Элизабет Рудник

Франкенвини

Глава первая

День был чудесный. В небе над тихим городком Новая Голландия сияло солнце и щебетали птицы. Дети играли в прятки, а их мамы и папы сидели на верандах аккуратных домиков, как две капли воды похожих друг на друга, пили лимонад и обсуждали последние новости. На вершине холма в отдалении лениво вращала крыльями ветряная мельница. Всё было как всегда. Ну, почти всё. В одном из домов на Кленовой улице разворачивалось… представление.

Мистер и миссис Франкенштейн сидели на диване в гостиной и ждали. Вдруг что-то зажужжало, потом загудело, и на белом экране вспыхнуло изображение. Сперва появилась табличка с названием фильма — буквы слегка расплывались, как будто не попадали в фокус, но всё-таки можно было прочитать: «МОНСТРЫ ИЗ НИОТКУДА!».

Кинопроектором управлял сын Франкенштейнов, Виктор, которому было всего десять лет. И у него всё отлично получалось, в точности как он планировал. Виктор уже хотел нажать на кнопку, чтобы сменить кадр, как вдруг…

— Виктор, — смущённо сказала мама, — не знаю, в чём дело, но…

— Надень очки, — посоветовал Виктор, откидывая со лба густые чёрные волосы. Он привык к тому, что мама порою не понимала его изобретений, да и самого Виктора тоже. Но во всяком случае миссис Франкенштейн всегда поддерживала сына.

— Ах да, конечно! — спохватилась мама. Рядом с ней на кофейном столике лежали очки с разноцветными линзами. Миссис Франкенштейн надела их, и глаза её распахнулись от изумления. В очках всё было видно гораздо лучше. А карточка с названием сменилась другой: «В главной роли — Спарки!».

— А это ты! — воскликнул мистер Франкенштейн. Отец и сын были очень похожи: оба черноволосые, высокие и худощавые. Мистер Франкенштейн улыбался, переводя взгляд с экрана на Спарки — маленького шустрого терьера, пристроившегося рядом на диване. Он был весь белый, только чёрные острые ушки стояли торчком, а хвостик не переставая вилял из стороны в сторону. Услыхав своё имя, Спарки взглянул на мистера Франкенштейна, смешно наклонив голову. Тот погладил пёсика и опять стал смотреть на экран.

А в фильме происходили удивительные события. Спарки превратился в Спаркизавра — полусобаку-полудинозавра с большим гребнем на спине (гребень был из пенопласта). Спаркизавр шёл по игрушечному городу, который Виктор соорудил из картона и разной домашней утвари. Коробка от холодильника стала небоскрёбом, а подсвечник — фонарным столбом.

— Так вот где был мой подсвечник, — заметила мама.

— А я везде искал клюшку для гольфа, — добавил папа.

Спаркизавр вдруг остановился и медленно повернулся, заметив что-то вдалеке. Камера проследила за его взглядом… Птеродактиль! Он пикировал прямо на Спаркизавра! На самом деле, конечно, птеродактиль был игрушечный, подвешенный на удочке, но в глазах у него горели красные огоньки от старой ёлочной гирлянды, и вид был довольно жуткий. Но Спаркизавр не испугался. Он подпрыгнул, схватил летающего ящера зубами и стал трепать. Бедный птеродактиль, что он мог поделать!

Настоящий Спарки тоже оживился, вскочил на спинку дивана и громко залаял на экран.

— Покажи ему, Спарки! — подбодрил папа.

Тень Спарки в луче проектора была огромной, и в какой-то момент показалось, что на экране целых два Спаркизавра. Но потом настоящий Спарки отскочил в сторону, и его силуэт исчез.

Виктор был доволен. Всё шло как надо: родителям нравился фильм, и Спарки играл прекрасно. Лучше и быть не может!

И тут всё пошло кувырком.

Один из проекторов вдруг зажужжал слишком громко. Плёнка зацепилась за штырёк катушки в том месте, где была склейка. Проектор застопорился, и вдруг — о ужас! — плёнка вспыхнула и начала плавиться. Конец плёнки сорвался с катушки и стал вилять из стороны в сторону, точь-в-точь как хвостик Спарки, когда тот завидит белку. Длинный «хвост» мотался вправо-влево, влево-вправо, пока не зацепился за катушку второго проектора. С оглушительным треском оба проектора повалились на пол, рассыпая дождь огненных искр.

— О господи! — вскрикнула мама.

— Гав, гав! — залаял Спарки.

Мистер Франкенштейн воздержался от комментариев.

Виктор переводил взгляд с одного проектора на другой, пытаясь сообразить, что же теперь делать. Наконец со вздохом он выдернул шнур из розетки. Лампочка на проекторе погасла, и катушки остановились.

В комнате стало темно. Виктор щёлкнул выключателем и зажёг свет. Повисла неловкая пауза.

— Было здорово! — воскликнула наконец мама.

— Точно! Финал эффектный! — поддержал папа.

Виктор покачал головой. Ясно, что родители просто не хотят его расстраивать, но он и не думал так легко сдаваться.

— Я всё починю, — упрямо заявил мальчик, собрал свою машинерию и позвал: — Спарки, за мной!

Папа с мамой смотрели, как Виктор и его верный пёс поднимаются по лестнице. Потом они переглянулись. Хорошо, конечно, что Виктор такой изобретатель, но уж очень странные у него идеи.

— Он всё время сидит там… — начал папа и умолк, не зная, стоит ли продолжать. Но всё-таки договорил: — В его возрасте надо бы побольше играть с друзьями.

Мама пожала плечами.

— Не знаю, есть ли у него вообще друзья, дорогой, — ответила она. — Разве что Спарки.

— У меня в десять лет была куча друзей. Мы играли в бейсбол до поздней ночи.

Мама знала, что мистер Франкенштейн волнуется за сына. Но сама она в детстве была очень похожа на Виктора — такая же тихая и застенчивая, сидела в своей комнате и читала целыми днями, и ничего плохого с ней не случилось.

— С Виктором всё в порядке, — решительно заявила мама. — Просто у него свой мир…

Глава вторая

Наверху, на чердаке, Виктор действительно устроил целый мир. Когда-то он хранил все свои изобретения у себя в комнате, но скоро их стало слишком много, и тогда родители разрешили Виктору оборудовать на чердаке лабораторию — настоящую страну чудес, куда надо было забираться по лесенке через люк (это мальчику особенно нравилось). На чердаке был скошенный потолок и окно, в которое днём светило солнце, ночью — луна, а иногда залетали дождевые капли, если Виктор забывал прикрыть ставни. Посредине стоял верстак, заваленный чертежами, проводами и всякими инструментами. На стенах тоже висели чертежи, и повсюду, в каждом уголке громоздились удивительные изобретения. Виктор очень любил этот свой тайный уголок.

Расчистив место на верстаке, мальчик водрузил на него сломанные проекторы. Подогнать пару деталей, и всё будет в порядке. Пока Виктор разбирал механизм, Спарки вскочил на беговую дорожку. На этом тренажёре Спарки мог упражняться, если Виктору некогда было с ним гулять. Пёсик весело бежал по дорожке, а мальчик тем временем взял паяльник, надел защитные очки, засучил рукава и принялся за ремонт.

Виктор работал, Спарки занимался физкультурой. Он привык к тому, что хозяин устраивает ужасно много шума, но всё равно ему нравилось быть рядом. Пёсик всё бежал и бежал, а из-под паяльника у Виктора в руке поднималась струйка дыма. Вдруг Спарки захотелось почесаться. Он уселся на дорожку, совсем забыв, что она движется, — и, конечно, скатился с неё на пол. Виктор оглянулся на грохот, но Спарки уже опять трусил по дорожке как ни в чём не бывало.

Виктор повернулся к верстаку и прищурился. Подкрутив рычажок на паяльнике, он прикрепил последний кусочек плёнки и улыбнулся. Готово! Что ж, день прошёл не зря. Почесав Спарки за ухом, мальчик спустился вниз. Пора ужинать, потом делать уроки, а завтра будет новый день — а с ним и новые идеи!

На следующее утро Виктор стоял на крыльце и ждал, пока Спарки принесёт газету. Так у них было заведено: Спарки поджидал разносчика, бежал к нему, хватал газету зубами и относил хозяину.

Сосед Франкенштейнов тоже получал почту. Его звали мистер Бургомистр, и он был не простым жителем городка, а мэром Новой Голландии. Надо сказать, что мистер Бургомистр был довольно неприятным человеком. Он так ревностно обихаживал свой палисадник, что Спарки лучше было даже не смотреть на драгоценные тюльпаны — иначе мистер Бургомистр тут же нашёл бы повод придраться.

Словно услышав мысли Виктора, мистер Бургомистр обернулся и уставился на мальчика.

— Твой пёс нюхает мои цветы, — сказал он неприятным тоном. — А на днях описал моего фламинго.

— Я за ним послежу, — пообещал Виктор как можно убедительнее.

— Уж постарайся! — пригрозил мэр. — А то вам обоим не поздоровится! — добавил он, злобно ухмыльнувшись.

— Да, сэр, — просто ответил Виктор, повернулся и вошёл в дом. Спарки вбежал за ним.

Убедившись, что этот мальчишка со своей мерзкой собакой его больше не побеспокоит, по крайней мере в ближайшее время, мистер Бургомистр снова взглянул на газету, которую держал в руке. Расправив первую страницу, он прочёл заголовок: «Мэр Бургомистр откроет День Города». Ниже была напечатана фотография мэра с орденской лентой через плечо. Отличный кадр.

Вдруг, спиной ощутив какое-то движение, мистер Бургомистр обернулся.

— Куда это ты собралась? — спросил он у девочки с чёрными как смоль волосами, которая украдкой выбиралась из дома.