— Ох, ай!
— Мама научила меня этому трюку, — нежно шепчу я. — Просто перетерпи давление, и станет легче.
— Сказала она [«Сказала она (в постели)» (с англ. «that's what she said») — популярный интернет-мем. Говорится после на первый взгляд обычной фразы, в которой можно найти сексуальный подтекст.], — смеется Фрея.
— Какой же ты ребенок, — ворчу я, растирая большим и указательным пальцем ее шею.
— С кем поведешься, — парирует она и расслабляется от массажа.
Я перевожу взгляд с моих рук на ее плечи и затем на грудь. При виде ее голой кожи глубоко в паху возникает возбуждение. Я быстро поднимаю глаза к потолку, чтобы пресечь это на корню. Тридцать секунд спустя я убираю руки, и она глубоко вздыхает. Когда Фрея поворачивается ко мне, ее темно-зеленые глаза кажутся в разы спокойнее.
— Это потрясающе! Мигрень как рукой сняло.
Я утвердительно киваю.
— На твоем месте я бы все равно принял аспирин. Ты вчера выпила за целую футбольную команду.
По пути в спальню она толкает меня плечом.
— Сейчас вернусь.
Я устраиваюсь поудобнее в гостиной, переключая телевизор на спортивный канал и раскладывая кофе и печенье. Когда я делаю первый глоток живительного напитка, Фрея появляется в черных леггинсах и белой футболке. Я неодобрительно качаю головой.
— Прятать такие красивые ноги — преступление.
Она закатывает глаза и падает рядом со мной, указывая в сторону своего кофе. Я протягиваю ей стакан. Мы жуем печенье минут десять, пока она не прерывает тишину вопросом:
— Скажи, насколько все было плохо вчера?
Я поднимаю брови в недоумении.
— Ты не помнишь?
Фрея пожимает плечами.
— Помню, просто хочу послушать мнение наблюдателя со стороны.
Я откидываюсь на спинку дивана и кладу ноги на журнальный столик.
— Думаю, не знакомые с тобой люди и не заподозрили, что что-то не так. А вот Слоан, Лесли и Элли… Скорее всего, они заметили, что ты была немного не в себе.
Фрея жалобно стонет.
— Да, Элли мне писала утром. Это было так глупо! Я же знала, что не надо было пить текилу. Без понятия, что я такого вчера сказала Сантино, но он мне тоже написал. Я даже не помню, чтобы давала ему свой номер.
Я напрягаюсь и сверлю ее взглядом.
— Что он сказал?
— Ничего особенного. Просто что ему было весело, — хмыкает она. — Я не знаю, как на это реагировать, так что не стала отвечать.
— Хорошо, — вздыхаю с облегчением я, — и не надо.
Фрея нахмуривается:
— Почему?
Я прокашливаюсь и ставлю свой кофе на столик.
— Тебе лучше не связываться с таким парнем, как Сантино. Просто поверь мне, оно того не стоит.
Она смеется с недоверием.
— А с кем мне стоит связываться?
Я делаю глубокий вдох.
— Вот об этом я и хочу с тобой поговорить.
Фрея поднимает брови.
— Мак?
— Что? — ровно спрашиваю я.
— Что ты хочешь мне сказать?
Я смущенно оглядываюсь по сторонам.
— Эм, не знаю. Как ты думаешь?
Фрея наклоняет голову и встревоженно смотрит на меня, жуя печенье.
— Я надеюсь, ты не собираешься мне в любви признаться?
Меня прорывает на оглушительный смех.
— Господи, женщина, нет! Почему ты вообще об этом подумала?
Она заливается ярко-красным румянцем.
— Ты очень странно себя ведешь! Сначала ты вытащил меня с вечеринки, потом дернулся от упоминания Сантино. А сейчас объявляешь, что пришел обсудить, с кем мне стоит встречаться. В серии «Хартленда» ты был бы ковбоем, который собирается встать на одно колено и сделать мне предложение!
— Ради бога, вылезай из своих нетфликсовских фантазий. Я хочу обсудить с тобой одно дело.
Фрея перебрасывает мокрые волосы через плечо.
— И вообще, свадьбы с тобой и близко нет в моих фантазиях.
— Отлично, — резко отвечаю я.
— Даже представить это себе не могу, — добавляет она.
— Замечательно! — снова рявкаю я.
— При одной мысли об этом на смех пробивает.
— Супер! — раздраженно кричу я и смотрю ей в глаза. — Господи, женщина, я пытаюсь тебе помочь, а ты меня с ума сводишь! Я сейчас тебя подушкой начну душить, чтобы ты хотя бы на секунду заткнулась!
Фрея невинно пожимает плечами.
— Говори уже. Обещаю, что буду молчать.
Я тяжело вздыхаю.
— Я хочу помочь с тем парнем-бариста, который тебе нравится.
— С Хавьером?
Утвердительно киваю.
— Как?
Я потираю руками свои бедра.
— Ну, ты упомянула, что ты полнейший ноль в общении с мужчинами, и, думаю, я могу помочь с этим. Вопреки тому, что ты могла подумать, я на самом деле парень.
— И чем ты можешь мне помочь?
— Я могу тебя научить, — просто отвечаю я.
— Ты, типа, хочешь быть моим тренером по отношениям? — Фрея так сильно смеется, что чуть не проливает кофе себе на колени. Я сжимаю зубы.
— Боже, мне стоило догадаться, что ты меня на смех поднимешь.
Она трясется всем телом и не может перестать хихикать.
— Ну согласись, это звучит абсурдно!
— Я надеялся, что это сработает. Ты так сильно переживаешь из-за своего дня рождения. Может, нормальное свидание поможет тебе встряхнуться.
Улыбка пропадает с лица Фреи.
— Ты думаешь, мне нужно «встряхнуться»?
— Нет. — Я ободряюще кладу руку на ее бедро. — Я считаю, что ты замечательная. Ты знаешь это, Куки. Но ты целый год просидела взаперти со мной, и я не хочу удерживать тебя от того, что ждет впереди.
Фрея обдумывает мои слова, и я начинаю надеяться, что она наконец-то воспринимает меня серьезно.
— Какие у тебя есть идеи?
Я хмыкаю.
— Для начала расскажи об этом парне поподробнее.
Фрея садится по-турецки и поворачивается ко мне. Я еще ни разу не видел, чтобы ее глаза так светились.
— Его зовут Хавьер. Он из Мадрида, и он волшебный.
Мне приходится собрать всю свою волю в кулак, чтобы не закатить глаза.
— Ладно. Так почему ты не можешь к нему подойти?
— Не знаю, — она обмахивает руками вспыхнувшие уши, надеясь их остудить, — может, потому, что в наш первый нормальный разговор он подумал, что я не говорю по-английски.
Я сверлю ее неверящим взглядом.
— В смысле?
— Буквально, — грустно отвечает она. — Я уже несколько недель регулярно ходила в эту кофейню, и он спросил, откуда я. Перестав заикаться, я выдавила Корнуэлл, потому что не смогла вспомнить название своей деревни. Он ответил, что думал, будто я датчанка и только начинаю учить английский.
У меня падает челюсть.
— Не может быть.
— Так и сказал, — говорит она дрожащим голосом. — Я решилась туда снова прийти спустя месяцы.
— Господь всемогущий! Я впечатлен, что ты вообще туда вернулась после такого позора.
— Я пухлячок, у нас кожа толстая.
Я качаю головой.
— Хватить себя ругать за свои формы! Это главная твоя проблема.
Фрея отшатывается от меня.
— Я не считаю, что ругаю себя.
— И что это тогда за слова?
— Просто называю вещи своими словами. Я не худая, и меня это не смущает. Просто мне не нравится, как люди боятся существующих ярлыков. Все и так ясно, если у тебя есть глаза: я полная.
— Но считаешь ли ты это красивым? — спрашиваю я, уже зная ответ.
Фрея открывает рот, но ничего не говорит.
— Видишь? — констатирую я, разочарованно качая головой. — Ты себя ругаешь, даже если сама этого не понимаешь. Если ты не можешь признать, что полнота тоже привлекательна, я знаю, с чего мы начнем.
Я встаю с дивана.
— Что ты задумал? — спрашивает Фрея, сверля меня взглядом.
Я протягиваю ей руку.
— Поднимайся. Мы идем по магазинам.