Хлам

Я не люблю хлам. Я свято верю, что всему свое место и все должно лежать на местах. Таких, как я, называют аккуратистами.

Просто поразительно, сколько у нас барахла. Шкафы забиты одеждой. По ящикам рассована всякая всячина. Полки завалены барахлом, поверх которого лежит другое барахло. И чем старше мы становимся, тем больше у нас вещей, потому что с годами мы покупаем все больше и больше и не хотим от них избавляться. В последнее время люди стали подходить к этому осознаннее, потому что к накопителям хлама в обществе теперь относятся с неодобрением. Есть даже особое слово для людей, которые погрязли в вещах, — барахольщики. А раньше их называли просто бабушками.

Если хотите, чтобы в вашем доме был порядок — без всякого лишнего хлама, можно проводить генеральную уборку раз в год. А можно поступить как я. Переезжайте. Я очень часто переезжаю. За последние пятнадцать лет — десять раз. И это вовсе не затем, чтобы избавиться от барахла, — я не сумасшедшая. Я делаю это для того, чтобы никогда не мыть окна. «Что это там — пятно на стекле? Пора сменить жилье. Собираемся».

Когда вам приходится паковать все свои вещи, вы неизбежно отсеиваете необходимое от того, без чего можно обойтись. Допустим, вы годами копили пустые стеклянные банки. Когда встанет вопрос о том, чтобы взять их с собой в новую квартиру, вы наконец осознаете, что мечта о собственной пасеке так и осталась мечтой.

Тут я похожа на маму: она тоже любит переезжать. За ее плечами тридцать два переезда с 1952 года. Бывало, я возвращалась из школы, а на двери меня ждала записка: «Я переехала. Найди меня, если сможешь!». Я отправлялась на поиски нового дома и искала его несколько часов. Иногда находила уже затемно, а иногда — нет. На самом деле это очень смешно: однажды мама забыла оставить записку, и я даже не поняла, что она переехала. Я три месяца прожила в доме с чудесной мексиканской семьей и только потом догадалась, что это не наши родственники, приехавшие погостить. Они были очень милы и называли меня Quien es, quien es [Кто она, кто она? (исп.)]. Я думала, что это красивое испанское имя.

Итак, в том, что касается переездов, мы с мамой похожи, чего не скажешь о нашем отношении к хламу. Когда мама переехала в дом, где живет сейчас (кажется, она планирует задержаться здесь дольше обычного: говорят, в тридцать второй раз все иначе), она мне все уши прожужжала, как рада наконец уменьшить количество вещей. Она планировала избавиться от всего ненужного и начать с чистого листа в новом доме. Я так ей гордилась. Я приехала помочь ей разобрать вещи, решив, что она взяла с собой только подушку и ложку. Но нет.

Далее я перечисляю все «остронеобходимые» вещи, которые Бетти Дедженерес по кличке Минималистка попросила рабочих упаковать, сложить в коробку, затем запечатать, погрузить в фургон и перевезти в новый дом, чтобы я могла их распаковать, достать и развернуть.

1. Дырокол, позволяющий делать одновременно три отверстия.

2. Дырокол, позволяющий делать одно отверстие.

3. Видеокассета «Железный пресс».

4. Видеокассета (запечатанная) «Пресс как у звезды хип-хопа».

5. Губная гармошка.

6. Губная гармошка № 2.

7. Губная гармошка № 3.

8. Ржавое сито.

9. Дуршлаг, год изготовления — 1953.

10. Формочки для печенья.

Многие эти вещи пережили тридцать два переезда. А кое о чем следует сказать особо. Во-первых, мама переехала в новый дом в 2010, а не в 1987 году, хотя видеокассеты указывают на обратное. Во-вторых, она не из блюз-бэнда. Она вообще не умеет играть на губной гармошке, а если бы и умела, гармошки, которые я обнаружила в той коробке, выглядели так, будто их выкопали из земли на железнодорожном переезде. Клянусь, если бы я увидела, как мама подносит их к губам, я бы немедленно отвела ее делать прививку от столбняка. И в-третьих, она не умеет готовить, печь и вообще к еде ее лучше не подпускать. Не знаю, что за воображаемое печенье она собиралась вырезать этими формочками.

Хотя количество хлама, которое мама продолжала хранить, казалось невероятным, ее легко понять: все мы находим оправдание, когда хочется оставить вещь себе. Особенно часто это касается одежды. У нас в шкафу так много одежды, которую мы никогда не носим, но убеждаем себя, что нужно приберечь ее на случай, если, скажем, придется красить стены. Мы не красим стены и никогда не будем это делать, но на всякий случай у нас в шкафу еще с 1980-х лежат двенадцать ненужных футболок.

Многие хранят одежду как память. «Ни за что не выброшу этот пиджак! — говорите вы. — Я его люблю. Я носила его, когда впервые поехала в круиз!» Ну разумеется, вы его любите! Вы же его купили. Одна проблема: он больше не впору, а из-за подплечников вы похожи на футболиста 1980-х, который к тому же обожает лососевый цвет.

За мной тоже водится этот грешок. До сих пор не выбросила рубашку, которую надевала, впервые попав на «Шоу Джонни Карсона». Теперь я использую ее как скатерть на званых приемах. Это была очень свободная рубашка.

Мы все время боимся: вот избавимся от чего-нибудь, а потом эта вещь снова будет в моде. Но даже если и будет — а я вас уверяю, комбинезону с рисунком «огурцы» это уже не светит, — дизайнеры всегда что-то да меняют, и когда вещь возвращается, она выглядит более модной. Тем самым они вынуждают нас покупать новое!

Сначала в моде большие воротники; в следующем году дизайнеры делают их на два миллиметра короче, и мы идем и покупаем платье с воротником на два миллиметра короче, ведь не дай бог кто-то увидит, как мы гуляем по городу в прошлогоднем воротнике! Можно подумать, незнакомые люди на улице подойдут, измерят его и скажут: «О нет. Да на ней платье с воротником по прошлогодней моде! Вы только посмотрите на нее! По прошлогодней моде!»

Мы храним не только одежду. Старые электронные приборы, старую мебель, а еще лосьоны. В последнем я недавно убедилась на своем опыте. Порша накупит лосьонов — и не столько пользуется ими, сколько хранит. Не понимаю, как я могла так долго этого не замечать: ведь у нее несколько десятков бутылочек. Одни стоят в ванной на раковине, другие лежат в корзинках под раковиной. Есть дешевые из магазина и шикарные из отелей Sheraton и Holiday Inn.

Конец ознакомительного фрагмента