, — оборвав воспоминания, предложил Рейвен.

— Рей-вен, — медленно повторила Дженна.

Ей нравилось, как легко скатывалось с языка его имя.

Усмехнувшись, Рейвен поймал себя мысли, что ему очень хочется знать, что прячется в глубине ее глаз, напоминающих лесное озеро. Улыбка, которой ответила Дженна, была открытой, дружелюбной, но отличалась той, что играла на ее губах раньше. Как будто, под одеялом, которым Рейвен накрыл ее сосок, напоминавший вишню, спряталась и часть женской души. А ранее она отражалась в глазах, которые светились радостью и благодарностью.

Неглубокая морщина пролегла между бровей. Так происходило каждый раз, когда Рейвен наблюдал жизнь, ускользавшую от взора в холодные бездонные глубины. Они всегда недоступны для человека, стоящего на палубе. Вот и сейчас какое-то трогательно-прекрасное видение исчезло, скрылось за глазами, ставшими вдруг непроницаемыми.

— Тебя кто-нибудь ждет? — спросил вдруг Рейвен.

— Ждет? — переспросила девушка.

Внезапное замешательство стало лучшим ответом на вопрос. Женщина явно одинока, так же как и он, причем настолько, что ей показалась странной идея, что кто-то может скучать по ней.

— Муж, семья, просто любимый человек, наконец, — мягко продолжил Рейвен, пытаясь поймать взгляд серо-зеленых глаз. — Возможно, кого-нибудь обеспокоит твое долгое отсутствие?

— О нет. — Дженна рассмеялась. — Мне двадцать четыре, но я свободна как птица. С мужем давно расстались, детей нет, а друзья знают, что я вернусь не раньше сентября. Что же касается хозяйки домика, который я снимаю, то мое исчезновение ее не огорчит, ибо я заплатила за месяц вперед. К тому же она много пьет.

Рейвен не понял, чему именно удивился больше, — тому, что Дженна успела побывать за мужем или тому, что она приехала в Массет совершенно одна.

— Ты проводишь здесь отпуск?

— Что-то в этом роде. — Девушка пожала плечами. — Вообще-то я свободный художник — и рисую, и фотографирую. Друг попросил меня сделать иллюстрации для книги об островах Королевы Шарлоты. И уже несколько недель я пытаюсь попасть в бухту, которая славится необыкновенными пейзажами. Но каждый раз случается что-то непредвиденное.

— Что-то непредвиденное?

— Обычно — дождь, часто — туман, еще чаще — ветер.

Рейвен ухмыльнулся.

— Добро пожаловать на острова Королевы Шарлоты!

— Ну да. Добро пожаловать в ад, — рассмеялась Дженна.

Смех понемногу угас. На мгновение ее глаза снова стали почти серебряными, отражая кипящие страсть и эмоции. — Никогда не видела такого дикого и такого прекрасного места. Острова словно … остались нетронутыми с древних времен. Эта нетронутость вот прямо на поверхности, ее можно потрогать. — Она ненадолго замолчала, затем мягко добавила: — Кажется, что это место имеет особое отношение со временем. Время подходит к островам, но, словно океан, омывает их и уходит дальше, не оставляя следа. Другие места меняются, но не острова Королевы Шарлоты. Они навсегда останутся такими, покрытыми легким туманом воображения. Вне времени. Только воображение и туман.

Во второй раз на Рейвена нахлынула волна симпатии к молодой женщине. Многие туристы находили острова мрачноватыми и стремились поскорее покинуть их. А Дженна, испытавшая грубую силу стихии и чуть не погибшая, все равно считает здешние места прекрасными.

— Да, мне тоже очень нравится здесь. Я приехал сюда насладиться тишиной, побыть наедине с самим собой и еще раз кое-что обдумать.

— А тебе приходится терпеть общество болтливой незваной гостьи, — сказала Дженна, поморщившись. — Извини, рада Бога, я не намеревалась нарушать твой покой.

— Ничего страшного. Раз ты оценила чарующую красоту островов, значит, понимаешь тишину. А мне не может помешать такая приятная гостья.

Так-то оно так, но она не заинтересует мужчину, не привлечет его, не возбудит желаний… Украдкой вздохнув, Дженна подумала, что ему, скорее всего, как и большинству представителей сильного пола, нравятся исключительно блондинки с загадочными голубыми глазами, чувственными алыми губами и с такими крутыми формами тела, что они напоминают изгибы горных дорог. Разве она сравнится с этими женщинами? Даже если обладает чувством юмора?

— Я когда-нибудь дождусь ответа насчет завтрака? — Рейвен бросил взгляд на чайник, что стоял на маленькой плитке в конце каюты. — Ты голодна?