Элли Десмонд

Гавань надежды

1

—  И вдобавок кружева — всюду, где только возможно. И вокруг выреза, и по краю подола, и на рукавчиках, и даже на кармашках. Такая прелесть, ты себе не представляешь!

—  Почему же, очень хорошо представляю. Можно сказать, будто наяву вижу, ведь ты очень красочно описываешь. — Дайан едва улучила момент в потоке восторженных восклицаний Эмили, чтобы ввернуть несколько слов.

Обычно между ними так и происходила телефонная болтовня: обе любили поговорить и каждая выбирала лазейку в словесном потоке другой, чтобы вставить собственное замечание.

Они познакомились года три назад, весной, в находящейся на набережной, напротив сквера с фонтаном, галерее искусств, где проходила выставка работ, автором которых являлся модный в ту пору скульптор Моррис Пикок.

Это имя было у Дайан на слуху, однако собственного представления о произведениях его обладателя она не имела, поэтому, увидев на стенде галереи афишу, не удержалась и зашла внутрь. Надо сказать, скульптуры произвели на Дайан впечатление своеобразное: умом она понимала, что в них явно присутствует оригинальность, однако ее сердца они не затронули. Вероятно, потому что, несмотря на внешнюю экстравагантность, в глубине души Дайан была довольно консервативна и абстрактное искусство оставляло ее равнодушной.

Впрочем, она оценила изящество некоторых работ — в элегантности осуществления замысла автору трудно было отказать. Особенно задержалась возле композиции под названием «Колесо фортуны». В той действительно присутствовало колесо, только состоящее из каких-то острых углов и загогулин. Внутри него находилась человеческая фигурка, тоже вся какая-то угловатая и искореженная — словно повторяющая рельеф колеса, то есть, надо полагать, собственной судьбы.

Но Дайан привлекла не столько идея произведения, сколько одна деталь — фарфоровое лицо человечка, удачно передающее растерянность. Сама фигурка была глиняная, а лицо явно изготавливалось отдельно и потом его искусно наложили — скорее, вставили под растрепанную шевелюру — как своеобразную маску. Снизу его поддерживала всклокоченная глиняная борода. Зачем понадобились подобные сложности, Дайан не понимала, да и не очень вникала в замысел художника. Ее больше интересовала, так сказать, технология производства, потому что она и сама была не чужда творчеству — правда, искренне считала себя дилетантом, а свое занятие рассматривала лишь как хобби, не более того.

Суть увлечения Дайан состояла в изготовлении кукол. Началось это еще в детстве, продолжилось в юности, захватило пору студенчества и даже сейчас, будучи хорошим специалистом в области налогообложения и работая в уважаемой частной юридической консультации «Айвори эдвайс», Дайан продолжала делать куклы. Или играть с ними, как нередко говаривал Джеф Айвори, владелец упомянутой конторы и одновременно отец Дайан.

Да, как ни странно, несмотря на яркую внешность и некоторую импульсивность характера, Дайан Айвори занимала такую серьезную должность, как налоговый советник. Однако место это занимала не только потому, что работала у собственного отца. Джеф Айвори никогда бы не взял Дайан в свой бизнес, если бы не считал ее достойным кандидатом в сотрудники.

Но налоговым советником Дайан, разумеется, была только на работе. Часы же досуга частенько отдавала любимому занятию — изготовлению кукол. Для этого она специально устроила мастерскую на заднем дворе своей виллы, доставшейся от матери.

В детстве Дайан шила головки кукол из материи, а затем просто рисовала лицо вручную карандашами или фломастерами. Позже стала расписывать масляными красками, но и это ее не удовлетворило. Наконец, уже будучи студенткой юридического факультета, Дайан освоила процесс изготовления головок из папье-маше.

Некоторое время она была на седьмом небе от счастья, но лишь пока ей не попалась на глаза кукла с фарфоровой головкой. Очарованная этой красотой, Дайан потеряла покой — только и думала, как бы научиться делать нечто подобное. Начала искать литературу, узнала, что потребуется специальная печь для обжига фарфоровых изделий и еще много всего.

Когда мастерская оказалась полностью оборудована всем необходимым, — что, кстати, обошлось недешево, но чего не сделаешь ради увлечения! — Дайан приступила к робким попыткам осуществления новой мечты. Разумеется, не сразу все получилось, и, чтобы добиться более или менее значимого результата, понадобилось приложить немало усилий.

В тот момент, когда Дайан стояла в галерее перед композицией «Колесо фортуны» и любовалась искусно изготовленным лицом человеческой фигурки, у нее самой в мастерской было уже две куклы с вполне сносными фарфоровыми головками.

Когда она собралась переместиться к соседнему экспонату, рядом прозвучал молодой женский голос:

—  Какой смешной человечек! Видно, изрядно ему досталось от его фортуны…

—  Вы тоже это заметили? — С улыбкой обернувшись, Дайан увидела коротко стриженную курносую блондинку в синих джинсах и бордовом свитере.

—  Это трудно не заметить! — хихикнула та. — Автору удалось передать настроение. А вон еще композиция такого же плана! Посмотрим?

Дайан и сама собиралась двинуться в том же направлении. Так и вышло, что дальше они отправились вместе. Обменялись несколькими замечаниями по поводу следующей работы, перекинулись двумя-тремя фразами возле еще одной, а около четвертой сами не заметили, как разговорились. Оказалось, у них есть общие интересы — обе обожают разного рода выставки и вернисажи.

Прощаясь, Дайан и Эмили назвали друг другу свои имена и обменялись телефонными номерами.

—  Как-нибудь выберемся вместе на очередную выставку, идет? — весело произнесла Эмили, чуть склонив голову набок и слегка сморщив курносый нос.

Глядя на нее, Дайан не могла не улыбнуться.

—  Охотно!

Недели через две Эмили позвонила, чтобы пригласить Дайан в главную художественную галерею Саутгемптона.

—  Там сразу две выставки, — возбужденно тараторила Эмили в телефонную трубку. — В одном зале собраны картины нашей местной художницы Ханны Петерсон, а в другом — произведения гончарного искусства. Одна моя приятельница уже побывала в галерее — говорит, масса впечатлений. Там такие горшки и всякие фигурки, а вазы… просто глаза разбегаются! Некоторые экспонаты выставлены на продажу. — Эмили на секунду умолкла, но только для того, чтобы набрать в легкие новую порцию воздуха. — А мне как раз не помешала бы большая напольная ваза для холла. Вот я и подумала, позвоню тебе, возможно ты тоже заинтересуешься?

—  О конечно! Спасибо, что вспомнила обо мне, с удовольствием составлю компанию. Когда ты собираешься в галерею?

—  Завтра пятница — по-моему, самый подходящий день.

—  Замечательно, — сказала Дайан. — Назови время и место, и я подъеду за тобой на своем автомобиле.

—  Да я тоже могла бы… Впрочем, не возражаю, отправимся на твоем. Подъезжай часа в три дня в мое заведение, сможешь?

—  В три? — Дайан задумалась, успеет ли управиться с делами. — Кажется, да. А в какое заведение?

—  Знаешь салон красоты на Бедфорд-роуд?

—  «Кьюти»? — Разумеется, Дайан был известен этот салон, едва ли не самый шикарный в городе. — Ты там работаешь?

Эмили рассмеялась.

—  Иногда. В основном хозяйничаю.

—  Что?! — воскликнула Дайан. — Я правильно поняла — ты владелица салона «Кьюти»?

—  Именно, — подтвердила Эмили. — Но владеем им мы вдвоем с мужем.

—  Вот как? — задумчиво протянула Дайан. — Значит, Харрис Кертис твой супруг.

—  Вы знакомы? — В голосе Эмили прозвучало удивление.

На этот раз смешок издала Дайан.

—  Так уж вышло. Недавно твой муж имел со мной беседу по поводу налогов.

Повисла короткая пауза, затем Эмили осторожно спросила:

—  Ты… налоговый инспектор?

—  Нет! — быстро произнесла Дайан. — Почему-то все так говорят, стоит лишь услышать о налогах. Я не инспектор, я налоговый советник. Помогаю людям оптимизировать налоги. Если возможно — уменьшить.

Эмили вздохнула с явным облегчением.

—  А, понятно. Харрис действительно советовался по некоторым вопросам налогообложения в юридической консультации «Айвори эдвайс». Выходит, это твоя организация?

Дайан вновь усмехнулась.

—  Лишь в том смысле, что я в ней работаю. А принадлежит она моему отцу.

—  Ну, все равно семейное дело, — констатировала Эмили. Минутку подумав, она заметила: — Хм, получается, я свела полезное знакомство!

—  Я тоже. В твоем салоне ведь есть косметологи? Кажется, у меня возникли небольшие проблемы с кожей лица.

—  О, мы их устраним, не переживай, — тут же откликнулась Эмили. — Что тебя беспокоит?

—  Видишь ли, порой у меня возникает ощущение, будто… Впрочем, для подобного разговора еще будет время. Вот встретимся, и я подробно тебе расскажу.

—  Идет! — весело произнесла Эмили. — Жду тебя завтра в салоне. Не опаздывай!

Но Дайан была пунктуальным человеком. Они с Эмили встретились, отправились в галерею, хорошо провели там время и так закрепили знакомство, к настоящему моменту продолжающееся, как уже было сказано, больше трех лет.

А сейчас Эмили взахлеб расписывала по телефону платье, которое приобрела специально для того, чтобы присутствовать в нем на торжественной помолвке Дайан.

—  Нет, все равно ты не представляешь себе эту прелесть! — возразила она в ответ на произнесенную той фразу. — Как бы я ни описывала, нужно его видеть. Оно такое миленькое, такое… Нет, невозможно, у меня не хватает слов! Это не платье, а произведение искусства. Один цвет чего стоит…

—  Ты вроде сказала — бежевый?

—  Бежевый?! — изумленно воскликнула Эмили. — Как ты можешь такое говорить! Ничего бежевого там нет и в помине.

—  Но мне показалось…

—  Нет и еще раз нет. Я не могла брякнуть подобную глупость. Оттенок настолько приятный — не передать!

—  Но хотя бы приблизительно? — Дайан была заинтригована рассказом.

Эмили прерывисто вздохнула.

—  Попытаюсь. Э-э… очень близко к цвету чайной розы, только бледнее и с уклоном в сторону кремового тона.

—  Все равно одна гамма с бежевым, — обронила Дайан.

Ее неосторожное замечание вызвало у Эмили прилив раздражительности.

—  Да нет же! Сама не понимаешь, что говоришь. В общем, когда увидишь, поймешь. А сейчас мы только попусту тратим время… — Она вдруг осеклась, будто вспомнив, вокруг чего вертится беседа. — Ой, прости, пожалуйста! Что-то меня не в ту сторону понесло. Какая я идиотка, порчу тебе настроение накануне такого важного дня… Ты не обиделась?

Дайан сдержанно рассмеялась. Конечно, она не держала обиды на Эмили, хотя настроение ее в эту минуту нельзя было назвать безоблачным. Однако Эмили не имела к этому ни малейшего отношения.

—  Что ты, и в мыслях нет! Ты придаешь нашей болтовне слишком большое значение.

В телефонной трубке прошелестел вздох.

—  Просто ты не видела платья…

—  Разве это проблема? Увижу еще.

На самом деле Дайан волновало совсем другое. В эту минуту она отдала бы все платья на свете, только бы избежать необходимости произносить то, что ей предстояло сказать.

—  Непременно увидишь! — подхватила Эмили. — Ох, не дождусь, когда наступит день твоей помолвки!

Дайан нервно облизнула губы.

—  Э-э… послушай…

—  И главное — карманчики! — Эмили явно больше была склонна болтать, чем слушать. — Похоже, они снова входят в моду, как ты думаешь?

—  Не знаю, не обращала внимания…

—  А я уже не первый раз их замечаю — и на платьях, и на юбках, и даже на брюках, причем накладные, представляешь? Если не ошибаюсь, последний раз передние накладные карманы на брюках я видела еще в детстве, у своей мамы.

—  Да-да… — отстраненно пробормотала Дайан. Как же сказать? — вертелось в ее голове. Ведь не поверит! Чего доброго решит, будто я задумала отделаться от нее в такой торжественный день…

—  Словом, платье премиленькое, — частила Эмили. — И абсолютно в моем стиле. Увидев его, я не раздумывала ни минуты, сразу купила. Разумеется, сначала примерила, но уж потом не медлила.

—  Понятно… — неопределенно протянула Дайан. — А я… мм… хочу тебе сказать…

—  Да! — вдруг воскликнула Эмили, заставив Дайан вздрогнуть от неожиданности. — Что это я все о себе да о себе, ты-то сама приготовила наряд к помолвке?

—  Наряд? — В эту минуту Дайан беспокоило совсем другое, поэтому она не сразу сообразила, о чем идет речь, хотя, казалось бы, все лежало на поверхности. — Ах ты об этом… Да, все готово. — А что толку? — пронеслось в ее голове.

—  Расскажи! — пискнула Эмили.

Дайан сморщила лоб, пытаясь сосредоточиться и вспомнить детали туалета, специально приготовленного для официального объявления помолвки.

—  Ну, я тоже остановила выбор на платье, — начала она, думая о том, что ввиду грядущих событий, наверное, вообще не следовало бы вдаваться в подробности того, как будет выглядеть ее праздничная одежда.

—  Правильно, — одобрила Эмили. — Для подобного случая больше всего подходит платье. Юбка или брюки, по-моему, для помолвки совершенно не годятся. Кстати, как и для свадьбы. Хотя, должна сказать, в журналах мод мне приходилось встречать брючные варианты свадебного наряда невесты. Но… не знаю, как-то это, на мой взгляд, чересчур экстравагантно. Ты не находишь?

Дайан никогда не задумывалась над тем, стоит ли отправляться в брюках под венец, поэтому вопрос застал ее врасплох.

—  Я… э-э… — промычала она, пытаясь представить себе пару брачующихся в брюках. — Собственно, почему бы нет… Если девушка наденет белые брюки, к тому же расклешенные от бедра, то, по-моему, получится очень неплохо.

Последовала короткая пауза — видимо, Эмили тоже нарисовала в воображении подобный вариант.

—  Хм, а и правда в этом что-то есть. Только придется отказаться от фаты. Да, пожалуй, сойдет, — вынесла она окончательный вердикт. — Но лишь в том случае, если брюки и топ будут выдержаны в белых или молочных оттенках. Другие варианты мне не нравятся. Видишь ли, в журналах, о которых я упомянула, невеста была одета в нечто вроде фрака, причем черного. Сама понимаешь, выглядело это не очень красиво.

—  Нет, черное не годится! — с оттенком искреннего негодования подхватила Дайан. — И кому пришло в голову наряжать невесту во фрак? Я не видела журналов, о которых ты говоришь, но догадываюсь, что изображенные на них пары выглядели не как жених и невеста, а, скорее, как два жениха.

Эмили хохотнула.

—  Верно! Сейчас, когда ты сказала, я понимаю, что подобная мысль брезжила и у меня, просто до конца не сформировалась. Но и тогда, помнится, у меня возникло ощущение, будто я разглядываю фотографии свадьбы… как бы это выразиться… отнюдь не гетеросексуальных партнеров.

—  Возможно, так и было?

—  Что? Думаешь, я ошиблась? — У Эмили вновь вырвался смешок. — Нет, на снимках явно были показаны девушки. — Потом она умолкла и через мгновение произнесла: — Снова мы говорим не о том! Ты начала описывать свое платье.

Дайан нахмурилась. Ах да! Торжество по случаю помолвки… Как же ей сказать?

—  Платье? Оно… мм… конечно, не такое красивое, как твое, тут нет сомнений.

—  Что ты хочешь этим сказать? — сразу насторожилась Эмили. — У меня не было намерения затмить тебя в твой день!

—  Что ты, разумеется нет, — миролюбиво произнесла Дайан. — Однако мой наряд, если не скромнее, то гораздо проще.

—  Но какой он, скажи наконец?!

—  Приталенное платье без карманов, кружев и прочих украшений. И даже без рукавов. — Немного подумав, она добавила: — Вырез горловины круглый, довольно глубокий.

Для Эмили перечисленных элементов было мало.

—  Расцветка?

—  Оно монотонное.

—  Какого оттенка?

—  Слоновая кость с перламутровым отливом.

—  Материал?

—  Шелк, но плотный. Продавщица сказала, что это так называемый сырец.

—  А, знаю, — протянула Эмили. — Ну вот, другое дело. Теперь я, по крайней мере, имею представление о том, в чем ты будешь на своей помолвке.

—  Да уж, представление… Тебе бы следователем работать, а не салон красоты содержать!

Эмили хихикнула.

—  Так уж и следователем. Просто расспросила тебя немножко, только и всего. Сама-то ты не особенно спешишь рассказать об обновке.

Подавив невольный вздох, Дайан сказала:

—  Неужели это так важно?

—  А как же?! — воскликнула Эмили. — Для мужчин, может, и нет, но мы, к счастью, женщины.

—  К счастью?

Это было что-то новенькое, прежде за Эмили не замечалось замашек в духе эмансипации.

—  Ну да, — уверенно произнесла та. — А что хорошего в том, чтобы быть мужчиной?

—  Не знаю…

Разговор снова уходил в сторону, причем в каком-то странном и неожиданном направлении. Будто нарочно все так складывается, что я никак не могу сообщить главного, с досадой подумала Дайан.

Очевидно на расстоянии почувствовав ее недоумение, Эмили усмехнулась.

—  Ладно, заговорились мы, я уже забыла, зачем позвонила тебе.

—  Это я тебе позвонила, — заметила Дайан.

—  А, верно! Вот видишь, значит, правильно говорю — заболталась. Пора прощаться. До помолвки твоей время есть, созвонимся еще. Пока!

—  До свидания.

2

Дайан повесила телефонную трубку, и в голове у нее проплыло: так я ничего и не сказала!

Действительно, у нее просто язык не повернулся произнести, что помолвка отменяется. Ведь Эмили настолько увлеченно описывала платье, в котором собралась прибыть на торжество.

И вдруг бы я сказала: все кончено, свадьбы не будет, мы с Шоном решили расстаться, усмехнулась Дайан, машинально водя пальцем по полированной поверхности журнального столика.

Поймав себя за этим занятием, она вспомнила, как недели две назад сидела точно так же на этом самом месте, только на столике лежала кучка пригласительных открыток, которые предстояло отправить друзьям и знакомым. Всем тем, кого Дайан желала бы видеть на своей помолвке.

Идея устроить по данному поводу торжество принадлежала Дайан. Шон с самого начала отнесся к этому предложению прохладно.

—  Мне все равно, — сказал он. — Если испытываешь желание собрать гостей, дело твое, я же не большой любитель подобных празднеств.

—  Но тебе придется присутствовать, — с улыбкой провела Дайан пальцами по его щеке. — Помолвка, а в дальнейшем свадьба подразумевают участие двоих — жениха и невесты. Я уже не говорю о предстоящей супружеской жизни.

Еще тогда ей почудилось, что в глазах Шона промелькнуло какое-то странное выражение, однако оно было слишком мимолетным, чтобы удалось определить его суть.

Второй раз нечто в этом роде произошло, когда, заехав к Дайан, Шон застал ее за заполнением пригласительных открыток.

—  Ты как раз кстати, — сказала она. — Набросай список персон, которых тебе хотелось бы пригласить на нашу помолвку, и не забудь указать адреса. Я отправлю открытки и твоим друзьям.

Однако Шон даже не взялся за ручку и бумагу. Вместо этого поморщившись, обронил:

—  Правду сказать, мне никого не хочется беспокоить по поводу помолвки. Свадьба другое дело, а на этой вечеринке достаточно будет и твоих друзей.

Так и вышло, что Дайан разослала приглашения только своим приятелям и знакомым.

Сейчас она была очень рада этому обстоятельству, потому что ей предстояло решить только половину проблемы. Если бы довелось иметь дело еще и с приглашенными со стороны Шона, Дайан пришлось бы нелегко. И своим-то попробуй объясни, почему помолвка отменяется, а с чужими все во сто крат сложнее.

Для самой Дайан к настоящему времени ситуация вполне прояснилась. В частности, тот момент, что замуж выходить не надо. Во всяком случае, пока.

Причиной такого резкого перехода от одного намерения к другому являлись текущие события в жизни отца Дайан, Джефа Айвори, пребывавшего в состоянии болезненного развода.