— Еда, — заявляет Скарлетт, хлопая в ладоши и нарушая неловкую тишину. — В любой непонятной ситуации — ешь.

— Мне нравится ход твоих мыслей, — вздыхаю я.

Скар достает пайки, которые я собрала, и начинает, довольно убедительно изображая веселье, неуверенно зачитывать названия на пакетах и раздавать их по кругу. Мне достается пачка из фольги с надписью: «“Гуляш” из говядины + картофельное пюре». Почему слово «гуляш» написано в кавычках, никак не объясняется.

— НЕ ЖЕЛАЕШЬ, ЧТОБЫ Я ПРОВЕЛ АНАЛИЗ ПИЩЕВОЙ ЦЕННОСТИ ВОТ ЭТОГО? — раздается голос Магеллана из моего кармана. — ПОТОМУ ЧТО В НЕКОТОРЫХ КУЛЬТУРАХ ПОДОБНАЯ ЕДА РАСЦЕНИВАЕТСЯ КАК АКТ ВОЙНЫ, ОСОБЕННО…

— Беззвучный режим, — хором говорим мы, и по нашим губам пробегает тень улыбки.

Фин качает головой:

— Знаю, что старые модели униглассов немного глючные, но эта штуковина переплюнула всех.

— Ага, — вздыхает Тайлер. — Все изменилось после того, как Скар установила бета-версию личности из «СделкоНета».

Кэл изумленно смотрит на Скарлетт:

— Ты приобрела доступ к обновлениям для своего унигласса в телемагазине?

— Нет, — отвечает за нее Тайлер. — Она приобрела доступ к обновлениям для моего унигласса в телемагазине.

— К нему прилагалась бесплатная сумочка. — Скар пожимает плечами. — К тому же это было старое устройство, малыш.

Тайлер закатывает глаза и меняет тему:

— Как там твой костюм, Фин?

— Хорошо, — отвечает он.

— Это ошибочное суждение, — почти сразу же говорит Зила. — Костюм Фина получил сильное повреждение на Октавии III и все еще нуждается в серьезном ремонте. Более того, самому Финиану необходимо провести время в условиях низкой или нулевой гравитации, чтобы отдохнуть и восстановиться. Его организм на несколько дней превысил пределы своей обычной нагрузки.

В середине ее речи Фин открывает рот, но так ничего и не произносит. В конце концов он говорит сквозь стиснутые зубы:

— Со мной все в порядке. Я справлюсь. А тебе стоит заняться своим делом.

И хотя сквозь черные контактные линзы порой трудно понять выражение его лица, сейчас Фин безошибочно награждает Зилу свирепым взглядом. Мозг нашего экипажа долгое время изучает Технаря, а потом с непроницаемым, как всегда, видом поворачивается к Тайлеру. Но теперь она чаще моргает и дергает свои золотые кольца-серьги — сегодня они в форме гремпов — и кажется уже не такой непробиваемой.

Конечно, мы все уже не такие непробиваемые, но Зилу наметившееся потепление, похоже, изрядно нервирует.

— В команде я научный специалист и медик, — говорит она, обращаясь напрямую к Тайлеру. — И считаю своим долгом докладывать Альфе о состоянии членов его экипажа.

— Все хорошо, — мягко отвечает Тай. — Спасибо, Зила.

Однако Финиан совершенно игнорирует совет насчет отдыха и сна. Он выхватывает инструмент из руки Зилы, отхлебывает из своего пайка и, не говоря ни слова, вновь принимается за костюм. Бросив взгляд на Тайлера, Скарлетт встает с моей кровати и пересаживается к Фину.

— Если кусочки твоих «настоящих тако» попадут на схемы, эта штуковина никогда не запустится, — говорит она ему тихим голосом.

— Мне нужно его починить, — возражает он с набитым ртом.

— Дай себе немного времени, Фин. — Скарлетт накрывает его ладонь своей. — Поешь. Отдохни.

На мгновение он встречается с ней взглядом, одновременно жуя и надувая губы. Однако его плечи заметно расслабляются, когда он проглатывает еду, словно допускает возможность не только поджарить свой костюм.

— Ну ладно, — вздыхает он.

Мы все ненадолго замолкаем, пока доедаем свои пайки. Я сосредоточенно запихиваю в рот еду, прислонившись к плечу Кэла, который сидит рядом со мной, откинувшись на изголовье кровати. Несмотря на боль в теле, я ощущаю каждое его крошечное движение, каждый вздох. После нашей первой встречи он так долго старался не прикасаться ко мне, сдерживал свою Тягу, что теперь из-за столь желанной близости с его стороны во мне вспыхивают искры. Он позволяет себе эту роскошь, но по-прежнему проявляет осторожность по отношению к другим… Знаю, сейчас для этого не место и не время.

Но мне невольно хочется большего.

— Ну что ж, пора оценить обстановку, — говорит Тайлер, как только ужин заканчивается. — Кэл, попробуй найти какие-нибудь упоминания о нас в местных новостях. Нам нужно понять, насколько все плохо. Зила и Скар, проведите инвентаризацию. Фин, выясни, что случилось с «Лонгбоу».

— Он выглядел не лучшим образом, — замечает Кэл, поглядывая на меня с неким благоговением. — После того как Аврора прошлась по нему.

— Знаю, — кивает Тай. — Но если спасти его никак нельзя, нам понадобится другой способ выбраться из этой дыры.

Фин вытирает руки, достает унигласс и принимается взламывать сеть станции. Кэл включает голографический экран, переключаясь между новостными каналами в поисках, не мелькнут ли где наши имена. Зила со Скарлетт методично перебирают сумки, раскладывая все, что мы успели забрать с корабля, по кучкам: личные вещи, общие вещи и то, что можно продать. Зила, похоже, прихватила с собой две формы гэрэушников, украденные с борта «Семпитернити», и я ловлю свое отражение в одной из невыразительных зеркальных масок. Белая прядь волос в челке, белая радужка правого глаза. Глядящая на меня порой из зеркала девушка до сих пор кажется незнакомкой.

Тут я замечаю, как Скарлетт достает из сумки Фина плюшевого дракона Кэт по имени Шэмрок. Оглядывается через плечо на Тайлера и передает ему игрушку, в ее глазах блестят слезы. Он бережно, словно великую драгоценность, обхватывает дракона руками и прижимает к груди. Затем смотрит на Фина, который наблюдает за ним. Должно быть, тот бегал к креслу пилота перед уходом с «Лонгбоу», чтобы забрать последнее, что осталось от Кэт.

Бетрасканец просто кивает и возвращается к униглассу.

Несмотря на то что этот экипаж мне сейчас практически как семья, я до сих пор ощущаю себя рядом с ними не в своей тарелке. Именно в такие моменты я вспоминаю, насколько далека от своего дома, своей эпохи. Пока я спала в криомодуле, двести лет пролетели словно один миг. С тех пор как я поднялась на борт «Хэдфилда», отправляясь в новую жизнь на Октавии, для меня минула всего пара недель. А теперь всё, что я знала, исчезло, а вместе с ним — и все дорогие мне люди.

Даже не знаю, какие чувства я должна испытывать. Однако, глядя на старую игрушку Кэт, на безликую серую форму, невольно думаю о нашем столкновении с Ра’хаамом на Октавии III. О колонистах, которых его коллективный разум поглотил вместе с Кэт. О лице моего отца под маской агента ГРУ, о серебристых цветах в его глазах.

Цзе-Линь, ты нужна мне.

И хотя от этого воспоминания в душе мне хочется свернуться и закричать, в большей степени я испытываю ярость. Ведь тот, кто проглотил папу, использовал его, надел на себя будто костюм. Я ощущаю, как полуночная синева покалывает на кончиках моих пальцев. Дар, переданный мне эшварами, потрескивает под кожей. Давний враг Ра’хаама каким-то образом оживает во мне.

Я знаю, что могу научиться контролировать его. Могу стать тем Триггером, который они сделали из меня.

Но как правильно сказал Тайлер на Октавии: нам все еще нужно отыскать Оружие.

— Ладно, Золотой мальчик, — вздыхает Фин, склонившись над униглассом. — Хочешь сначала хорошую или плохую новость?

— Наименее шокирующую, — отвечает Тайлер.

— Тогда хорошая новость заключается в том, что наш «Лонгбоу» уже на свалке металлолома Изумрудного города, разобран на части. Очень маленькие, очень плоские и очень дорогие части.

Тайлер прикрывает глаза. И хотя мы все понимали, что шансы вернуть корабль невелики, все же потеря любой возможности продать его становится для нас тяжелым ударом.

— И это хорошая новость? — интересуется он.

— Она хорошая по сравнению с плохой.

Тайлер вздыхает:

— Давай уже, добей меня.

— Плохая новость, — продолжает Фин, — состоит в том, что единственный корабль, который мы можем себе позволить с имеющимися у нас средствами, — это стосемидесятилетний челлерианский грузовик без привода, навигации и каких-либо систем жизнеобеспечения, чьим последним заданием была перевозка твердых отходов с Арктуруса IV.

— Прелестно, — невозмутимо замечает Скарлетт.

— Я бы сказала, ароматно, — бормочу я.

— Никуда не годится, — ворчит Тайлер. — Другого ничего нет?

Финиан пожимает плечами, затем щелчком пальцев проецирует изображение с унигласса на настенный дисплей. Перед нами предстает сложный сетевой узел с тысячей предложений различных кораблей: от огромных крейсеров до крошечных буксиров. Каждый из них настолько выходит за рамки нашего ценового диапазона, что меня начинает слегка подташнивать. Я вглядываюсь в название компании в шапке окна — светящийся логотип в виде объятой пламенем шестеренки.

— «Гефест Инкорпорейтед», — читаю я.

— Самое крупное предприятие со свалкой металлолома в Изумрудном городе, — поясняет Фин. — Яйца Творца, будь у нас креды, мы бы раздобыли себе колесницу, достойную нашего звания грозных межзвездных преступников, но…