Поуви и бровью не повел.

— Думается, у мистера Коупа иные планы на этот счет.

— Ладно, я прослежу, чтобы он имел возможность сам сделать выбор, — буркнул Джем. Он скорее отрезал бы себе язык, чем признался в том желании, которое охватило его при одном взгляде на юного мистера Коупа. Уже одного этого было достаточно, чтобы он возненавидел мальчишку. Конечно, это несправедливо, и все же...

— Мне также неясно, что заставило герцогиню Косуэй приехать в Фонтхилл, — с легкой ноткой неудовольствия в голосе продолжал дворецкий.

— Ты меня удивляешь, Поуви. Мне-то казалось, что людские сердца для тебя все равно что открытая книга.

Поуви позволил себе слегка улыбнуться.

— Но в итоге я пришел к выводу, что таким образом она рассчитывает устроить скандал — чтобы вынудить мужа вернуться в Англию.

— Ах, вот оно что! — понимающе кивнул Джем. — Что ж, думаю, это сработает.

— После обеда она написала не меньше двадцати записок, попросив меня отправить каждое франкированным письмом [В XVIII в. аристократы имели привилегию посылать в неограниченном количестве почтовые отправления — не только свои, любые — свободными от оплаты, «франкированными», проставляя на них свое имя.], хотя ей ничего не стоило попросить об этом герцога Вилльерса. Мне кажется, ей хотелось, чтобы на конверте значилось ваше имя, а также адрес отправителя — Фонтхилл.

— Что ж, надеюсь, моя скандальная репутация хоть кому-то сослужит добрую службу, — фыркнул Джем. — Это все, Поуви?

— Еще одно слово, милорд. Это насчет вашей новой секретарши, мисс Каролины Дежарден.

— Что она?..

— Она объявила, что для сегодняшнего представления ей понадобятся несколько лакеев — наиболее... ммм... развитых физически. Чтобы представлять первобытных людей.

— И что для этого требуется?

— Шелковые трико телесного цвета с небольшим фартучком из листьев спереди.

Джем поперхнулся смехом.

— Они должны быть сшиты таким образом, чтобы максимально плотно облегать тело, — мрачно добавил Поуви. — Думаю, это будет граничить с неприличием — надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду, милорд.

— Хорошо, Поуви, я прослежу за этим, — с трудом подавив рвущийся из груди смех, пообещал Джем. — Что же до остального... думаю, мисс Дежарден — весьма ценное приобретение. Мне очень понравились ее истории о тех празднествах, которые она устраивала в Париже по просьбе герцогини де Бомон.

Поуви с поклоном удалился. Джем поднялся наверх переодеться в камзол, отделанный на манжетах золотым кружевом (ему бы и в голову не пришло ослушаться Поуви!). Мысли его занимали экстравагантные секретарши-француженки и взбалмошные герцогини.

Глава 10 Планы обольщения лорда Стрейнджа

Гарриет бросила взгляд в зеркало — и внезапно у нее появилось ощущение, что она выпила чересчур много шампанского. Оттуда на нее смотрел очаровательный юноша. Камзол из плотного темно-лилового бархата ловко облегал стройную фигуру, под подбородком пенилось кружево цвета слоновой кости. Небольшие эполеты на плечах делали их шире, а на муаровый жилет спереди спускались пышные концы кружевного жабо, прикрывавшие (или, точнее, скрывавшие) грудь.

Почему-то в женском платье Гарриет никогда не чувствовала себя красивой. На фоне предписываемых модой вычурных причесок ее лицо казалось невзрачным, а многочисленные нижние юбки, панталоны и особенно корсет, приподнимавший грудь, чтобы она казалась пышнее, чем на самом деле, стесняли движения.

Но сейчас, в простых, до колен, бриджах и бархатном камзоле, с волосами, стянутыми на затылке лентой, она вдруг словно впервые увидела собственное лицо.

Гарриет смотрела на него — и не могла отвести глаз. Без всех этих пудреных локонов, спускавшихся на лоб, ее лицо казалось нежным и в то же время волевым. Оказывается, рот у нее почти идеальной формы, а подведенные брови, изогнувшись изящной дугой, подчеркивают форму карих глаз. Гарриет всегда нравился их цвет; единственное, что ее расстраивало, так это тот же коричневый оттенок, что и у волос. Но теперь, когда на ней был лиловый камзол, ее глаза отливали пурпурными отблесками, и это было очень красиво. Даже экзотично.

Единственное, что ее смущало, были ее... хм... ягодицы. Повернувшись к зеркалу спиной, Гарриет придирчиво оглядела себя. Оказывается, у нее они круглые... кто бы мог подумать?! Со всеми этими нижними юбками и пышными панталонами она их толком и не видела никогда. Гарриет попыталась представить себе, как выглядят мужские ягодицы: кажется, ни у кого из знакомых ей мужчин они не были такими круглыми, как ее собственные.

Что, если это выдаст ее с головой?

Сделав глубокий вдох, Гарриет решительно вышла из комнаты. Оказавшись на лестнице, она бросила взгляд вниз и едва не споткнулась — лорд Стрейндж снизу смотрел на нее, словно дожидался.

Нет, конечно, он не мог ждать именно ее. Скорее всего, так он обычно приветствует своих гостей. Гарриет исподтишка бросила на него взгляд, машинально отметив, что для мужчины со столь узкими бедрами он на удивление широк в плечах. Больше всего ей хотелось посмотреть, как выглядят спереди его бриджи, но лорд Стрейндж, облокотившись о перила, изучал какой-то листок.

Расправив плечи, Гарриет спустилась с лестницы самой твердой походкой, на какую только была способна. Уже на последней ступеньке она отвесила ему поклон, сделав изящный жест рукой и слегка выставив вперед одно колено — в точности как учил герцог Вилльерс.

— Добрый день, милорд, — проговорила она, постаравшись, чтобы ее голос звучал низко, по-мужски.

Лорд Стрейндж вскинул на нее глаза.

— Мистер Коуп. — Он поспешно сложил листок.

— Если вы покажете мне, где столовая, я буду рад присоединиться к остальным гостям. — Гарриет слышала доносившиеся откуда-то из коридора взрывы смеха и нестройный хор голосов.

— Я вас провожу, — предложил он. Почему-то вид у него при этом был недовольный.

Дюжий лакей услужливо распахнул перед ними дверь. Однако лорд Стрейндж тронул ее за плечо.

— Мистер Коуп.

— Милорд?

— Вилльерс попросил меня приглядеть за вами. Я постараюсь не спускать с вас глаз. Но, в свою очередь, тоже прошу — если случится что-то такое, что покажется вам необычным или неприятным, тут же дайте мне знать.

Гарриет едва не приплясывала от нетерпения — ее безумно интересовало все необычное. Приятное или неприятное — это уже не важно.

— Благодарю вас, лорд Стрейндж, — кивнула она.

Он повернулся к ней — взгляд у него был равнодушный.

— Что ж, пойдемте. Вилльерс сказал, вы горите желанием поскорее стать мужчиной. Мой дом — самое подходящее для этого место.

Гарриет удивленно взглянула на него.

— Он так сказал?..

Лорд Стрейндж невозмутимо пожал плечами.

— Вам не из-за чего волноваться. Все мы когда-то были молоды. — Он оглядел ее с головы до ног. — Я слышал, матушка держала вас на коротком поводке. Уже по одной только вашей походке видно, что вы редко бывали в мужском обществе. Да и по тому, как вы говорите, тоже.

— Он вам и это сказал?..

— Да. Мы старые друзья. Гарриет судорожно сглотнула.

— Я вам помогу, — бросил он. — Завтра. А сегодня не стоит пытаться прыгнуть выше головы. Надеюсь, французское письмо [Презерватив (сленг).] у вас имеется?

Гарриет заморгала.

— Что-что?

— Хотите сказать, что понятия не имеете, что это такое? Гарриет покачала головой. Из груди Стрейнджа вырвался полустон-полувздох.

— Ладно, завтра объясню. А вы дайте слово, что не позволите никому затащить вас в постель — хотя бы до утра.

— Нет надобности, говорить мне это.

— Проклятие, вы и стоите как женщина! — возмущенно рявкнул он.

Гарриет расправила плечи.

— Вот так-то лучше, — хмуро буркнул Стрейндж. — Фехтовать умеете?

Гарриет снова покачала головой.

— О Господи... ладно, завтра покажу, как это делается. А пока учитесь ходить, как положено мужчине, а не ползать, как дохлая моль. Жаль, что вы в руках не держали оружия — может, хоть это помогло бы, — сказал он, но особой убежденности в его голосе не было.

Высокомерный тон Стрейнджа заставил ее почувствовать себя мальчишкой-сорванцом, которому строгий отец грозит поркой.

— Проклятие... типичный неженка! — рявкнул Стрейндж.

Гарриет заморгала.

— Послушайте, Коуп, вы меня разочаровываете.

Она вызывающе уперлась кулаками в бедра, но тут же съежилась под его презрительным взглядом.

— Вот-вот! — фыркнул он.

— Можете хотя бы объяснить, что вам так не нравится? Челюсть лорда Стрейнджа словно окаменела.

— Скажу вам без обиняков: создавая вас, природа явно что-то перепутала. Вы тут ни при чем.

— Что значит — перепутала? О чем вы?

— У вас слишком длинные ресницы. — Он придвинулся к ней. — И ваша... ваша... — Он ткнул в нее пальцем. — Вы даже сложены не так, как положено мужчине.

Гарриет вдруг почувствовала, что в груди у нее булькает смех, но заставила себя принять оскорбленный вид.

— Уверяю вас, природа наделила меня всем, что положено мужчине.

— Я вовсе не это имел в виду! — слегка опешив, буркнул он.

— Вот и хорошо, — бросила Гарриет. И, чтобы укрепить свои позиции, выразительным жестом провела рукой по застежке бриджей, как это принято у мужчин.

— Обсудим это завтра, — сделав шаг назад, буркнул Стрейндж. — Вилльерс попросил помочь вам, и я пообещал, что сделаю все возможное, но это будет чертовски сложно. Может, начать с того, что познакомить вас с какой-то женщиной? — задумчиво протянул он.

— Уверяю вас, с этим я вполне способен справиться сам. Лорд Стрейндж сердито засопел, потом повернулся к ней спиной, окинув взглядом толпу.

— Пойдемте, — скомандовал он. Она двинулась за ним, и минутой позже уже кланялась «пастушке» с морковно-краснымй волосами и пышной грудью, которая едва не вываливалась из корсажа.

— Позвольте представить вам мисс Нелл Гейл, — проговорил Стрейндж. — Мисс Гейл, мистер Коуп.

Мисс Гейл — или Нелл, как она немедленно попросила ее называть, — кокетливо потупилась, а потом призывно качнула бедрами, отчего ее пышная грудь бурно заколыхалась.

Стрейндж вскоре отошел, а Гарриет принялась беззаботно обсуждать с Нелл костюм пастушки, который, по ее словам, был сшит для репетиции спектакля, где она играла.

Все это было так забавно! Нелл стала для Гарриет настоящим подарком судьбы: она изображала в лицах, как конфузится почтенная матрона, видя, как ее собачка писает на мантию лорд-канцлера, а Гарриет буквально корчилась от смеха. Очень скоро, взяв по бокалу вина, они уже уютно болтали на диване в углу.

— Раз вы мужчина, должно быть, ждете, не дождетесь, когда все начнется. — На щеках Нелл запрыгали лукавые ямочки.

— Не сказал бы... — понизила голос Гарриет.

— Должно быть, мы ровесники, — продолжала Нелл. — Ну, может, я чуточку старше. Хотите, я буду вашей наставницей — ведь вам, похоже, тут все в новинку?

— А вам? — осторожно спросила Гарриет.

— Ну, если вас интересует, не кокотка ли я, могу твердо сказать: нет, — с готовностью сообщила Нелл. — Я актриса! Лорду Стрейнджу принадлежит театр в Гайд-парке, и он предпочитает, чтобы генеральные репетиции проходили у него в Фонтхилле. И вообще, имейте в виду — лорду Стрейнджу не по душе, когда у него в доме бывают дамы легкого поведения. Люди любят почесать языками... — Она понизила голос. — Но тут если что и бывает, то не за деньги — надеюсь, вы понимаете?

Гарриет кивнула.

— Мне нет нужды становиться кокоткой, — продолжала болтать Нелл. — Зачем? Я ведь хорошая актриса. Я никогда не стремилась тянуть из мужчин деньги... они в этом смысле такие странные! Скажу тебе по секрету, Гарри, — в один прекрасный день я стану лучшей актрисой в Лондоне! Но я и сейчас неплохо зарабатываю.

— Могу себе представить, — пробормотала Гарриет.

— Есть только один мужчина, к которому меня тянет по-настоящему, — доверительно шепнула ей на ухо Нелл. — Это Стрейндж. Но к нему не подобраться. Впрочем, думаю, мне удастся его окрутить. Видел, как он смотрит на меня? И, заметь, он ведь первым делом подвел тебя ко мне! Держу пари, он втайне вздыхает по мне, только не знает, как открыть мне свое сердце.

— Ты думаешь, он просто не решается поговорить с тобой? — с некоторым сомнением проговорила Гарриет. На нее Стрейндж не произвел впечатления человека нерешительного.

— Я думаю, он хочет меня. Надеюсь, я не слишком тебя шокирую, мой маленький Гарри? — хихикнула Нелл. — Правда, я молода и хороша собой, а он такой старый!

— А сколько ему лет?

— Тридцать два уже исполнилось, — вздохнула Нелл. — Проверила по книге, где печатают, кто, когда родился... да, ему уже тридцать два стукнуло!

Значит, Стрейндж старше ее на пять лет, подумала Гарриет.

— Проблема в том, что он почти не общается с женщинами, — продолжала Нелл. — Я всю прошлую неделю наблюдала за ним — с тех самых пор как приехала.

— Почти не общается с женщинами? — удивилась Гарриет. — А мне говорили, что у него репутация отъявленного распутника.

— Может, у него и есть любовница, — предположила Нелл. — Но взгляни на него! — Стрейндж танцевал с какой-то немолодой, но все еще красивой дамой. — Глянь, какое у него выражение лица... слушает, но не слышит. И он почти всегда так.

Гарриет молча согласилась с Нелл.

— Как странно! — удивилась она. — А давно умерла его жена?

— Да уж лет восемь назад. Во время родов, кажется. Вряд ли он до сих пор горюет по ней. И потом, всем известно, что у него была связь с Коризандой де Граммон!

— Это нынешняя леди Феддингтон?

— Да. Естественно, теперь она тут не бывает, но незадолго до своей свадьбы с Феддингтоном она была влюблена в него как кошка — поклялась, что бросится с моста, если он не согласится переспать с ней! — И?..

— Ну и что ему было делать, бедняге? Конечно, он согласился. А потом объявил, что если, мол, его попытаются силой заставить проделать это еще раз, то он сам спрыгнет с моста. — Нелл передернула плечами. — Но я знаю... уверена, что, стоит мне только заполучить его в постель, я добьюсь, что он полюбит меня!

Гарриет нисколько не сомневалась ни в актерских способностях Нелл, ни в ее привлекательности. Но при этом она почему-то была уверена, что ее ласки быстро прискучат лорду Стрейнджу.

Она понятия не имела, откуда у нее такая уверенность, но готова была поклясться, что так и будет.

— Интересно, а это кто? — резко проговорила Нелл. Гарриет вскинула глаза — и увидела в объятиях Стрейнджа Исидору. Рядом с ее новой приятельницей Исидора напоминала пылающий огонь. И если Нелл была просто хорошенькой, то Исидору иначе, как красавицей, язык не повернулся бы назвать. И дело тут не только в красоте — во всем облике Исидоры чувствовалась какая-то дикая, необузданная сила...

Гарриет внезапно почувствовала острый приступ зависти. У нее самой не было ни единого шанса заинтересовать такого человека, как Стрейндж, а он... разве он устоит перед Исидорой? Никогда.

Взгляды всех были прикованы к этой паре. И от этих взглядов не ускользнуло, как улыбался Стрейндж... как смеялась его партнерша.

Гарриет беззвучно вздохнула. Конечно, Исидора предупреждала, что станет флиртовать со Стрейнджем. А перед чарами Исидоры не способен устоять ни один мужчина.

Гарриет украдкой покосилась на Нелл. Бедняжка Нелл... она так закусила губу, что та побелела.

Стрейндж склонился перед Исидорой в глубоком поклоне. Но Исидора, повернувшись к нему спиной, словно он был пустым местом, упала в объятия другого кавалера. В этом была она вся — Исидора скорее умерла бы, чем дала мужчине понять, что он ей понравился.

Какое-то время лорд Стрейндж молча стоял посреди зала. Лицо у него было непроницаемое.

— Посмотри-ка! — Нелл больно ущипнула Гарриет за руку. — Она уходит! Может, он ей не понравился?

— Может быть, — прошептала Гарриет.

— Сейчас она танцует с лордом Виннамором, — проговорила Нелл. — Он самый настоящий повеса... ну, ты понимаешь. Представляешь, я слышала, что как-то, раз он умудрился затащить в постель трех Граций сразу!

— Граций?

— Грации — это музыкальная труппа, — сморщив нос, объяснила Нелл. — На самом деле их восемь. Нужно признать, что поют они действительно хорошо, но по большей части зарабатывают, лежа на спине. Послушай, — спохватилась она. — Значит, ты утром увидишь Стрейнджа?

— Да.

— Передай ему мою записку! — Но...

Нелл вцепилась в нее мертвой хваткой.

— Передай, а? — взмолилась она. — Я напишу ее ночью, а потом суну тебе под дверь. Ну что тебе стоит? Будь другом!

Выходит, они уже друзья?

— А я тебе тоже что-нибудь хорошее сделаю, — канючила Нелл. — Я тоже окажу тебе услугу, Гарри. Ты передашь мою записку Стрейнджу — и убедишься, что он ее прочтет, а я, так и быть, познакомлю тебя с одной из Граций. Самой приветливой из всех — ну, ты понимаешь?

— Нет-нет, не нужно, — поспешно отказалась Гарриет. — Я и так буду рад тебе помочь. А что ты собираешься ему написать?

— Приглашу его заглянуть как-нибудь ко мне в комнату, — просияв, шепнула Нелл. — Знаешь, мужчины не любят ломак, им нравится, когда женщина откровенна в таких делах.

Гарриет украдкой бросила взгляд на Стрейнджа. Молодая женщина, с которой он танцевал, призывно улыбалась ему. Ее роскошное кремовое платье украшали цветы, верхняя юбка была густого рубиново-красного цвета. При каждом ее движении лепестки цветов трепетали как живые. Глядя на нее, Гарриет почувствовала приступ женской ревности.

— Догадываюсь, о чем ты думаешь, — хихикнула Нелл. — Да, эта пташка тебе не по карману! Это София Графтон. Она невероятно экстравагантна! Я слышала, она может заплатить тридцать — сорок гиней за платье из чистого шелка, а после заказать еще два-три таких. И не для себя, а для своих горничных. У нее их четыре, ты представляешь? — потрясенно добавила она.

— Но ведь ты же говорила, что дам легкого поведения, не приглашают в Фонтхилл? — растерянно спросила Гарриет.

— Ну, строго говоря, нет, — сказала Нелл. — Купить Софию Графтон невозможно, но ты понимаешь, что я имею в виду. К твоему сведению, ей уже стукнуло двадцать шесть! Небось, уже и морщинки появились. Только взгляни на нее. Видела я таких — целыми днями валяются на диване да потягиваются! Извини за прямоту, Гарри, но в постели от них мало радости.

Гарриет без труда догадалась, что имеет в виду Нелл.

— Ну, я все равно уверен, что таких приглашений лорд Стрейндж получает дюжины. Хочешь, чтобы он выбрал тебя, — значит, попробуй его заинтриговать.

Нелл погрузилась в задумчивость.

— Мне хотелось бы сделать все так, чтобы эта ночь стала для него незабываемой, но если я сама при этом не получу никакого удовольствия... — Она скривилась.

— Напиши ему такую записку, чтобы он был заинтригован, — предложила Гарриет. — Загадай ему загадку. Пусть он поломает голову, от кого она.

— Загадку? — Нелл задумалась. — Знаешь, единственная, какую я знаю, это о курице и яйце... да и то уже толком не помню, в чем там дело.

— Ну, пусть будет не загадка, а короткий стишок, — великодушно предложила Гарриет. — Главное, чтобы он не сразу сообразил, от кого записка.

— Ну, со стихами у меня как-то не очень... — смущенно призналась Нелл. Конечно, я умею читать и писать, но... — Она вдруг вскинула на Гарриет глаза. — Слушай, а может, ты напишешь?

— Послушай, это ведь ты собираешься его соблазнить! — напомнила Гарриет.

— Но ведь он никогда не узнает! И потом — похоже, ты прав. Посмотри на него.

Стрейндж все еще танцевал с Софией Графтон.