Эльвира Смелик

Мой верный страж

Пролог

Замок возникал перед путниками внезапно. Его можно было увидеть только с ближайших холмов или выйдя из лесной чащи где-нибудь возле сторожевой башни.

Он скромно прятался в низине, окружённый широким пространством зелёной лужайки, связанный с остальным миром лишь узкой полосой единственной дороги, которая начиналась от закрытых ворот и, кажется, тоже более всего предпочитала скрытность. Потому что через несколько десятков метров от замка она торопливо ныряла в лес, чтобы спрятаться от чужих глаз под густыми кронами деревьев.

Правда, имелась ещё дорожка поменьше. Выложенная каменными плитами, она тянулась от высокого крыльца к арке в сторожевой башне.

Обычно здесь царила мирная тишина, лишь изредка нарушаемая людскими голосами, но сегодня…

Не просто голоса — крики, наполненные ненавистью или отчаянием, стоны боли. Белые стены содрогались от взрывов. Но в этой битве использовали не пушки и снаряды. Здесь в ход шли боевые заклинания, магические манипуляции, способности, о которых в обычной жизни предпочитали молчать.

Сражение кипело с неистовой яростью, и в его гуще метался огромный белый зверь. Налетал на врагов, сбивал с ног, расшвыривал в стороны. Густой мех на морде давно окрасился алым, но сам пёс, казалось, оставался неуязвимым.

Лишь на мгновение он отвлёкся, когда из дверей замка выскочил, врезавшись в толпу, ещё один белый зверь, намного меньше.

Большой пёс сердито зарычал, вздыбив шерсть на загривке. И тут же перед его носом что-то взорвалось, ослепив и оглушив на секунду. Но он быстро пришёл в себя и ринулся в ту сторону, где в толпе дерущихся мелькала белая лохматая спина.

Часть 1. СПЛОШНЫЕ ЗАГАДКИ

Глава 1. Мания преследования

Большая стеклянная витрина хорошо отражала проходящих мимо людей, а ещё двух девушек, стоящих перед ней. На вид — почти ровесниц. Школьные пиджаки и светлые блузки, объёмистые сумки в руках. Сразу ясно, что старшеклассницы, которые возвращались из школы и неожиданно притормозили возле магазина.

— И чего нам тут надо? — поинтересовалась Алика, со скучающим видом уставившись на витрину.

Милка, внимательно разглядывающая отражения в стекле, слегка смутилась, даже щёки чуть-чуть порозовели.

Ну совсем как ребёнок! А на самом деле ей пятнадцать. Алика на два года старше, но иногда кажется, минимум на десять. Её так и тянет посмотреть на подружку свысока, снисходительно и покровительственно. С вершины собственной мудрости и жизненного опыта.

Самой смешно.

Милка сжала губы, смущённо отвела взгляд и наконец произнесла, запинаясь и делая ненужные паузы:

— Ты только не смейся… ладно? И не говори, что это… у меня крыша едет. Но мне кажется… в последнее время… иногда, или нет, частенько… что за мной, ну… кто-то наблюдает.

— В смысле? — У Алики удивлённо округлились глаза. — С чего ты взяла?

Подруга шумно вздохнула.

— Иногда бывает, знаешь. Как бы объяснить? — Она посмотрела под ноги, будто надеялась, что кто-то написал на асфальте нужные ей фразы. — Вот представь, что где-то поблизости стоит неприятный тебе человек. Странный и даже немного страшный. Не то чтобы рядом-рядом. На расстоянии, но небольшом. Хотя и не заговаривает, и даже вроде на тебя вовсе внимания не обращает. Но сто процентов, что, когда ты не видишь, он всё-таки на тебя поглядывает.

Милка подняла голову, опять повернулась к витрине. Румянец с её щёк мгновенно исчез, и она прошептала тревожно.

— Ну вот, опять. Смотри.

— Куда? — Алика хоть и спросила, но уже сама догадалась, уставилась в стекло. Взгляд примагнитился и больше не мог оторваться, зацепился прочно за тёмный силуэт. Словно тень в глубине окна.

Люди проходят мимо, даже головы не повернут в сторону магазина. А он неподвижен и не совсем реален. Стоит лицом к ним, но ничего не разглядеть. Как будто отражение отражения. И от этого не по себе.

— Ты тоже его видишь? — выдохнула Милка свистящим шёпотом. — Ведь видишь? Видишь?

Алика не ответила. Хотела развернуться и посмотреть, что же там такое за спиной. Или кто? Если он действительно существует. Но Милка резко схватила её за руку и рванула в сторону.

— Мил!

В двух шагах остановка. Как раз автобус подъехал, насмешливо фыркнул, распахнул двери. И Алика чуть в него ни влетела, прямо носом. Потому что Милка заскочила на подножку, по-прежнему волоча её за собой.

— Мил, ты чего?

— Не знаю, — подруга и сама была в замешательстве, не ожидала от себя столь стремительной шпионской реакции. — Но ты же видела. Кто-то стоял позади нас.

— И что? Человек остановился взглянуть на витрину. Может, присмотрел чего? — Алика пыталась мыслить разумно и рассудительно, но странный силуэт, увиденный в стекле, и её почему-то смущал. Ну и пугал немножко, да.

— Не остановился, — уверенно возразила Милка. — На самом деле не было там никого. Я уже пробовала оборачиваться, и пусто. А в стекле отражалось. Только не говори, что он успел уйти, пока я головой вертела. И сны эти…

— Какие сны?

— Примерно то же самое, о чём я уже рассказывала. — Милка умолкла на несколько секунд, то ли вспоминая, то ли собираясь с мыслями. — Сижу я, например, или лежу. Ну, снится мне такое. И вдруг кто-то подходит, смотрит на меня внимательно-внимательно. Как будто картину разглядывает. Или экспонат в музее. И спрашивает.

— О чём?

Вот и опять остановка. Теперь уже Алика взяла подругу за руку, вывела из автобуса. Они из-за этой мании преследования, между прочим, уехали в противоположную от дома сторону.

Вот зачем Милке в автобус заскакивать понадобилось? Детективных сериалов насмотрелась? «Как успешно уйти от слежки»…

Милка виновато потупилась:

— Не помню точно. Когда он на меня смотрит, я вообще плохо соображаю.

Алика заинтересованно встрепенулась.

— Кто он-то?

— Человек какой-то. Вроде бы, — раздосадованная смутностью собственных толкований, Милка насупилась. — Это ведь сны. Они быстро забываются. Особенно подробности. А когда просыпаюсь, но глаза ещё не открыла, кажется, что кто-то на самом деле стоит рядом, наклонился надо мной. Знаешь, как жутко? И страшно. Даже когда глаза всё-таки открою и точно вижу, что никого рядом нет. Думаю, вдруг он спрятаться успел, пока я проморгалась. Я даже один раз встала, свет включила и всю комнату облазила. И в шкафу, и под кроватью смотрела.

— Ну и нашла?

— Нет, конечно! — Милка всё-таки по-настоящему расстроилась, с упрёком глянула на Алику. — Я ведь просила не смеяться.

— Да я и не смеялась, — со всей возможной убедительностью в голосе и очень честными глазами заверила Алика. — Я просто не знаю, что сказать. Такое, по-моему, со многими случается, когда спросонья мерещится, будто в комнате кроме тебя кто-то есть. Один из типичных ночных кошмаров.

На Милкином лице появилось разочарованное выражение. Объяснения подруги прозвучали излишне прагматично и буднично, отчасти развеяли сверхъестественность и необычность происходящего.

— У тебя период сейчас такой. Очень волнительный. Переживаний много. Экзамены скоро. И… — многозначительная пауза получилась у Алеки случайно: — Дима.

— У тебя же тоже скоро экзамены! — Милка трепетно исключила тему с названием «Дима». — Ещё и важнее. Для поступления. Но тебе ведь ничего странного не мерещится. — Последняя фраза прозвучала наполовину утверждением, наполовину вопросом. А ещё в ней пряталась капелька надежды на то, что Алика так же понемногу сходит с ума перед ответственным мероприятием. — Похоже, что ты вообще из-за ЕГЭ не переживаешь. Спокойная, как удав.

— А чего мне переживать? — Алика представила, как она длинная, гибкая и чешуйчатая неподвижно лежит на нагретых солнцем камнях и взирает на мир невозмутимым немигающим взглядом. — Я никуда поступать не собираюсь. А уж русский и математику всяко сдам. Я же не дура.

— Не собираешься поступать? — искренне изумилась Милка. — А что тогда?

— Работать пойду, — невозмутимо выложила Алика. — Куда-нибудь. Можно в магазин. Можно в кафе. Да мне, если честно, без разницы. А там посмотрим.

Подруга изумилась ещё больше.

— А твои родители? Они не возражают?

Алика спрятала усмешку в уголках губ.

— Чего им возражать? Моя же жизнь. А поступить можно и потом. Если понадобится.

Последняя фраза — ключевая. Потому что понадобится вряд ли. Не обучают в обычных университетах тому, в чём досконально хочет разбираться Алика. Но Милка обращает внимание на другое.

— Повезло тебе с родителями. Они на тебя авторитетом не давят. А мои даже варианты не рассматривают. Только высшее образование. Ещё и список вузов заранее подготовили. Типа они за меня всё не решают, а самой предоставляют выбор. А твои — классные — не лезут. Их и не видно почти, так много работают.

Алика кивнула в подтверждение.

«Не видно почти» её родителей — это точно. Они лишь изредка попадаются на глаза соседям по пути на работу или с работы. Поздороваются коротко и скроются за дверями квартиры. Не все люди любят подолгу болтать с шапочными знакомыми и обсуждать свои семейные дела с каждым встречным.