Я чувствую, как от этой картины у меня начинает трястись подбородок, и вместо того, чтобы написать пару слов поздравлений, я быстро смахиваю ленту вниз, пустым взглядом глядя на то, как она летит, останавливаясь на «возможных друзьях». Меня всегда веселит эта надпись «возможно, вы знаете этих людей». Да в том и дело, что знаю, к сожалению.
Но первым вылезает не мелькавшее ранее тут имя, и я зависаю напротив него, не решаясь нажать.
А чего не решаюсь-то?
У Тимура Сабирова едва ли больше информации о себе, чем на моей странице. Разве что на главном фото стоит с гитарой на льду. С гитарой? На льду? Он странный.
Листаю его страницу в непонятных поисках чего-то, а потом ловлю саму себя за этим действием и быстро выхожу из приложения, вперившись взглядом в стену.
Я это только что зачем делала?..
Сегодня у меня архисложный график: с утра и до вечера группы детей разных возрастов, разных языков и разного уровня знаний. За это я недолюбливаю среду, но надеюсь, она на меня не в обиде. Я действительно порой схожу с ума в этот день недели, и утром мне требуется на полчаса больше на сборы, чем обычно. Трачу я их на разговоры с самой собой, что я делаю это все для своего же блага и ничего страшного в таком сложном рабочем дне нет.
В целом это и правда работает, и обычно на первый урок я прибегаю уже с улыбкой, а потом и вовсе растворяюсь в детях и не чувствую усталости до тех пор, пока последний ученик не покинет мой кабинет.
Сегодня я трачу дополнительные полчаса не только на монологи у зеркала, но и на неожиданно яркий для себя макияж. Для кого-то это супердневной мейк, но я практически не крашусь, так что… Мне идут стрелки, особенно когда получаются ровными, и я кручусь у зеркала на пару минут дольше, любуясь результатом. Еще и волосы после пучка лежат на плечах такими волнами, что я не решаюсь портить их хоть какой-то прической.
Болтаю с Дашкой по видеосвязи, она снова не спит в очень раннее для себя время, нас обеих удивляет этот факт, но, видимо, она просто наконец-то смогла наладить свой режим.
Мимо телефона пробегает Леха, когда я хвастаюсь Дашке своим образом, и кричит в трубку:
— Ты на свиданку собралась? А как же Тимур? Не выдержал?
И я зависаю. На какую свиданку? У меня просто хорошее настроение, поэтому я так и выгляжу.
Да? Да!
— Тимур этот твой, — ворчу на Лешку, а он снова появляется в камере, но уже слишком близко, и с гадкой улыбкой говорит:
— Или твой?
— Да ну вас, — закатываю глаза. Еще я Захарова буду слушать, как же! Словно назло ему, подкрашиваю губы блеском и кидаю немного косметики в сумку, чтобы поправить, если что-то за целый день смажется.
Добираюсь до бизнес-центра и погружаюсь с головой в преподавание. От детишек получаю несколько комплиментов, все заметили, что у Александры Вячеславовны сегодня макияж, никто не забыл упомянуть об этом.
Ловлю себя на радостной мысли, что у Макара, сына Ильи Владимировича, сегодня нет занятий. Отчего-то я не хотела бы с ним сегодня видеться. Меня и так его взгляды немного пугают, боюсь, сегодня он одними взглядами мог бы не обойтись и снова начал бы говорить свои глупые комплименты.
Ругаю себя за то, что за рисованием этих самых стрелок я не нашла времени на полноценный завтрак, а только перекусила сэндвичем с чаем, потому что к обеду мне хочется есть слишком уж сильно… Но как только я хочу выйти в свой перерыв и перекусить где-то, ко мне врывается какая-то женщина и около получаса уговаривает меня взять ее сына на индивидуальные занятия, совершенно не слыша о том, что окошек нет вообще. Я предлагаю ей группу и занятия два раза в неделю, но об этом она и слышать не хочет, продолжая вопить.
— Мы можем приходить хоть к шести утра! — говорит дама, совершенно забывая у меня спросить, могу ли к шести утра приходить я.
В итоге, когда я наконец-то уговариваю ее попробовать в группе и обещаю, что у нас профессионалы и все учат детей хорошо в любых количествах, от моего обеда остается пятнадцать минут. Супер. Этого едва хватит, чтобы спуститься вниз и перейти дорогу, не то чтобы где-то пообедать.
Ну вот что за…
Я голодная — злая. А у меня еще три группы детей!
Ловлю себя на мысли, что последний сегодня — итальянский. Как раз настроюсь на нужный лад перед переговорами с тем итальянцем, который так важен Тимуру.
В итоге я веду все уроки голодной и уже немного злой, а когда провожаю всех учеников, поправляю макияж и прическу и только потом ухожу. Ну не хочу же я перед итальянцем выглядеть так измученно, как сейчас…
Когда спускаюсь вниз, Тимур уже стоит. Он тоже выглядит очень уставшим, но ничего спрашивать у него я, конечно, не собираюсь. Мне все равно. Я просто иду работать.
— Прекрасно выглядишь, — говорит он мне без приветствия и чего угодно другого, с чего было бы логичнее начать разговор.
Не хочу благодарить его за комплимент, чтобы не зазнался, и увожу тему в другое, чуть более острое для меня русло.
— Все-таки мы на «ты»? — спрашиваю, все еще стоя напротив него.
— По ситуации, — усмехается и указывает рукой в нужном нам направлении. — Я решил пешком, тут близко, дольше бы пытался развернуться. Да и в машину ты мою садиться не спешишь, так что…
— Все правильно. Идем.
Делаю пару шагов в том направлении, куда он и указал, и слышу за спиной негромкое хмыканье. Он что, хмыкнул на меня?! Вот же…
Мы идем молча, хотя идти тут и правда очень близко. Я удивляюсь, когда Тимур мне открывает дверь заднего входа того закрытого ресторана. Это взлом?
— Это же то самое новое место, о котором не слышал уже только глухой?
— Да, — посмеивается он. — В пятницу открытие, вот, готовимся. Проходи.
«В пятницу открытие»? Да кто ты, черт возьми, такой?..
Из темного коридора мы попадаем в огромный зал с красивым дизайном и удобными столиками, и я на минуту останавливаюсь, чтобы осмотреться. Мне нравится, даже очень. Буду с удовольствием здесь ужинать или обедать. Надеюсь, тут будет вкусно…
— Стефано приедет минут через десять, может, пока выпьешь кофе? — спрашивает Тимур, и мне становится не по себе. А есть ли вообще Стефано? И по какому праву мы сидим в этом нерабочем ресторане?
— Нет, спасибо, — отказываюсь не потому, что не пью кофе, могла бы попросить и чай. Боюсь, что подсыпет мне что-то! Я буквально на днях книгу читала, где мужчина втирался в доверие, поил напитками с транквилизаторами в них, и все… И все. Дальше и без объяснения понятно.
— Тогда знакомься, — показывает он на только вышедшего из того же коридора, откуда пришли мы, мужчину. — Это Кирилл. Без него я как без рук.
— Звучит странно, но допустим, — хихикаю, вкладываю руку в протянутую ладонь, здороваюсь.
— Кирилл, это Александра, она переводчик и наше спасение сегодня.
Этот Кирилл как-то странно улыбается, когда отпускает мою руку и смотрит на Тимура. Чего он улыбается? Что так смотрит?
Боже, до меня внезапно доходит суть происходящего. Закрытый ресторан, где ни души, два незнакомых мужчины, я одна. Кто меня умной назовет, что притащилась сюда? А вдруг… боже. По затылку пробегает дрожь, а потом я смотрю на Тимура и внезапно успокаиваюсь. Да ну… что-то мне подсказывает, что человек, который дарил мне цветы с помощью детишек, не сделает больно.
По крайней мере, хотелось бы верить в это.
— Стефано приехал, — вдруг говорит Кирилл, глядя в телефон. Видимо, ему пришло сообщение. — Пойду встречу.
Он уходит на улицу уже через главный вход, а Тимур аккуратно сжимает пальцы на моем запястье, подводя к одному из столиков у окна и усаживая на диванчик.
И только коснувшись мягкой и жутко удобной поверхности, я понимаю, как же сегодня устала… Мне даже ничего больше переводить не хочется, только есть и спать, но обещания выполнять нужно, поэтому беру себя в руки и с усилием делаю спину ровнее и расправляю плечи.
— Расслабься, Саша. — Тимур, все еще стоящий рядом, кладет руку мне на плечо и чуть сжимает его, вторгаясь в мое личное пространство. — Не нужно как на строгой работе, пусть это будет дружеский вечер в компании иностранца.
— Дружеский вечер без друзей? — смотрю на него, приподнимая бровь. Это он себя в мои друзья записал?
Тимур ничего не отвечает, только улыбается вошедшим мужчинам, жмет руку, видимо, тому самому Стефано и потом присаживается рядом со мной, а остальные двое — напротив нас.
— Стефано, мы очень рады, что вы согласились с нами встретиться! — говорит Тимур, и как только собирается сказать дальше, я торможу его и машинально кладу руку ему на предплечье. Он, видимо, не так часто общается через переводчика, чтобы знать, что короткими фразами будет гораздо проще каждому из нас.
Он замолкает, я перевожу и наконец убираю руку, давая ему зеленый свет продолжать.
За полчаса диалога я понимаю, что Стефано — какой-то суперизвестный шеф-повар и они хотят, чтобы он выступил с мастер-классом у них на открытии ресторана в пятницу.
Стефано соглашается с большим удовольствием, говорит, что будет только рад приезжать почаще и устраивать такие мероприятия.
К концу этого вечера, когда Стефано тепло со всеми прощается, я ловлю себя на мысли, что действительно не работала, как и говорил Тимур. Я расслабилась, откинулась спиной на мягкий диван, смеялась от шуток мужчин и даже немного отдохнула. Ладно… это был хороший вечер.